Читать книгу Запрещенная секта - Александра Королева - Страница 2

Я дошла до своего дома и, приставив дорожную сумку на колесиках к забору, посмотрела на калитку. Она была скручена цепью, на которой висел амбарный замок.

«Да, тут уж не придерешься, – подумала я, – тетя Фрося надежно охраняет мои владения!»

Захватив с собой только дамскую сумочку, направилась к дому соседки. Увидев, что окна в ее доме были раскрыты нараспашку, позвала ее:

– Ефросинья Кузьминична, вы, дома? Это, я, Вероника!

– Слышу! Слышу! – Откликнулась она.– Уже иду!

На порог вышла, пятидесяти шести летняя, пенсионерка. Моя соседка, уже лет десять страдала подагрой. Поэтому, она никогда не расставалась с клюшкой, подарком ее покойного мужа, деда Тихона.

Держась за вытертую до блеска, словно лакированную, ручку, тетя Фрося спустилась по ступенькам и подошла ко мне.

Летнее яркое утреннее солнце слепило соседке глаза, поэтому, она сощурилась и, повернув меня к нему лицом, с начала, придирчиво осмотрела с ног до головы, а потом, приветливо улыбнулась, обняла, и трижды, по-родственному, расцеловала.

– Ну, здравствуй, красавица! – Произнесла она, с игривыми интонациями в голосе.– Вижу, похудела, похорошела! Ну, просто, глаз от тебя не отвезти! Вот, что, значит, курорт! А я, вот, все лето на огороде провожу! Но загорела, скажу тебе, не хуже Турции, будет! – И сразу же настойчиво потребовала.– Ну, давай, рассказывай, как твои дела? Узнала чего?

Чтобы удовлетворить ее любопытство, я ответила:

– Совсем немного. Думаю, что мне будет нужно, хотя бы, еще раз, в Стамбул слетать!

– А, что, узнала то? – Не отставала от меня соседка.

– Потом расскажу.– Пообещала я.– Тетя Фрося, ты даже не представляешь, как я устала! Хочется помыться и завалиться в пастель, чтобы ногам дать отдохнуть! – И поинтересовалась.– Ты ключ то захватила?

– А, то, как же! – Заверила меня пенсионерка и свободной рукой полезла в карман вязаной кофты. Вынимая ключ от моего дома, пояснила.– Он, у меня, булавкой зацеплен за веревочку и пристегнут к внутреннему карману.

Я улыбнулась, отметив про себя, что Тетя Фрося со всей ответственностью отнеслась к моему поручению. Ключ не только был пристегнут, но и еще висел на шнурке ярко-красного цвета. Я поняла, что соседка, так сделала на случай, если, вдруг, его потеряет. Увидев, что ей не просто отстегнуть ключ, я предложила:

– Давай, я помогу! – И расстегнула булавку в ее вывернутом кармане.

– Уж, больно, мне знать охота! – Не отставала от меня тетя Фрося. Ее интерес к моей поездки в Стамбул, только возрастал.– Скажи, нашла, ты, хоть, родственников, своей прабабки?

– Пока нет.– Ответила я.– Но, с русской общины, обещали помочь! Но, кое-что, мне, все же удалось узнать! Моя прабабка, Прасковья Лаврентьевна, родилась в Константинополе в тысяча девять сотом году. Жила в большом двухэтажном доме с родителями и братом Павлом. Отец ее, Лаврентий Валентинович, в пригороде держал табун лошадей и верблюдов.

– А верблюды, ему, зачем были? – Заинтересованно посмотрела на меня тетя Фрося.

– Ну, как же! – Воскликнула я и пояснила.– Мясо, раз, молоко, два, шерсть, три и на прокат их купцам давал, у которых поклажи было больше, чем грузовых животных!

– Значит, не бедная твоя прабабка была.– Сделала заключение моя соседка.– Богачка! Голубых кровей! Это и по тебе видно! Ты, Вероника, чисто, в свою прабабку пошла! Культурная, матом не ругаешься, не сплетница, голоса ни на кого не повысишь, обходительная, добрая и справедливая! – Перечислила она все мои достоинства и горестно вздохнула.– Тебе еще бы родственников своих найти! Небось, разлетелись по всему свету!

– Да … – Согласилась я с ней, подумав о том, чего, именно, так сильно боялась моя прабабушка, Прасковья Лаврентьевна, умолчав о том, в какой семье она родилась и где жила? Да, и вообще, ни чего бабушке не рассказывала о себе. Видно, при Советской власти, нельзя было об этом говорить! Даже, перед смертью, она, ни единым словечком, ни обмолвилась о своем происхождении. – Конечно, не так легко, сейчас, через столько лет отыскать свою родню, – снова заговорила я, – но у меня вся надежда на русскую общину. Кстати, – вдруг вспомнила я, – ходила в Стамбуле на русское кладбище и видела могилу своего прапрадеда Лаврентия Валентиновича Журавлева. А, теперь, самое интересное скажу! – Сделала я загадочное лицо и замолчала, наблюдая за реакцией Ефросиньи Кузьминичны.

