Читать книгу Наблюдатели мрака - Александр Валерьевич Волков - Страница 3

Виктор притормозил на парковке перед входом в церковь. Люди входили в храм, крестились, многие несли на руках грудных детей. Младенцы вели себя неспокойно, плача и капризничая. Им явно не нравилось здесь находиться.

Виктор под руку повел меня в храм. Мы прошли мимо советской телефонной будки, стоявшей около церкви в неуместной близости. Рамы в каркасе будки скалились осколками стекол, а вся поверхность посерела от пыли. Мне стало любопытно, почему столь рудиментарную постройку не снесли, да еще и позволили ей стоять рядом с храмом.

Мы вошли в церковь под своды высоких потолков. Я сразу заметила красивое окно, выполненное разноцветной мозаикой. Оно находилось прямо за огромным деревянным крестом, и вполне могло конкурировать с ним по размерам. Воздух, пропитанный запахом благовоний, заполнял ноздри.

Люди сгрудились вокруг священника, читавшего рядом с железным тазом молитвы. Младенческий плач резал уши, и когда мы проходили мимо таза со святой водой, я увидела вероятную причину детского испуга.

В тазе плескались жнецы размером чуть меньше младенца, видимо детеныши. К горлу подступил ком, дыхание перехватило от страха. Сколопендры противно визжали, став тянуть щупальца к младенцу, которого священник занес над тазом. Священнослужитель на моих глазах собирался опустить невинное дитя в логово хищников.

Священник, бормоча молитву, окунул младенца в таз. Сколопендры бросались друг на друга, конкурируя за первенство, но самая умная из них, оставшаяся вдали от конфликтов, подождала удобного момента. Пока ее соплеменницы дрались, она обхватила шею младенца щупальцами, затем кинувшись ему на спину. Как раз в этот момент священник вынул ребенка из воды, торжественно подняв его и демонстрируя прихожанам. Мерзкое насекомое обхватило малыша многочисленными лапами, а затем впилось в спину клыками, присасываясь к позвоночному столбу.

Малыш жалобно заплакал.

От жалости защемило в сердце. Захотелось растолкать столпотворение, бросившись малышу на помощь. Хотелось закричать, но Виктор надежно контролировал ситуацию, с помощью магии управляя моим телом.

«Бесчеловечные! Чертовы ублюдки! Что же вы творите! Это всего лишь ребенок!» – яростно думала я.

– Тебя ждет тоже самое, – шепнул Виктор.

Виктор ухмыльнулся, поймав на себе мой гневливый взгляд. Это его даже забавляло. Мы встали в конец очереди. Там Виктор обменялся приветствиями с двумя мощными мужчинами в черных деловых костюмах.

– Дим, привет. Как службы проходят? – с улыбкой спросил Виктор у Димы.

– Отлично, – ответил ему Дима. – Но тебе, салаге, еще рано такие мероприятия охранять. Даже не напрашивайся. Пока сильнее не станешь – будешь мелкую дичь ловить, вроде нее. Вот видишь Олега? – Дима хлопнул товарища по плечу. – Он пятьдесят лет в салагах пролазил, прежде чем его на службы поставили, так что не торопись.

Олег шмыгнул носом.

– Ну, да, – ухмыльнулся Виктор. В этот момент он выглядел немного жалким.

Сначала он казался мне могущественным, чуть ли не всесильным, когда убивал полицейских, а тут выяснилось, что он мелкая сошка.

К сколопендрам опустили очередного плачущего младенца. Вид прихожан, смиренно опускающих головы, крестящихся под бормотание священника, вызывал у меня леденящий ужас. Они словно пресмыкались перед древним плотоядным чудовищем, требовавшим жертвоприношения в виде маленьких детей. Сколопендры визжали, цепляясь за младенцев, младенцы плакали, а люди ритуально крестились.

Они сошли с ума. Мне не верилось теперь, что жнецы – регуляторы общества, гарантирующие мир.

В толпе я пыталась увидеть хоть кого-то из своих знакомых, кто мог бы помочь, но никого не удавалось найти. Единственный, кто бросился мне в глаза, это крепкий молодой мужчина, его белые волосы доставали до груди. Он крестился вместе с остальными, но в глазах его не было смирения или фанатизма. Мужчину привлек мой напуганный взгляд, он взглянул на меня. Свет блеснул в его изумрудных глазах. Он кивнул мне, а затем скрылся в толпе.

Кто это? Белобрысый был мне неизвестен. Если я его и видела, то только в компьютерной игре «Ведьмак». Чем-то он напомнил мне Геральта из Ривии.

Настала моя очередь.

Священник, увидев, что крестить нужно взрослую девушку, опустил руку в таз. Сколопендры прижались к краю, избегая руки священника как проказы, и дрожали от страха. На руках и лице священнослужителя вспухли небольшие бугорки, которые затем стали перемещаться, устремившись к ладони. Бугорков было сотни, и казалось, что под кожей священника обитала целая колония крупных муравьев. Пальцы священника лопнули, став извергать отвратительный рой насекомых, сливавшихся вместе в центре таза. Насекомые, в результате ужасной трансформации, превратились в паразита, напоминавшего жуткого плотоядного осьминога. Я глядела на него расширенными от испуга глазами, но не могла дернуться. Виктор подвел меня к священнику, и тот несколько раз прыснул на меня святой водой.

