Читать книгу Инсектерра. Выжить в любви - Александр Верт - Страница 9

Главный строитель Мано спускался по крутой лестнице, ведущей вниз к Архиву Древних, где бережно хранились ценные записи Кормаксилона, сделанные на глиняных дощечках и тростниковых свитках. Придерживая факел, кормис искал проблески света в коридорах и нишах, мимо которых проходил. Но заглядывая в тесные коморки добытчиков и рабочих, отдыхающих после трудового дня, он так и не нашел второго Советника.

– Наверно, опять рисует… Конечно, в Архиве еще остались свободные стены

Беззлобно ворча Мано оказался на самом нижнем уровне Дома и бесшумно приоткрыл двери в обширную залу. Главный добытчик как раз вытирал перемазанные охрой пальцы.

Мано покачал головой.

– Сразу видно, что у тебя снова появились силы! А ведь ты уже целую Луну не брался за краски.

Наро ничего не ответил, даже головы не повернул в сторону собрата, так был увлечен своим любимейшим занятием. Он сейчас стоял между двух жарко горящих светильников, а вокруг были расставлены небольшие емкости с густой жижей различных цветов. На краю каждой такой чаши лежала мягкая кисть, созданная из шерстинок сигаруса.

Наро расписывал стену. На его картине нагая королева отдыхала под деревом, вкушая сочный плод питайи, сок которого стекал по губам и белой груди. Наро был явно в ударе сегодня и гордился своей работой, а вот появление Мано его слегка озадачило.

– Скоро ночь. Что ты бродишь, словно голодная Вайша по лесу? – пробормотал он, очищая от остатков краски кисть, осторожно постукивая ею о край чаши.

– Все готовятся спать, – согласился Мано, усаживаясь на небольшой выступ каменной стены, похожий на валун, который при строительстве никуда не сдвинули, и часть его так и осталась выглядывать в коридор.

Подобные гладко обтесанные камни здесь иногда встречались и очень нравились Главному Строителю, словно великие произведение древнего искусства, еще помнящие руки предков. Устроившись поудобнее, Мано продемонстрировал другу глиняную бутыль, закупоренную пробкой из мягкой пористой сердцевины дерева дармадал.

– Будешь со мной?

– Нет, я лучше продолжу, – ответил Наро, вздыхая, – но все равно, кажется, завершу лишь завтра. Надеюсь, она оценит мой труд.

Зеленой краской Главный Добытчик стал тщательно прорисовывать ажурную листву брокса над головой королевы.

– Как тебе новая хозяйка? Понравилась? – спросил Мано, ловко вскрыв бутылку.

По зале поплыл густой дух фруктовой бражки, и Наро поморщился. Сейчас веселящий напитки мешали сосредоточиться на рисовании.

– Она хороша, разве нет? – ответил Наро вопросом на вопрос, стараясь не отвлекаться от своего занятия.

– Конечно хороша – гладкая и тугая, но я не о том.

Мано звучно отхлебнул содержимое объемной бутыли, крякнул от удовольствия и вытер губы рукой, снисходительно поглядывая на усердного товарища. Он действительно считал Магрит самой сочной и сладкой из трех Владычиц, которых повидал на своем веку, но не одна из тех прежних не вызывала в нем столько тревоги.

– Что тебя беспокоит? – спросил Наро, снова меняя кисть.

Нужно было набрать алой ягодной мякоти для прорисовки спелого плода в маленьких ручках Магрит.

– Она другая, – задумчиво провозгласил Мано свой вердикт.

Он и сам толком не понимал, что было не так в новой Королеве, но явно чувствовал, что с ней достанет хлопот. И оправданно ли все это… Не повредит ли в итоге Колонии. Мано был консерватор и немножечко тугодум. Превыше всего для Мано было расширении и расцвет Семьи. И Наро сразу понял его беспокойство:

– Мне нравится ее интерес к нашей жизни, она задавала много вопросов во время прогулки, – признался он. – Кажется, ей не безразлично, как устроен наш Дом, чем кормят воинов, где мы набираем воду. Она даже пожелала спуститься во Чрево. Это лучше, чем просто отставленный зад.

