Читать книгу Гамбит - Александр Валерьевич Горский - Страница 4

Семья Подгорных имела огромное влияние в своем регионе. Разные блоггеры и прочие многочисленные завистники писали и говорили не иначе как о клане Подгорных. Вождем этого клана, пользовавшимся беспрекословным авторитетом не только в семье, но и во всей области был отец Максима – экс-губернатор Среднегорской области, а ныне ее представитель в Совете Федерации Сергей Николаевич Подгорный. Отсидев почти два срока в кресле губернатора, в две тысячи семнадцатом году, обладая тонким политическим чутьем, он уловил взятый Президентом курс на замену старых кадров в губернаторском эшелоне. Не дожидаясь, когда и его попросят на выход, да еще, упаси Бог, сделают это с помощью следственного комитета или ФСБ, он сам сначала лег на длительное обследование в центральную кремлевскую больницу, а после, вооружившись заключениями врачей, отправился прямиком в администрацию Президента. Посетовав на многочисленные болячки, которые всегда найдутся у шестидесятилетнего мужчины и высказав сожаление о том, что в молодости мало занимался дзюдо, Сергей Николаевич выразил желание освободить дорогу для молодых и ярких политиков, имеющихся на примете у федерального руководства, при этом изъявил готовность быть наставником и помощником нового регионального лидера, заняв скромную должность сенатора от своей области. Собеседник Подгорного – зам главы администрации, подтянутый лысый мужчина в очках, умное лицо которого несколько портил слишком маленький подбородок, внимательно выслушал Сергея Николаевича и иронично улыбнулся.

– Вы, надеюсь, понимаете, что это, по сути заявление на пенсию? Причем с этой работы вы уйдете точно, а вот на счет пенсии пока не ясно.… В сенате и так тесно, он не резиновый. От Вашей области там Мамаев, он, конечно, засиделся, но… – человек в очках выдержал весомую паузу, – в любом случае решение будет принято не сейчас и не в этом кабинете.

Подгорный понимающе кивнул.

– О Вашем заявлении Президенту будет доложено ближайшее время, возможно он Вас захочет принять, так что будьте на связи, – собеседник встал, давая понять, что разговор окончен, протянул руку Подгорному, – но думаю, перспектива есть, – и еще раз улыбнулся.

И действительно, месяц спустя было объявлено о досрочной отставке Сергея Подгорного с должности губернатора Среднегорской области. Был назначен исполняющий обязанности, выходец из региона. Это был человек энергичный, на целых двадцать моложе Сергея Николаевича, имевший опят работы вице-мэром в столичном правительстве. Почти сразу Сергей Николаевич стал советником исполняющего обязанности губернатора, а спустя полгода, после успешного прохождения выборов в области освободилось и кресло сенатора. Мамаев был, конечно, очень недоволен, но ему было уже за семьдесят и в администрации Президента с ним не особо церемонились.

Перекочевав в Совет Федерации, Подгорный несомненно потерял значительную часть своих полномочий, но и снял с себя тяжелый груз ответственности, сохранив при этом авторитет и влияние в своем родном регионе. С новым губернатором он сумел выстроить неплохие отношения. Будучи человеком, любящим деньги искренне и взаимно, но не потерявшим здравый смысл, он уступил преемнику контроль над крупнейшими застройщиками жилой недвижимости региона, справедливо посчитав, что и своего собственного бизнеса, много лет назад зарегистрированного на сына, ему и семье будет вполне достаточно для безбедного существования. Отстроенные в годы его губернаторства два крупных торговых центра, приносили стабильный доход, а завод «Стальконструкция» был основным поставщиком крупнейших строек не только Среднегорской области, но и соседних регионов.

В бизнес коллекцию Подгорного входила и региональная телерадиокомпания. Она не приносила большого дохода, но добавляла весомости на местной политической арене и тешила самолюбие Сергея Николаевича. Он любил изредка приезжать в офис компании, понаблюдать за работой в студии, пообщаться с журналистами. Это отвлекало его от повседневной суеты и даже позволяло почувствовать себя моложе. Однако подобные визиты были не слишком частыми, не чаще трех-четырех раз в год. Сергей Николаевич не хотел смущать ни сотрудников, ни директора компании. Ведь директором был не кто-либо, а его единственный сын Максим. Еще десять лет назад Максим стал и полноправным владельцем «Среднеуральской информационной компании». Компания была зарегистрирована на его имя, и отец предоставил ему полную свободу действий, обозначив всего два принципиальных условия:

– Первое – компания должна быть прибыльной. Запомни, Максим. Это бизнес. А уже потом это новости, музыка и прочая дребедень. Бизнес обязан приносить прибыль. Не сможешь сам, поставь наемного директора, прибыль останется тебе. Но прибыль должна быть, вливаний из других проектов не будет.