Прихожане перекрестились. Жнецы при этом сильнее обхватывали их шеи, начиная высасывать энергию обильнее. Священник читал молитву, продолжая опрыскивать меня водой. Капельки у меня на шее вели себя очень странно. Они были будто живые, пропитали волосы, раздвинув их в разные стороны, оголив тем самым шейный отдел позвоночника. У меня по спине пробежались мурашки.

Священник убрал руку из воды, оставив паразита в тазу. Я крепко зажмурилась. Сердце колотилось так сильно, что я всем телом ощущала его стук. «Господи! Да за что же мне все это! Перед кем я провинилась?!» – пронеслось у меня в голове.

Вдруг к тазу подошел Беловолосый (так я про себя его назвала), которого я видела в толпе. Он рукой опрокинул таз, сколопендры с визгом рассыпались по полу, стараясь избегать сухих участков. Они плескались в воде, а если вдруг оказывались за ее пределами, то начинали испаряться. Священник посмотрел на наглеца покрасневшими от злости глазами. По толпе прошлась волна возмущения. Беловолосый щелкнул пальцами, видимая звуковая волна прошлась по помещению, лишая пространство цвета, превращая людей в онемевшие каменные статуи. Я словно попала в черно-белое кино, которое поставили на паузу. Люди постепенно исчезли, оставив зал церкви пустым.

– Мразь! – возмутился Виктор, глянув на Беловолосого вспыхнувшими от силы глазами.

Виктор швырнул в Беловолосого водные шары, но он увернулся. Беловолосый сделал магический жест, на Виктора тяжело свалился платяной шкаф, рухнувший буквально из пустоты. Днище шкафа было проницаемым, потому Виктор попал в ловушку, став молотить по деревянным стенкам.

– Выпусти меня, скотина! Выпусти! – яростно требовал Виктор.

Шкаф с грохотом кренился из стороны в сторону, а затем внезапно сжался до крохотной точки, улетев Беловолосому в карман куртки. Я с надеждой взглянула на Беловолосого. Он не торопился снимать с меня немоту, но зато я могла двигаться по своему усмотрению. Рванув к двери, я попыталась открыть ее, но она ни в какую не поддавалась.

Мне осталось лишь наблюдать за загадочным спасителем, спрятавшись за деревянным крестом. Дима и Олег одновременно выстрелили в Беловолосого из ладоней густыми черными сферами, окутанными в жуткий полумрак. Беловолосоый высоко подпрыгнул, спасаясь от черной энергетической вспышки, проевшей в полу большой кратер. Беловолосый взмахнул рукой, полоснул по верзилам сжатым до ужасающей остроты воздухом. Верзилы отпрыгнули, в полу остался глубокий порез. Дима сцепил ладони, а затем развел их. Из кончиков его пальцев били молнии, формируя в центре черное энергетическое кольцо, буквально сжимавшее пространство. Из кольца ударил густой темный луч, поглотивший Беловолосого целиком. Мир перед глазами размылся на доли секунды. Куски крыши с грохотом падали на пол, оглушая меня. Лучом в потолке пробило огромную дыру.

В сердце защемило. Мне показалось, что Беловолосый точно не мог пережить такую атаку, но он удивил меня. Когда луч рассеялся, Беловолосый приземлился, встав в боевую стойку и покачиваясь от слабости. Одежда на нем превратилась в рваное тряпье, волосы местами погорели, а кожа покрылась легкими ожогами, но он был живее всех живых. Понимая, что находится на грани, Беловолосой решил выложиться на полную. Он стал искусно размахивать ладонями, отправляя в Диму и Олега острейшие веера сжатого воздуха. Веера рассекали поверхности, разбрасывая во все стороны куски бетонной крошки, поднимали облака пыли. Очередным веером Олегу отсекло руку по локоть, он вскрикнул, рухнув на колено.

– Салага, теряйся! – крикнул Дима, заговорив товарища собой.

Дима вскинул руки в магическом жесте, разделил церковь на два участка мощным защитным полем. Веера воздуха беловолосого застывали перед ним. Совсем скоро вееров скопилось значительное количество. Беловолосый действовал слишком отчаянно, совсем забыв об осторожности.

Олег понесся к выходу, спасаясь. Он на ходу применил заклинание, остановившее кровь, от чего отвлекся, и врезался в священника, вставшего у него на пути. Священник смерил его голодным взглядом.

– Отступление – позор для черного инфлура, дитя мое, – сказал священник. – За это ты будешь наказан.

– Нет! – крикнул Олег, вскочив, и попытавшись сбежать от священника, но у него ничего не вышло.

Из тела священника вылезло несколько жутких отростков, которые бросились за Олегом вдогонку. Отросток обхватил Олега за ногу, а затем резко рванул назад, ударив бедолагу лицом о бетонный пол.

