Читать книгу Магистры креатива - Александра Фомина - Страница 4

– Привет! Креативщики? Рассаживайтесь, пожалуйста, – сказал хрипловатым голосом сидевший на преподавательском столе, спиной к окну, Вячеслав, и указал на расставленные хаотичными полукругами в центре аудитории одноместные парты. Вдоль стен стояли столы с моноблоками яблочных компьютеров, в углу перед окном – доска на треноге с закрепленными на ней листами ватмана. Молодые люди стали занимать места, попутно разглядывая Вячеслава и друг друга. Это был их первый день в магистратуре. В магистратуре креатива. Конечно, у нее было длинное и пафосное название. Как и у заведения, в котором им предстояло продержаться всего два года. Заведения, ради которого большинство из них сказали «до свиданья» своему любимому городу и прибыли в столицу. Прибыли с твердым намерением уже никогда ее не покидать.

– Еще раз здравствуйте. Меня зовут Вячеслав Дорохов, – вновь подал голос преподаватель после того, как стих стук передвигаемых стульев и хлопающихся о парты планшетов.

– А отчество? – подняла голову от тетради Света – золотоволосая барышня на высоких каблучках с резко прорисованными тонкими черными бровями вразлет. Быстрым движением подтянув рукав жакета, обнажившего узкое запястье, она задела локтем ручку, полезла за ней под парту, чуть не стукнулась головой о столешницу. Длинными паучьими пальцами уцепилась за поверхность стола и высунулась наружу.

– У нас в индустрии все обращаются по имени, поэтому просто Вячеслав, – ответил преподаватель, осторожно наблюдая за ее манипуляциями. Убедившись, что ярко покрасневшая Света больше не угрожает ни себе, ни окружающим, продолжил, – А начнем мы наше знакомство с пары упражнений. Закончите фразу…

– Подождите. Может быть, вы сначала расскажите нам что-нибудь о себе? – Вячеслава перебил Роман – высокий молодой мужчина в хорошо сидящем темно-синем костюме. В белой рубашке. С туго затянутым узлом «Принц Альберт» красным галстуком. Вячеслав слегка приподнял брови.

– Хорошо. Что вас интересует? Я играю на гитаре, люблю пикники на природе, предпочитаю молодое южноамериканское вино.

– А если серьезно? – продолжал гнуть свою линию Роман.

– А если серьезно, то я буду одним из ваших Мастеров и сейчас у нас, если вас еще не предупредили, начинается блок, посвященный драматургии.

– Договоримся о чем-нибудь на берегу?

– Не дождетесь. Я сторонник сразу забросить на глубину – так эффективнее. Поэтому прямо сейчас каждый из вас должен продолжить фразу: «Если ты меня любишь, то тогда ты…»

Магистры задумались. Влад – высокий худой парень с торчащими вверх черными волосами, в красных штанах, желтых ботинках и расстегнутой клетчатой рубашке, надетой поверх серой майки, почесывая свою фигурную бородку, залез в телефон.

– Первое, что придет в голову, – с нажимом произнес Вячеслав.

– Ок, ок, – Влад, как бы сдаваясь, поднял руки, – Если ты меня любишь, то тогда у тебя появилась дофаминэргическая мотивация к формированию парных связей, – с довольной улыбкой выдал он и поправил прямоугольные очки в черной пластиковой оправе. Сидевшая через человека от Влада Света чуть не поперхнулась. Вокруг раздалось несколько смешков.

– Следующий, – сказал Вячеслав, слегка потирая нос.

– Если ты меня любишь, то тогда ты пойдешь за мной даже в кроличью нору, – озвучил свой вариант Никита – спутанные светлые, скорее даже выгоревшие волосы, смуглая, чуть шелушащаяся кожа, шнурок на шее, будто холщовая рубаха и прямые джинсы с потертыми кедами. Вячеслав одновременно иронично и понимающе усмехнулся.

– Если ты меня любишь, то тогда ты сможешь меня отпустить, – ответила Света, покусывая кончик ручки.

– То есть кто-то не отпустил, – заметил Вячеслав. Света неопределенно пожала плечами.

