Читать книгу Честь вайнаха - Александр Владимирович Чиненков - Страница 11

Иван обрадовался возвращению Али и сразу же смутился.

– Ты прости, брат, что занял твоё место, – сказал он, конфузясь. – Я не напрашивался, полковник приказал.

– Да ты что, брат! – воскликнул Али, распахивая объятия. – Ты погляди на меня. Разве я похож сейчас на разведчика?

– Не похож, но ты разведчик, – пробубнил Иван угрюмо. – Сейчас пойдём к полковнику, и пусть он…

– Ты что ему приказать собрался? – рассмеялся Али. – Он уже подыскал мне подходящую должность. Я уже командир хозвзвода с перспективой вернуться в разведку, когда восстановлю на «казённых харчах» свой прежний облик.

– Нет, так дело не пойдёт, – заупрямился Иван. – Я должен не сидеть «при штабе», а ходить с бойцами в тыл врага.

– А кто тебе запрещает? Ходи, – посмотрел на него удивлённо Али.

– Нет, теперь командиры разведки во вражеский тыл с боевым заданием не ходят, – огрызнулся Иван. – А у меня во взводе молодняк один… Посылаю их за линию фронта, а у самого сердце кровью обливается.

– Но-о-о… Я пока ещё не смогу ходить с ними, увы, – пожимая плечами, сказал Али. – Ты же сам видишь, каков я?

– Вид у тебя неприглядный, – согласился Иван. – Но мозги из головы не вытекли?

– Нет, наверное, – улыбнулся Али. – Если бы ты не вынес меня из боя, то…

– Всё, ни слова больше, – смутился Иван. – Я сделал то, что сделал бы и ты, окажись на моём месте. Идём к полковнику… Ты займёшь своё место при штабе, а я… Я буду ходить с бойцами в разведку. Каждый из нас займёт своё место, не возражаешь?

Командира полка «уламывать» долго не пришлось. Он внимательно выслушал доводы Болотникова и посчитал их вполне уместными и разумными.

– А мне как-то сразу не пришла в голову такая здравая мысль, – сказал он и перевёл взгляд на молчавшего Али. – Наверное, твой затрапезный вид так на меня подействовал, что я… – Он не договорил и махнул рукой.

* * *

В начале января 1944 года полк, в котором служили Иван Болотников и Алихан Завгаев, вёл тяжёлые бои в Восточной Белоруссии. Немцы активизировались и упорно защищали свои оборонительные позиции, которые были настолько прочны и неприступны, что наступающие части Советской армии несли большие потери.

На передовой начинался день. Иван Болотников сидел на топчане в блиндаже и, над чем-то размышляя, чесал затылок.

– Видать, надолго застряли мы здесь, – сказал он, когда Али вошёл в блиндаж, вернувшись из штаба.

– Что нового? – спросил Иван, когда командир подошёл к столику, зажёг керосиновую лампу и склонился над разложенной картой.

– Хорошего мало, – ответил Али, задумчиво водя по карте указательным пальцем. – Готовится большое наступление… Срок пока ещё не уточнён. Мы должны оставаться на занимаемых позициях, держать противника в напряжении и восполнять свои потери поступающим пополнением.

– И где ты видишь, что хорошего мало? – удивился Иван, натягивая сапоги. – То, что ты сейчас сказал, не так уж и плохо.

– Предчувствие у меня неважное, – посетовал Али. – Перед нашим полком сосредоточена мощная немецкая дивизия СС. Бетонные укрепления, дзоты… Сейчас на совещании в штабе ломали головы, как возможно в существующих условиях держать в напряжении сильного, отлично вооружённого противника.

– И что решили? – заинтересовался Иван. – Как всегда на рожон попрём, или…

– Решили повременить денёк-другой, – пожимая плечами, продолжил Али. – Подождём, что в штабе армии придумают. А пока вгрызаемся в землю зубами и ждём, отбивая все контратаки фашистов.

– Вылазки в тыл врага не планировали? – спросил Иван. – А то засидимся, обленимся, и…

– Нет, решили, что разведданных о вражеских тылах вполне достаточно, – не дав ему договорить, продолжил Али. – В немецком тылу активно действует спецотряд армейских разведчиков, а с воздуха ведёт разведку авиация. Так что… – Он слегка пригнул голову и развёл руками.

