Читать книгу Приют - Александр Варго - Страница 4

Олег улыбался во всю ширь лица. Ярик чувствовал исходящее от него несвежее дыхание, оно отдавало табаком и луком. Он снисходительно смотрел на Ярика, его рука почти не напряглась и напоминала глубоко врытую в землю скалу.

Струйка пота проделала узкую дорожку на лице юноши, вены и жилы, казалось, лопались от напряжения, мышцы постепенно теряли чувствительность. В какую-то долю секунды он поймал обеспокоенный взгляд Митрича.

«Нет, братишка, этот орешек тебе не по зубам. И хотя у тебя прекрасное сильное тело и ты не употребляешь наркотики, ты не сможешь одолеть его. А вообще, ты дурак. Не то время выбрал, чтобы играть в благородство».

Руки борющихся еще оставались на одной линии, но Ярик со страхом видел, что Олег просто играет с ним. Играет, как сытая кошка с мышью. И он наслаждался этой игрой. Собрав все силы, Ярик удвоил нажим, Олег позволил ему немного наклонить свою руку влево, затем с холодной усмешкой вернул ее на место.

Ярик начал задыхаться.

Рыжеволосая девушка с нарастающим страхом, словно загипнотизированная, следила за неравной борьбой, кулачки ее красивых рук нервно сжимались и разжимались. Здоровяки, сгрудившиеся вокруг стола, одобрительно гудели, табачный дым заволакивал глаза, спина взмокла от пота, и Ярик чувствовал, что силы его медленно, но неуклонно покидают. Сидящий перед ним громила становился похожим на уродливого павиана, желтые зубы скалились в ухмылке.

«Никуда вы отсюда не уедете, – читалось в его сверкающих глазах. – Сейчас я положу твою руку на этот гребаный стол, а потом убью. Убью тебя и твоего партнера, а потом буду трахать эту красотку. Прямо на этом столе. Пить пиво и трахать».

Левая рука Ярика сама потянулась к карману. Горло пересохло.

– Олег, давай!!! – скандировали ошалевшие от предстоящей победы друга дальнобойщики.

Митрич сделал шаг в сторону двери, лицо его стало землистого цвета.

«Пожалуйста! Не позволяй ему победить тебя!» – молили распахнутые глаза девушки. Весьма некстати Ярику пришло в голову, что они похожи на красивые крылья какой-то экзотической бабочки.

Очевидно, Олег наконец решил, что время игр закончилось, и слегка напряг руку. Ярик с ужасом увидел, с какой легкостью здоровяк одолевает его, почти не предпринимая никаких усилий. На виске вздулась жилка, все тело было подобно натянутой струне, тревожно звенящей и в любую секунду способной лопнуть, рука под нажимом великана неумолимо приближалась к залитой пивом поверхности стола.

«Быстрее, черт возьми!»

Левая рука нащупала нужный предмет в кармане и стала осторожно извлекать его наружу. Медлить больше нельзя, его глаза уже окутывала багровая пелена.

– ОЛЕГ!..

До стола оставались несколько миллиметров.

(«проигравший

(умирает)

проставляется…»)

– ОЛЕГ!!!

«Не дай ему выиграть, ты же знаешь, что он и его дружки сделают со мной…»

Ярик с шумом выпустил из легких воздух, словно взорвавшаяся камера, его левая рука взметнулась, движение было настолько быстрым, что его никто не заметил; глазам присутствующих предстало лишь какое-то неуловимое, будто смазанное в воздухе движение. На какое-то время все замерли. Затем гортанный, полный боли и ярости вопль разорвал липкую тишину.

Кричал Олег. Здоровяки в комбинезонах умолкли.

Теперь стало видно, что на запястье великана появился глубокий разрез, из которого широкой струей хлынула кровь, а в левой руке парня они увидели опасную бритву.

Олег с изумлением смотрел на окрашивающуюся кровью кисть, в то время как Ярик без труда положил его ослабевшую руку на стол. Рана на запястье напоминала кошмарную улыбку вампира.

Ярик тихо сказал:

– Я выиграл.

Наступила тишина.

Ярик, бледный как смерть, не отрывал глаз от Олега, тот, все еще не веря своим глазам, уставился на рану. В следующее мгновение он сделал то, что меньше всего ожидали от него окружающие – судорожным движением схватил здоровой рукой кружку с пивом и стал ее жадно допивать. Под его изувеченной рукой образовалась уже целая лужа крови, которая вскоре стала просачиваться сквозь расщелины в столе и капать на пол.

