Читать книгу Слава Византийской империи - Александр Васильев - Страница 1

Глава 1
Византия и крестоносцы
Комнины и их внешняя политика

Оглавление

Революция 1081 года возвела на престол Алексея Комнина, дядя которого Исаак в течение короткого времени уже был императором в конце пятидесятых годов (1057–1059).

Греческая фамилия Комнинов, упоминаемая в источниках впервые при Василии II, происходила из одной деревни в окрестностях Адрианополя. Позднее, приобретя большие имения в Малой Азии[1], Комнины сделались представителями крупного малоазиатского землевладения. Как Исаак, так и его племянник Алексей выдвинулись благодаря военным талантам. В лице последнего на византийском престоле восторжествовали военная партия и провинциальное крупное землевладение, и вместе с тем закончилось смутное время империи. Первые три Комнина сумели подолгу удержаться на престоле и мирно передавали его от отца к сыну.

Энергичное и умелое правление Алексея I (1081–1118) с честью вывело государство из целого ряда суровых внешних опасностей, грозивших иногда самому существованию империи. Еще задолго до смерти Алексей назначил наследником своего сына Иоанна, чем вызвал большое неудовольствие своей старшей дочери Анне, знаменитого автора «Алексиады», которая, будучи замужем за кесарем Никифором Вриеннием, тоже историком, составила сложный план, как добиться от императора удаления Иоанна и назначения наследником ее супруга. Однако престарелый Алексей остался тверд в своем решении, и после его смерти Иоанн был провозглашен императором.

Вступив на престол, Иоанн II (1118–1143) должен был сразу же пережить тяжелые минуты: был раскрыт заговор против него, во главе которого стояла его сестра Анна и в котором была замешана его мать. Заговор не удался. Иоанн очень милостиво отнесся к виновным, большая часть которых лишилась только имущества. Своими высокими нравственными качествами Иоанн Комнин заслужил всеобщее уважение и получил прозвание Калоиоанна (Калояна), т. е. Хорошего Иоанна. Интересно, что в высокой оценке нравственной личности Иоанна сходятся как греческие, так и латинские писатели. Он был, по словам Никиты Хониата, «венцом всех царей (короли;), которые восседали на римском престоле, из рода Комнинов»[2]. Суровый в оценке византийских деятелей Гиббон писал об этом «лучшем и величайшем из Комнинов», что сам «философ Марк Аврелий не пренебрег бы его безыскусственными доблестями, проистекавшими от сердца, а не заимствованными из школ»[3].

Противник ненужной роскоши и излишней расточительности, Иоанн наложил соответствующий отпечаток на свой двор, который при нем жил экономной и строгой жизнью; былых развлечений, веселья и огромных трат при нем не было. Царствование этого милостивого, тихого и в высокой степени нравственного государя было, как мы увидим ниже, почти одной сплошной военной кампанией.

Полной противоположностью Иоанну явился его сын и преемник Мануил I (1143–1180). Убежденный поклонник Запада, латинофил, поставивший себе идеалом тип западного рыцаря, стремившийся постигнуть тайны астрологии, новый император сразу совершенно изменил суровую придворную обстановку отца. Веселье, любовь, приемы, роскошные празднества, охота, устраиваемые на западный образец поединки-турниры – все это широкой волной разлилось по Константинополю. Посещения столицы иностранными государями, Конрадом III Германским, Людовиком VII Французским, Кылыч-Арсланом, султаном Иконийским, и различными латинскими князьями Востока, стоили необычайных денег.

Огромное число западноевропейских выходцев появилось при византийском дворе, и в их руки стали переходить наиболее выгодные и ответственные места в империи. Оба раза Мануил был женат на западных принцессах: первой женой его была сестра жены германского государя Конрада III, Берта Зульцбахская, переименованная в Византии в Ирину; второй женой Мануила была дочь антиохийского князя, Мария, по происхождению француженка, замечательная красавица. Все правление Мануила было обусловлено его увлечением западными идеалами, его несбыточной мечтой восстановить единую Римскую империю через отнятие при посредстве папы императорской короны у германского государя и его готовностью заключить унию с западной церковью. Латинское засилье и пренебрежение туземными интересами вызывали в народе общее неудовольствие; настоятельно чувствовалась необходимость в перемене системы. Однако Мануил умер, не увидев крушения своей политики.

Сыну и наследнику Мануила, Алексею II (1180–1183), едва было двенадцать лет. Регентшей была объявлена его мать Мария Антиохийская. Главная власть перешла в руки племянника Мануила протосеваста Алексея Комнина, любимца правительницы. Новое правительство искало опоры в ненавистном латинском элементе. Народное раздражение поэтому росло. На столь популярную раньше императрицу Марию стали смотреть как на «иностранку». Французский историк Диль сравнивает положение Марии с положением в эпоху Великой французской революции Марии-Антуанетты, которую народ называл «австриячкой»[4].

