Читать книгу Шанс - Александр Вин - Страница 8

По школьной спортплощадке продолжали бегать с большими фанерными лопатами подростки, активно выбрасывая остатки пушистого снега за пределы футбольного поля.

С банкой разведённой краски-гуаши по полю методично ходил, размечая предусмотренные правилами линии, старичок-активист. Работа, ставшая за многие годы привычкой и удовольствием, радовала старичка и он, совсем как сбитый вражеский дракон, медленно ползал по белому пространству, оставляя после себя кроваво-красные ровные полосы.

Команды уже собрались, демонстрируя готовность к беспощадному поединку.

«Молокозаводские» бегали, интенсивно матерясь, у дальних ворот, а ближе к главной трибуне с оптимизмом катал синий мячик Дима, ловко перепасовываясь им со своими друзьями.

Солнечный воскресный день и зимняя температура в минус двадцать градусов давали возможность любому из футболистов совершить свой личный спортивный подвиг.

Инженер Сняток суетливо хромал по полю в одной бутсе и в валенке на правой ноге; закалённый Сантехник Моржансон, рассчитывая на искреннее изумление заинтересованной женской публики, прибыл на встречу только в красивом пиджаке, надетом на пляжную заграничную майку с надписями, и не спеша готовился к матчу в сторонке.

Пользуясь пока ещё всеобщим благодушным настроением и некоторыми нерешёнными организационными проблемами, вроде временно утерянного судейского свистка, к Диме вежливо подошёл утончённо упакованный в кожаные одежды гражданин.

Гражданин кашлянул, оформив намерение начать совместный разговор.

– Ну что, договорились, красавчик? Подтверждаю ещё раз – если постараешься, ну, если проиграете, то весь чёрный металл на нашей пригородной базе твой… Идёт?

Не останавливаясь ни на секунду в своём стремлении хорошенько размяться перед ответственной игрой, Дима негромко ответил на бегу.

– На сделки не иду.

И вновь умчался в просторы снежного поля, чудесно ловко жонглируя упругим футбольным мячом.

Там его почти случайно, в подкате, встретил Таксист. Пока они возились, поднимаясь на ноги после столкновения, Таксист попробовал было спросить друга незаметно:

– Ты чего это, Димон?! Чего с директором молокозавода-то шепчешься?

– А-а…

Поморщившись, Дима отмахнулся.

– Пустяки. Не та тема.

Поддёрнув рукава своей всепогодной тельняшки, Таксист помог Диме отряхнуть снег с красивого спортивного костюма, но не отставал в доброжелательном стремлении расставить все обстоятельства по своим местам.

– Ты должен сейчас увлекаться футболом и только футболом! Соберись, Димон, не обращай внимание на происки, плюнь на врагов! Вся наша надежда сегодня только на тебя.

Команды построились, по очереди, от души, крикнули друг другу «Физкульт-привет!», почти сразу же после этого раздался судейский свисток.

С азартными криками и неприличными возгласами провинциальные, почти все имеющие значительный опыт практической жизни, мужчины начали играть в футбол.

Мороз и солнце! Конечно, а то как же…

Волшебно блестела над школьной площадкой взметённая вольным футбольным табуном снежная пыль, вырывались из организмов энергичных игроков клубы беспощадного спортивного дыхания.

Маленький Сантехник Моржансон носился по полю в старорежимных чёрно-чугунных кожаных бутсах, в жёлтых футбольных трусах и в произвольной майке с короткими рукавами. Охранник Разъянбаев аккуратно и точно навешивал мячи в штрафную площадку противника, будучи экипирован в шапочку-«петушок» и в красно-зелёный спортивный костюм, плотно натянутый поверх домашнего серого свитера, а нижней частью – соответственно прямо на старые треники.

Звезда Дима, соответственно статусу, просто обязан был быть в хорошей фирменной экипировке. Всё было по делу, предусмотрены абсолютно все мелочи, включая китайские щитки и научно привинченное количество шипов на бутсах.

Постыдную в данных обстоятельствах шапку Дима отверг ещё в самом начале разминки – кудри звезды были схвачены аккуратной вязаной полоской.

Солнце клонилось к полудню.

Криков хватало, бегали много.

Игра получалась результативной, но равной.

Священник, он же неплохой полузащитник, он же в этот день – одновременно исполняющий по совместному решению команд обязанности справедливого судьи, на бегу посмотрел на свои часы и замахал руками.

– Всё, мужики! Всё, время вышло… Ничья.

С усталым огорчением Инженер Сняток пнул валенком снег.

– Пенальти!