Второе правило, которое было четко обозначено, работа компании не должна создавать проблем для остальных направлений работы и для семьи в целом.

– Показывайте, что хотите, но, сынок, помни, у нас в стране и сын за отца и отец за сына отвечали и отвечают всегда. Отношения испортить легко, укусить можно кого угодно. Только и в ответ могут взять палку и прибить тебя как собаку бешенную. Надеюсь, ты меня понимаешь? На местном уровне в принципе почти все можно разрулить, но и тут не надо в крайности кидаться. Мы здесь большой кусок закваски, но не самый уже огромный, пожрать могут и нас.

Максим улыбнулся. Отец, с детства обожавший Джека Лондона, частенько любил приводить примеры из его книг.

– А центр вообще не трогай. Большая политика не для местной прессы. Если уж совсем язык чешется, ну покритикуйте кого немного, но только не главного! Если хоть одно слово о Нем напишите, я вас сам закрою, раньше всякого госкомнадзора.

– Да понял я, – Максим нетерпеливо ерзал в кресле.

Подгорный старший вздохнул.

– Надеюсь, что понял. Время покажет. Не подведи меня сынок!

Максим и не подводил. Переименованная им в «Ёбург –медиа» компания приносила неплохой доход и уже не первый год имела весьма солидный для региональной компании рейтинг. Запущенный чуть позже сайт Ёбурглайф балансировал на самой грани дозволенной оппозиционности, чем привлекал молодежь и сетевую рекламу, а телевидение и радио работали в более сдержанном формате с претензией на отстраненную объективность. Эдакий взгляд со стороны. Стороной этой правда был Максим Подгорный. Он ежедневно вычитывал шедшие в эфир сводки новостей и просматривал сценарии и заготовки вопросов к авторским программам на телевидении с приглашенными гостями. Максим активно продвигал брэнд «Ёбург» – так в народе частенько называли их родной Среднегорск. Никто не знал, откуда взялось это название, легенда гласила, что с первопроходцами, несколько веков назад пришедшими на эту землю, был и некий то ли китаец, то ли кореец со странным именем Ё, который и основал поселение, на месте которого теперь шумел гигантский город-миллионник. Еще Максим раз в месяц вел программу «Мина у камина», где в непринужденной обстановке гостиной одного из закрытых загородных клубов города общался с приглашенными гостями – людьми хорошо известными в городе и области. Общение как правило было достаточно неформальным, формат был почерпнут из старой программы четвертого канала «Герой дня без галстука».

На федеральном канале программу давно закрыли, в стране был только один герой, все остальные были просто исполнителями и формат передачи не мог отвечать запросам центра. В регионе со съемками передачи тоже все было не так просто, как хотелось бы Максиму. Изначально он предполагал выходить в эфир еженедельно и так оно и было некоторое время. Но к сожалению, выяснилось, что, во-первых, в области не так много персонажей интересных зрителям и вскоре придется повторяться, а во-вторых оказалось, что не так много героев готовых перед камерой отвечать на вопросы. Среди которых рано или поздно оказывался и «пельмень с сюрпризом», как говорил Максим или та самая мина.

Журналисты телеканала вместе с Подгорным заранее готовили соответствующий материал к центральному вопросу программы. И порой этот материал заставлял гостя передачи краснеть, потеть и заикаться. В итоге, передачу пришлось сделать ежемесячной. Однажды не удалось договориться ни с одним потенциальным кандидатом и тогда Максим поступил жестко. Он подготовил и выпустил в эфир сюжет о министре дорожного строительства региона, снабдив его такими материалами и такими комментариями, что дело кончилось громким скандалом и отставкой министра. После этого выпуска, приглашенные гости уже предпочитали не отказываться от участия в программе, хотя не раз обращались к Подгорному старшему с просьбой смягчит подачу материала. Тот в ответ лишь разводил руками, мол, все по-честному, в работу журналистов никто не вмешивается.