Высказав свое мнение, художник зажал кисточку зубами и быстренько схватил другую, чтобы вплести в волосы нарисованной Магрит лучи заходящего солнца.

– Лучше, – согласился Строитель, – но я не потерплю, если она начнет указывать нам, как укреплять стены и с кем воевать, знаешь, не королевское это дело.

– Не умаю, што она нашнет, – прошепелявил сквозь зубы Наро, потом вынул изо рта кисточку и продолжил, уже обернувшись:

– Магрит кажется мне очень разумной, а ее интерес полезным. Да и как ты можешь ей перечить? Она живо сменит тебя.

Мано презрительно фыркнул:

– Ну, разумно-то, конечно, разумно, но мне было бы гораздо спокойнее, если бы она подобно Камрит лишь охала и стонала, когда ее вылизывают по очереди двое мужчин… Пока третий готовиться лечь между ее раздвинутых ножек.

Наро рассмеялся, явно припомнив какой-то забавный момент из прошлого:

– Да, а еще она шлепала бы тебя по заднице, если ты чем-то ей не угодил… Успокойся, выпей и иди лучше спать. Да, она будет другой, но кто сказал, что именно худшей?

Добродушно посмеиваясь, он снова вернулся к работе, а Мано поднялся с каменного выступа, но никуда не ушел, а снова задумчиво вопросил приятеля:

– Что ты думаешь про ее первый выбор? Мне только что сообщили, что Магрит легла с Уно. Как это могло произойти? Почему именно с ним?

Наро пожал плечами, стараясь сохранять безразличный вид, хотя новость здорово удивила его.

– Стоит ли волноваться? Уно молод и хорош собой, да и говорить он умеет складно. Если, конечно, захочет. Повезло парню, порадуйся за него и надейся однажды тоже быть замеченным королевой.

Он небрежно махнул кисточкой, разбрызгивая краску на пол. Мано недовольно буркнул что-то еще, но всерьез ругаться не стал, хотя эти пятна на полу, оставленные «стеномарателем» обычно здорово его раздражали.

– Прежние хозяйки всегда для начала выбирали воинов, – произнес он значительно. – Оно и понятно, их много, они самые крупные, самые сильные, а тут нянька-переросток, с чего бы вдруг? А если предания не врут и предпочтения Королевы могут изменить уклад и развитие Дома, что будет с нами?

Наро замер, обдумал услышанное, потом отложил кисточки и подошел к товарищу, чтобы ободряюще похлопать по плечу:

– Сколько бы ты не думал, а встать на пути ее желаний мы не сможем. На все воля Предвечной Матери на Лунных небесах и Королевы в Кормаксилоне. Ты сам знаешь – это любимейшее изречение Чаро. Так просто живи…

Мано разочарованно выдохнул, еще раз отхлебнул из бутылки и передал ее Наро. Ядреная настойка дурранга ударила в нос добытчику. Он невольно поморщился, но все равно отведал подношение, а после вернул Мано посудину и тихо спросил:

– Скажи-ка мне прямо, брат, тебя беспокоит не сама женщина, а ее возможная связь с Уно? Верно я понял? Ты боишься, что она предпочла его остальным и теперь станет проводить с ним больше времени, наберется его глупых идей и захочет здесь перемен?

Мано высокомерно кивнул, одним мощным глотком допил содержимое бутылки и поставил ее на пол у ног. Щепетильный насчет выпивки Наро осуждающе покачал головой:

– Так послушай, что я тебе скажу. Уно – славный малый и дело свое знает. В такое суровое время все коконы сохранил и яйца и молодняк поддержал. У нас здоровые мужчины свалились, а во Чреве Матери все осталось как прежде, хотя мы с тобой помним, что нянькам перепадает мало внимания от Владычицы. Помнишь? Камрит Капризная лишь один раз велела привести Уно поиграть перед ней на флейте. Она случайно услышала его музыку и захотела посмотреть на… как это она сказала тогда «менестреля».