Ярик зачарованно наблюдал, как дергается кадык великана. В следующую секунду Олег взмахнул рукой. Ярик увидел взметнувшуюся над своей головой кружку. В самый последний момент молодой человек отклонился назад: если бы он вовремя не среагировал, тяжелая литровая посудина размозжила бы ему череп; но край дна все равно зацепил скулу. Ярик вскочил на ноги, сжимая в руках бритву.

– Беги! – успел крикнуть он девушке.

Олег наконец пришел в себя и с нечеловеческим криком поднялся со стула, при этом он с невероятной быстротой толкнул стол на Ярика. Послышался звон пустых бутылок, край стола с силой врезался Ярику в живот, заставив юношу согнуться пополам от боли. Следующий удар кулака великана пришелся в левое ухо Ярика, падая, он сбил с ног стоявшего за спиной бармена, и они оба повалились на пол.

Стоявшие вокруг стола приятели Олега тоже пришли в себя. Кирюша, которого пару минут назад сбил со стула Ярик, бросился к бильярдному столу и через мгновение с перекошенным от злобы лицом понесся к Ярику, сжимая в толстых ручищах кий.

Девушка с рыжими волосами, в безмолвном ужасе наблюдавшая за дракой, вдруг с яростью вцепилась зубами в запястье державшего ее здоровяка в ковбойке. Мужчина, вздрогнув, вскрикнул, в его голосе сквозило скорее удивление, чем боль. Звук оплеухи прозвучал как удар плетью – голова девушки нервно дернулась назад и бессильно повисла; она стала медленно оседать на пол. Пытаясь подхватить обмякшее тело, дальнобойщик не заметил бесшумно возникшего за его спиной Митрича. В руках последнего что-то тускло блеснуло.

Второй раз спертый воздух в баре содрогнулся от душераздирающего воя; человек в ковбойке выпустил из рук потерявшую сознание девушку и, шатаясь, развернулся. Одно ухо мужчины висело на тоненьком лоскутке кожи, шею и плечи поливал кровавый дождь. Митрич ловко, по-кошачьи отскочил назад, настороженно следя за вторым громилой. В руках его краснела опасная бритва, он приготовился к атаке.

Раздался звон разбитой бутылки. Кто-то закричал тонким голосом.

Ярик ворочался на полу, ругаясь и проклиная попавшегося под руку бармена, который визгливо пищал от страха, стараясь высвободиться из-под его тела. От неумелых ударов кием, нанесенных толстяком, ему удалось увернуться, но армейский ботинок Олега попал ему в бок и отбросил в сторону на метр, причинив дикую боль. Застонав, Ярик присел на корточки, смахнув с лица кровь. Бритву из левой руки он переложил в правую. Бармен наконец все-таки сумел подняться на четвереньки. Быстро, как гигантский паук, он засеменил к стойке.

Изрыгая ругательства, Олег сделал шаг в направлении Ярика и занес ногу для следующего удара; с другой стороны размахивал кием Кирюша. Стиснув до ломоты в зубах челюсти, Ярик нырнул под удар кием и, оказавшись у самых ног толстяка, взмахнул бритвой. Наточенное до невидимости лезвие косо вошло в пах Кирюши, погрузившись больше чем наполовину.

С гулким стуком кий упал на пол, мужчина с недоверием смотрел на внезапно появившийся у него между ног предмет, из блекнущих губ вырвался жалобный писк, и он, сделав два неуклюжих шага вправо, завалился на стул. Там он и остался сидеть с застывшим лицом, лишь глаза безумно вращались, словно пытаясь охватить собой все пространство.

Митрич пожирал глазами надвигающегося на него громилу. Срезанное ухо свисало, как лоскут отклеившихся от времени обоев, лицо стало багрово-фиолетовым. Он нервно щупал болтающееся ухо, ослепительно-белые белки глаз в красных прожилках выскакивали из орбит:

– Ты… Ты!.. Сучий выродок, да как… ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛ?!

Митрич чуть не рассмеялся от наивности вопроса, однако в следующее мгновение что-то острое с силой вонзилось ему в бок, разрывая одежду и перемешивая внутренности. Внутри что-то взорвалось.