– Если ты меня любишь, значит ты готов как минимум защитить кандидатскую диссертацию, – выдала Вика, очень худая блондинка в очках, на каблуках, в узком темно-синем платье. Одногруппники усмехнулись. Очередь дошла до Алисы – огненно-рыжей девушки с бледной до синевы кожей в черном платье, сетчатых чулках и панковских ботинках, с россыпями черненого серебра на руках и шее. Она опустила взгляд в блокнот и прочла строчки, написанные на первой странице сразу за именем преподавателя – Вячеслав Дорохов: «Если ты меня любишь, то тогда ты примешь меня такой, какая я есть».

– Значит, есть те, которые не принимают, – произнес Вячеслав, глядя Алисе в глаза.

– Многие, – кивнула Алиса. Вячеслав кивнул в ответ и перевел взгляд.

– Следующий.

– Если ты меня любишь, то тогда ты никогда меня не предашь, – сказал оставшийся последним Роман, – Если исходить из вашей логики, то это значит, что я кого-то предал, – с легким вызовом продолжил он.

– Не исключено, – улыбнулся Вячеслав, – И те, кто не выпендривались, сказали о том, чего им действительно не хватает в общении с людьми. И, раз уж вы сами заговорили о предательстве – переходим к следующему упражнению, – с этими словами Вячеслав выставил перед партами два свободных стула друг напротив друга, – Вы должны выйти вперед, выбрав себе в пару одного человека. Посадите его перед собой и представьте на его месте того, кто причинил вам наибольшую в вашей жизни боль. Или того, кому причинили боль вы. Расскажите, обращаясь к нему, эту историю. Выскажите все, что накопилось в вашей душе. Помните, это должно быть самое сокровенное, самое травматическое событие в вашей жизни.

– Что? Вы серьезно? – возмущенно воскликнула Вика, – Вы считаете, что мы должны рассказать абсолютно незнакомым людям, с которыми нам еще, между прочим, предстоит два года вместе учиться, самое травматическое событие в нашей жизни?

– Да, – спокойно кивнул Вячеслав.

– И чем, интересно, это упражнение может нам помочь?

– Вы должны избавиться от всего, что не дает вам жить и писать. Иначе в каждой вашей работе будут торчать длинные уши.

– Что вы имеете ввиду?

– Есть у меня один знакомый писатель. У него весьма интересная сексуальная ориентация. Он любит женщин сильно постарше. Сейчас ему пятьдесят. И его предпочтения видны в каждом его тексте. Как-то я захотел снять по мотивам его книги фильм. Позвонил ему. Он спросил, что именно и как я собираюсь снимать. Я ответил. Он возмущенно завопил, как я смею. И бросил трубку. А потом мне стали названивать его семидесятилетние барышни с угрозами и требованиями оставить их любимого гения в покое. Чтобы с вами не случилось подобного и необходимо это упражнение. Свой жизненный опыт нужно использовать осознанно, а не бессознательно. Может, начнем?

– Все равно, я не согласна, – мотнула головой Вика.

– Ну, соври, придумай историю, если не хочешь говорить правду, – нетерпеливо выкрикнул Влад.

– Соврать у вас, скорее всего, не получится, – отозвался Вячеслав, – Сами увидите почему. Может, начнем? Вы, кстати, не торопитесь? Мы можем задержаться. Кто первый?

Первым вперед вышел Влад и указал на Никиту. Никита вышел и сел напротив.

– Вообще-то я уже рассказывал эту историю. И думал, что она успела несколько выветриться, но, кажется, порох еще остался в пороховницах, – начал вещать Влад, повернувшись к аудитории.

– Без предисловий, – прервал его Вячеслав, – И обращайтесь к человеку, которого вы выбрали. Скажите кто вы, кто он, сколько вам лет.

– Э… Да. Хорошо. Сейчас. Я это я. Меня зовут Влад. Мне пять лет. Передо мной мой друг. Мы с ним и другими ребятами гуляли во дворе. И нечаянно забрели на чужую территорию. Нас встретили двое ребят старше нас. Они схватили моих друзей. Я был самым младшим. И они сказали, что отпустят меня, если я кину в своих друзей песком. «Давай, мелкий», – сказал тогда самый старший из них и кивнул на песочницу. Я наклонился, зачерпнул полную горсть песка, замер. Посмотрел на друзей, на врагов. И кинул песок в друзей.