Она была вся во внимании.

Я снова улыбнулась и выпалила.

– У моего прапрадеда на могиле герб имеется!

– Это, что же, значит? – Прикрыла пенсионерка рукой рот от удивления. Она немного помолчала, приходя, постепенно, в себя, а потом поинтересовалась.– Никак, он, из графьев?

– Точно не могу сказать.– Пожала я плечами.– Но герб запомнила.

– И что же было на нем? – Не отпускала она меня, решив до конца удовлетворить свое любопытство.

– Ни чего такого особенного! – Пояснила я Ефросинье Кузьминичне.– Два ангелочка в воздухе парят и ручками этот самый герб держат! Герб, к шпилю, приделан. А под шпилем русский крест.

– А на гербе то, на гербе, что? – В порыве любопытства, схватила она меня за руку.– Расскажи, не томи, меня, Вероника! Интересно же!

– Ну, ладно! – Сдалась я.– Зная тебя, что, если, промолчу, ты спать ночью не сможешь, так и быть, опишу его! Значит, так! Герб на две части разделен, наискосок, ровно посередине. В верхней части конь на дыбах стоит, словно в цирке.

– Ну, это, понятно! – Отозвалась тетя Фрося, перебив меня.– Ты сама говорила, что прапрадед твой коней разводил! А, в низу, то, что?

– В нижней части герба белка выбита.– Ответила я.

– Белка? – Переспросила пенсионерка.

– Ага! Она, самая! – Подтвердила я.

– А, она, то, тут, при чем? – Недоуменно посмотрела на меня соседка.– Я так думаю, что в Константинополе, раньше, белок, навряд ли разводили?

– Не разводили.– Подтвердила я.– Мне, в русской общине так и сказали.

– Тогда зачем твой прапрадед ее на свой герб нацепил?

– Понятия не имею! – Снова пожала я плечами.– Но, это, еще не все! На спине у коня журавль стоит. Может, Лаврентий Валентинович захотел свою фамилию увековечить? Ведь наша фамилия Журавлевы, наверное, от прапрадеда осталась?!

– Странный герб у твоего предка … – Задумчиво произнесла Ефросинья Кузьминична и повторила.– Очень странный! Животные и птица на нем. Вот, и разбери, что к чему?!

– Старец Никон предположил, что в этом гербе заключается послание для предков. Мол, кто самый умный, тот и разгадает!

Пенсионерка, в начале, оценивающе осмотрела меня, а потом, спросила:

– Вероника, а ты, умная?

– Сама не знаю.– Честно призналась я и посетовала.– Наверное, мне не дано узнать послание моего прапрадеда!

– Одно скажу! – Соседка, прихрамывая и подволакивая одну ногу, подошла ко мне, огляделась, словно нас могли подслушать и понизив голос, произнесла.– Раз белок в Турции не разводят, то они, в огромном количестве, живут у нас! Прикинь в уме то! След, прямиком, в Россию ведет! Возможно, перед тем, как семья Лаврентия Валентиновича, уехала в Константинополь, что-то здесь оставила? А? Ты подумай то над этим вопросом!

Утреннее солнце припекало все сильнее и сильнее. Во дворах загремели дужками ведер хозяйки, выгоняя со двора коров на пастбище.

– Ну, а в город, когда собираешься ехать? – Остановилась на полпути пенсионерка. Она тяжело налегла на свою клюку, видимо подагра давала ей о себе знать.– Хотелось бы еще побалакать, – не скрывая своего сожаления, сказала она, – да знаю, что ты влюблена в свою работу, похлеще, чем в своего жениха!

– Ефросинья Кузьминична, отцепляй свою цепь! – Поторопила я ее. – Мне домой хочется зайти!

– Сейчас! – Отозвалась она, вынимая из кармана еще один ключ, который, как я поняла, был от замка, висевшего на цепи, на моей калитке. Такие, наверное, в шестидесятых годах еще делали! Открывая большой амбарный замок, соседка сделала мне небольшой отчет.– Цветок поливала, как ты и просила, каждые три дня. В доме порядок. В гараж не заглядывала. А чего мне в нем делать? Вон, ты как его закрыла, так твой замок на нем и висит!

– Спасибо, вам! – Поблагодарила я пенсионерку и, достав из дорожной сумки стамбульские мягкие тапочки и конфеты в круглой красивой железной коробке, протянула их ей, пояснив.– Это чтобы ваши ноги всегда в тепле были и жизнь послаще!

– Ой, какие красивые! – Обрадовалась тетя Фрося и, засунув мои подарки подмышку, захромала к другой соседке, Лидии Ивановне, которая издали, наблюдала за нами.