– Говорят, он все время без королевы давал силы яйцам, играя для них на своей флейте.

– И это подтверждает его преданность Дому и мастерство наставника. Успокойся, друг! Уно не подведет. Мы ведь больше не позволим нашей королеве сбежать, правда?

Мано чуть не зарычал от гнева и потряс в воздухе кулаками, а Наро одобрительно усмехнулся.

Наро всегда заступался за молодого наставника. Однажды он спас Уно жизнь и с тех пор опекал, но это давняя история.

– Давай поговорим с ним прямо, вот хотя бы ты, Мано. Он уважает тебя, ценит благополучие Дома и нашей семьи. Он прислушается к нам, только что ты ему скажешь? «Уно, ты странный, держись подальше от Королевы»?

Мано скривился и презрительно засопел. давая понять, что не видит в пылком юноше весомой угрозы.

– Позволь всему произойти так, как нужно, – посоветовал Наро, возвращаясь к своим кисточкам.

– Ты все еще считаешь, что нет ничего страшного в том, что он сделал тогда с собой? Никогда раньше никто не срывал с себя знак Предназначения – это плохой поступок!

Наро недовольно заворчал, скаля зубы. Долгий разговор изрядно ему надоел.

– Что ты почувствовал, когда появилась твоя метка, Мано? – спросил он у Строителя, приглядываясь к рисунку на стене.

– Я обрел призвание. И был очень рад.

– Вот видишь, а Уно обрел лишь болезненный значок на плече, потому что страстно желал другую метку. Неужели было бы лучше, если б мальчик умер тогда?

Маро нахмурился и опустил глаза, словно его уличили в чем-то постыдном:

– Нет, я не хотел такого. Он ведь один из нас, а потому должен жить.

– Ну так вот, я предлагаю довериться новой Госпоже. А если она начнет сомневаться – мы подскажем ей, как лучше вести себя в Доме. И даже если случатся вдруг перемены, кто сказал, что все будет плохо?

Он усмехнулся, успокоенный своими рассуждениями и, укусив одну кисть, другой стал вырисовывать пухлые губы Магрит. Мано терпеливо ждал пока приятель закончит, чтобы вместе с ним подняться наверх и проведать перед сном королеву. Может, кому-то сегодня еще повезет. Может, мальчишка не сумел как следует ее ублажить, и она выберет на ночь кого-то покрепче. Мано мечтательно прикрыл глаза, кровь прилила к паху…

Он почти не сомневался, что когда – нибудь ляжет с ней. А почему бы нет, ведь даже юность и задор может порой надоесть, и тогда Магрит должна будет оценить возраст и опыт. А этого-то у Старшего строителя хватало в избытке. Не даром бывшая Госпожа выбирала его несколько раз… За два года.

Наро с любопытством и даже некоторым ехидством поглядывал на задумчивого собрата, будто понимал, что за мысли крутятся у того в голове. Сам-то он привык довольствоваться малым. Ему везло на ласки Камрит Капризной не больше, не меньше остальных, но он никогда не рассчитывал на особое внимание королевы, лишь бы она была всем довольна в Кормаксилоне.

А потом оба высокопоставленных кормиса словно по команде остановились и разом уставились в конец коридора, слабо освещенный настенными светильниками в полушариях чаш. Зрелище не могло не привлечь внимания Советников – молодой наставник бережно нес на руках маленькую спящую женщину. Магрит склонила голову к плечу Уно и словно прятала руки на его мускулистой груди.

