Читать книгу Как удачно выйти замуж? Инструкция для попаданки - Александра Гусарова - Страница 4

Шин Гримли оказался высоким и очень худым мужчиной. На нем болталась серая хламида с завязками на спине. У нас в подобных ходили санитары в моргах. Надеюсь, мне все же придется работать с живыми. Вспоминая все многочисленные уроки по психологии, которые я так не любила в институте, зато потом с удовольствием изучала в интернете, постаралась не паниковать и принять перемены, произошедшие в моей жизни. Удавалось это с переменным успехом.

– Так-с, это правда, что вы хотите посвятить свою жизнь лекарскому делу? – спросил меня шин лекарь, сканируя цепкими глазами, которые отливали желтизной. Встретив нас с шином Монтежью стоя, после ухода последнего, он сел за стол спиной к окну и сцепил свои костлявые пальцы, устроив ладони на столе.

– Я из другого мира. И там я работала доктором. Общей практики, – зачем-то добавила напоследок.

– И что вам там не сиделось? Тоже решили покорить сердце шарина?

Шарин – сын королевы. Это мой внутренний переводчик сообщил. Почему все хотели покорить его сердце я, естественно не знала. И даже стало немного обидно, что его совершенно не интересует моя профпригодность. Я это высказала работодателю.

– Если вдруг станешь шари, тогда и будешь со мной разговаривать в подобном тоне! – неожиданно резко оборвал мой монолог Гримли. – А пока запомни: ты всего лишь женщина. И скажи спасибо, что Аглая за тебя похлопотала. Иначе я давно бы выставил доктора общей практики за забор.

Похлопотала? Этот язвительно-презрительный тон теперь называется «похлопотала»? Но, как говорится, в чужой монастырь со своим уставом не лезут. И я благоразумно прикусила язык. Три месяца до следующей маршрутки нужно было как-то выживать.

Шин вызвал мальчишку, внешним видом похожим на моих давешних знакомых Риваля и Рубиля. Он проводил и показал мне малехонький чуланчик, в котором стояли лишь узкая кровать, застеленная жестким серым одеялом, которое в моем мозгу прочно ассоциировалось с армейской казармой, да странная смесь шкафа со стулом. Шкафчик был расположен там, где в нашем мире располагалась спинки.

– Это ваше временное жильё, шина. Завтрак в семь тридцать вместе с больными. Отдыхайте! – с этими словами парень вышел и затворил за собой двери.

Как в семь тридцать? Я кушать хочу! Последний раз еда попала в мой желудок во время поминального обеда. Только она в тот момент мне встала поперек горла и я практически ничего не съела. Да вот спорить мне было не с кем. Пришлось раздеться до трусов и футболки и забраться под колючее одеяло.

Сон никак не шел. Одеяло нещадно кололо и совершенно не грело. Часов у меня не было. Смартфон сел. Розетку для его подзарядки я так и не нашла. В итоге смотрела в темный потолок и решала очень трудный для себя вопрос: пролежать так до утра или все же одеться? Кровать уже кое-как нагрелась. И терять остатки тепла совершенно не хотелось. Но колючки впивались в кожу, словно на меня положили и придавили сверху ипликатор Кузнецова, и мешали заснуть.

Я встала, нашарила в темноте свою одежду, благо комната была три шага на пять, и оделась. Только нырять обратно под одеяло передумала. Раз оделась, может, сходить поискать кухню или хоть какое-нибудь помещение со съестным? В моем новом лексиконе слово «кухня» было, значит, была и надежда найти завалящую корочку хлеба, и с ее помощью благополучно дожить до утра.

Засунув ноги в кроссовки, нашарила двери и осторожно, чтобы не шуметь, толкнула их. Пока мне попадались лишь очень скрипучие двери. На счастье, дверь в мое жилище лишь слегка пискнула и выпустила в широкий коридор, который заливал мерный сиреневый свет. Вокруг не было ни души. Я огляделась по сторонам. Моя комната располагалась в конце коридора у торцевой стены. В наших, земных учреждениях, обычно на таком месте делали туалеты. Надеюсь, моя кровать не над местным аналогом унитаза стоит. Лента коридора тянулась вдаль от нее, и что там скрывалось в конце, было непонятно. Я пошла на разведку. Это всяко лучше, чем слушать позывы пустого желудка и мучиться под колючим одеялом.

