Читать книгу Не/много магии - Александра Давыдова - Страница 18

* * *

Со следующим поездом повезло – удалось взять билет на нижнюю полку. В купе оказался всего один сосед, крупный неразговорчивый мужчина с внушительной бородой, больше пассажиры не подсаживались.

Сначала ехали молча, потом бородач отложил газету в сторону и тихо спросил:

– Уже хирург?

– Что? – не понял Ник.

– Я пальцы твои рассматривал, – пояснил сосед. – Изрезанные и в синяках, как будто ты всю ночь напролет мироздание штопал.

– Так и есть. А вы..?

– Давай на ты. Я Курт.

– Ник.

– Будем знакомы. Руки не подам, извини, – он демонстративно помахал кистью в воздухе. Через всю ладонь змеился белый шрам. А если присмотреться, то и не шрам вовсе – а свежая рана, из которой сочилась черная лёдь. – Не на свой вес замахнулся, ну и об край – того…

– Очень больно? – глупый вопрос, но Нику больше ничего не пришло в голову. Как ни смешно, он первый раз говорил с таким же «видящим», и странность разговора перебивала все его попытки выдумать действительно нужные и правильные фразы.

– Скорее обидно. Я ж ведь не с детства таким стал. Ты, небось, судя по стажу в глазах, еще года в три на колобков в печи заглядывался.

– Не было у нас печи, – Ник невольно улыбнулся.

– Ну, значит, на домовят под кроватью любовался. Не в том суть. Скажи, ты помнишь, как оно – не видеть?

– Нет.

– А я вот помню. Мне только лет в двадцать это обухом ударило по голове – разом всё увидал: и призраков, и разрывы, и за край заглянул – испугался, конечно. В аварию попал и, видимо, выскочил из собственной шкуры, чтобы поменять сущее. И обратно уже не вскочил. Сначала думал, что с ума сошел, потом привык. Но всё равно ностальгия мучает по тем временам, когда я вместо живого солнца на небе умел видеть просто планету.

– Тяжело было?

– Скорее, странно. Как будто чья-то рука сверху взяла и перемешала самое сокровенное. Мечты, планы, мировосприятие – всё на свалку отправилось. Знаешь, родители на десятилетие мне подарили настоящую ракету. С меня ростом. Как «Буран», по-моему, – запамятовал уже, как она называлась. Ни у кого такой не было. Друзья готовы были даже во двор не выходить на прогулку, а сидеть у меня в комнате и с недетским благоговением играть в Гагарина. Зато мне было страшно обидно. Я-то мечтал о самосвале. И никогда не хотел в космос.