Читать книгу Пусть он уйдет - Александра Дельмаре - Страница 5

Алекс лежал на диване, закинув руки за голову, думал о Лере и улыбался. Улыбался, а должен бы листать учебник, учить эти чёртовы формулы по математике. Скоро экзамен, не хватало ещё трояк схватить. О дифференциальных уравнениях ему надо думать, а не о потрясающих встречах с девушкой, которых было уже целых три. И не о Лериной нежной груди и её плоском животике, заканчивающимся там, внизу…

Зазвонил телефон, мама взяла трубку.

– Кирочка, как я рада! Как ты, как родители? – голос матери – сладкий елей. – Новогодний банкет? Двадцать восьмого? Быть твоим кавалером? Конечно, он сможет, конечно… С радостью! Сейчас Лёша подойдёт к телефону, сейчас, деточка. Да, и папе с мамой огромный привет, – она аккуратно положила трубку на полированный столик, направилась к сыну.

– Тебя! Кира!

– Мам, что ты там от моего имени наобещала? – сердитый, он вскочил с дивана. – Никаких Кир больше, хватит!

– Тише, прошу! – Елена Станиславовна подошла вплотную к сыну. – Об отце подумай! Он вырастил тебя, воспитал. Настало время отдавать долги, – она подтолкнула его к прихожей. – Не будь неблагодарным…

– О чём ты, мама?! Да эта Кира потом вцепится, не отстанет!

– Ну, всё! – голос матери стал жёстким. – Иди и скажи «да». Ласковым тоном. Не шпалы же укладывать тебя зовут, в конце-то концов!

Уступая матери, Алекс закатил глаза, отправился в прихожую.

– Да! – рявкнул он в трубку.

– Юпитер сердится? – услышал Алекс насмешливый Кирин голос. – С чего вдруг такой гнев богов?

Ему хотелось ответить умно и едко, но ничего путного не приходило в голову. Раздосадованный, молодой человек слушал её голос, думая, что сказать в ответ.

– Никаких взрослых, только мои сокурсники. Человек пять…

– Ладно, я подумаю. Пока! – Алекс положил трубку, не дождавшись ответа.

Вот прицепилась! Кавалера ей подавай! Он остановился у зеркала, взглянул на своё хмурое лицо. Разбитая губа заживала. Декану никто ничего не сообщил. Преподаватель, разнявший их, настоял, чтоб парни при нём пожали друг другу руки и разошлись по-хорошему. А всё-таки, чего эта Кира в нём нашла? Что у неё там, в МГУ, нет подходящих парней?

Уже второй год Кира – студентка филфака знаменитого университета. Можно только позавидовать девчонке. А его по переводу взяли только в Бауманский. Алекс, правда, нацелен перевестись в МГИМО, если получится. Но по зубам ли ему этот вуз? Его идеальный английский тут должен помочь, а вот с математикой не всё гладко. Но он не сдастся, ещё есть время подтянуть свои хилые знания. Вперёд, за учебники!

– «Разложение в ряд функции может быть легко найдено способом алгебраического деления, – вздохнув, Алексей, снова устроился на диване, начал читать вслух параграф учебника, – аналогично рассмотренному выше примеру…»

Неизбежно… То, что произошло между ними, было неизбежно. Алекс снова вернулся мыслями к его Лере. Она так нравилась ему. Лера, Лерочка…Он влюблён, влюблён по уши в её милую грацию, ладную фигуру, красивое лицо, блестящие волосы. И Лера доверяет ему, раз решилась на близость впервые в жизни…

Для него же это пройденный этап. Ещё в лондонском колледже на вечеринке в честь странного праздника Хэллоуина мулаточка Уитни ловко соблазнила его, неискушённого пацана, которому тогда только стукнуло восемнадцать. Зловещая маска ведьмы на её лице отпечаталась в памяти Алекса на всю жизнь. Стыдно вспоминать, тогда он не показал себя с лучшей стороны, был ведомым этой сумасшедшей девчонкой, в которую словно бес вселился. Она скакала на нём бешеным ковбоем, стремящимся обуздать дикого мустанга, а её шоколадная грудь с чёрными сосками прыгала перед глазами Алекса, как живая. Там, под ней, он чувствовал себя рабом, бесправным, униженным, покорённым властной, одержимой сексом ведьмой…

Прячась от воспоминаний, он снова потянулся к учебнику. Так что там, с алгебраическим делением? Как они ему надоели, эти дурацкие формулы! Алекс так мечтал поскорей закончить учёбу, стать взрослым, независимым от кого бы то ни было. И прежде всего, от родителей, до сих пор руководивших его жизнью. Их опека становилась невыносимой, просто невыносимой…

Двадцать восьмого, после скандала с отцом, который потрясал кулаком в воздухе и хватался за сердце, Алекс всё-таки отправился на ту злополучную вечеринку. Ладно, победили, он посидит полчаса и уйдёт, так и быть, не будут же его за руки держать, в конце-то концов!