Наро благожелательно улыбнулся, но вот реакция Мано вышла несколько неожиданной:

– Что он такое с ней сделал, если она даже не может идти сама? Глупец! Я так и знал, что не сумеет правильно повести себя с ней на ложе. Он слишком утомил нашу Госпожу.

– Не преувеличивай… Может, она лишь приятно устала. И к тому же сегодня у Магрит был насыщенный день, мы же обошли почти весь дом и едва не добрались до Архива, это не шутка! Притом, она даже отказалась от еды во время обеда и теперь, наверно, совсем без сил. Я позабочусь о ней.

– Почему ты? Пусть решит сама, – с досадой заметил Строитель.

– А тебе не кажется, что она уже все решила?

Уно медленно приближался, и с каждым шагом на его лице все шире расплывалась счастливая улыбка.

– Королева уснула, пока я нес ее сюда. Она споткнулась на лестнице, и я взял ее на руки. А теперь она спит.

– Передай женщину мне! – повелительно провозгласил Мано, протягивая свои мощные узловатые лапищи к драгоценной Хозяйке. Но Наро его остановил, резонно заметив:

– Пусть в постель ее отнесет тот, кому первому она доверилась здесь. Уно смог ее успокоить и порадовать, я в этом не сомневаюсь. А потому именно он заслужил право провести ночь возле ложа госпожи.

Мано неодобрительно посмотрел на растерянного Уно – «мальчишка и сам не понимает как ему повезло, может ли он оценить…», но спорить не стал. Только кивнул двоим стражникам, молчаливо следовавшим за наставником. На сегодня их служба окончена – могут отдыхать.

Теперь Уно шел впереди со своей прекрасной ношей, а прочие советники почтительно следовали за ним. У самых дверей королевской опочивальни Мано не выдержал:

– Ты хотя бы хорошо с ней обращался? Она же такая хрупкая. Я помню, как прикасался к ее телу в ту ночь. К нашей Магрит нельзя применять слишком много силы, учти это, если тебе еще раз выпадет такой случай. Редкая удача для няньки! Не понимаю, почему первым после церемонии оказался именно ты.

Слова прозвучали почти как обвинение, и Уно вскинул голову, раздувая ноздри участившимся дыханием подобно норовистому жеребцу. Однако он не чувствовал за собой никакой вины, а потому лишь вопросительно глянул на Наро, ожидая поддержки. И не ошибся.

Тот слегка развел в стороны большие ладони, перепачканные разноцветной глиной, и вдруг совершенно неожиданно подмигнул собрату.

－ В твоем возрасте забыться в постели с женщиной – совершенно нормально. Если уж она тебе это позволила. Он ласково коснулся плеча Уно, а потом, будто усомнившись в чем-то, прищурился.

– Ведь она сама захотела лечь с тобой, ты не заставил ее?

－ Захотела, － прошептал Уно, осторожно опуская спящую Магрит на покрывало из пушистых рыженьких шкурок сигаруса.

Этих мелких зверьков с бархатистым коротким мехом потребовалось не меньше дюжины, чтобы сшить достойное полотнище для королевского ложа.

－ И все же удивительно, что первая милость Госпожи выпала именно тебе, － еле слышно прошептал Наро, оглядывая комнату взглядом опытного хозяйственника. Вряд ли его кто-то услышал.

Еще во время прогулки по Дому было послано распоряжение украсить лучшие покои свежими цветами и принести ароматных палочек кафры. Но если запахи покажутся Королеве слишком насыщенными, можно окурить помещение корешками хамелы – лучшее средство для спокойного сна.

Итак, кажется, все здесь в порядке – ночной горшок чист, а на низеньком столике в углу на утро уже готов кувшин с чистой водой и чаша для умывания, а также ткань, что легко собирает лишнюю влагу с тела.

Королева останется довольна их заботами.

Да хранит Первая Мать сон своей преемницы – благословенной Магрит.

Двадцать седьмой по счету Владычицы Кормаксилона.

Рис. А. Верт (2018 г.)