Сергей Николаевич обожал сына, ценил его энергию и деловую хватку. Он был одним из тех счастливых отцов, которым повезло увидеть в сыне молодую, улучшенную копию самого себя. Максим был также высок и широкоплеч как отец, однако в отличие от Подгорного старшего, уже облысевшего полностью к сорока годам, Макс в свои тридцать восемь сохранил густую шевелюру. Несмотря на то, что Подгорный младший любил в пятницу вечером уйти в хороший загул, в остальные дни недели он не злоупотреблял алкоголем. Как и многие мужчины его возраста и его круга общения, Макс не забывал посещать фитнес клуб, где с удовольствием потягав железо, с еще большим удовольствием перемещался в зону единоборств. Еще будучи подростком, а затем студентом, Подгорный увлекался боксом и, победив на областном первенстве даже получил заветный первый разряд. В голове уже были честолюбивые планы на грядущий чемпионат в столице, однако на следующее утро после своей победы, которая далась ему нелегко, Макс проснулся и понял, что мир вокруг него изменился. Все предметы были расплывчатыми, он не на чем не мог сфокусироваться, перед глазами мелькали светящиеся точки. С трудом дойдя до ванной комнаты, Подгорный младший уставился в зеркало. Чтобы лучше увидеть себя он наклонился вперед и уткнулся носом в стекло. Теперь он понял, что изменился не мир вокруг него, изменился он сам. У него были явные проблемы со зрением. Визит к окулисту и диагноз отслоение сетчатки поставили крест на дальнейших профессиональных занятиях боксом. После проведенной операции Макс больше года вообще не посещал спортзал, но потом понемногу вновь вернулся к тренировкам. Однако в боях он больше не участвовал. Пропускать удар в голову для него теперь было слишком опасно, окончательно ослепнуть Макс не хотел.

Сергей Николаевич был уверен, что со временем управление всей семейной бизнес-империей перейдет к сыну, а пока Максим был лишь формальным владельцем акций всех семейных предприятий, получая в свое личное распоряжение четверть от чистой прибыли. Ежемесячно это приносило Максиму немалую сумму, но и одного только основного дохода, получаемого от медиакомпании хватало на то, чтобы сделать семью Подгорных любимыми клиентами дилера Мерседес во всем среднегорском регионе. Последние два года жена Макса – Марина перемещалась в городском пространстве на ярко-красном купе Е– класса, и с нетерпением ожидала появления в салоне обновленной модели, которая уже была презентована на автосалоне во Франкфурте. Максим же был обладателем гелендвагена индивидуальной сборки. Машина была бронирована, оснащена системой спутниковой связи и тревожной кнопкой вызова группы быстрого реагирования, которые могли найти машину по сигналу GPS. Черный матовый куб, украшенный номерами с тремя тройками, был любимой игрушкой и лучшим другом Подгорного.

Эту почти идеальную, как могло показаться со стороны, картину счастливой семейной жизни омрачало лишь одно обстоятельство. Макс слишком нравился женщинам, а женщины слишком нравились ему. В общем, Максим Подгорный был кобель.

Жизнь – синоним неравенства. Неравенство, это то, с чем мы сталкиваемся с самого рождения и до самой смерти. Кто-то появляется на свет в комфортных условиях, в окружении нескольких суетящихся людей в халатах, под присмотром видеокамеры, которую держат дрожащие руки теряющего сознание отца, кто-то же вылупляется в обшарпанном помещении районной больницы и первое что слышит в своей жизни маленький человечек, это раздраженное высказывание о том, что дежурный врач тоже человек и хочет спать, и что с родами можно было и потерпеть до утра, когда придет новая смена. А дальше все только хуже. Человек взрослеет, и он начинает осознавать это неравенство. Не все упирается только в деньги. Это понимаешь, когда тебя первый раз отлупит за школой местный качок, или, когда на медленный танец на выпускном пригласят не тебя, а твою более симпатичную подружку. Ведь у нее такой милый носик! Да, жизнь не равна, причем неравенство бывает, как индивидуальное, так и коллективное, или можно даже сказать групповое. Счастливчики, имеющие в своем институте военную кафедру, не идут в армию, а если вы к примеру, работаете в силовых органах или военный, то пойдете на пенсию уверенным строевым шагом гораздо раньше того бедолаги, который всю жизнь проработал на стройке.

Существует и ярко выраженное неравенство между мужчинами и женщинами. За последние сто лет оно несомненно сократилось при явном попустительстве мужчин и настойчивости женщин. К примеру, дамы стали носить брюки, хотя мода на юбки до мужчин так пока и не дошла. Женщины стали играть в футбол, заниматься боксом и боями без правил. Однако в этих видах спорта все признают значение полового признака, и прекрасные амазонки избивают на ринге только своих соплеменниц, не пытаясь сразиться с небритыми самцами. Несколько странным кажется, что на фоне всеобщей эмансипации сохраняются раздельные чемпионаты по шахматам. Очевидно мозг, это все-таки мышца и как считают организаторы шахматных турниров, эта мышца развита сильнее у мужчин.