Наивный, он не знал женщин, не предполагал в них изощрённого коварства и хитрости, не знал, на что может пойти влюбленная женщина, если к ней, сделавшей свой выбор, равнодушен её избранник.

* * *

Вчерашнее воскресенье стало для Леры днём больших неприятностей. Она любила этот выходной день, который без зазрения совести можно наполнить ленью и прекрасным ничегонеделанием. Без воскресений, этих ярких пятен в серой рутине дней, жизнь была бы намного менее терпимой. Конечно, будут и учебники, и уроки, но утро…утро – это святое! Оно существует только для того, чтобы отоспаться всласть и долго-долго нежиться в постели. Других вариантов нет и не стоит их даже предлагать. Руки прочь от воскресного утра!

Лера поднялась в десять, приняла душ, поиграла на скрипке, пока мама готовила сырники. У мамы и дочки одинаковое понимание, как должно начинаться нормальное воскресенье: спят, сколько хотят и никто никого не дёргает.

– Лерочка, к столу, – крикнула мама, дождавшись паузы в её игре, – кофе готов.

На маленькой кухне с длинными, под самый потолок, полками, заставленными хохломой, тесно, но уютно, а весёлые жёлтые занавески будто добавляют солнца самому хмурому утру.

– Как на работе? – в старой фланелевой пижамке родом из детства Лера разливала по чашкам кофе, стараясь не пролить ни капли на белую воскресную скатерть.

– Раздрай! – Ирина Александровна махнула рукой. – Сергиенко уволилась, Роман Евгеньевич тоже собирается, своё дело хочет открыть. А куда мы без него?

Они сидели близко-близко друг к другу, за крохотным столиком, разговаривали глаза в глаза. Когда вот так, тут ни тайн, ни недомолвок, тут любые секреты трудно сохранить. Хотя у Леры пока получается, она ещё ни слова не сказала маме об Алексее.

– Чем займёшься сегодня?

Этот простой вопрос заставил Леру быстро опустить глаза. Сегодня Алекс снова пригласил её на дачу. Спросил, сможет ли? Она кивнула, хотя было стыдно отвечать «да». По сути дела, Лера ответила утвердительно на завуалированный вопрос парня, не хочет ли вновь провести с ним время в постели. Молодые люди не должны задавать девчонкам такие вопросы…

– Позанимаюсь. Потом с Лилей прогуляемся по центру, по Арбату, – не глядя на маму, она крутила чайную ложку в руках.

И почему нельзя жить без вранья?!

– Это правильно. Совсем на воздухе не бываете, – собирая посуду со стола, мама не заметила минутного замешательства дочери.

На этот раз Алекс ждал её на Киевском вокзале. Это было Лерино предложение поехать на электричке, всё ж такси – это слишком накладно, у Алекса, наверное, не так много карманных денег. У неё, например, вообще их нет…

В электричке было хорошо, хоть и толкались, и сидели слишком плотно, плечом к плечу. С детства путешествие на поезде для Леры было сродни чему-то чудесному, связывалось с предвкушением новых впечатлений или даже приключений. А тут ещё и Алекс рядом, целых полчаса будет держать Леру за руку, иногда осторожно поглаживая её ладонь. В этом была такая интимность, такая тайна… Что ещё, скажите, нужно ей для маленького счастья?!

От станции к дому по чистому белому снегу шли не спеша, по её просьбе Алекс рассказывал об учебе в Англии.

– Там всё по-другому, и вначале непривычно было, – он задумался, замолчал. – Например, система оценок там буквенная. Надо учиться на «А» – превосходно. В некоторых колледжах ставят вторую оценку – за усердие, от единицы, высокой оценки, значит, учащийся усерден, до пятёрки – совсем не старается. А ещё до сих пор в некоторых школах девочки и мальчики раздельно учатся, представляешь? Чтоб не отвлекаться от учёбы.

Они почти подошли к даче. Лера уже мечтала побыстрее оказаться в этом таинственном особняке, в маленькой тёплой комнате, где теперь живёт их любовь, и где укоризненно будет смотреть на них со стены Сабрина, как вдруг Алекс резко остановился. У ворот дома стояла чёрная Волга.