– Спасибо, следующий, – кивнул Вячеслав. Влад сел на свое место.

– Выбирайте, – повернулся преподаватель к Никите. Он провел взглядом по лицам и остановился на Алисе.

– Можно вас? – чуть улыбнулся он. Алиса встала и села напротив. Никита спокойно и внимательно посмотрел ей в глаза.

– Меня зовут Никита. Мне двенадцать, передо мной моя мама. Журналистка. Мы в Пакистане. В тот день мы шли по улице и на обочине, на какой-то грязной, драной подстилке валялся полуголый, оборванный калека. Именно валялся. Как неодушевленный предмет, выброшенная, больше ненужная вещь. Там было много таких. Мама остановилась, сказала мне подождать, сняла с шеи фотоаппарат и сделала несколько снимков. «Давай. Скорее. У меня сроки», – заявила она, закончив, и быстро пошла вперед. А я просто замер посреди улицы. Она обернулась с этим своим вечным нетерпеливым видом. Я спросил, «как она может». А она даже не поняла вопроса. «Это моя работа. Кто-то же должен им помогать». «Но ты же не помогаешь!», – воскликнул тогда я. Ты считаешь, твоя задача – показать голодного, а не дать ему кусок хлеба. Я тогда решил накормить всех голодных. А потом понял – не поможет ни то, ни другое. Ты считаешь меня бестолковым балбесом. А мне тебя просто жаль.

Никита замолчал, слегка улыбнулся и пересел на свое место. Алиса проводила его взглядом.

– А история обязательно должна быть из детства? – спросила она у Вячеслав.

– Нет, не важно, когда произошло событие, важно, как оно вас изменило, – ответил преподаватель, – Моя жизнь, например, переломилась вследствие определенных происшествий уже ближе к тридцати. Рассказывайте что сочтете нужным.

– Хорошо, – Алиса кивнула Свете, – Давай ты.

Света встала и села напротив.

– Тебя зовут Вита. Ты моя подруга. Теперь бывшая, – начала Алиса, – Мы знакомы чуть больше года, виделись примерно раз в два месяца – ты жила в Питере, но стала самым близким мне человеком. Этой весной ты познакомила меня с другой своей подругой. Она лесбиянка. А потом ты предложила мне заняться сексом. Типа, «давай попробуем». Я отказалась. Я думала, что ты просто дуришь, волнуешься перед переездом в Китай, ты уезжала на год учить китайский. Но я тоже уезжала, в Москву, и наоборот, была счастлива. А потом выяснилось, что ты весь год мне врала обо всем. Ты встречалась с той девушкой. Два с половиной года. И ты хотела изменить ей со мной.

Алисин подбородок начал дрожать. Не плакать. Не плакать прилюдно, – приказала она себе.

– Ладно я, но как ты могла поступить так с Олей! Она уже пыталась покончить с собой из-за любви. После этого я с тобой больше не разговаривала.

Алиса закончила и только снова сев на свое место вновь четко увидела аудиторию. Вокруг была пронзительная тишина, прорезаемая одиноким голосом. Коллективный психоанализ продолжался. Света рассказывала свою историю Роману.

– Меня зовут Света. Это было во время моей учебы в университете. В предыдущем. Передо мной сидит мой преподаватель. Я отвечала у доски, рассказывала об удивительном примере бескорыстного сотворчества, когда люди ставили чистое искусство выше чистой прибыли. А вы прервали меня и заявили: «Да что вы говорите? А я полагал, что у вас доклад по предмету, который мы изучаем. По экономике, если вы помните». И одногруппники рассмеялись. А я не могла поверить, что вы можете говорить о самых настоящих, глубоких творческих порывах с таким ехидным превосходством.

Света села на свое место.

– Мне нужен представитель мужского пола, поэтому… – Роман указал на Влада. Влад вновь вышел вперед.