На ходу подхватив свою дорожную сумку, я открыла ключом входную дверь и зашла в дом своих родителей.

*

Включив газовый котел, чтобы нагреть воду, открыла холодильник и достала из него кусок замороженной баранины. Обожаю ее! Особенно вареную, в холодном виде! Эту баранину мне принес племянник тети Фроси, Николай, когда резал овцу.

Налив в большую миску воды, и положив в нее мороженое мясо, я пошла в ванную.

Намывалась долго. Вода отлично расслабляет и снимает усталость, поэтому, выходить из ванной не спешила.

Открыла чопик, вытерлась полотенцем, и, прямо, на голое тело одела банный халат. Зашла на кухню, слила воду с миски и, положив размороженный кусок мяса в кастрюлю и снова залив его свежей водой, поставила на газ вариться. Подождала, когда оно закипит, сняла пену и вышла во двор.

Усевшись на маленькую скамеечку, которую несколько лет назад смастерил мой отец, я подставила свое лицо знойному летнему ветру и палящему солнцу. Они сушили мои длинные волосы получше любого фена!

Засунув руку в карман, я нащупала пальцами прохладное железо. Вынув из кармана ключ, увидела, что он от гаража и подивилась тому, что сунула его в карман машинально, не задумываясь. Я даже не смогла вспомнить, когда это произошло. Ну, раз это все же случилось, решила навестить свой старенький «Форд».

Подходя к гаражу, я уже издали почувствовала запах выхлопных газов. Чем ближе я подходила к строению, тем, ощущала его все естественнее.

– Что такое? – Непонимающе осмотрела я замок, который взяла рукой и несколько раз подергала. Он был закрыт и продолжал надежно охранять мой автомобиль.

Провернув ключ в замке, я быстро вынула его дужку из петель и, открыв дверь гаража, тут же закашлялась, потому, что, вдохнула в себя смрадный тошнотворный запах выхлопных газов. Машины из-за них не было видно, но я слышала, что мотор моего «Форда» был включен. Выскочив на улицу отдышаться и выветрить помещение гаража, я встала поодаль, наблюдая за тем, как постепенно рассеивается дым.

Теперь я ясно могла разглядеть мужчину, сидящего в салоне моей машины. Его голова облокотилась на боковое стекло дверцы.

– Мне, еще, мертвеца в доме не хватало! – С ужасом произнесла я, открывая переднюю дверцу «Форда».

Не успела я распахнуть ее, как незнакомец завалился на мои руки. Я, едва, успела подхватить его и посадить обратно на сиденье. Потом провернула ключ зажигания и выключила мотор.

– Эй, мужчина, вы живой? – Спросила я, потрепав его за плечо, и стараясь нащупать пульс на его руке. Пульса не было! Меня охватила паника. Теперь, с полицией будут проблемы! Как я объясню стражам порядка, что не причастна к смерти незнакомца? Ведь ключ был в одном экземпляре, и находился у меня в доме! А мне, завтра, еще, в город, на работу нужно попасть без опозданий!

С большим трудом взяв себя в руки, я все же решила, не спеша, еще раз проверить, жив или мертв мужчина. Найдя на его шеи сонную артерию, приложила к ней пальцы. И тут я почувствовала совсем слабый и редкий пульс! О! Какая это была для меня радость! Сразу же, словно камень с плеч свалился!

Поднатужившись, я выволокла незнакомца на свежий воздух, положив его в тень, которая падала от гаража. Тут же сбегала домой, выключила газ и позвонила по мобильному телефону в «скорую помощь». У меня был такой стресс, что я даже забыла переодеться. Так и сидела в халате около своего спасенного.

Минут через двадцать после моего звонка, «скорая» подъехала к моему дому. Из нее вышла фельдшер, лет сорока, и сразу же направилась в мою сторону, держа в руке пластмассовый чемоданчик. Подойдя ближе ко мне, она поинтересовалась:

– Где больной?

– Не больной, – поправила я ее, – а отравленный выхлопными газами! Вон, он, в тени лежит! – Кивнула я головой в сторону гаража.

Женщина подбежала к мужчине и, нащупав на его руке пульс, крикнула, обращаясь к водителю машины:

– Федя! Носилки неси! Быстро!

Пока водитель возился с носилками, фельдшер успела ввести в вену моего спасенного какую-то жидкость.

Заметив, что я подошла ближе, она поднялась с корточек:

– Так! – Скомандовала она мне.– Берем за ноги и ложем его на носилки! А, ты, Федя, – обратилась она к водителю, – за плечи поднимай!

Кое-как положили незнакомца на носилки и с большим трудом донесли до машины «скорой помощи». Положили носилки на землю, и Федя вытащил из нутра автомобиля каталку.

Фельдшер вновь взяла командование на себя.

– Берем разом, – сказала она, – чтобы больной не свалился на бок!