– Отец! Его машина… – обескураженный, он шагнул назад, не представляя, что теперь делать. – Вот, чёрт, ему-то что здесь понадобилось?

Лера молчала, не зная, что сказать.

– С утра на какое-то совещание уехал… И вдруг здесь… – Алекс взглянул на неё, взял за руку. – Идём отсюда!

– Смотри, кто-то выходит.

Молодая женщина с непокрытой головой в короткой шубке вышла первой. Она о чём-то звонко рассказывала тучному мужчине, шедшему следом, смеялась. Едва взглянув, Алексей отвернулся, быстро пошёл прочь, потянув Леру за собой.

В поезде, устроившись у окна напротив друг друга, ехали молча. Романтика поездки исчезла, и электричка стала просто электричкой, которая везла куда-то усталых от долгого дня людей. Колёса поезда выстукивали уже не весёлую песенку, колёса грубо и жёстко стучали на стыках, добавляя беспокойства в Лерино сердце.

– Ты очень расстроен? – расставаясь, спросила она Алекса.

Он пожал плечами. Всю дорогу Алекс раздумывал, кто ж была эта женщина, пытаясь найти хоть какое-то оправдание поведению отца. Не получалось. Единственный вывод, который напрашивался сам – у отца есть любовница, и это была она. Бедная, бедная мама…

* * *

Стасу понравилось это здание с первого взгляда. Современное, стильное, оно располагалось в тихом арбатском переулке. С другой стороны, бойкий, деловой Новый Арбат вот он, рядом, в десятках метров. Из окна его кабинета будет видно набережную Москвы, здание СЭВ, гостиницу «Мир». Ослепнуть можно от такой красоты! Стас любил Москву, город его детства, хоть судьба и забросила его в Ленинград много лет назад. Да, Ленинград, он никак не может смириться с новым, громоздким названием города.

«Хорошо бы прямо сегодня увидеть Ирину, – подумал он, садясь за руль новенькой чёрной Тойоты, – да и на Леру хоть одним глазком бы взглянуть». Последний раз он видел дочь года три назад во время его случайного приезда в Москву. Стас шёл за ней, направляющейся в музыкальную школу, от самого дома. Милая, строгая, серьёзная, в руках скрипка в коричневом футляре. Так хотелось подойти, заговорить, но Ирина строго-настрого запретила ему беспокоить дочь. Он обещал и пока держит своё обещание. Почему он слушается её? Наверное, считает себя виноватым в их расставании. Жалкая интрижка с коллегой по работе стоила ему семьи, которая распалась, едва сложившись. Ирина не простила, нет. Такие не прощают.

Стас достал телефон, набрал номер. Сотовый телефон, его недавнее приобретение – такая удобная вещь, что ему не жаль было отвалить за эту штуку столько денег. Позвонил Якову, своему личному помощнику, дал отмашку. Да, арендуем, вариант хорош. Пусть занимается оформлением документов, подбором сотрудников, ремонтом, что там ещё? Яков толковый, разберется, сделает всё в лучшем виде. Его фирма «Прима-М» вправе гордиться такими сотрудниками.

Яков здорово помог Стасу в первые годы, когда его хилый бизнес едва держался на плаву. Идея заняться продажей компьютеров пришла не сразу, да и потом долгое время казалась слишком Стасу рисковой. Будет ли кто-то вообще покупать это дорогое оборудование? Окупятся ли его вложения? Ведь кредиты надо возвращать. Может, всё же заняться чем-то более понятным, тем, в чём хорошо разбирается инженер Станислав Тропинин?

Но он рискнул. Как оказалось, он из тех самых, что пьют шампанское. Рискнул и не проиграл. Дело сразу пошло, спрос превысил предложение в первые же месяцы работы. Стас сутками не вылезал из своей маленькой конторы, крутился, как мог, организовывая поставки, отлаживая систему сбыта, стремясь найти новых, надёжных партнеров. Сейчас он не смог бы вновь пережить тот цейтнот, бешеный ритм жизни просто свёл бы его с ума.

Но сейчас у богатого бизнесмена Тропинина есть такие помощники, как Яков, который успешно откроет этот первый в Москве филиал «Прима-М», а потом ещё один и ещё. Потому что бизнесмен Тропинин не привык останавливаться на достигнутом.

А Москва изменилась! Он ехал по широким столичным улицам и везде видел расцветающий пышным цветом бизнес, видел новые магазины, салоны, фирмы, офисы. Яркие вывески, кричащая реклама лезли в глаза, так нагло и бесцеремонно вступала в свои права эпоха капитала.