– Передо мной мой дедушка, – начал Роман, – Когда мне было пять, ты ушел от бабушки к другой женщине. Она жила в том же дворе. И, естественно, я тебя видел, когда гулял во дворе. Я хотел поздороваться, познакомить тебя со своими друзьями. Я кричал тебе: «Дедушка, дедушка!» А ты даже не повернул голову в мою сторону. Как будто не видел меня. А когда я спросил у родителей, почему ты так поступил, они сказали, что ты просто стесняешься. Стеснительный дедушка.

Роман и Влад сели на свои места. Вячеслав осмотрел аудиторию и остановил взгляд на Вике. Она не выходила до последнего. В аудитории уже не было слышно ни шороха бумаги, ни скрипа передвигаемого стула, ни стука ручки, брошенной на стол. Многие даже не особенно дышали.

– Так, остался один человек. Вперед, – обратился Вячеслав к Вике. Она встала и вышла вперед.

– Я хочу рассказать эту историю…, – она резко обвела взглядом аудиторию, – Вам, – и указала на Вячеслава. Он слегка усмехнулся.

– Я так и думал, – и сел напротив.

– Передо мной мой друг. Близкий. Ты не раз буквально спасал меня. Своей поддержкой. Разговорами. Вниманием. А потом я уехала на учебу. В Америку. И мне начало везти. Нереально. С учебой, работой, окружением. И было не до старой жизни. А у тебя начались проблемы. Один раз ты пытался поговорить со мной, а я пила в баре, отмечала очередную удачную статью, сказала, что перезвоню. А в какой-то момент поняла, что от тебя очень давно не было никаких вестей. И зашла на твою страницу в Фейсбуке. Стала пролистывать стену, знаешь, всякие объявления, приглашения в группы. А потом сообщение полугодичной давности: «Панихида состоялась на Перепечинском кладбище». А я этого даже не заметила.

Вика старалась говорить холодным, отстраненным тоном, но последнюю фразу просто выкрикнула, закрыла руками лицо, чтобы хоть как-то спрятать льющиеся слезы и выбежала из аудитории, хлопнув дверью. Все замерли. Хрустящая, мертвая тишина стала болезненной.

– Ничего, – сказал Вячеслав, увидев реакцию магистров, – Все выступили?

В аудиторию заглянул охранник.

– Десять вечера. Пора, – с нажимом сообщил он и вышел. Магистры быстро посмотрели на экраны своих телефонов и на черно-серое облачное небо за окном.

– К следующему занятию напишите рассказ, – как бы между прочим заметил Вячеслав, начиная складывать вещи, – Может быть, основываясь на своей истории, может быть, вас оплодотворит чужая. Сегодня мы услышали зачатки сюжетов для нескольких полнометражных фильмов. Используйте это с умом.

После занятия Алиса, Света и Влад молча шли по Подколокольному переулку. Были слышны шорохи машин, шелест листьев, легкий прохладный ветер, стук Светиных каблучков, звон длинных Алисиных сережек. Молодые люди остановились на светофоре между Покровским и Яузским бульварами.

– Нет, вы скажите, кто-нибудь ожидал такого? – повернулась к Владу и Свете Алиса.

– В моем университете таких пар точно не было, – почти с благоговением протянула Света.

– Да уж. Мы все теперь знаем, какие пары у вас были, – саркастическим тоном заметил Влад. Алиса грозно прищурилась.

– К метро, ребята? – раздался сзади хриплый голос. Они резко обернулись. За их спинами стоял улыбающийся Вячеслав. Света кивнула.

– Мы решили пойти через Чистые пруды, – ответила Алиса.

– Отлично, тогда нам по дороге, – улыбнулся Вячеслав.

Светофор переключился и Вячеслав пошел вместе с молодыми людьми.

– Вы в общежитии живете? – спросил он.

– Ага, – ответила Света.

– Далеко?

Алиса потерла висок. Пешком до метро. Потом пять станций без пересадки. Или с пересадкой, если тем путем, которым они пошли сейчас. Электричка – 27 минут, не считая ожидания на перроне. На автобусе еще пятнадцать, если почти без пробок, а там уже совсем близко.

– Да нет, не очень далеко, – задумчиво протянула Света. Алиса с Владом обменялись ироничными взглядами.

– А вы были знакомы до сегодняшней пары? – спросил Вячеслав, заметив их перемигивания. На этот раз переглянулись все трое.