Действительно, футбольный бог, как и все прочие святые – не фраер, он видел всё и учёл в этот раз всё.

Команды были равные, достойные друг друга, вскормленные продуктами из одного и того же пригородного подсобного хозяйства.

Поэтому никто из утомлённых и разгорячённых игроков не шумел, не протестовал, не жаловался на судьбу. Пенальти так пенальти…

Священник, Дима, Молодой, Инженер Сняток, Педагог, Охранник и остальные мужики встали в круг около своих ворот, обнялись по-дружески, объединённые тяжёлыми и трудными выдохами.

В центре круга решительно вытирал пот со лба Цветной Олигарх – давно уже, по сложившимся историческим обстоятельствам, капитан их команды, очень крупный телом молодой мужчина, ровесник Димы, местный депутат и чрезвычайно успешный скупщик у деклассированного населения цветных металлов.

Мужики молча хрипели, остывая после полуторачасового рубилова.

Дима старался быть спокойным, но игровое возбуждение всё ещё не пропало, глаза его неистово горели.

У других ворот совещались их противники, мужики с молокозавода.

Умение командовать сродни умению подковывать боевых коней.

Цветной Олигарх первым нарушил общекомандное молчание, решительно указав вязаной варежкой на Таксиста.

– Первым бьёт учила, потом ты…

Дима рванулся было в круг.

– Давайте, я рубану!

Тут же выкатился колобком вслед за ним на просторы командной агоры Инженер Сняток.

– Не, Дмитрий, тебе не нужно бить! Ты и так напахался, бегал всё время как мамонт… Сегодня у тебя не получится.

Подвёл итог короткой, но плодотворной дискуссии Цветной Олигарх.

– Последним буду мочить я.

Всё время исторического матча среди сугробов по краям площадки стояли многочисленные зрители. Кто-то приходил, некоторые – отлучались на время по домашним делам и пообедать.

Задорные дети бегали вокруг поля с санками, одна весьма интеллигентная по виду женщина держала на поводке укутанную в попонку всё ещё живую тощенькую собачку.

Трое весёлых мужиков в полушубках, как начали со стартовым свистком разливать что-то из персональных бутылок в пластиковые стаканы, так и продолжали это дело вплоть до пробития пенальти.

За своими воротами Аннушка с доброй улыбкой куталась в узорчато расшитую дублёночку, зябко постукивала друг о друга красивыми замшевыми сапожками.

Первым выпало бить пенальти «молокозаводским».

Необъятный дядька размерами со Стивена Сигала подошёл к «точке» и начал с жестокой педантичностью устанавливать мяч в одну только ему ведомую убойную позицию.

До сих пор по-юношески розовощёкий Священник внезапно побледнел и попробовал мелко креститься.

– …Только бы промахнулся! Только бы он промахнулся…

Команда, как рать, скалисто стояла в середине поля.

Игрок соперников приступил к разбегу, а затем – к удару.

И без того подслеповатый Охранник Разъянбаев в отчаянном ожидании закрыл глаза и заткнул пальцами уши, чёрно-лохматый Педагог отвернулся, по привычке кусая длинный ноготь на мизинце. Получилось так, что Инженер Сняток первым выдохнул растерянно:

– Гол.

Затем всё было как в лучших матчах Лиги чемпионов.

Команды забивали по очереди.

Пять штучек положили в ворота противников «молокозаводские», четыре – они же получили в свои.

Наступило время трудных решений.

Не от слабости тела, а от отчаяния душевного Дима упал на колени, принялся стучать руками по утоптанному снегу.

– Последний удар, мужики, последний… Не должны же мы проиграть, целый год же «молокозаводских» возили! Дайте я мочкану! У меня же удар!..

Словно и не слыша боли в Димином голосе Цветной Олигарх спокойно устанавливал мяч на удобный для него снежный бугорок, пристально при этом наблюдая за судорожными ужимками вратаря соперников.

К нему, как миледи к палачу, бросился с последней жизненной просьбой Дима.

– Дай мне! Я забью, гарантия!

Вяло наблюдавшему такую неуместную экспрессию Цветному Олигарху только и осталось, как процедить:

– Не получится, зуб даю…

Дима умолял:

– Забью!

Окинув далёких зрителей пренебрежительным взором, Цветной Олигарх повёл солидными плечами.

– Спорнём?!

Как малую возможность, как искорку доверия воспринял взволнованный Дима неуместное в других обстоятельствах странное предложение своего капитана.

Азарт футболиста не знает разумных границ.

Призрачная надежда окрылила Диму. Он бросился к Цветному Олигарху с рукой, протянутой для немедленного заключения пари.