Против могущественного протосеваста Алексея составилась сильная партия, во главе которой встал Андроник Комнин, одна из любопытнейших личностей в летописях византийской истории, интересный тип как для историка, так и для романиста. Андроник, племянник Иоанна II и двоюродный брат Мануила I, принадлежал к младшей, отстраненной от престола линии Комнинов, отличительным признаком которой была необычайная энергия, направляемая иногда по ненадлежащему пути. Эта линия Комнинов в своем третьем поколении дала государей Трапезундской империи, которые известны в истории под названием династии Великих Комнинов. «Князь-изгой» XII века, «будущий Ричард III византийской истории», в душе которого было «нечто похожее на душу Цезаря Борджиа», «Алкивиад средневизантийской империи», Андроник являл собой «законченный тип византийца XII века со всеми его достоинствами и пороками»[5]. Красивый и изящный, атлет и воин, хорошо образованный и обаятельный в общении, особенно с женщинами, которые его обожали, легкомысленный и страстный, скептик и, в случае нужды, обманщик и клятвопреступник, честолюбивый заговорщик и интриган, в старости страшный своей жестокостью, Андроник, по мнению Диля, был той гениальной натурой, которая могла бы создать из него спасителя и возродителя изнуренной Византийской империи, для чего ему, может быть, недоставало немного нравственного чувства[6].

Современный Андронику источник (Никита Хониат) писал о нем: «Кто родился из столь крепкой скалы, чтобы быть в состоянии не поддаться потокам слез Андроника и не быть очарованным вкрадчивостью речей, которые он изливал наподобие темного источника». Тот же историк в другом месте сравнивает Андроника с «многообразным Протеем»[7], старцем-прорицателем древней мифологии, известным своими превращениями.

Находясь, несмотря на внешнюю дружбу с Мануилом, у него на подозрении и не находя себе деятельности в Византии, Андроник большую часть царствования Мануила провел в скитаниях по различным странам Европы и Азии. Будучи отправлен императором сначала в Киликию, а затем к границам Венгрии, Андроник, обвиненный в политической измене и в покушении на жизнь Мануила, был заключен в константинопольскую тюрьму, где провел несколько лет и откуда после ряда необычайных приключений ему по заброшенной водосточной трубе удалось бежать для того, чтобы снова быть пойманным и заключенным еще на несколько лет в темницу. Снова бежав из заключения на север, Андроник нашел убежище на Руси, у князя Галицкого Ярослава Владимировича. Русская летопись отмечает под 1165 годом: «Прибеже ис Царягорода братан царев кюр (т. е. кир – господин) Андроник к Ярославу у Галич и прия и Ярослав с великой любовью, и да ему Ярослав неколико городов на утешение»[8]. По сведениям византийских источников, Андроник встретил у Ярослава радушный прием, жил в его доме, ел и охотился с ним вместе и даже участвовал в его советах с боярами[9]. Однако пребывание Андроника при дворе Галицкого князя казалось опасным Мануилу, так как беспокойный родственник последнего уже вступал в сношения с Венгрией, с которой у Византии начиналась война. Мануил в таких обстоятельствах решил простить Андроника, который «с великой честью», по словам русской летописи[10], был отпущен Ярославом из Галиции в Константинополь.

Получив в управление Киликию, Андроник недолго пробыл на новом месте. Через Антиохию он прибыл в Палестину, где у него разыгрался серьезный роман с Феодорой, родственницей Мануила и вдовой Иерусалимского короля. Разгневанный император отдал приказ ослепить Андроника, который, будучи вовремя предупрежден об опасности, бежал с Феодорой за границу и в течение нескольких лет скитался по Сирии, Месопотамии, Армении, пробыв некоторое время даже в далекой Иверии (Грузии).

Наконец посланцам Мануила удалось захватить страстно любимую Андроником Феодору с их детьми, после чего он сам, не будучи в состоянии перенести этой потери, обратился с просьбой о прощении к императору. Прощение было дано, и Андроник принес Мануилу полное раскаяние в поступках своей прошлой бурной жизни. Назначение Андроника правителем малоазиатской области Понта, на побережье Черного моря, явилось как бы почетным изгнанием опасного родственника. В это время, а именно в 1180 году, умер, как известно, Мануил, после которого императором сделался малолетний сын его Алексей II. Андронику тогда было уже шестьдесят лет.

Такова была в главных чертах биография лица, на которое население столицы, раздраженное латинофильской политикой правительницы Марии Антиохийской и ее любимца Алексея Комнина, возлагало все свои надежды. Очень искусно выставляя себя защитником попранного права малолетнего Алексея II, попавшего в руки злых правителей, и другом ромеев (φιλορώμαιος), Андроник сумел привлечь к себе сердца измученного населения, которое его боготворило. По словам одного современника (Евстафия Солунского), Андроник «для большинства был дороже самого Бога» или по крайней мере «тотчас следовал за Ним»[11].