Мы, женщины, взялись за ручки носилок, где были у мужчины ноги, а водитель, где была у него голова.

Как только положили незнакомца на каталку, Федя, сразу же, задвинул ее в «скорую помощь».

Я развернулась и пошла к дому, считая свою миссию законченной.

– Эй, женщина! – Крикнула фельдшер мне вслед.– Вы, это, куда направились? А капельницу мужу кто держать будет?

– Какому мужу? – Не поняла я.

– Вашему! Вашему! – Пояснила она и с раздражением в голосе спросила.– Ну, что стоите, как вкопанная? Залезайте вовнутрь! Не знаю, что между вами произошло, но имейте совесть, помогите своему мужу!

– Но я … – Я посмотрела на банный халат, который я одела на себя, прямо на голое тело.

– Жизнь вашего мужа зависит от быстроты вашего решения! – Снова крикнула мне фельдшер и поторопила.– Думайте быстрее, пока я иголку в вену вашему мужу ввожу!

– Вероника! – Выглянула в окно Ефросинья Кузьминична и поинтересовалась.– Кого это вы в машину сейчас грузили?

– Сама не знаю! – Ответила я, залезая в машину.

– Быстро вы своего мужа отбросили! – Укоризненно посмотрела на меня медработник.– А он, между прочим, из-за вас хотел с жизнью покончить! – Не преминула она мне сделать колкое замечание, влаживая в мои руки прозрачный мешочек с лекарством.– Держите выше! – Повысила она на меня голос, когда я взяла его у нее и своей рукой подняла мой локоть, чтобы через иглу жидкость лучше вливалась в вену мужчины.

Теперь я спокойно могла разглядеть спасенного мною незнакомца. Ему было лет тридцать пять – тридцать семь, не больше. Не сказать, что красавец, но и не плох собой! Есть в некоторых людях неуловимая красота. Так, и в нем, как говорится, было все при себе!

Не успели мы доехать до больницы, как из распахнутых дверей сразу же выскочило несколько человек. Они выкатили из машины «скорой помощи» каталку, с лежащим на ней мужчиной. Взявшись, с обеих сторон, быстро завезли ее в коридор и, толкая впереди себя, побежали, направляясь к реанимационной палате.

Оставшись у входа, я глазами проводила незнакомца, заодно ломая голову над вопросом, как мне, в банном халате и тапочках, добраться до своей квартиры, которая находится на улице « Прибрежная», на окраине города. Улица упирается прямо в пляж. По ней, нескончаемым потоком ходят туристы, отдыхающие или, просто, местные жители, решившие отдохнуть с семьей у моря, а так же, мужчины, чтобы найти себе временную спутницу жизни, и на оборот, женщины, упорно подыскивающую себе пару, для дальнейшего совместного проживания.

– Вы чего это около машины застыли? – Обратилась ко мне знакомая фельдшер и легонько подтолкнула к дверям.– Проходите, не стесняйтесь! – Пригласила она.

А когда я вошла в холл, пояснила:

– Сейчас вашего мужа в реанимации в чувство приведут, и он, возможно, к вечеру, уже в общей палате окажется!

– Это не мой муж! – Возразила я.– А я, ни его жена! – И развернулась, чтобы уйти.

– Стой! Куда?! – Медицинский работник преградила мне дорогу.– Значит, довела мужика до самоубийства, а теперь, смыться хочешь?! Не выйдет! Федя! – Позвала она водителя «скорой помощи». – Иди, быстрее сюда! – Фельдшер схватила меня за руку и пригрозила.– Мы, еще, полицию вызовем! Вот там и разберутся, что такого вы сделали, что вашему мужу жить расхотелось?

Пока она меня держала, Федя, не заставив себя долго ждать, подскочил ко мне, и как клешнями рак, вцепился в другую мою руку.

– Мы, еще, полицию вызовем! – Пригрозила мне фельдшер.– Вот, там и разберутся, почему вы своего мужа до самоубийства довели!

– Отпустите меня! – Повысила я голос на самовольно задержавших меня работников медицины.– Не имеете права насильно человека держать!

– Федь, – обратилась фельдшер к водителю, – смотри, она еще и голос на нас повышает! – И ухмыльнулась, еще крепче сжимая на моем запястье руку. Второй она продолжала держать чемоданчик с лекарством.– Наверное, совесть проснулась, что мужу умереть не дала! – Заключила она.

– Да, отпустите же, меня, наконец! – Задергалась я в их руках.– Я же вам русским языком объясняю, что совсем не знаю этого мужчины! Я даже понятия не имею, почему он в моем гараже очутился! Я его там, совсем, случайно, нашла!

– Не выкручивайся! Знаем мы таких! Насмотрелись! – Фельдшер даже не пыталась выслушать меня.– Дима! Дима! – Позвала она.– Где тебя черти носят! Охранник называется! – И увидев бугая выходящего из кабинета с надписью «Туалет», обрадовалась.– Дима, – обратилась она к нему, – забери у меня эту женщину! Мне ее одной рукой держать неудобно!