Он подъехал к институту, где работала Ирина, очень надеясь, что она не поменяла работу. Хотя это вряд ли, его бывшая жена не из таких, будет ходить сюда, даже если зарплату платить перестанут. В пустом вестибюле – ни людей, ни охранника, поэтому Стас беспрепятственно поднялся на второй этаж. Эму нужен двадцать первый кабинет. Номер он помнил. Немудрено, у него квартира номер двадцать один.

– Нет, я, конечно, ждал подлянки, но чтоб так скоро… – из-за двери нужного ему кабинета донёсся сердитый мужской голос. – Сволочи, хоть бы время дали работу подыскать…

– Найдёшь её, эту работу, как же! Разве что улицы мести, – пробубнил другой.

Стас постучал по двери костяшками пальцев, заглянул в кабинет. Ирину он увидел сразу. В белом халате, делающем её похожей на строгого доктора, она сидела за столом, безвольно опустив руки.

– Ирина, можно вас на пару слов?

Ирина подняла голову. Увидев Стаса, нахмурилась, тень недовольства промелькнула на лице, всё ещё красивом и нежном.

– Сегодня, что, тринадцатое, пятница? День больших неприятностей? – произнесла она иронично и горько.

Но всё-таки поднялась и вышла за дверь, встала рядом, взглянув вопросительно.

– Вот не до тебя сейчас, понимаешь?

– Понимаю. У тебя неприятности?

Она замялась, мгновенное колебание Стас всё-таки оценил.

– Тебя это не касается. Говори, что хотел…

– Ира, выслушай меня серьёзно, – он заволновался, пытаясь найти слова, которые зацепят эту непримиримую женщину. – Если раньше я не настаивал на общении с Ларой, потому что ничего не мог ей дать, то теперь хочу принимать участие в её жизни…

– Ничего не мог!? Да ты мог просто быть рядом, когда она взрослела! Температуру ей измерять, одеяло поправлять, варежки натягивать, которые она вечно сдёргивала…

– Ира, не заводись! Ты тоже виновата в том, что меня не было с вами…

– Знаешь, оставь нас в покое. Уже поздно что-то менять, – она сделала шаг к двери, обернулась, прежде чем исчезнуть, как обычно. – И помни, ты обещал…

Он вышел на улицу, сильно хлопнув дверью. Да что ж за жизнь такая хреновая! Почему никак не получается то, чего он хочет сейчас больше всего на свете. И ведь ничего сверхъестественного. Он хочет побыть отцом, хочет, чтоб единственная родная дочь хоть иногда была рядом…Просто рядом… Хотя б иногда…

* * *

– Ты опоздаешь, Алекс, – с лёгким раздражением в голосе произнесла мама.

Он стояла перед ним с наглаженной сорочкой в руках, терпеливо ожидая, когда сын высушит полотенцем мокрые после душа волосы.

– Мам, не самолёт же ждёт, можно и опоздать, – Алексей дотянулся до расчёски, быстро пригладил волосы. – И не нужно рубашку, я толстовку надену.

Елена Станиславовна хотела что-то сказать, но, махнув рукой, ушла. Да, сын стал неуправляем, не переносит лишнего давления. Главное, он всё-таки идёт туда, к Кире, а эта бойкая девчонка найдёт, как привлечь к себе его внимание.

Алекс извлёк из шкафа любимые американские джинсы и тёмно-синий пуловер с эмблемой колледжа. Да, насчёт толстовки он всё-таки погорячился, хотелось позлить мать. Она никак не может понять, что сын уже не мальчик и, может быть, хватит навязывать ему свою волю. Даже из благих намерений! Родители, ваше время ушло! И когда они только поймут эту простую истину? Протест в нём зрел уже давно, потому что он хочет проживать свою жизнь, как считает нужным сам, а не под диктовку родителей. Его жизнь, его правила.

– Я ушёл, – крикнул он из коридора в глубину квартиры.

Ответа не последовала, его милая мама своим молчанием явно демонстрировала обиду. Алекс накинул куртку и, схватив с тумбочки листок с адресом Киры, вышел из дома.

«Ничего себе!» Он стоял перед монументальным домом на улице Грановского, где жила девушка, и удивлялся. Это ж знаменитый «Маршальский дом!» Здесь жил сам Жуков, Буденный, позднее Хрущёв и ещё много-много известных на всю страну людей, отсюда уводили арестованного Троцкого! Алекс был самым внимательным слушателем, когда во время организованных в дни школьных каникул экскурсий они с классом гуляли по Москве. Да если б он знал, что сегодня ему придётся побывать в таком знаменитом доме, он бы, не пикнув, согласился сразу.