По обе стороны коридора располагались парные прозрачные двери. Прозрачными они казались лишь на первый взгляд. Что-либо рассмотреть за ними было невозможно. Если рассуждать логически, а в мозгах землян и арабульцев логика, надеюсь похожа, следовательно, кухни или столовой среди них нет. Поэтому идем дальше.

Мне казалось, что шла я вечность. По факту же это могло быть как полчаса, так и две минуты. Время в коридоре двигалось по ощущениям странным скачками. Все время думалось, что снова угожу в «кисельную» ловушку. Только воздух так и остался обычным воздухом, без уплотнений.

Прозрачные двери закончились, а коридор резко повернул вправо. Там были двери, но уже обычные, сделанные из дерева. Мне, по крайней мере, казалось именно так. Я попыталась посмотреть, что внутри. Да только на всех замки были заперты. И когда я уже почти отчаялась, за одной послышался звук, похожий на звон посуды. Окрыленная близкой удачей, толкнула ее и оказалась в большом помещении, заполненном устройствами, отдаленно напоминавшими плиты в наших столовых. Ура! Кажется, я нашла то, что искала. Да радость была преждевременной. Кругом царила стерильная чистота, и на продукты даже намека не было. Людей, кстати, тоже не было. Но кто-то же издавал звуки?

Я замерла и напрягла слух, в надежде, что этот некто затаился, испугавшись моего появления, а когда я перестану шевелиться, осмелеет и проявит себя. Даже дышать перестала, насколько хватило объема легких. Расчет оказался верным. В дальнем углу что-то брякнуло.

Я резко развернулась в ту сторону. Сиреневый фонарь висел как раз над источником шума. А им оказался меховой шар … с глазами.

– Ты кто? – спросила скорее по инерции и привычке разговаривать с кошками и собаками. И совершенно неожиданно получила ответ:

– Я рынкарон. А ты кто?

– Я Поля или Пелагея.

– Поля Пелагея? – удивилось существо. – А что ты, Поля Пелагея здесь делаешь?

После событий сегодняшнего дня я, кажется, уже ничему не могла удивиться, поэтому спокойно ответила:

– Кушать хочу. Последний раз ела очень давно, теперь пустой желудок мне спать не дает.

– Поля Пелагея, если я покажу, где есть еда, ты со мной поделишься?

– Обязательно! – в ответ закивала я, подспудно соображая, что говорю лишь я. А этот самый рынкарон не говорит по причине отсутствия рта. И все ее слова как бы рождаются у меня в голове.

– Ур-ря-я! – я не поняла, действительно ли слышу победный клич, или опять виновато мое воображение. – Подойди вон к тому ларю и откинь крышку!

Из шарика показалась тоненькая черная ручка и указала направление на большой ящик, стоящий у окна.

– Это запас на случай боев, – пояснило существо. – У магов повреждения пищей восстанавливаются, поэтому еда всегда наготове.

– У вас идет война? – испугалась я.

– Да какая война! – черная ручка обреченно махнула. – Наша шари лет пять как разругалась с Эзаровским шарином. Теперь мужики при любой возможности друг другу бока мнут, а потом сюда жрать являются. Поэтому, ты не бойся, еду никто не потеряет. Она самовосстанавливающаяся. Не очень вкусно, конечно, но вполне питательно. Что стоишь? Давай открывай!

Шарик прервал свои объяснения и поторопил меня. В конце концов, не с голоду же мне помирать. Я послушно подошла к ящику и откинула тяжелую крышку.

Мои голодные глаза алчно заблестели от увиденного. Чего только в этом ларе не было! Булочки в прозрачных пакетах, пирожные в пластиковых контейнерах, котлетки с пюрешкой, тоже в контейнерах, овощи и фрукты в сеточках. Я стала набирать все, на что падал мой взгляд.

– А мне? – жалобный голос притормозил мои воровские замашки. – Ты же мне тоже обещала?

Я, как стояла внаклонку над ларем, так и замерла, не сразу сообразив, откуда раздается голос. Упрекнув себя в невнимательности, распрямилась и уточнила:

– А ты сам взять это не можешь?

