Читать книгу 36,6. Температура детства - Александр Залманов - Страница 2

Мама говорит, что в детстве я очень плохо ел. Сейчас, глядя на меня, в это трудно поверить.

Я думаю, мама опять все преувеличивает. Наверное, я просто не любил манную кашу. Обидно, когда вокруг столько всего вкусного, а тебя кормят манной кашей. В детском саду каша еще ничего: жидкая и очень сладкая. Когда она остывает, то покрывается плёночкой вроде шкурки. Снял шкурку, а там уже и есть нечего. У папы тоже манная каша хорошо получалась, с крупными комками. Мама очень сердилась, а мне нравилось, потому что комки это было как раз самое вкусное.

Мама варила кашу со знанием дела: густую, наваристую – не отвертишься.

Я сидел за столом и с тоской глядел на большую тарелку манной каши, которую мне предстояло съесть, а мама строго смотрела на меня.

– Погоди! – раздался голос дяди Бори. Дядя Боря – муж маминой сестры. Он у нас еще совсем недавно.

– Ну что, густая? – В ответ я вздохнул.

– То, что надо! – обрадовался дядя Боря, – будем брать Измаил.

Измаил – это такая турецкая крепость была. Она считалась неприступной, а Суворов её взял. Такое часто случается с неприступными крепостями. Но это я сейчас такой умный, а тогда я думал, что Измаил находится где-то в Измайлово. Там наши соседи отдельную квартиру получили.

– Варенье есть? – деловито спросил дядя Боря.

– Вот, повидло сливовое. – Мама подвинула банку.

– Повидло не годится, – строго сказал дядя Боря, – нужно варенье и лучше всего клубничное.

– Клубничного нет, есть вишнёвое, – с легким оттенком вины в голосе сказала мама.

– Ну ладно, сойдет и вишнёвое, – милостиво согласился дядя Боря. Он выловил из банки вишенку и аккуратно поместил ее в центр моей тарелки.

– Пожалуй, маловато для Измаила. – Дядя выложил рядом с первой вишенкой еще две, а потом водрузил сверху третью. Получилась пирамидка.

– Ну вот, это – Измаил, а ты – Суворов. – С этими словами дядя Боря протянул мне ложку. – Наша задача – пробраться в крепость противника и уничтожить ее. Учти, крепость окружена манным, то есть минным полем.

– Манным – обманным, – буркнул я на всякий случай.

– Его можно обезвредить, – продолжал дядя, игнорируя мой выпад, – только путём полного съедения.

– А во времена Суворова были мины? – спросила мама.

– Понятия не имею, – признался дядя. – Это не важно. Важно, что повсюду расставлены вражеские дозоры. – Дядя Боря щедро разбросал по тарелке десятка полтора вишенок. – Они тоже должны быть полностью уничтожены. – Дядя многозначительно посмотрел на меня.

– Обязательно все? – робко спросила мама.

– Все, – отрезал дядя Боря, – время пошло.

Оказалось, что это очень увлекательно – окружать противника, а затем уничтожать островки сопротивления из манной каши с вишенками посередине.

– За взятие Измаила, – торжественно произнес дядя Боря, – присваиваю тебе звание капитана русской армии.

С тех пор я неоднократно брал Измаил и с клубничным вареньем, и с малиновым и с черничным, и с алычовым, и с брусничным, и с абрикосовым и даже со сливовым повидлом.

И знаете, что я вам скажу? Мамина каша – самая вкусная!