Читать книгу Hexentanzplatz. Сборник волшебных сказок - Александра Ильина, Александра Викторовна Ильина, А. В. Ильина - Страница 6

***

Май – месяц, когда появляются первые проблески грядущего лета: дни становятся длиннее, солнце ласково согревает первую, молодую листву деревьев своими теплыми лучиками, распускаются яркие весенние цветы, птицы вьют гнезда… Май – месяц, когда хочется влюбиться и, расправив крылья, взлететь над обыденностью и парить высоко в небесах. Май – месяц, когда неудержимо тянет выехать на природу, в лес, на пикник, разжечь костер, пожарить шашлыки и отдохнуть от городской суеты и сутолоки…

***

Великан-дуб, протянул свои руки-ветви навстречу первым лучам солнца.

– Доброе утро! – проскрипел он своим старческим голосом.

– Доброе! Доброе! – прощебетала птаха, пролетавшая мимо.

– Доброе! Доброе! – приветливо отозвались травы.

– Доброе! Доброе! – порывисто свистнул ветер.

Утро и впрямь было добрым – день обещал быть солнечным, но еще по-весеннему нежарким. Лес просыпался. Лес ждал гостей.

Гости приехали ближе к полудню. Шумная, веселая толпа горожан, на трех машинах. Разожгли костер. В тени дуба-великана поставили походный столик и стулья. Вскоре потянуло ароматным шашлыком. Люди отдыхали, ели, пили, пели песни под гитару, веселились во всю, строили планы на следующие выходные, обсуждали научные статьи и последнюю конференцию, сыпали умными терминами. А под вечер, когда солнце стало клониться к западу и похолодало, горожане собрали остатки недоеденных блюд, погрузились в свои машины и уехали.

***

Кроваво-красные всполохи заката скользнули по изуродованному вырезанной надписью стволу дуба-великана, прощаясь. Ветер еще раз взметнул песок, чтобы окончательно загасить тлеющие угли костра и улетел куда-то по своим делам…

– Не печалься, – улетая, крикнул ветер лесу, – ни все люди такие! А лес лишь тяжело вздохнул.

***

Бледный свет полной луны, отражаясь, играл в гранях пивных бутылок, брошенных дневными отдыхающими, а дуб-великан тихо стонал – болели его подожженные корни, изрезанная надписью кора. Он смотрел на осколки бутылок, консервные банки, влажные салфетки и ему становилось еще больнее.

Вдруг чья-то рука коснулась его ствола и тихий голос запел: «Древние рощи полны голосов, шепотом трав и камней, с севера тянется дым от костров, враг рыщет в той стороне…»1 ему отвечали другие: «… духи грозы бьют в барабан, из молний куют нам мечи, мы принесем жертву Богам, кровью своей напоим…»2. Это были ночные гости леса. Дуб смотрел на темные фигуры в капюшонах: одни собирали банки и осколки стекла, другие свежим дерном присыпали корни дуба, живительной смолой затерли надпись на его коре. Выложив кострище на голой земле, развели огонь. Высоко в небо взлетало пламя, а люди, смеясь, с разбегу прыгали через костер.

Уже под утро, уходя из леса, они залили костер водой, засыпали землей, унесли с собой мусор.

– Кто вы? – прошелестел им в след дуб.

– Язычники – потомки друидов, – ответил один из них.