– Не могу, – горестно сообщило существо. – Здесь стоит защита от всех нелюдей. Мы не можем ничего оттуда взять!

Тогда я быстро выложила на стол, что прижимала к груди. Распрямиться-то я распрямилась, но добычу свою из рук не выпустила.

У шарика обнаружились две тонкие черные ножки. Он на них ловко подпрыгнул и оказался рядом с едой. Рот у шарика все же был. И даже не рот, а маленькая, но очень зубастая пасть. И вся еда, прямо как была в упаковке, начала там стремительно исчезать.

– Стой! – ойкнула я, прижав ладонь к груди. – Так же нельзя!

– Как так? – два больших глаза удивленно уставились на меня, а контейнер с сырниками застыл на подходе ко рту.

– В упаковке! Ее же снять надо!

– Да? – казалось, что этот факт удивил его еще сильнее. Я подошла и начала снимать пластик с еды.

– А я-то все думаю, почему натуральная пища вкуснее, а эта вся на один вкус, хотя по виду разная! – поделился со мной наблюдениями рынкарон. Отправив в свою утробу всё, что я достала, он сложил ручки-палочки на животе, прикрыл глаза и сыто заурчал. Затем, вспомнив, махнул рукой, и упаковка плавно перелетела в большое мусорное ведро, стоящее рядом с входной дверью. И снова вернулся в состояние нирваны.

Наконец-то очередь дошла и до меня. Вскрыв упаковку и отправив кусок пирога с мясом в рот, я тоже готова была закрыть глаза и счастливо заурчать. Да только мне было не суждено это сделать.

– Шухер! Тикаем! – неожиданно закричал шарик, используя натуральный воровской жаргон. Я только успела подумать, где рынкарон его нахватался, как он подпрыгнул и исчез, пройдя прямо через стену.

Я же отчетливо услышала шаги, приближающиеся к дверям. Проходить сквозь стены я не умела. Поэтому пришлось срочно забираться внутрь массивной тумбочки, стоящей в углу, и ждать с надеждой, что ночной посетитель не станет заглядывать внутрь.

Шаги прошли вдоль стены, приблизились, отдалились и, наконец, подошли прямо к моему убежищу. Я замерла, моля всех богов, чтобы не обнаружилось мое присутствие в столь неурочный час. Затем послышался звук льющейся воды. Через пару секунд до меня дошло, что это вовсе и не тумбочка, а аналог нашей кухонной раковины. Разве что внутри не было канализационных труб. И сейчас вода сбегала прямо мне на макушку.

–Шерд, опять очиститель автоматом не срабатывает. Надо будет миру Бригу с утра об этом сказать! – произнес знакомый голос. Шин Гримли, тоже что-то забыл посреди ночи на кухне.

В носу предательски засвербело. Я держалась из последних сил, чтобы не чихнуть. А тонкая струйка воды медленно стекала мне за шиворот. И тут я увидела, как перед моими глазами опускается стержень, светящийся фиолетовым светом.

– Благо, я не под ним сижу! – это было моей последней мыслью. Свечение разгорелось нестерпимо ярко, так что пришлось зажмурить глаза. Затем раздался шипящий звук и как-то разом чавкнуло. Я поняла, что влага с моего тела исчезла. Это было хорошо относительно мокрой шеи и рубашки. Но совсем неприятно, когда дело коснулось лица. Казалось, что я весь день загорала на солнце. И теперь мое лицо похоже на печеное яблочко. Я с ужасом поняла, что если еще раз активируют это самый очиститель, этот день, вернее ночь, может оказаться для меня последней. Организм просто погибнет от обезвоживания.

На мое счастье, шаги Гримли направились к двери, и вскоре я услышала, что ее закрыли. Я с трудом вылезла из своего убежища. Руки и ноги затекли. Причем не столько от долгого сидения, сколько от страха. Выглянув за двери, обнаружила пустой коридор и как можно быстрее рванула в свой чулан.

Успокоиться смогла лишь тогда, когда лежала на кровати, укутанная колючим одеялом. В этот раз мне уже ничего не мешало. Последней мыслью перед тем, как я повалилась в сон, была мысль:

– Не так прост этот мир, как могло показаться на первый раз. Десять раз подумай, прежде чем куда-то залезть или поддаться сиюминутному желанию.