Три дня назад длинная очередь уже почти студентов с чемоданами, сумками, коробками и чехлами тянулась вдоль двора общежития, заворачивая к одному из подъездов. Рядом стоял указатель «Заселение». Солнце раскаляло баскетбольную площадку, столы для настольного тенниса, скамейки и урны, расположившиеся между тремя новыми семнадцатиэтажными зданиями, выставленными в форме буквы «П». Парень в конце очереди начал стягивать ветровку. Девушка рядом обмахивалась стопкой справок о физическом и умственном здоровье. На балкон шестого этажа здания напротив выбежали три девушки, закурили и начали размахивать руками, привлекая внимание очереди.

– Не вздумайте заселяться в 611! Выживем! – закричали они.

В очереди раздались смешки. Влад, сидевший на лавочке у самого входа, приподнял голову. Он закончил настраивать гитару. Ближе к началу очереди громко разговаривала по телефону Алиса.

– Да, да. Индустрии креатива, производство медиа, короче, не заморачивайся. Главное, чтобы если все начинается как у Земфиры: «До свиданья, мой любимый город, я почти попала в хроники твои», все не закончилось как у Арбениной: «Я покидаю столицу раненной птицей, выжженным небом, черной травой».

Влад прислушался к разговору и начал иронично наигрывать «Во французской стороне, на чужой планете». Алиса отключилась и убрала телефон в карман черных кожаных брюк. К ее плечу прикоснулась девушка, стоявшая в очереди следующей. Света.

– Извините, я услышала ваш разговор. Кажется, мы будем учиться в одной группе.

– Серьезно? – удивленно повернулась к Свете Алиса.

– «На прощание пожмем мы друг другу руки, и покинет отчий дом мученик науки», – продолжал все громче распевать Влад. Алиса заинтересованно покосилась на него. Из двери высунулась красная и взлохмаченная комендантша и указала на стоявшую уже у самой двери Алису.

– Так, ты – последняя, остальным придется подождать. У нас, – комендантша запнулась, подбирая оправдание, – Технические трудности, – закончила она, для убедительности тряхнув головой.

Алиса зашла в подъезд. Света обернулась к стоявшему за ней крепкому парню в белой майке и со спортивной сумкой в руке.

– Мы рождены, чтоб Кафку сделать былью, – заметила она с многозначительным видом.

– Чего? – недоуменно посмотрел на Свету парень.

– Ничего, это я так, – быстро отвернулась она. Парень раздраженно посмотрел на ее затылок, затем перевел взгляд на продолжавшего играть Влада. На губах Влада появилась заметная ироничная усмешка. Глаза парня сжались одновременно с его кулаками.

– Слышь, трубадур. Не действуй на нервы, – раздраженно бросил он. Влад продолжил играть.

– Ты не понял? Ты своим пением бесишь всю очередь, – уже почти яростно заявил парень, резким жестом стирая с шеи капли пота.

– Я же не жалуюсь, что вы своим присутствием снижаете IQ всего общежития, – спокойно, с легкой прохладцей заметил Влад.

– Да кто ты вообще такой, – парень разжал левую руку, и его сумка упала на асфальт. Он резко подошел к Владу. Света подбежала к ним.

– Стойте, успокойтесь, это цитата, – быстро начала она. Из подъезда высунулась Алиса и быстрым взглядом оценила ситуацию.

– Ребята, может вы потом оформитесь, а пока ко мне? – Алиса разжала руку и показала висевшие на среднем пальце ключи, – Пока никто не пострадал… за постмодернизм, – с легкой улыбкой добавила она. Света и Влад схватили свои вещи и зашли в подъезд под напряденным взглядом парня.

– Скажи спасибо, что студенты – интеллигентные люди, – поучительно заметила Владу Света, перетаскивая чемодан через порожек, – В Сибири бы тебя вообще закопали.

– Если бы поняли, – проворчал Влад, подняв над головой гитару и пробравшись сквозь турникет.

Вячеслав засмеялся.

– Да, Вячеслав, – резко приняла серьезный вид Света, – Я хотела задать вам несколько вопросов насчет Годара.