Охнув, он повернулся назад и увидел стоящего перед собой второго здоровяка, взгляд выхватил горлышко разбитой бутылки – «розочку», которую тот сжимал в руке, ее зазубренные края были темно-красными. Глаза крепыша горели от возбуждения, но к ним также примешивался страх. Он медленно поднял свое страшное оружие, и в этот миг Митрич коротко чиркнул бритвой (дзынь!) и снова отскочил назад.

Леденящий кровь вопль на некоторое время заполонил все остальные звуки – лезвие бритвы начисто отсекло мизинец здоровяка, и, наткнувшись на серебряный перстень, опоясывающий безымянный палец, оставило на нем глубокую царапину. «Розочка» звякнула, упав на пол. Жалобно подвывая, мужчина поднес раненую руку ко рту и принялся старательно зализывать рану.

Ярик с трудом поднялся на ноги, взгляд его метался в поисках какого-нибудь подобия оружия. Осколки пивных кружек и пустых бутылок, лужи крови и пива, обломки старых столов и стульев… Олег подошел почти вплотную.

– Я плохо расслышал, малыш. Так кто все-таки выиграл? – вкрадчивым голосом спросил он.

Ярик молчал, собираясь с мыслями. Бритва осталась в жирных складках тела Кирюши – он все так же неподвижно сидел на стуле, похрюкивая, толстые пальцы обхватили скользкую от крови рукоятку, но он все еще не решался извлечь бритву из раны. Под просевшим стулом уже образовалась большая лужа, и на первый взгляд можно было подумать, что сидящий на стуле грузный мужчина просто перебрал виски и сделал пи-пи прямо в штаны. До него было метра три, не больше, но Олег был уже совсем рядом…

Митрич бросился к зализывающему руку громиле. Тот расширенными глазами смотрел на него, не в силах пошевелиться. Первый удар бритвы прошел вскользь, и мужчине удалось немного пригнуться вниз, лезвие лишь срезало лоскут кожи с волосами дальнобойщика. Митрич вертелся вокруг него, как матадор вокруг быка, верзила лишь неуклюже топтался на месте в луже собственной крови, тряс головой и что-то мычал, отчего действительно был очень похож на быка. Митрич был так занят им, что забыл про здоровяка в ковбойке. Тем временем громила с отсеченным ухом вытащил из-за пояса широкий охотничий нож и подошел к неподвижно лежавшей у выхода девушке.

Наконец подходящий момент настал, и Митрич плавным движением бритвы рассек горло верзиле. Раздалось глухое бульканье и тяжелый стук обмякшего тела, затем нога, обутая в грубый запыленный ботинок, пару раз дернулась и замерла.

Снова раздался пронзительный визг; Митрич раздраженно обернулся и увидел толстуху в грязном переднике – зажав уши мясистыми руками, она билась в истерике. Боковым зрением Митрич увидел бармена, который сосредоточенно возился в шкафу. Решив, что пока он не представляет опасности, Митрич поискал взглядом брата. Боль в боку нарастала, подобно приближающемуся шторму, в висках тяжело пульсировало.

Ярик осторожно отступал назад, с трудом уворачиваясь от кулаков Олега, интуиция заботливо подсказывала ему, что, если хоть один из них достигнет цели, ему больше не придется беспокоиться о себе и Митриче и его близкими друзьями станут могильные жуки с червями.

– Эй! Эй, придурок!

Ярик повернул голову в сторону, откуда раздавался голос, и тут же получил такой удар в бровь, что ему показалось, будто его сбил поезд. Мгновенная россыпь черных точек, резкая боль, и он провалился в темноту.

– Ты не слышишь?! Я тебе! – Здоровяк с болтающимся ухом, ухмыляясь, смотрел на Митрича. Он присел возле девушки и прижал лезвие ножа к ее бледной шее. – Еще один шаг, и я поиграю с ней в хирургию. Игра называется, – он на секунду задумался, – отрежь мне башку к едрене-фене. – Он залился лающим смехом в восторге от собственной шутки. – Бросай свою игрушку, иначе я перережу ей глотку.

Митрич оскалился:

– Нет проблем. Ты думаешь, я буду горевать из-за ее смерти?

Верзила в ковбойке замялся.

– Конечно, нет. Смерть этой шлюшки не особенно заденет тебя. Но, возможно, ты будешь горевать над его смертью, – прозвучал голос Олега. Он поднял кий, выроненный Кирюшей, и аккуратно, почти бережно установил его на шее лежащего без сознания Ярика, удобно уперев конец прямо в ложбинку, чуть выше кадыка.