Мое запястье оказалось в широкой лапище Димы.

«Да, – с сожалением подумала я, – от такого не вырвешься!»

– Дима, – я посмотрела на охранника жалостливыми глазами, – я умоляю вас, отпустите, пожалуйста, мою руку! Даю вам честное слово, что даже не попытаюсь бежать! Хоть вы поверьте, что мне нет смысла врать! Я действительно не знакома с мужчиной, которого привезла «скорая помощь»! Меня попросили помочь, я и помогла! Я не замужняя! Вот, посмотрите, – я распрямила пальцы, – видите, у меня даже обручального кольца нет! Знаете, я целую неделю в Турции была и только сегодня утром оттуда прилетела!

– Вот, вот! – Продолжала гнуть «свою палку» противная фельдшер.– Кто-то по Турциям разъезжает, а кто-то из-за ревности жить не желает! – Она взяла в руки телефонную трубку и, приложив ее к уху, набрала нужный номер.– Алло, полиция? – Уточнила она и стала объяснять ситуацию, видя ее со «своей колокольни». – У нас, тут, мужчина в реанимации лежит. Хотел отравиться из-за жены, которая на заграничном курорте время проводила, … – она замолчала и скосила на меня глаза. Ее взгляд упал на распахнутые полы моего банного халата. Фельдшер усмехнулась и осуждающе покачала головой, впившись глазами в высокий разрез, который почти полностью оголял мои ноги. И закончила свою фразу, – … неизвестно с кем! Что? Уже выезжаете? Быстро у вас реагируют на звонки! – Похвалила работник медицины дежурного полицейского. Положив трубку на рычаг, фельдшер снова осмотрела меня и ехидно, с издевкой, чтобы унизить перед мужчинами, которые стояли рядом со мной, не преминула «ткнуть меня носом». – Женщина, – обратилась она ко мне, – а у вас, сейчас, грудь из халата вывалится!

– Так отпустите же меня.– Снова попросила я, уже без энтузиазма и чуть не плача.– Дайте хоть полы халата запахнуть, да пояс перевязать! – И мне один звонок положен! – Напомнила я своим пленителям.– Так законом предписано!

– Хорош, Ирка, издеваться над женщиной! – Сжалился надо мной водитель Федя, вставив свое слово.– Не видишь, что ли? Куда ей бежать в тапочках? Пусть звонит, если ей приспичило!

– Ладно, – снисходительно согласилась с ним фельдшер, снова осматривая меня с ног до головы, – пусть халат поправит, а то ей перед полицейскими, в таком виде, будет стыдно стоять!

– А мне и перед вами стыдно! – Повысила я голос на сорокалетнюю женщину.– Я только недавно из ванны вышла, чтобы вы знали! Это, вы, Ирина, – я зло посмотрела на нее, – не дали мне возможности переодеться!

– А тут и выбирать было нечего! – Сказала она с издевкой, пропуская мимо ушей мой упрек.– На кону стояли, или жизнь вашего мужа, или ваши переодевания в доме!

Охранник и водитель, наконец-то, отпустили мои руки. Я посмотрела на них недовольным взглядом и потерла свои запястья, разгоняя кровь, которые болели и были, красного цвета с белыми полосами, оставшимися от пальцев Феди и Димы, старательно выполнявших приказ фельдшера.

Я зашла за квадратную колонну, поддерживающую потолок, отвернулась к ней и, развязав пояс, поглубже запахнула полы халата.

Когда вернулась обратно, то увидела, что меня ждет один охранник. Прочитав в моих глазах немой вопрос, пояснил:

– На вызов уехали.– Вы, это, … в общем, извините! Я думаю, вы не обманываете.– Заверил он меня.

– Так, думаете или уверены? – Решила я у него уточнить.

– Уверен! – Подтвердил он.

– И на том, спасибо! – Я устало села на стул, услужливо кем-то поставленным около приемной «скорой помощи». – Ну, а звонок, мне можно сделать? – Вопросительно посмотрела я на него.

– Да, да, звоните! – Разрешил Дима.

Встав со стула, я подошла к настольному телефону и набрала номер своей редакции. Прислушиваясь к длинным гудкам, стала ждать соединения. Где-то, примерно, через минуту, на другом конце провода тоже подняли трубку, и я услышала голос Ниночки, секретарши нашего шефа.

– Редакция журнала «Сенсационные новости»! – Произнесла она. Голос Ниночки, как всегда, был нежен и призывно зовущ. Недаром, в нашу редакцию, в основном, обращались одни мужчины. И я прекрасно их в этом понимала.

– Нинуль, привет! – Поздоровалась я с ней.

– А, Ника! – Узнала секретарша мой голос и сразу же завалила вопросами.– Ну, как слетала? Удалось, что узнать?

