Читать книгу Балтийцы (сборник) - Александр Зернин - Страница 4

Неделю спустя после прибытия Миртова на миноносец ранним утром, когда завороженная природа в сладкой истоме пробуждалась и заря багряным золотом блистала на востоке, – флот снялся с якорей и корабли длинными четкими колоннами потянулись с рейда в море.

Мичман Миртов вышел наверх, неся футляр с картами под мышкой. Ему казалось, что все должно быть еще в глубоком оцепенении сна, что это лишь на его долю пришлось томительное раннее вставанье, когда каждый атом его тела жаждал сонной неги и покоя.

Но, поднявшись на верхний мостик миноносца, он увидел в движении весь рейд. Линейные корабли во главе с «Рюриком» уже вытянулись в кильватерную колонну. На мостике флагманского корабля весь штаб и сам адмирал, зорко наблюдающий съемку с якорей.

Покрытые комьями мокрой глины и залепленные илом якоря медленно подползали к своим клюзам, которые, как ноздри чудовищного зверя, зияли в носах кораблей. Струя воды, метко направленная из пипки, смывала ил и глину, и якоря очищенными втягивались в свою ноздрю.

На всех реях «Рюрика» поднялись сигналы.

– Шестому дивизиону миноносцев вступить в кильватер отряду заградителей, – доложил сигнальный старшина содержание сигнала.

Начальник дивизиона добродушно посматривал на свои миноносцы, видя, что с их стороны не будет задержки.

– Федор Иванович, – ласково картавя, обратился он к командиру, – ложитесь в кильватер «Енисею».

– Уже в кильватере, – ответил тот.

– Ну вот и хорошо. Я знаю, у нас все идет само собой, как заведенные часы, – благодушно продолжал начальник дивизиона, сознавая свою совершенную ненужность. Герой Японской войны, контуженный и обожженный взрывом, потерявший зрение на один глаз, он был всецело в зависимости от своих командиров, которые видели в нем не начальника, а кроткого, немешающего пассажира. Тем не менее дивизион отлично выполнял учебный план и получал призы, а начальник дивизиона – награды, поражавшие его неожиданностью. Он знал, что ровно ничем их не заслужил, но всему личному составу дивизиона доставляло огромное наслаждение уверять его в противном.

– Что это от вас, Владимир Николаевич, так хорошо пахнет? – шутливо спросил он Миртова.

– Вчера на вечере в Морском собрании одна дама подарила мне свой носовой платок.

– Сигнальщики! С «Енисея» семафорят! – крикнул командир.

Те уже видели это, но замешкались, высвобождая семафорные флажки, застрявшие между поручнями и обвесом. Секунду спустя они уже принимали семафор.

– Что же это вы, сигнальщики, сами не смотрите, – безгневно напустился на них начальник дивизиона, мешая им читать семафор.

– Николай Федорович, – деликатно отвлек его командир и стал показывать на карте схему предстоящих боевых эволюций, как бы спрашивая некоторых его указаний.

На мостик поднялся флаг-офицер и окончательно затмил начальника дивизиона.

– «Подвижный» подтянулся наконец, – энергично заговорил он. – У него заело с якорным канатом. Теперь все в порядке.

– Ну вот и отлично, – обрадовался начальник дивизиона. – А я и не знал.

– Я запрашивал по линии с кормового мостика.

– Прекрасно. А как наш ревнитель военно-морских знаний?

– Спит.

– Ха-ха-ха, – неторопливо посмеялся начальник дивизиона. – Известное дело, в четыре часа утра крепко спится. Как вы их распределили?

– По одному на каждый миноносец. У нас слушатель академии генерального штаба, болгарский капитан.

– Ну и пусть себе спит, – продолжал посмеиваться начальник дивизиона.

Отряд заградителей и миноносцы, назначенные вместе с ним изображать неприятеля, понемногу обогнали линейный флот и склонились к весту.

Благодатная тишина царствовала над морем. Берега заволакивались голубой дымкой и скрывались в отдалении. Мелкие волны тихо плескались по бортам.

Миноносцы шли за концевым заградителем, купаясь в широкой струе, пенистой дорогой стлавшейся за ним. Это был старый корабль со множеством надстроек, непозволительных для современного боя, и выступов, замедлявших ход. Но он был красив своими стройными, ненужными больше мачтами и тяжелым рангоутом. От него веяло уютом старины, уносившей мысль к тем счастливым временам, когда для боя нужно было меньше техники и расчета, но больше доблести и чувства.

Начальник дивизиона и командир ушли вниз, оставив Миртова на вахте.

Скрывшись из поля зрения линейного флота, отряд повернул на ост, атакуя центральную позицию, на которой его должны были встретить действующие корабли. Как только показались линейные суда, шедшие навстречу, Миртов послал доложить командиру. Офицеры на всех миноносцах поднялись наверх записывать отдельные стадии воображаемого боя и прокладывать расстояния и направления на противника через каждую минуту. Таким образом вычерчивалась на карте полная картина боевых локсодромий, описанных обеими сторонами, имевшими задание охватить голову противника.

Боевые эволюции тянулись до полудня и были повторены дважды. После чего флот собрался вместе и тремя колоннами двинулся к Балтийскому морю для производства ночных маневров.

Тихо проплыли и исчезли с горизонта лесистые очертания островов, и широкая морская гладь раскинулась вокруг, сливаясь с небесами.

Вечером флот подошел к одному из островов Монзунда, и все множество кораблей стало на якорь в глубине хорошо обследованного стратегического рейда.

На горизонте показались тяжелые свинцовые учи. Блистали зарницы. Ночью надо было ожидать грозы.

Адмирал сигналом потребовал к себе всех командиров кораблей первого и второго ранга, а с миноносцев – начальников дивизионов.

Николай Федорович немедленно сел на вельбот и отправился на «Рюрик».