Митрич внезапно расслабился:

– Ладушки, пацаны, все в порядке. – Он небрежно швырнул бритву перед ногами. – Мы немножко пошумели, а теперь нам пора.

Сидящий подле девушки мужчина хохотнул. В следующее мгновение громкий хлопок и его болезненный вопль слились воедино: здоровяка в ковбойке отбросило к стене, на груди у него красным маком расцветало бесформенное пятно, которое быстро увеличивалось в размерах. На его лице появилась жалкая улыбка, на смену которой быстро пришла болезненная гримаса, нож выпал из руки.

Митрич повернулся к Олегу, сжимая в руке пистолет:

– Убери эту палку, или ваш лизоблюд Витек будет соскребать твои мозги со стенки.

На полу, издав тихий стон, зашевелился Ярик.

Олег, бледнея, медленно убрал кий, руки его сотрясала мелкая дрожь:

– Спокойно, парень. Видишь, я не трогаю его.

Митрич осклабился:

– Конечно, вижу. Ты молодец, Олежек, послушный мальчик.

Толстуха продолжала вопить, и Митрич сердито рявкнул бармену:

– Заткни пасть своей корове и отойди от шкафа! Ты тоже отойди от него, – обратился он к Олегу. При этом он не сводил с него пистолета. Великан затравленно смотрел на маленькое черное дуло, как кролик на удава, напрочь забыв про свою рассеченную руку. Никогда еще в жизни ему не было так страшно.

– Послушай, – начал он, с трудом ворочая языком. – Послушай, парень, не надо…

– Да ладно тебе, – равнодушно бросил Митрич и выстрелил. Олег нелепо дернулся назад, правая сторона его лица превратилась в кашу из крови и костей. Митрич вполголоса выругался и снова выстрелил. Дальнобойщик медленно осел на пол и затих. Умолкнувшая было толстуха разразилась новыми воплями, при этом к ним примешивались какие-то истерические смешки, так что все вместе звучало как нестройный хор голодных волков.

Ярик пришел в себя и сидел на полу, потирая саднящую челюсть. Перстень Олега рассек ему бровь до кости; он вынул из кармана платок и стал промокать рану.

Закусочная напоминала скотобойню – залитый кровью пол был усеян обломками мебели и разбитой посудой, в воздухе стоял тяжелый смрад пота, дыма, к которому примешивался запах крови. Тишина изредка нарушалась слабым поскуливанием сидящего на стуле толстяка, который с суеверным ужасом разглядывал торчащую из своих гениталий бритву.

Митрич обернулся и увидел бармена. Тому наконец удалось найти то, что он так долго искал – охотничий карабин. Лицо бармена блестело от пота, руки неуверенно обхватили приклад.

– Не дури, – спокойно сказал ему Митрич, подходя к стойке. – Дай сюда, болван. – Он с легкостью вырвал у бармена винтовку. Осмотрел ее.

– Хм… Хорошая штучка. – Он кивнул на батарею бутылок: – Налей мне своего пойла. Самого лучшего. Но учти, если оно будет таким же, как пиво, я отстрелю тебе яйца.

Руки Витька тряслись так, словно через него проходил электрический разряд.

– Боже, и вся эта мясорубка из-за какой-то рыжей потаскухи? – чуть слышно пробормотал он, наливая в стакан виски. Ярик, шатаясь, поднялся на ноги. Чувствовал он себя паршиво – голова раскалывалась от боли, бок и скула тоже ныли. Толстуха в грязном переднике куда-то исчезла.

Митрич залпом выпил виски и причмокнул от удовольствия:

– Ничто не может сравниться со стаканчиком хорошего виски. Разве что добрая порция белого порошочка. Тебе повезло, Витек. – Он весело взглянул на бармена и рыгнул.

Ярик нетвердой походкой направился к раненому верзиле и выдернул из него бритву. Толстяк зажал рану руками и стал сползать на пол.

Позади раздался жалобный стон. Девушка пришла в сознание. Митрич вперил в бармена тяжелый взгляд:

– Ключи от твоей колымаги.

Руки бармена тряслись так, словно он просеивал песок через сито.

Митрич сказал:

– И последнее, Витя. Заруби на своем носу – пиво должно быть холодным. Пиво, а не мясо с картошкой. Следуй этому простому правилу, и вскоре станешь богачом.

Щенок долакал лужу и засеменил на улицу.