– И что, мы не у дел? – округлил глаза Иван. – Надо же, все боевые задания промеж других распределили, а нас в «запасник» отодвинули?

– Ты о высоте двести тринадцать слышал? – спросил вдруг Али и хитровато прищурился, ожидая ответа.

– Не только слышал, но и вижу её каждый день, – ответил Иван, пытаясь понять и осмыслить, куда клонит его друг и командир.

– Да это тот самый конический лысый холм, который находится в самом центре немецкой обороны, – кивнул утвердительно Али. – Немцы превратили его в неприступный, хорошо охраняемый со всех сторон бастион.

– Ну да, на макушке холма немцы соорудили долговременную огневую точку, – сказал, ничего не понимая, Иван. – У них было много времени для сооружения этой махины. Я сколько раз пытался представить, сколько железа и бетона ушло на его строительство, но так и не смог.

– Это самое мощное одиночное сооружение во всём укреплённом районе немцев, – продолжил Али. – Конечно, дзотов в их обороне ещё несколько, но такой, который перед нашим полком на высоте двести тринадцать, один!

– Так-так… – начиная что-то понимать, оживился Иван. – Я часто разглядываю эту махину в бинокль. В бронеколпаке около десятка амбразур. По всему видно, что это очень серьёзное сооружение. Оно призвано нанести огромный урон атакующим силам.

– Вот именно! – встал и заходил взад-вперёд по тесному низкому помещению взволнованный Али. – Немцы часто обстреливают наши позиции из пушек, но дот молчит. Видимо, немецкое командование не заинтересовано преждевременно открывать перед нами всю его мощь!

– Я всё понял, – счастливо улыбнулся Иван. – Нам собираются поручить подобраться к доту и произвести разведку?

– Ничего ты не понял, – хмыкнул Али. – Нашему разведвзводу действительно собираются поручить подобраться под покровом ночи к доту. Но не с целью разведки, а с целью его уничтожения! Как только дот будет нами взорван, это и послужит сигналом к наступлению.

– Понятно, задание похоже на то, как с грузовиками и бензовозами, – сказал Иван задумчиво. – Только вопрос, хватит ли у нас сил справиться с поставленной задачей? Нас всего шестнадцать человек, включая и тебя, командир… Но ты не в счёт, итого пятнадцать.

– Ну нет, на этот раз я пойду с вами, – возразил Али. – Я себя чувствую уже вполне способным идти на задание, так что…

– А не проще ли было бы вдарить по нему из «катюши»? – погружаясь в размышления, пробубнил Иван. – Интересно, выдержал бы дот её удар?

– Нет, «катюш» нам выделить не могут, – вздохнул Али. – Они сосредоточены в другом месте. Там более мощные укрепления немцев, и по ним готовится главный удар.

– Этот дот как заговорённый, и пушки его не берут, – покачал головой Иван. – Что ж, остаётся только взорвать его изнутри.

– Вот поэтому нам, разведчикам, решили поручить это ответственное задание, – кивнул Али. – Никому другому с этим не справиться, так решили в штабе дивизии. Вот потому я и решил идти с вами вместе и помочь чем смогу.

– А если мы все погибнем? – насторожился Иван. – Нет, ты должен остаться, брат… Иначе полк останется совсем без разведки!

– Сделаем всё обдуманно и правильно, вернёмся обратно, – нахмурился Али. – А мы обязаны с тобой всё просчитать и обдумать, чтобы сохранить жизни наших бойцов. Да, дот очень хорошо защищён и тщательно охраняется, но мы кто? Вот именно, мы разведчики и должны перехитрить врагов! В полку много храбрых и решительных вояк, но они не способны на то, на что способны разведчики! Так что гордись, брат, что именно нам поручено такое ответственное задание. Нам доверяют, и мы должны расшибиться или даже погибнуть, но оправдать его!

* * *

Ровно в полночь загрохотали орудия. Таким образом командование решило отвлечь внимание немцев от охраны занимаемых позиций и сосредоточиться на перестрелке. Во время артиллерийской дуэли разведчики должны были подобраться как можно ближе к высотке и, застигнув гарнизон дота врасплох, напасть на него и уничтожить.

– Ещё вдарьте, ещё, – твердил возбуждённо Али, и нервная дрожь пробирала его до костей. Вспышки рвущихся на немецких позициях снарядов приводили его в трепет.

– Может, уже пора? – спрашивал Иван то и дело, толкая его в бок рукой.