– Нет! Пожалуйста! Не надо! Умоляю! – кричал Олег, старавшийся сопротивляться тяге отростка, скребя пальцами по бетону. – Оставь меня! Не надо!

Не смотря на то, что Олег был врагом, мне стало за него страшно. Его лицо, искаженное испугом, вызвало чувство жалости. Священник поднял его, обхватив отростками, и стал заживо поглощать, вытягивая жизненные соки. Невольно я взвизгнула, еле успев зажать рот, чтобы себя не выдать. Когда священник закончил, он скрестил руки на груди, внимательно наблюдая за поединком беловолосого и Димы, отростки извивались за ним, как змеи.

– Ян, – ухмыльнулся священник, посмотрев на Беловолосого. – Сам приполз ко мне в руки, змееныш…

Ян скалил зубы, все еще посылая в поле веера воздуха, и как только их скопилось достаточно много, он понял, какую ошибку допустил. Ян создал вокруг себя мощный защитный купол. Дима с помощью магии поля изменил параметры пространства-времени, заставив время для вееров обратиться вспять. Веера рванули обратно к хозяину плотной стеной. Помещение за полем моментально затянуло пеленой пыли, а грохот раздался такой, что я зажмурилась от испуга.

Казалось, что все уже кончено. В пыльной пелене ничего не было видно, но не нужно быть гением, чтобы понять, что если Ян и не умер, то находился в очень тяжелом состоянии. В груди защемило от предчувствия смерти. На меня или посадят этого проклятого осьминога, или просто убьют.

Но расстроилась я рано.

В огромное окно, разбив его на мелкие кусочки, впрыгнула девушка. Она приземлилась рядом, но не обратила на меня малейшего внимания, тут же сосредоточившись на противниках.

– Анжела, – ухмыльнулся священник. – Как же я рад вас всех видеть…

Увидев лицо Анжелы, я чуть не обомлела от удивления. В ее зеленых глазах блеснул огонек злости. Она с яростью крикнула, после чего оголенные участки ее кожи вспыхнули огнем, как на человеке-факеле из «Фантастической четверки». Она напоминала мне разгневанную языческую богиню. Но еще больше меня удивило то, что ее легкая кожаная куртка совсем не горела. Анжела была маленького роста, худощавая, но выглядела при этом очень грозно.

Создав большую огненную птицу, Анжела запустила ее в Диму, и он мигом обратился в пепел. Птица вспыхнула в ослепительном облаке взрыва. За доли секунды огонь поглотил помещение церкви, в стене пламени стоял темный силуэт священника, терпеливо чего-то ожидавшего.

Затем священник устремил к Анжеле отростки, но вдруг их рассекло двумя точно запущенными воздушными веерами. Ян встал рядом с Анжелой, и теперь они оба собрались сдерживать вражеский натиск.

– Нам его не одолеть, – прямо сказала Анжела, пока священник кричал от боли.

– План? – спросил Ян.

– Натягиваем на крест, и валим, – коротко предложила Анжела.

– Маша, на пол! – велел Ян.

Я послушно рухнула на землю, закрыв голову руками. Ян разломал крест надвое воздушным веером, а затем свалил постамент направленным потоком воздуха, заставив крест торчать горизонтально, как деревянное копье. Анжела метала в священника огненные шары, отвлекая его внимание, и он, в приступе ярости, хлестанул девушку отростками, запустив ее в другой конец зала. Когда она с грохотом врезалась в стену, ее завалило горящими обломками.

– Мрази! – с гневом закричал священник. – Я вас всех сожру! Всех!

Кости священника с хрустом расширились. Мышцы разбухли до неестественных размеров, а кожа рвалась и сгнивала, покрываясь глазами. Священник превратился в омерзительного мощного монстра, состоявшего из груды мышц и гнилой кожи. Зрачки многочисленных глаз смотрели по сторонам, обеспечивая священнику обзор на триста шестьдесят градусов.

«Мамочка…» – подумала я, и если бы у меня был полный мочевой пузырь, я бы обмочилась от страха.

Ян напряженно смотрел на тварь, понимая, что преимущество явно не на их стороне. Монстр скакнул на Яна, и Ян чудом успел подпрыгнуть, но это все равно его не спасло. Чудовище схватило его за ногу, а затем долбануло об пол с такой силой, что осталась трещина. Однако, Ян не растерялся, быстро пришел в себя, а затем оставил на теле твари пару глубоких порезов мощными воздушными веерами. Монстр неистово взревел, оскалив клыкастую пасть. Из открывшихся ран хлестанула кровь, окропившая пол. Чудовище подбросило Яна, желая заглотить его прямо в полете, но голову монстра круто повернуло ударом горячего огненного шара. Чудище еле устояло на ногах, зарычав от злости, а затем вцепилось многочисленными глазами в выбравшуюся из-под огненного завала Анжелу.

– Самоуверенная маленькая шлюха! – закричал монстр демоническим голосом, кинувшись на Анжелу. Она встретила его парой огненных стрел, дезориентировавших чудовище, а сама отбежала подальше.