Алиса вопросительно посмотрела на Влада. Он пожал плечами.

– Да, – отозвался Вячеслав.

– Он ведь стоял у истоков «новой волны» французского кинематографа. Например, в его фильме «Жить своей жизнью», – вдохновенно не смотревшая по ноги Света споткнулась о бордюр за трамвайными путями и на секунду замолчала.

– Неловко прерывать, но здесь лучше быть осторожнее. Аннушка, конечно, не совсем здесь проезжала, но, – указал на стоявший рядом черный трамвай Вячеслав, стараясь удержать серьезный и внимательный вид. Алиса кашлянула, пытаясь подавить смешок.

– Ладно, ребят, удачи, метро, – Вячеслав повернулся к Свете, – У нас будет еще много занятий.

Света кивнула и вместе с Алисой и Владом спустилась под землю. Вячеслав пошел дальше.

– Интересно, ему что, от работы до дома пешком можно дойти? Маленький московский рай? – задумчиво заметила Алиса. Ее спутники пожали плечами. А Вячеслав, после того, как магистры скрылись под землей, развернулся и направился обратно к факультету. У него возле входа осталась припаркованная машина.

Преодолев пять с пересадкой и двадцать семь почти без ожидания, Алиса, Света и Влад втолкнулись в университетский автобус сквозь толпу столь же удачно расселенных студентов, до места жительства которых не доходил даже общественный транспорт. Местечко называлось вполне романтично – «Ельники». Лес, свежий воздух. Конечно. С одной стороны стройка, с другой стороны трасса. Молодые люди сели на последний ряд. Автобус тронулся. Влад облегченно потянулся, чувствуя как слегка похрустывают позвонки.

– Эх, сейчас в пароварку курицу с гречкой закину и буду играть на гитаре, – довольно щурясь, сообщил он.

– Хозяйственный, – заметила Света.

– Вот, молодец, оценила, – нравоучительно помахал указательным пальцем Влад. Алиса фыркнула. Влад укоризненно прищурился.

– Расскажи лучше про гитару, – отмахнулась Алиса, – Ты же хорошо играешь, наверное, музыкальную школу заканчивал?

Влад несколько замялся.

– На самом деле так сложилось, что я… – он замолчал, увидев, что Алиса слушает не его, а разговор двух молоденьких девушек, сидевших перед ней.

– Ну и как тебе Морозова? – спросила та, что сидела у окна, другую, – Первый день студенческой жизни – и такое.

– Да нормально, – пожала плечами сидевшая у прохода.

Влад уже собрался высказать свое мнение о качествах Алисы как собеседника и человека, но Алиса приложила палец к губам и кивнула на девушек.

– Это потому что ты опоздала на пол пары, – возразила первая, – Она попросила в двух словах рассказать о себе. Выслушала нас. А потом заявила: «Вы абсолютно одинаковая серая масса. У вас нет ни капли индивидуальности. Я не могу вас отличить друг от друга, а если встречу на улице, то не узнаю». Представляешь?

Влад вопросительно посмотрел на Алису. Автобус остановился. Они подождали, пока вышли все стоявшие и сидевшие перед ними и выбрались на землю последними.

– Ну и что за страсть к подслушиванию? – высказался, наконец, Влад, – Алисы всегда суют свой нос куда не следует?

– Напомните мне, пожалуйста, какая фамилия у нашего второго Мастера? – отмахнувшись, спросила Алиса.

– Морозова, – помертвевшим голосом сообщила Света.

– Понятно, – спокойно ответила Алиса. Молодые люди переглянулись.

Придя домой, Влад взялся за гитару. Ровно через три минуты музыкальных упражнений из коридора донесся металлический лязг и грохот молотка. Влад с гитарой в руках высунулся из комнаты. И увидел со спины своего соседа, пытавшегося прибить турник в арку коридора.

– Хей, привет! Ты уверен, что коменданты общежития одобрят дырки в стенах ради здорового образа жизни? – постарался максимально доброжелательно высказаться Влад. Его сосед, парень из очереди при заселении, медленно повернулся с мрачным выражением лица.

– О, трубадур, опять ты со своей балалайкой, – поморщился, как от назойливого насекомого, сосед, – А я еще подумал, что это за сверчок там скрипит.