– Потом все расскажу тебе, Ниночка! – Пообещала я ей, перебив, и сразу же преступила к делу.– У меня к тебе просьба. Передай Гарику, чтобы он привез мне в больницу пакет с вещами. Он в моем кабинете, в шкафу стоит.– Пояснила я ей и уточнила.– Передашь?

– А куда вести его? – Поинтересовалась секретарша и напомнила мне.– В нашем городе их три!

– Нужен адрес поликлиники.– Перевела я взгляд на охранника.

– Улица Ломоносова, дом номер шестьдесят девять.– Скороговоркой произнес он.

– Ломоносова, шестьдесят девять! – Уже специально для Ниночки повторила я в телефонную трубку.

– Так, ты, лежишь в больнице или нет? – Интерес секретарши ко мне только возрастал.

– Завтра все узнаешь! – Уже второй раз пообещала я ей.

– Понятно! – Сделала свой вывод Ниночка.– Значит, нашла новую сенсацию! Вероника, ты, у нас, какая-то неугомонная! В последний день отпуска умудрилась себе работу найти! Ведь ты же сегодня прилетела? – Решила она уточнить.

– Сегодня, Ниночка, сегодня! – Подтвердила я.

– Жди! Сейчас, пойду, передам твою просьбу Гарику! – Пообещала она мне.– Он уже у шефа с утра побывал! – Заговорщицки зашипела она в трубку, вводя меня в курс дела.– Он ему второго строгача влепил! – Радостным голосом произнесла она.

В нашей редакции все знали, что Ниночка, почему-то недолюбливала моего Гарика. Вот, не нравился он ей, и все тут!

– Уже побежала! – Сообщила она мне о своих действиях и отключилась. В трубке послышались короткие гудки.

Я положила ее на рычаг и снова села на стул, который стоял в коридоре, прикрыв свои голые ноги полами халата. Взглянув на охранника, пояснила ему:

– Будем ждать! – А, потом, немного подумав, поинтересовалась.– Переодеться, то, мне есть где?

Дима неопределенно пожал плечами.

– Если, только, в туалете! – Предположил он.

– Отлично! – Воскликнула я.– Конечно, как я сразу не догадалась, что лучшего места для переодевания не найти! – Я снова недовольно посмотрела на охранника. Мог бы предоставить и свою каморку! Жмот! – И с намеком закончила.– По крайней мере, за мной ни кто подглядывать не будет!

За стеклом показалась фигура полицейского в форме. Он открыл входную дверь и зашел в широкий коридор-фойе.

Я сразу же посмотрела на его погоны и удовлетворенно отметила про себя, успокаиваясь:

«Майор! Это, не юнец, какой-нибудь! Значит, разберется, что к чему!»

В это время представитель закона подошел к нам и представился:

– Майор Стрелков!

– Дмитрий.– Назвал свое имя охранник больницы.

– Вероника Журавлева.– Отозвалась я и добавила.– Журналист.

Майор, как-то, сразу, выделил меня из нас двоих.

– Ну, что у вас случилось, Вероника? – Поинтересовался он у меня.

– Я сегодня прилетела из Турции.– Заговорила я.– На первом же рейсовом автобусе добралась до поселка «клубничный». – И пояснила, чтобы Стрелкову было понятливее.– Это там, где в каждом доме клубнику выращивают!

– Знаю! Был! – Коротко ответил мне майор.

– Так, вот, – продолжила я, – пока я была в Стамбуле, за домом присматривала соседка Ефросинья Кузьминична Земляникина.

Как только я назвала фамилию пенсионерки, Стрелков улыбнулся. И тут я поняла, что этому человеку вполне можно доверять! Он поверит и поймет! Так, что, опасаться каких либо подозрений, мне не стоит! В этом я была абсолютно убеждена!

Майор прошел в приемную «скорой помощи» и сев за стол, вынул из коричневой папки, сшитой из кожзаменителя, бланки. Отложив ее в сторону, он сел за стол и стал что-то записывать на листках.

Я зашла за ним в небольшую комнатку и примостилась на диванчике напротив.

Санитарка, дежурившая на телефоне, скромно удалилась.

– Я помылась и решила заглянуть в гараж.– Снова продолжила я свое повествование.

– А, что, вас, так туда потянуло? – Заинтересованно посмотрел на меня майор.

– Сама не знаю! – Честно призналась я, поведя плечами.– Я не давала отчета своим действиям. А, может, решила удостовериться, на месте ли мой «Форд»? Знаете, открыть навесной замок дело не хитрое! Выгонят машину подальше за поселок, заведут, и поминай, как звали!

Стрелков, оторвавшись от письма, поднял на меня глаза. Наши взгляды встретились. Страж порядка снова мне улыбнулся. Потом, опустил глаза и продолжил писать дальше.