Они с Яном перегруппировались, надеясь вдвоем одолеть чудище, но монстр словно обезумел. Он стал двигаться с огромной скоростью, мечась по залу, и более агрессивно атакуя врагов. Завязалась яростная битва. Тварь пахала лапами и хлестала щупальцами, яростно рычала, всеми силами пытаясь достать надоедливых людей. Ян и Анжела прыгали, убегали, уклонялись, редко успевая наносить короткие контратаки. Яну крепко прилетело по торсу лапой, а Анжела получила щупальцем сильное рассечение руки, на которой теперь открылась кровоточащая рана.

Я лишь беспомощно пряталась за поваленным постаментом, закрыв голову, и плача от отчаяния. Куда я попала? Господи? Что это за ужасное место? Почему ты не вмешаешься, и не прекратишь этот кошмар?

Подобраться к монстру было очень сложно. Проклятые вездесущие глаза позволяли твари четко контролировать поле боя со всех сторон, от чего ее невозможно было застать врасплох.

– Ян! Поддай воздуха! – крикнула Анжела, обрушив на чудище настоящий огненный торнадо.

Ян усилил потоки кислорода рядом с торнадо, тем самым многократно увеличивая мощность созданного Анжелой огня. Чудище болезненно взвыло, чувствуя, как кожа лопалась и пузырилась от жара. Монстр зажмурил глаза, спасая их от пагубного воздействия высоких температур. Ян подхватил рычавшего монстра мощным потоком ветра, и насадил тварь прямо на крест. Кровь чудища брызнула в разные стороны. Монстр вцепился в крест лапами, стараясь снять себя с него.

Раны на теле твари затягивались с поразительной скоростью.

– Уходим! Валим! Валим! – Анжела поманила меня, я испуганно сорвалась с места, спеша побыстрее убраться из церкви.

Монстр соскочил с креста, как только мы выбежали под открытое небо. Он погнался за нами, разнося все на своем пути. Мы прыгнули в советскую телефонную будку, которую я видела, когда меня привели в храм. Нас затянуло в пространственный тоннель, моментально переместив в другое место, и как только мы оказались в каком-то бункере с высокими потолками, Анжела уничтожила будку, закрыв тоннель.

– Твою мать! – с укором крикнула Анжела, обращаясь к Яну. – Ты не мог меня подождать? Или тебе подохнуть раньше времени захотелось?! Один! Да еще и выдерживая нейтрализацию! Совсем умом тронулся?!

– Поп хотел оплодотворить ее, – спокойно ответил Ян, указав на меня. – Я ждать не мог больше.

– Да! А мне потом, если ты подохнешь, Викторович весь мозг вылюбит! Мне вот этого твоего вот не надо! На тебя насрать! Делай что хочешь! Но если нас отправляют в паре – веди себя осторожнее!

По телу прошлась волна испуга. Мне был непонятен корень их конфликта, да и понимать, честно говоря, не хотелось. Оставалось только стоять, как дура, смотреть на них полным недоумения взглядом, и приходить в себя после пережитого потрясения.

– Кто вы? – дрожащим голосом спросила я, находясь на грани истерии. – Кто вы?! Что в церкви случилось?! Объясните мне немедленно! – завизжала я, как капризная маленькая девочка. – Что случилось?! Где я?! Что это была за тварь?! Что вы хотите сделать со мной?!

Когда паника перешла все границы, заставив меня вести себя попросту неадекватно, Анжела влепила мне такую пощечину, что у меня в ушах зазвенело. Хотелось ударить ее в ответ, но духу не хватило, да и это действительно привело в чувство.

– Успокойся, – презрительно сказала Анжела. – Как была размазней в университете, так и осталась!

– Да что ты говоришь? – моментально вспылила я. – Зато у меня ума на парней всегда было больше, чем у тебя! Да у меня вообще всё больше!

Эти слова задели Анжелу за живое. Она вцепилась в меня сердитым взглядом, и я струхнула. Мне, похоже, предстояло не слабо получить по лицу, но Анжела оказалась не так предсказуема, решив ответить той же монетой.

– Да, ты права, – сказала Анжела, подойдя в упор, и заглянув мне в глаза. Близость и ее взгляд заставили душу уйти в пятки. Я уже двадцать раз успела пожалеть о сказанном, хотела извиниться, но Анжела не позволила мне. – У тебя всё больше, – продолжила она. – Может, ты даже симпатичнее. И верно ведь, что таким сучкам, как ты, смазливым, лицемерным, всегда все дается по щелчку пальца. Когда мне нужно было из кожи вон лезть, чтобы хоть как-то привлечь Сашу, тебе было достаточно показать ножку из-за угла, или сиськи, чтобы приковать к себе его взгляд. Но знаешь, что? Такие, как я, легко выживают в дикой природе. Я сильнее, чем ты, и сильнее чем сотня таких же смазливых сучек, подобных тебе. Стоит вам оказаться в диких условиях, то вы чуть ли не ссытесь от страха, и плачете за постаментами в ужасе, да, Маша?