Подготовив в столице надлежащую обстановку, Андроник двинулся к Константинополю. При известии о движении Андроника многочисленная столичная толпа дала волю своей ненависти по отношению к латинянам: она с остервенением набросилась на латинские жилища и начала избиение латинян, не различая пола и возраста; опьяненная толпа громила не только частные дома, но и латинские церкви и благотворительные учреждения; в одной больнице были перебиты лежавшие в постелях больные; папский посол после поругания был обезглавлен; много латинян было продано в рабство на турецких рынках. Этим избиением латинян 1182 года, по словам Ф.И. Успенского, «действительно, если не посеяно, то полито зерно фанатической вражды Запада к Востоку»[12]. Всесильный правитель Алексей Комнин был заточен в темницу и ослеплен. После этого Андроник совершил торжественный въезд в столицу. Для укрепления своего положения он начал постепенно уничтожать родственников Мануила и велел задушить императрицу-мать Марию Антиохийскую. Затем, заставив провозгласить себя соимператором и дав при ликовании народа торжественное обещание охранять жизнь императора Алексея, он несколько дней спустя отдал распоряжение тайно его задушить. После этого, в 1183 году, Андроник, шестидесяти трех лет от роду, сделался полновластным императором ромеев.

Появившись на престоле с задачами, о которых речь будет ниже, Андроник мог поддерживать свою власть лишь путем террора и неслыханных жестокостей, на что и было направлено все внимание императора. Во внешних делах он не проявил ни силы, ни инициативы. Настроение народа изменилось не в пользу Андроника; недовольство росло. В 1185 году вспыхнула революция, возведшая на престол Исаака Ангела. Попытка Андроника бежать не удалась. Он подвергся страшным мучениям и оскорблениям, которые перенес с необыкновенной стойкостью. Во время своих нечеловеческих страданий он лишь повторял: «Господи, помилуй! Зачем вы сокрушаете сломанный тростник?»[13]. Новый император не позволил, чтобы растерзанные останки Андроника удостоились хоть какого-либо погребения. Такой трагедией закончила свое существование последняя славная на византийском престоле династия Комнинов.

1

См.: Е Chalandon. Les Comnènes: Etudes sur l ‘empire byzantin au Xle et au Xlle siècles. Vol. I. Essai sur le regne d Alexis Ier Comnène. Paris, 1900. P. 21. Недавно была высказана гипотеза о валашском происхождении Комнинов. – G. Murnu. Lorigine des Comnènes // Bulletin de la section historique de FAcademie roumaine. Vol. XI, 1924. P. 212–216.

2

Nicetas Choniates. Historia / Ed. I. Bekker (Corpus Scriptorum Historiae Byzantinae). Bonn, 1835. P. 64–65. Всюду ниже ссылка дается как – Bonn ed.

3

Е. Gibbon. The History of the Decline and Fall of the Roman Empire / Ed. J. B. Bury. Vol. V. P. 229.

4

Ch. Diehl. Figures byzantines. Vol. II. Paris, 1909. P. 112. Русский перевод: Византийские портреты / Пер. М. Безобразовой. М., 1914. Т. 2. С. 125.

5

В.Г. Васильевский. Союз двух империй. В кн.: Славянский сборник. Т. 2. СПб., 1877. С. 255–257. То же в трудах В.Г. Васильевского: т. 4. Л., 1930, с. 68–70; Ch. Diehl. Figures byzantines. Vol. II. P. 90, 93. Русский перевод: с. 100, 104; R. von Scala. Das Griech-entum seit Alexander dem Grossen, in: H.F. Helmolt. Weltgeschichte. Bd. V. Leipzig, Wien, 1905. S. 95.

6

Ch. Diehl. Figures byzantines. Vol. II. P. 93; L. Bréhier. Andronic (Comnène) // Dio tionnaire d’histoire et de geographie ecclesiastiques. Vol. II. P. 1782.

7

Nicetas Choniates. Historia. Bonn ed. P. 317, 319.

8

Ипатьевская летопись под 6673 годом (изд. Археограф, комм.). С. 359. Или Воскресенская летопись под тем же годом (Поли. собр. русск. летописей. Т. VII. С. 78).

9

Ioannis Cinnami Historia. Bonn ed. P. 232; Nicetas Choniates. Historia.Bonn ed. P. 172.

10

Ипатьевская летопись или Воскресенская летопись.

11

Eustathii De Thessalonica a Latinis capta. Bonn ed. 1842. P. 338.

12

И. Успенский. Царь Алексей II и Андроник Комнин // ЖМНП. Т. CCXIV. 1881. С. 73; Ф.И. Успенский. Последние Комнины. Начало реакции // Византийский временник. Т. 25.1927–1928. С. 14.

13

Nicetas Choniates. Historia. Bonn ed. P. 458. Многочисленные источники о смерти Андроника проанализированы в: N. Radojcic. Dva posljednja Komnena na carigradskom prijestolu. Zagreb, 1907. P. 94, note 1.

Слава Византийской империи

Подняться наверх