– А, подумал, – недоверчиво протянул Влад.

Сосед демонстративно похлопал молотком по ладони и продолжил плотницкие работы. Влад, заткнув уши, захлопнул дверь. Три дня в общежитии явно показали, что и здесь спокойная жизнь для него не предвиделась.

Алиса остановилась у двери своей квартиры, пытаясь отыскать в огромной бесформенной сумке два крохотных ключика. Под руку попадались бутылка воды, планшет, кошелек, косметичка, книжка, пара ручек, телефон, наушники и, наконец, новая маленькая связка. Алиса открыла дверь и вошла внутрь. Заметила открытую дверь в соседнюю со своей комнату. И в ту же секунду ей навстречу вылетела смуглая головка, укутанная в огромную гриву вьющихся змеиных волос, струящихся по плечам и оканчивающихся где-то значительно ниже талии.

– Привет! Я Лера, – широко улыбнулась девушка, – Ты здесь живешь?

Алиса кивнула.

– Я – Алиса. Ты, видимо, тоже теперь здесь живешь?

– Да, только сейчас заехала. В первую комнату. А ты с занятий? – быстро, перебивая саму себя зачастила Лера, пока Алиса бросила сумку на тумбочку под зеркалом и переобулась, – На каком факультете учишься? Магистр? Бакалавр? Хотя зачем я спрашиваю, квартира же двухкомнатная, магистерская, значит ты тоже магистр.

– Да, я с занятий, – ответила Алиса, как только ей представилась возможность вставить хотя бы слово, – Магистр. Первый курс. Магистр креатива.

– Магистр креатива? – Лера широко распахнула и без того огромные, чуть по-восточному раскосые глаза.

Алиса прошла на кухню, заглянула в электрический чайник и нажала на кнопку. Лера пошла за ней следом.

– Ну, это я так называю. На самом деле там…

– Очень длинное и пафосное название, – перебила ее Лера, – Кажется, мы одногруппницы.

– Серьезно? – теперь уже Алиса, насыпавшая чай в глиняный заварочный чайник, удивленно подняла глаза на Леру. Но в ту же секунду грозно прищурилась и уперла руки в бока, – Тогда почему тебя на парах не было? – обвинительным тоном выдала она. Лера рассмеялась.

– А же говорю, я только что въехала. Меня не выпускали из дома, – добавила она таинственным шепотом.

– В смысле? Ты что, была в заложниках? – заговорщицким тоном спросила Алиса, наливая чай.

– Ну да. У одного… художника. Я ему позировала… Ню. И он не выпускал меня, пока не закончил работу. А сама я уйти не могла – была прикована.

Алиса недоверчиво покосилась на Леру.

– Правда! – воскликнула Лера, заметив скептицизм в Алисином взгляде, – Правда он мой парень, – добавила она, потупив взгляд, но продолжая хитровато улыбаться.

Алиса с обалдевшим видом отхлебнула чай и вздрогнула, обжегшись. Лера состроила извиняющуюся рожицу. Из Алисы вырывался нервный смешок. За это первое сентября она услышала больше удивительных историй, чем за все свое предыдущее студенчество.

В этот вечер Алисе, как она ни пыталась, так и не удалось придумать сюжет будущего рассказа. Влад так и не смог поиграть на гитаре, зато отточил навыки построения доминантсептаккордов, сидя на полу в коридоре с учебником сольфеджио. Света читала книжку по режиссуре, привезенную с собой из Сибири и лениво переписывалась СМСками со своим парнем. Лера рано легла спать, изможденная позированием… и не только. Вика, дождавшись в курилке, пока все одногруппники пройдут мимо охраны, вернулась в аудиторию, забрала свои вещи и быстро выпила стопку текилы на входе в мексиканский бар, по дороге от факультета к штабу. Роман провел поздний вечер, как и всегда, в прямом эфире. Никита пытался медитировать, но потерпел в этом окончательное фиаско, безвозвратно отвлекшись на длинные женские ноги, в ожидании дефилировавшие перед ним. Вячеслав… Вячеслав выпил немного коньяка и продолжил работу над сценарием. У него появилось несколько свежих идей.