Ее слова меня остудили. Она ведь была права. Во-первых, Анжела себя явно недооценивала, и тоже была красивой. Худоба нисколько ее не портила. А во-вторых она вступила в схватку с опасным чудовищем. В смертельную, опасную схватку. Для такого поступка нужно иметь потрясающую силу духа, которой у меня не было и в помине. Во мне проснулось чувство благодарности и вины. Они с Яном спасли мне жизнь, а я вела себя как последняя истеричка. Увидев рассеченную руку Анжелы, я поняла, что это из-за меня ее ранили.

– Прости… Я не хотела тебя обидеть… Твоя рука, – я попыталась ее коснуться. – Тебе надо к врачу…

– Закрой пасть и не перебивай меня, – оскалилась Анжела, шлепнув меня по ладони. – Если ты хоть еще раз пикнешь, псина гнилозубая, – Анжела схватила меня за воротник. – Я тебе зубной состав двину так, что сразу всю красоту растеряешь, усекла? В школе я пацанам рожи била, а всяких сосок, вроде тебя, подавно размешивала с грязью. Никогда не стой у меня на пути. Тебе понятно? Усекла, я спрашиваю?

Анжела притянула меня к себе.

– Да, – кивнула я, действительно чувствуя себя виноватой. – Прости, пожалуйста.

В помещение вошел низкорослый и коренастый мужчина лет пятидесяти на вид, одетый в старый советский плащ. Свет потолочной лампы блеснул у него в лысине.

– Анжела! А ну хватит! – крикнул он повелительным тоном. – Сколько ты еще будешь новичкам взбучки устраивать?! Я устал жалобы на тебя слышать!

– Простите, Леонид Викторович, – Анжела отпустила меня, выпрямившись. – Она сама напросилась.

– У тебя все сами напрашиваются! – с укором произнес Леонид Викторович. – Научись уже вести себя обдуманно! Как дите! И рукой своей займись! Приставишься еще от кровопотери!

– Хорошо, Леонид Викторович, – ответила Анжела, поспешив покинуть помещение.

– Это новенькая, – Ян указал на меня. – Успел вытащить до обращения.

– Как ты ее нашел? – спросил Леонид Викторович, взглянув на меня.

– Вытащил с крещения. Кто-то поставил магический пеленг на ее пальто. Леонид Викторович, – Ян покачнулся, едва не упав. – Разрешите…

– Да, да! – опомнился Леонид Викторович. – Конечно. Иди в лазарет. Пока отдыхай, а я устрою девочке вводную экскурсию.

– Ян! – я окликнула его, когда он был у входа. – Спасибо вам! Спасибо большое! Если бы не вы…

– Я просто делал свою работу, – сказал Ян, и направился дальше.

Ян скрылся за углом, и мы с Леонидом Викторовичем остались наедине. Оглядев комнату, я заметила, что она была огромной, и совершенно пустой. Только на потолке была нарисована огромная пентаграмма, похожая на ту, которую используют сатанисты в ритуалах.

– Не волнуйся, – улыбнулся Леонид Викторович. – Мы не сатанисты. Да и это не символ Сатаны… Обыватели так считают. Это комната оперативного перемещения. Отсюда наряды обычно уходят на задания с помощью магических предметов. У Анжелы, кажется, телефонная будка…

– Да, – подтвердила я. – Невероятно… Мы же… Мы просто телепортировались.

– Это не телепортация в чистом виде, – поспешил меня поправить Леонид Викторович. – Просто перемещение с огромной скоростью. Но это неважно. На курсах тебе все расскажут. Идем, – Леонид Викторович взял меня за плечо. – Тебе надо помыться, и привести себя в порядок.

Сначала мы сходили в гардеробную, и там мне выдали набор обычной гражданской одежды. Я погладила меховой воротник джинсовой куртки безрукавки, и надела ее. Теплая, конечно, но внешне она меня смущала. Взглянув на себя в зеркало, я показалась себе какой-то суровой проституткой-сердцеедкой. Джинсы, благо, были по размеру, и совсем не жали. Вместо туфель кеды… Ох ты ж черт побери! Я присмотрелась к своему отражению, увидев, что поседела практически полностью! У меня были седые, как у старухи, волосы! Господи! Неужели это все от испуга? Ладно, ладно. Я глубоко вдохнула, выдохнула, и решила, что седина не так уж и страшна.

В этом даже был свой шарм.

Вернула мысли к одежде, поняв, что мне очень непривычно в таком ходить. Я ожидала либо строгого пиджака, либо школьной формы волшебницы, как в «Гарри Поттере», но реальность оказалась суровее. Обычный гражданский шмот, и никаких тебе комнат, как в Хогвартсе. Леонид Викторович сказал, что мне будут снимать дешевую квартиру в закрепленном за мной районе.

Леонид Викторович завел меня на огромный, почти безграничный полигон с открытым солнечным небом. Мы стояли на холме перед выходом, и вдали я видела огромный город, похожий на Питер. Тут было так свежо, и так красиво, что я невольно спутала это место с настоящим.