Кира сама открыла ему дверь. Пышные волосы, коротенькая юбка с красной блузкой, такого же цвета помада на пухлых губах и весёлый, озорной взгляд уже выпившей бокал вина девушки.

– Алексей! Ждём! Я была уверена – ты не посмеешь не прийти.

Не посмеет? Выбирала б выражения!

Пока он снимал куртку, Кира стояла рядом, смотрела на него пристальным взглядом. Да что такое? Его рассматривают, как трофейный экспонат. Наверное, эту девушку никто не обучил элементарным правилам вежливости. Или бесцеремонность – её второе имя?

– Идём же! – она схватила его за руку, потянула за собой.

Алекс оценил взглядом прихожую с деревянными панелями, просторную и красивую. По широкому коридору они направились вглубь квартиры, мимо высоких дверей, ведущих в комнаты. Коридор закончился аркой из красного дерева, которая вела в гостиную, где за огромным столом расположилась компания молодых людей.

– А вот и мы! – Кира легонько подтолкнула своего гостя к единственному свободному стулу, сама села рядом. – Знакомьтесь, Алекс.

Весёлый симпатичный парень сразу протянул ему руку.

– Юрий. А это Леночка, – он чмокнул сидящую рядом надменную худую девицу, сразу тем самым заявив на неё права.

– А я Алла, – ещё одна девушка, сидящая за столом, подала голос. – Наслышана-наслышана… – И как там туманный Альбион?

– По-прежнему туманен…

Все засмеялись. Знакомство состоялось.

Алекс устроился за столом, разглядывая гостиную с высоченными потолками, заставленную громоздкой деревянной мебелью, сохранившуюся, похоже, с тех далёких времён. Обстановка ему понравилась, да тут один кожаный диван – настоящий музейный раритет.

– Давайте выпьем, – Юра потряс бутылкой в воздухе. – Девочки, продолжите разбираться с шампанским, так? – Он быстро налил в фужеры искрящийся напиток. – Алекс, коньяк?

Алекс кивнул, протянул парню бокал в форме тюльпана. Он бы предпочёл шампанское, но побоялся насмешливых взглядов, сидящих за столом. Честно говоря, пить коньяк ему не доводилось. Да и вообще его отношения с алкогольными напитками были весьма натянутыми. Один раз после экзаменов он напился в баре так, что Майклу пришлось тащить его на себе. Тогда Алекс и сказал «нет» алкоголю. Это другие отделяют одну неделю от следующей выпивкой по выходным, но он знает и другие способы.

Под короткий тост Юрия «за знакомство», он выпил всё, удивившись приятному фруктовому вкусу тёмно-янтарного напитка. Кира протянула ему тарелочку с лимоном, ах, да, надо закусить. Наверное, нужно попробовать вон тот салат, оливье, он не ел его целую вечность. Русский салат, так называли его лондонские друзья… Или взять ветку винограда… Виноград зимой…Умеют жить, гады…

– Ещё по одной, и танцевать! – крикнула Кира, разгорячённая, с горящими щеками, она сама налила Алексу очередной бокал.

Под общий гул, плохо соображая, что делает, Алексей выпил. Он может, он такой… Коньяк чудо, французы знают толк в коньяках… Кажется, он опять забыл закусить? Где лимон? Ли-мо-он, отзовись… А какие красивые девчонки за столом… Кто они, эти красавицы? Алекс помотал головой, пытаясь сообразить. А музыка, ох, какая необычная музыка, страстная и яркая… Никогда такой не слышал, кто это играет, надо спросить… Кстати, где он?

Его мысли путались, переплетались, сталкивались в голове, как машины на картодроме, а потом разлетались, разбитые, в разные стороны. И затихло всё вокруг…

Алексей пришёл в себя от дикого желания сделать глоток воды. В горле пересохло и першило так, что он закашлялся. Сейчас он пойдёт на кухню и нальёт минералки, в холодильнике мама всегда держит минералку. Сейчас он встанет, сейчас… В слабом свете ночника он вдруг увидел девушку, спавшую рядом. Её спутанные волосы разметались по подушке, по белым обнажённым плечам. И как это понимать? Неужели… Алекс похолодел, панический ужас охватил его, они что, того? Охнув, зажав рукой рот, чтоб задушить готовый вырваться крик, он сел на краю кровати.