– Давай! На что?!

Медленно-медленно Цветной Олигарх повернулся к нему.

– Что ставишь?

– Чего хочешь! Всё равно забью!

Завершив построение ловкой, логической, иезуитски совершенной ловушки Цветной Олигарх хитро сощурился, снял варежку, с аккуратностью вытер толстыми пальцами свои знаменитые красные губы.

– Твой «Гелендваген».

Мир, наполненный до сих пор блестящим солнцем, хрустящим снегом и возможным счастьем предстоящей победы, враз почернел.

Дима очнулся, растерянно уставился на Цветного Олигарха. Рядом с ними уже толпились и внимательно слушали спор мужики из команды. Пришлось слабо возразить.

– …Ты чего это? Спятил?!

Погладив приготовленный для судьбоносного удара мяч Цветной Олигарх ласково, но всё же с некоторым демонстративным пренебрежением, приобнял Диму за плечи.

Улыбнулся саркастически, имея ввиду чуткое внимание спортивных подопечных.

– Слабо? Ставим машины, по-пацански, братан. Забиваешь гол – я своего «мерина» в команду отдаю, не забиваешь – ты «Гелендваген» продаёшь, и деньги между всеми нашими поделим. А, идёт?

В эти секунды Диме было трудно. Дима в шахматы не играл, Дима иногда, раз в два-три года, играл в шашки.

Раскрасневшийся от необходимости трудного выбора, он по-богатырски принялся чесать затылок. За его спиной родной спортивный коллектив дышал и ждал от лидера истинно мужского поступка. Слышны были даже некоторые пораженческие разговоры.

Мысленно перебрав все, два, варианта ответа, Дима в растерянности обернулся, прощаясь с привычными просторами, посмотрел по сторонам, увидал там милую Аннушку.

Жена, красивая и доверчивая, смеялась, что-то даже успела крикнуть ему доброе издалека.

И рубанул решительно Дима ладонью морозный воздух.

– Ставлю! Давай!

Инженер Сняток ахнул и механически, не осознавая глубин своего проступка, махом вытер рукавом все накопившиеся за матч морозные сопли.

Вратарь соперников напряженно ждал.

Дима тщательно, по-своему, установил мяч, разбежался.

Раздался сочный звук удара.

С карканьем взлетели с окружающих высоких берёз вороны.

В предбаннике, на длинном деревянном столе, застеленном домашней скатёрочкой, наблюдался истинно мужской натюрморт. По вышитому красно-белому пространству были изобильно расставлены большие бутылки пива, на отдельных листах мятых газет виднелись предварительно порезанные вяленые лещи, в пластмассовых тарелочках ждала своего часа копчёная колбаска, истекали мелкими сочными каплями солёные огурцы. Был и хлеб.

По периметру стола, перед каждым присутствующим, стояли крайне необходимые в данных обстоятельствах рюмки.

Открыты были даже не две, а три бутылки водки.

В торце траурного стола, горестно сгорбившись, почти полностью укутанный в просторную простыню даже не с целью избежать сквозняков или по причине какого-то там нагого смущения, а просто застыв в шоке, на деревянной скамейке сидел Дима.

Прямо перед ним расхаживал по предбаннику Цветной Олигарх.

– Давай-ка, Димон, по-свойски, без гнилого базара! Как и договаривались, ключи от машины, техталон, доверку пишешь генеральную на меня, на продажу. Тачку твою я пока загоню ко мне на базу. На двадцатку ты всё равно попал, всех наших обгадил! Кто тебя за язык-то тянул: «Бить, бить буду…» ?! Забивала хренов, понты только гнал.

Слушая вполне справедливые слова, Дима всё ниже и ниже опускал голову.

Закончив с психологическим прессингом, Цветной Олигарх поощрительно хмыкнул.

– Ну ладно, давай-ка без соплей! Прорвёмся как-нибудь! Пошли, что ли, ещё чуток попаримся…

Сквозь просторы простыни Дима вяло отмахнулся.

– Я потом.

– Как знаешь.

Сочно чавкнула дверь парной.

В просторном высокотемпературном помещении свободно уместилась вся их футбольная команда.

Большинство мужчин сидели на средних полкАх, а на самом верхнем уровне Сантехник Моржансон истово и предельно добросовестно хлестал лохматого Педагога дубовым веником.

В сторонке от каменки потный, багровый Цветной Олигарх заканчивал громкий разговор по мобильному телефону.

– …Какие проблемы, братан! Бабульки подвезешь сразу же, как только я тебе отзвонюсь на следующей неделе. Пока.