– Тут мы тренируемся, – пояснил Леонид Викторович. – Это не настоящий город… Скорее, что-то похожее на виртуальную реальность. Кстати, я не спросил. Тебе вообще надо все это? Мы не черные инфлуры. В наши ряды ты можешь вступить добровольно, или же мы просто отформатируем тебе память, и ты обо всем забудешь.

Это заставило задуматься. Можно было вернуться к прошлой, размеренной жизни. Я бы не ведала, что на спинах родственников жнецы. Я была бы со своим парнем, не зная бед. Но с каким парнем? Кроме Саши мне никто был не нужен, это я уже поняла, но он пропал. Можно было снова стать обычной девчонкой, ходить на работу, получать образование, чтобы все как у всех.

Ну, нет.

Какой дурак откажется от возможности стать настоящим магом? Кто не захочет повелевать пространством, материей, и временем? Нужно было быть полным идиотом, чтобы отказать себе в таком удовольствии. К тому же, я чувствовала вину перед Сашей, сильно скучая за ним. Очень хотелось найти его, а это трудно сделать, будучи обычным человеком.

Любовь…

Любовь – странная вещь.

После недавних событий я не могла сказать, что ее нет. Если любви нет, что нас заставляет делать выбор, противоречащий здравому смыслу? Половое влечение? В таком случае для удовлетворения похотливых желаний можно найти другого человека, не рискуя ничем.

Все-таки, любовь есть.

– Нет, Леонид Викторович. Я хочу остаться… И еще… Мне нужна ваша помощь. Я хочу найти…. – я не решилась говорить «парня». – Близкого человека. Он пропал.

– Исключено, – строго ответил Леонид Викторович, чем вогнал меня в ступор. – Мы знаем твоего парня. Саша, так ведь? К сожалению, у нас нет ни времени, ни ресурсов искать пропавших учеников. Он проучился в нашем отделе пару дней, но потом исчез. Кстати, похоже, именно он поставил на твое пальто магический пеленг. Больше было некому.

Значит, меня нашли и спасли благодаря Саше? Мне вспомнился момент, где Саша трогал пальто в коридоре, что-то бормоча. Наверное, он ставил на меня магический жучок, или что-то вроде того. От этого на душе стало еще паршивее. Если бы не он, я бы уже давно кормила паразита.

Заявление Леонида Викторовича меня огорошило. Эти… Как их… Ну, те, кто меня спас, были единственной надеждой, а теперь и ее не стало.

– Не волнуйся, – Леонид Викторович поспешил меня успокоить. – У нас есть сообщество по поиску пропавших. Анжела и Ян в нем состоят. Вы можете искать кого угодно в свободное от работы и учебы время.

– Хорошо, – ответила я.

Следующим местом экскурсии была огромная библиотека, хорошо освещенная люстрами. В конце библиотеки я увидела толстую железную дверь. Стол библиотекаря стоял недалеко от входа. Рядом с ноутбуком на столе расположились несколько вскрытых баночек с пивом, что немного возмутило меня. Как это – пить в библиотеке? Но самым интересным предметом на столе оказалась обычная игрушечная косточка. Об такие собаки обычно точат зубы.

– Это стол господина Юзерберга, – пояснил Леонид Викторович. – Он обучает магии продвинутых учеников, и является очень необычной личностью…

– Алкоголик? – прямо уточнила я.

– Ну, да, – кивнул Леонид Викторович. – Но ему это дозволено. Его знания не раз спасали нас в трудную минуту, да и ученики его любят. Он хороший учитель. Не без недостатков правда…. Но кто из нас недостатков лишен?

– А что это за дверь? – я указала на дверь в конце библиотеки.

– Это артефакторий. Там мы содержим конфискованные магические артефакты, и артефакты, являющиеся собственностью отдела.

Мне было очень интересно. Я даже немного забыла обо всех проблемах, которые свалились на меня, как снег на голову. Магические артефакты, школа волшебства, отдел. Какой отдел, кстати? Вот тут стало крайне любопытно, все же, что творилось в мире. Что это за твари, жнецы? Что за инфлуры?

– Я вижу, что у тебя еще есть вопросы… Пойдем, – Леонид Викторович приобнял меня за плечо, выведя в освещенный коридор, и дальше мы просто гуляли по отделу, который был довольно большим. Я нигде не видела ни окон, ни выходов наружу, и сделала вывод, что мы под землей.

– Расскажите мне все, пожалуйста. Что происходит?

Леонид Викторович достал из внутреннего кармана сигару, и прикурил. Выдохнув густое облачко ароматного табачного дыма, он спросил:

– Что ты уже успела узнать? Расскажи.

– Что бесконечные – регуляторы общества, и что они поддерживают мир.