– Пока ещё нет, – отмахивался Али. – Немцы ещё недостаточно увязли в перестрелке. Вот когда они откроют огонь по-настоящему…

Ждать пришлось недолго. Четверть часа спустя немцы стали огрызаться всеми видами оружия, находящегося у них в наличии. К грохоту пушек присоединились хлопки миномётов, застрочили пулемёты, засверкали трассирующие пули, которые пролетали над головами и гасли в снегу где-то далеко позади.

Немецкий укрепрайон ожил, загудел, ощетинился, но… Дот молчал, не принимая участия в боевых действиях. «Ну, где же сигнал? – думал Али, кусая нижнюю губу. – Где эти чёртовы ракеты?» Вокруг всё взрывалось, гремело и кипело. Линия фронта сейчас напоминала пекло, в котором всё бурлит и клокочет. И вдруг… Две зелёные ракеты взметнулись ввысь, давая сигнал действовать.

– Иван! Команда!

От места, где томились в ожидании приказа разведчики, до дота было около двух километров. Под грохот орудий и свист пуль это расстояние могло показаться раза в два длиннее. Но не единожды ходившим во вражеские тылы разведчикам было не привыкать преодолевать любые расстояния в любую погоду: хоть в непролазную грязь после проливных дождей летом, хоть по глубокому снегу зимой в пургу и даже бурю.

Во время подготовки к атаке дота Али не проводил с бойцами никаких бесед, чтобы настроить их на опасное предприятие. Он знал, что разведчикам не нужно слов. Опытные бойцы получили задание, и никакие «возвышенные», призывающие к патриотизму речи не интересовали их. Они, не задумываясь, пойдут на всё, в любое пекло, ради выполнения поставленной перед ними задачи. Больше половины личного состава разведвзвода – бывалые бойцы. Что им говорить? Что кто-то из них в эти часы идёт в последний бой? Что кто-то останется лежать бездыханным, уткнувшись лицом в снег? Что, несмотря ни на что, надо добраться любой ценой до дота и уничтожить его гарнизон? Всё они знают. Им хорошо известно, что такое война. Самое трудное – добраться до дота и ворваться внутрь. А потом… Да будь в нём хоть десяток немцев, хоть сотня, разведчики не побоятся сойтись с ними в смертельной рукопашной схватке, в которой никто и никогда не побеждал русского солдата!

Одетые в белые маскировочные костюмы разведчики двинулись в сторону озаряемого светом сигнальных ракет зловещего вражеского дота. Впереди, утопая по пояс в глубоком снегу, шёл Иван Болотников. За ним остальные солдаты. Алихан замыкал цепочку.

Шли осторожно, немедленно залегая в снег во время взлёта осветительных сигнальных ракет. Они не обращали внимания на грохот пушек, вой снарядов и взрывы. Бойцы были сосредоточены на выполнении боевой задачи, больше их не интересовало ничего. Когда до дота оставалось двести пятьдесят – триста метров, они все легли на снег, рассредоточились и поползли вперёд.

Увязшие в навязанном бое, немцы не увидели, как горстка отважных бойцов подползла к высотке, вскарабкалась на неё, и…

Вход в дот оказался закрытым тяжёлой бронированной дверью. Откуда она была заперта – снаружи или изнутри, из-за темноты выяснить было невозможно. Разведчикам ничего не оставалось делать, как…

– Рассредоточиться, – шёпотом сказал Али, и его приказ был тут же передан бойцами друг другу по цепочке. – Иван, действуем! – сказал он Болотникову, и тот понял его с полуслова.

Швырнув в дверь по противотанковой гранате, Али и Иван замерли, уткнувшись лицами в снег. Прогремел чудовищной силы взрыв, который вырвал из косяка дверь и отбросил её на несколько метров в сторону. Али и Иван кинулись в образовавшийся проход, а разведчики вступили в бой с опомнившимися фашистами.

Али, оказавшись в тесном проходе, передёрнул затвор автомата и попытался выстрелить. Автомат дал осечку, видимо, заклинило патрон. Перед ним возникли два немца с автоматами в руках, но выстрелить и они не успели.

– Ложись! – услышал он сзади себя громоподобный окрик и упал ничком на бетонный пол. В это время прямо над ним загрохотал автомат Болотникова, который изрешетил немцев, заслонивших собой проход.