Сохранилось неравенство и в такой важной для каждого половозрелого человека сфере как секс. Самим сексом заниматься конечно могли и могут и те, и другие. Велика разница в общественном восприятии этого замечательного явления. К примеру, после прекрасной бурной ночи, полной шампанского и смятых простыней, некая дама приходит в полицию и заявляет, что ее опоили, и, воспользовавшись слабостью, совершили с ней развратные действия. Что произойдет с ее незадачливым кавалером? Скорее всего, его потащат в кутузку, где он может с успехом провести несколько месяцев, а то и лет в ожидании справедливого суда. Вообразим себе и совершенно, извините, невообразимую ситуацию, когда наутро с таким же заявлением в полицию приходит молодой человек. И пусть даже в качестве улик он предъявит пустую бутылку шампанского и мятую простынь, результат для него будет скорее всего печален. В основном варианте развития событий, его просто подымут на смех и выпнут вон из отделения. Но может быть гораздо хуже, когда для уточнения фактов доставят ночную партнершу несчастного, а та, не будь дурой заявит, что все было с точностью наоборот и она сама жертва. И что ждет парня? Правильно – наручники, кутузка, справедливый суд. Суд у нас всегда несомненно справедливый, об этом явно говорит один лишь факт того, что число оправдательных приговоров составляет порядка ноль целых две десятых процента от общего числа. Это значит, что в вашем деле суд будет разбираться тщательно, до тех пор, пока не найдут, за что вас все же можно на несколько лет изолировать от остального общества.

Но есть в общественном восприятии секса и такой аспект, где мужчины явно выигрывают, во всяком случае они сами так считают. С молодых лет, покорив, как говорят, очередную вершину, хотя не ясно, какое отношение имеет секс к скалолазанию, скорее это из сферы неглубокого бурения, мужчина вешал некий виртуальный трофей на свою виртуальную доску почета. Чем больше этих трофеев, тем лучше и в любом случае, у каждого уважающего себя самца их должно быть не менее десятка. Мужчины любят собираться в компании, выпить пива или чего покрепче и похвастать друг перед другом этими своими призовыми досками, поделиться воспоминаниями об особо сложных победах. Особым шиком всегда считалось добыть два, а лучше даже три трофея за один день. Такого самца обычно завистливо окружали остальные, похлопывали по плечу и с придыханием восторженно говорили – ну ты красавчик!

С женщинами все обстоит с точностью до наоборот. Трудно представить себе трех подружек, пьющих кофе в шоколаднице и хвастающихся друг перед другом числом кавалеров за неделю. А уж фраза: «Я вчера Серегу из юротдела, потом Митю из транспортного, а вечерком с Гришей на складе, жаль Серега не пришел, а то бы втроем замутили», – может быть только цитатой из ненаучно-фантастического фильма ужасов, или немецкого порно, что в принципе одно и тоже.

Общество смирилось с подобным противоречивым отношением к одному и тому же проявлению сексуального недержания. Мы можем купить в аптеке средство «Ловелас» или презервативы «Дон Жуан», но ведь никто не назовет средство женской контрацепции «Шлюха». Потому что «шлюха» – звучит унизительно, а «ловелас» – это красиво. Кому интересно копаться в толковом словаре, ну или на худой конец в википедии, чтобы узнать, что ловелас и шлюха – это в общем то синонимы, ведь, как утверждают словари, ловелас – это «распутник, волокита», а говоря по-простому – кобель.

Так вот Макс был заядлый ловелас. К тридцати восьми годам, его «доска почета» ломилась от немыслимого количества добытых им призов. Однако то время, когда эти призы были предметом его если не гордости, то хотя бы мужского тщеславия уже давно прошли. Подгорный уже одиннадцать лет как был женат. Марина, его очаровательная жена с интервалом в два года родила ему двух сыновей, которые уже ходили в школу. В общем, все было за то, что пора бы остепениться, да и возраст, медленно, но верно приближавшийся к сорока намекал на то же самое. И Макс был с этим абсолютно согласен, он и сам уже не получал былого удовольствия от новых приключений, которые к тому же могли разрушить его семью. Но, как старый охотничий пес, почуявший добычу, делает стойку, так и Макс при любом случайном знакомстве с симпатичной представительницей прекрасного пола на мгновение замирал и, успев за это мгновение оценить все последующие перспективы развития событий, устремлялся на абордаж. За редким исключением, которым и была Настя, все увлечения Макса были крайне недолгими, порой он прерывал знакомство на следующее утро после удачно проведенного вечера. Иногда Подгорный сам не понимал, зачем он все это делает и как пробудившийся с тяжким похмельем алкоголик зарекается пить, тоже давал себе обещания начать жизнь примерного семьянина. Но, как и алкоголик, при виде спиртного, забывает свои недавние обещания, так и Макс при виде очередной красотки, забывал обо всем.