– Понятно, – кивнул Леонид Викторович. – Давай я теперь тебе расскажу, как оно есть на самом деле. Бесконечные – никакие не регуляторы общества, они, напротив, его главная проблема. Впервые с ними столкнулся ученый Доминик Морфи, открывший пространство Морфи, и созидательную энергию, которая в нем содержится. Оказывается, что каждый человек является носителем энергетического шлюза. Он постоянно подключен к пространству Морфи, но у большинства он закрыт наглухо. Есть несколько метаморфических кластеров, в которых протекают инфлунты Морфи, то есть потоков энергии, но об этом тебе подробнее расскажут Ян или Юзерберг. Сейчас нет времени проводить лекции по связям с инфлунтами. Так вот. Когда Морфи открыл феномен метаморфических кластеров, стали появляться, так сказать, первые сверхлюди. Операторы инфлунта, но их стали называть инфлурами, для простоты. Знание о шлюзах привело к осознанию этого феномена, и осознанная энергия стала наделять людей магическими способностями. Этого бы никогда не случилось, если бы люди не взяли во внимание факт наличия шлюза. Вот как раз, когда это произошло, появились черные инфлуры, представляющие интересы Бесконечных на этой планете. Бесконечные обитали на Земле уже очень давно, с момента формирования первых социальных институтов, но кто они и откуда – точно неизвестно. Доминик Морфи посягнул на право Бесконечных потреблять созидательную энергию. Когда люди воспользовались этой энергией для себя, то Бесконечные почувствовали нарастающий дефицит привычного потребления, что вынудило их, так сказать, решать всё вопросами силы. Они убили Морфи, но тот успел оставить после себя внушительный багаж работ, связанный с изучением пространства Морфи и Бесконечных, как расы.

– Расскажите о Бескончных, – попросила я, испытав интерес к тому, как они действовали.

– Бесконечные – не Земляне. Они, по сути, вообще не могут физически оказывать влияния на материальный мир. Эти твари существуют на уровне тонких энергий. Их никто и никогда не видел. Но зато зубы заговаривать они умеют прекрасно. Когда появились первые сверхлюди, то бесконечные стали связываться с ними, и обещать нечеловеческие перспективы, огромную силу, и власть. Некоторые соглашались.

– Да, мне такое тоже обещали, – вспомнила я.

– И, фактически, они это дают, но только не тебе, а паразиту, который контролирует твое поведение. Он действительно наделяет тебя большой силой, а некоторые, особо сильные инфлуры, могут даже превращаться мощных чудовищ. Думаешь, Бесконечные создали нынешний социум ради блага человечества? Нет, Машенька. Это не так. От слова вообще.

Вскоре Леонид Викторович заметил, что сигара сильно истлела. На пол стряхивать пепел он не хотел, потому мы вошли в уютный кабинет. Там он включил свет, разлил по бокалам вино, и я не стала отказываться, желая хоть немного подавить стресс. Леонид Викторович струхнул пепел в пепельницу. Мы продолжили беседу.

– Бесконечным порядок в социуме нужен лишь для того, чтобы люди не убивали друг друга. Это ведь лишает их корма. Потому никакие они не регуляторы, Маша. Люди и без них прекрасно живут, только доить таких людей на порядок сложнее. Обычно люди без жнецов – сильные личности. Таких ровно половина человечества. Бесконечные – паразиты. Понимаешь ли, человек может либо сознательно соединиться со жнецом, либо тогда, когда сознание у человека еще недостаточно развито. То есть, большинство людей, которых Бесконечные жрут, спариваются со жнецами еще в младенческом возрасте, как ты могла заметить на крещении. Знаком согласия для жнеца и Бесконечного является форма поведения, имеющая массовое одобрение. Вот, допустим, когда прихожане в церкви крестятся. Это открывает энергетический шлюз, и позволяет жнецу высасывать энергию Морфи, к которой Бесконечные могут получить доступ лишь через людей. Но шлюз открывает на сам факт поведения. Шлюз открывает вера человека в идею действия, которое он совершает. То есть, если ты просто перекрестишься, искреннее веря в идею того, что таким образом почитаешь бога, то шлюз откроется. Жнец начинает тебя высасывать. Потому Бесконечные придумали огромное число идей, и способов веру в эти идеи продемонстрировать, – Леонид Викторович сделал глоток вина. – Бесконечных много, идеи у них разные, и из-за этого огромный социум стал дробиться на социальные кластеры, чаще всего противостоящие друг другу. Например, на партию любителей Путина, и оппозицию, которая его ненавидит. Или на США и Россию. Страны воюют между собой именно потому, что Бесконечные внушили им идеи разных полярностей.

– Но я не пойму… – озадачилась я. – Они же одной расы. И зачем им допускать смерть собственных батареек?

– Этого никто не знает. Возможно, таким образом они пытаются избежать перенаселения, ведь его последствия способны привести к резкому сокращению ресурсов, а то и к вымиранию. Общая демографическая ситуация идет им на пользу. В секунду в мире рождается четыре человека, а умирает два. При том каждого второго родившегося подвергают спариванию со жнецом через религиозную организацию. В общем, со жнецами ходят не все люди. Примерно половина населения планеты кормит жнецов, а другая половина независима. Отличить их можно по наличию силы воли и счастья. Люди со жнецами впадают в хроническое уныние, радость видят только в алкоголе и всяких психостимулирующих веществах, праздниках, застольях… А вторые счастливы по определению. Просто так.