Ну, это, мне, совсем не понравилось! Чему он улыбается? Не пойму! Однако, продолжила рассказывать дальше:

– Открыла гараж, а там, полно угарного дыма! Я даже свой «Форд» не увидела сразу! Когда он постепенно рассеялся, увидела, что в салоне моей машины, привалившись к дверке, сидит мужчина. Прошу отметить! – Обратилась я к майору.– Мне неизвестный! А, то, тут, некоторые, мне его в мужья приписали! – Кивнула я в сторону охранника больницы.

– А, я, что? Я ничего! – Сразу стал он оправдываться.– Мне сказала Ирина Ивановна, держи! Я и держал.

Немного собравшись с мыслями, стала пояснять Стрелкову:

– Тому мужчине, что в салоне моей машины сидел, крупно повезло! «Форд», мой, не новый. Давно собираюсь его отремонтировать, но все ни как у меня руки не доходят! Недавно окно боковое левое стало проваливаться. Если дверцей хлопнуть посильней, стекло немного вниз падает. Так случилось и в этот раз! Тот, кто мужчину в моем автомобиле оставил, не учел, что хлопать сильно дверцей, было не обязательно! А, так как, все-таки, покушавшийся на убийство, все же хлопнул ею, чтобы, значит, по крепче и наверняка было, стекло левой дверцы и провалилось! Этот случай и спас жизнь мужчины! А так труп с моей машины выносили бы! – Сделала я вывод и снова продолжила свое повествование.– Быстро вызвала «скорую» и помогла держать капельницу для мужчины. Фельдшер посчитала меня его женой, потому, что мужчина лежал около моего гаража. Да, еще, приписала, что он, из-за меня, хотел жизни себя лишить!

Майор снова перестал писать протокол и, уже, в третий раз, посмотрел на меня и улыбнулся. Если говорить честно, то меня это взбесило! Я, ему, что, анекдот рассказываю? Чему он так улыбается?

– Отчество, ваше, какое, Вероника Журавлева? – Спросил меня Стрелков.

– А отчество мое Лаврентьевна.– Холодно ответила я ему.

– Распишитесь в протоколе, Вероника Лаврентьевна! – Майор пододвинул листки ближе ко мне.

Я взглянула на него и сразу же, про себя отметила, что документ был исписан ровным красивым подчерком. Подписывая его, удивилась:

«Надо же! – Подумала я про Стрелкова.– Каждая буковка выведена, словно нарисована! Наверное, в школе, старательным мальчиком был!

– Мне необходимо узнать о вашем спасенном.– Предупредил меня майор, вкладывая протокол в папку.– А, потом, вы поедете со мной в поселок «Клубничный».

– Никуда я не поеду, – решительно запротестовала я, повысив голос, на его слова, – пока мне платье и туфли не привезут! – И уже более спокойным тоном, добавила.– Мне же нужно переодеться.

– Вероничка! – Услышала я удивленный голос своего жениха.– Зачем тебе вечернее платье в таком заведении? – Он перевел недовольный взгляд с охранника на майора, а потом, на меня.– Или ты решила перед мужиками выпендреться?

– Гарик, – обратилась я к своему жениху, работающего в нашей редакции заместителем главного редактора, – если тебе с утра испортили настроение, это еще не значит, что ты должен его испортить мне! – И строгим взглядом посмотрела на него.

– Понятно откуда ветер дует! – Тут же отреагировал он.– Тебе эта мымра уже доложила?! – И пригрозил нашей секретарше.– Ну, доберусь я до нее!

– Ладно, хватит трепаться! – Обратилась я к Гарику, протягивая руку.– Пакет давай! Мне переодеться нужно!

– Вероничка! – Произнес он уже мягче.– На твоем платье декольте, чуть не до самого пупка, а разрез с боку, до самого пояса! Это тебя разве не смущает?

Я выдернула из его рук пакет, не удостоив своего жениха даже взглядом, и направилась в женский туалет.

Не спеша, одела, на себя, платье, и засунула ноги в туфли на высоком каблуке. Высохшие волосы причесала пальцами, словно гребенкой и, закрутив их на затылке, завязала узлом. Взглянула в зеркало, осматривая себя и осталась не довольна. Да, видок, еще тот! Ни дать, ни взять, девица легкого поведения!

Но из туалета я вышла уверенной походкой.

Удивительно! Трое мужчин с интересом разглядывали меня. Не смотря даже на то, что подмышкой я держала свернутый пакет с вещами.

– На! – Протянула я свою поклажу жениху и попросила.– Подожди меня, пожалуйста, в машине!

– А, ты, куда, Вероничка? – Поинтересовался Гарик.

– Навещу спасенного.– Объяснила я ему и предположила.– Может он в сознание пришел, так хочется узнать, за что его в мою машину засунули?! – И переведя взгляд на Стрелкова, вопросительно посмотрел на него.

Он думал, оценивающе разглядывая меня.