Аналогично выстрелу травмата раздался в замкнутом объёме парной хлопок потных ладоней Цветного Олигарха. Одновременно он ещё и захохотал.

– Всё, мужики, договорился! Скидываем Димкину тачку за двадцать тысяч бакарей! Цыгане берут. Каждому из нашей команды по паре кусков! Никто не в обиде?!

Хмурый и до сих пор молчаливый Таксист смахнул со щеки так не вовремя прилипший берёзовый листик.

– А себе-то сколько наварил?

Враз став суровым Цветной Олигарх покосился на товарища.

– Чего-то я тебя не догоняю, брателла? Ты чо, в самом деле, меня реально обидеть хочешь?!

Инженер Сняток сделал гримасу, вытирая едкий пот, попавший в глаза.

– Да ладно вы, не гавкайтесь… Лучше про Димона подумайте, каково ему-то сейчас.

Как же просто быть отважным и справедливым, если чувствуешь, что на данной стороне баррикад ты не один!

Таксист швырнул веник на пол, ткнул пальцем в направлении Цветного Олигарха.

– Да, да! Ты хоть в курсах, что Димка эту тачку своими руками снизу доверху перебрал?! Он же… он… А ты! Это для тебя бомжи нержавейку с кладбища таскают, в подвалах медные краны с общественного отопления свинчивают, а Димка!.. Он же сам чёрный металл для своего бизнеса из-под земли копает!

– Да!

Для того, чтобы видеть всё происходящее правильно, Охранник Разъянбаев окунул свои запотевшие очки в прохладную водичку.

– Наш Дима – честный собиратель металла! У него трудовая семья, отец – токарь шестого разряда, Дима постоянно расширяет свой бизнес, литейку вот небольшую недавно надумал делать, чугунные люки будет производить для городских нужд, кресты на могилы…

Прессовать за компанию какую-нибудь давно противную всем личность любому прогрессивному человеку – за радость.

В пылу обвинительной процедуры Таксист, совсем как тот самый бёрнсовский рыцарь, начал махать перед носом Цветного Олигарха сразу двумя подвернувшимися ему под руки вениками.

– А ты… Табличками с памятников ветеранам не брезгуешь, надгробия из нержавейки, провода алюминиевые из дальних деревень тебе алкаши за копейки тащат. Не патриот ты, вот! Все же знают, как ты с литовцами разбирал Дважды Краснознамённый Балтийский флот на металлолом в девяностые…

Немного нетрезвый Священник попытался привстать, слегка поскользнулся на влажных досках, снова шлёпнулся задом на нижний полОк.

– А мне этих денег не надо! Не могу я Димины слезы пить! Мы ж с ним с детского сада… Для него ж этот «Гелендваген» как родной! Не могу. Простите.

Но вот Сантехник Моржансон всегда был за объективную справедливость.

Убедившись, что под суровыми ударами его веника Педагог впал в прострацию, Моржансон отвлёкся от банных процедур для совершения важной речи.

– А чо, в самом-то деле! Димка сам виноват! Мы целый год горбатились, спортивную форму поддерживали, а он… Все наши достижения – в задницу. Заводские до весны будут каждого из нас лажать, как только где в городе встретят.

Молодой поднял руку, ожидая паузы в разговоре старших.

– Да. За базар нужно всегда отвечать. В принципе.

Следом засомневался в собственной жизненной позиции Охранник Разъянбаев.

– Это, конечно, правильно… Я тоже ведь поначалу не хотел брать ничьих денег. Жалко Дмитрия, он же вне себя, посмотрите только на человека! Но вы же знаете – у меня тёща пысается, операция дорогая ей нужна, поэтому…

Тут уж, переламывая шаткую ситуацию, заорал в полный голос Цветной Олигарх.

– Ладно, вы! Тоже мне психиатры нашлись! Милосердные, блин! Подставил он нас?! Подставил! Проспорил? Проспорил! Отвечать должен?! Должен! Факт! Кроме того, может это всё и не случайно…

Цветной Олигарх загадочно посверлил толстым указательным пальцем воздух над головой.

– Может, Димка не забил пенальти «молокозаводским» специально?! Есть люди, которые, например, слышали, как их чёртов директор, Карл Адольфович, обещал ему взятку металлом! Кроме всего прочего, всему городу известно, как этот фашист работает с мужиками через постель?!

Коллектив разом замолчал, только предельно обнажённый Таксист сделал мощными руками судорожный удушающий жест.

– Ты…ты… этого… Не надо так ни про кого из наших!