Это меня удивило. Так вот почему Саше удавалось быть счастливым без праздников и алкоголя? Вот почему он избегал застолий? Именно потому, что не таскал за собой жнеца? А мои родители… Моя семья… Если задуматься – они и месяца без выпивки с застольями не проводили. В будние дни они чаще всего были расстроены, недовольны, и жили в ожидании отпусков с праздниками… Бедные мама с папой, бедная моя семья. Что же Бесконечные сотворили с ними?

– Вы хотите сказать, что религия – задумка Бесконечных? – спросила я.

– Смотря какая… Коммерческая религия – да. Это дело рук Бесконечных. Там люди регулярно демонстрируют приверженность идеям через поведение. В храмах, когда-то, действительно была вера. В нечто чистое и бескорыстное, бесконечно доброе, но теперь ее там не оказалось. Сначала люди собрали огромные сообщества, чтобы разделить друг с другом веру в Бога, и ничего не требовали при этом, но потом Бесконечные увидели в религиях удобный источник формирования батареек, став использовать их в собственных интересах.

– И к чему все это привело? Как вы пытаетесь им помешать? Вы хотите остановить зло? Хотите прогнать Бесконечных с планеты? Вы прям как «Ночной дозор» в романах Лукьяненко? Ну…

– К сожалению, с «Ночным дозором» у нас намного больше сходств, чем тебе кажется, – вздохнул Леонид Викторович. – Мы не просто организация, противостоящая тьме, и пытающаяся ее прогнать. Даже нет, мы не пытаемся прогнать тьму. Понимаешь ли, с появлением первых сверхлюдей появились и первые сверхлюди под контролем Бесконечных. Бесконечным не было интересно то, чтобы люди начинали использовать энергию Морфи в своих интересах, потому что это обездоливает Бесконечных. Мир сверхлюдей разделился на две противоборствующие стороны: черных и белых инфлуров. Одни боролись за то, чтобы контролировать планету, а другие отстаивали независимость людей, выискивая белых среди них и борясь за собственное существование.

Мы внезапно оказались посреди городской проезжей части. Я видела на зданиях рекламные надписи и вывески на Японском языке, а так же небоскребы, высившиеся вдали. Люди шли по тротуарам плотными потоками, а Японские ретро-автомобили мчались по дороге, проезжая сквозь нас, и вообще не ощущая нашего присутствия. С непривычки я испуганно взвизгнула, отскочив в сторону от мчавшейся к нам легковушки, а Леонид Викторович рассмеялся.

– Не бойся, – улыбнулся он, – это всего лишь проекция из моей памяти. Тебе ничего не угрожает. Так вот. Началась между инфлурами кровопролитная война, длившаяся годы. Сначала мы воевали в закоулках по всему миру, а потом война приобрела городские масштабы. Самые громкие битвы прошла в Хиросиме и Нагасаки.

Вдруг в конце улицы полыхнула ослепительная вспышка взрыва. Стекла посыпались осколками от ударной волны, автомобили разбросало, а людей посшибало осколками асфальта. На улице поднялась паника. Армия, возглавляемая Леонидом Викторовичем, вступила в беспощадную схватку с армией, шедшей под предводительством Зара. Они метали друг в друга разрушительные заклинания. Пространство рассекали огненные хлысты, ледяные стрелы, темные сферы, и многочисленные взрывы разных стихий. Огромные куски улицы горели, плавились, замерзали, и просто исчезали. Воздух заполнился криками. Инфлуров с обеих сторон пронзало ледяными копьями, испепеляло огненными шарами, и сжигало мощными молниями.

– Этот бой был коротким, и жестоким, – вздохнул Леонид Викторович. – Буквально за несколько часов две огромные армии инфлуров в битве друг с другом сравняли Хиросиму и Нагасаки с землей.

– То есть вы хотите сказать, что…

Я не успела моргнуть и глазом. Оживленный город быстро обратился в безжизненные руины. Улица была устлана трупами разной степени безобразности, от чего у меня мороз прошелся по коже. Друг напротив друга стояли Зар и Леонид Викторович, потрепанные битвой, злые, забрызганные кровью.

– Хиросиму и Нагасаки уничтожили не Американцы? – я с удивлением продолжила, посмотрев на Леонида Викторовича. – А вы?

– К сожалению, да. Но даже после уничтожения городов, после смерти миллионов невинных людей, победитель так и не был определен. Силы наши были равны абсолютно. Никакая хитрая стратегия не могла помочь никому из нас.

– И что вы тогда сделали?

– Мы заключили договор. Половина населения была отдана Бесконечным на корм. Другая половина осталась независимой от них. Установился своеобразный баланс между добром и злом.

– Что?! – я возмущенно нахмурилась. – Вы сначала убили миллионы невинных людей, а потом просто скормили половину из них жнецам?! Это же бесчеловечно!