– Ну? – Не выдержала я его молчания.

– Ладно, – снисходительно отозвался он, – пойдемте! Все же, как ни как, он вам жизнью обязан!

– Не забывайте, майор, – поучительным тоном обратилась я к стражу порядка, поднимаясь по лестнице на третий этаж, и напомнила ему, – я, журналист! А, это, уже, четвертая власть!

*

В терапевтическом отделении мы подошли к дежурной медсестре. Она сидела за столом и раскладывала по ячейкам лекарство.

– Извините, – обратился к ней Стрелков, – где мы можем найти, сегодня положенного к вам, мужчину, который отравился угарным газом?

– В реанимации.– Ответила ему девушка, не поднимая глаз.

– Я схожу к лечащему врачу, а вы подождите меня здесь.– Попросил меня майор и направился в сторону ординаторской.

Я присела на трехместный мягкий диванчик, стоявший в небольшой клетушке, напротив плазменного телевизора. С одной стороны, от коридора, клетушку отделяла высокая, упирающаяся в потолок, полка, на которой было размещено множество горшков, с различными посаженными, в них, цветами.

Когда шаги Стрелкова стихли, медсестра оторвалась от своего занятия и подняла на меня глаза. Ее взгляд был долгим, что меня начало раздражать. Но я сделала вид, что не замечаю этого.

– Вы певица? – Наконец решилась она меня спросить.

– Нет! – Ответила я.

– Актриса?

– Не угадали!

– Модель?

– И опять не в точку! – Улыбнулась я ей.

– Неужели … – Медсестра не договорила фразы. Видимо ни как не могла решиться высказать свое предположение.

– Вы имеете в виду женщину легкого поведения, путану? – Уточнила я у нее и тут же опровергла ее предположение.– И опять мимо! Я журналистка.– Представилась я ей и, посмотрев в ее любопытные глаза, поинтересовалась.– Может, слышали о такой профессии?

– Ну, не похожа совсем! – Не поверила мне девушка.

– Я знаю! – Полностью согласилась я с медсестрой и пояснила.– Просто, на мне одето вечернее платье, в котором я была на новогоднем вечере. Понимаете, меня привезли в больницу в халате и тапочках, а так как мне не с чего было выбирать, пришлось облачаться в то, что было, как говорится, под рукой! Ну, что, удовлетворила я ваше любопытство? – Спросила я ее.

Медсестра мне не успела ответить, потому, что к нам подошел майор. Девушка, снова, опустила глаза, а я встала с диванчика и вопросительно посмотрела на Стрелкова.

– Еле уговорил лечащего врача! – Доложился мне страж порядка.– Он, все же дал разрешение на посещение вашего спасенного! Я пообещал ему, что мы долго в палате не задержимся.– Предупредил меня майор и осмотрелся.– Думаю, – сказал он, – нам нужно облачиться в подобающие атрибуты! Он подошел к огромной корзине, в которой лежали горой бахилы и, взяв одну пару, сел на освобожденный мною диванчик. Поднимая по очереди ноги, натянул их на туфли.– А вы, что же застыли как изваяние? – Обратился ко мне Стрелков.– Это к вам тоже относиться! Берите бахилы и захватите для нас двоих халаты! – Подогнал он меня.

Когда мы оделись, как подобает посетителям больных, майор повел меня к реанимационной палате. Она находилась в другом конце коридора.

– Палата номер шесть.– Сказал Стрелков, подходя к дверям, крашенной белой краской, на которых висел пластмассовый номерок с цифрой «шесть» и открыл ее, пропуская меня вперед.

Стараясь не стучать каблуками, на цыпочках, подошли к кровати, на которой спал мною спасенный мужчина.

Я подумала, что, все же, мы пришли не вовремя. Отравленного угарным газом, видимо, накачали снотворным, и у нас нет ни какого шанса, хоть что-то от него узнать!

– Ну, что, теперь будем делать? – Обратилась я шепотом к майору.

– Посмотрим! – Так же шепотом неопределенно ответил он мне.

– Я все слышу! – Произнес мужчина и открыл глаза.

– Так вы не спите? – Обрадовалась я и спросила его.– Так, значит, мы сможем с вами поговорить?

– Вы из полиции? – Уточнил, спасенный, мною, мужчина.

– Да! – Подтвердил Стрелков.

– Нет! – Опровергла я.

Взгляд мужчины остановился на мне.

– Кто вы, прелестное дитя? – Спросил он лыбясь.

– Я журналистка.– Представилась я.

– Эта девушка вас спасла.– Не преминул вставить свое слово страж порядка.

– Так, значит, вы мой ангел-спаситель? – Улыбнулся мне мужчина.– Я вам за это очень благодарен! Надеюсь, вы спасли не только меня, но и еще одного человека!

– Так, давайте все по порядку! – Попросил его Стрелков и обернулся. В палате у окна стоял один единственный стул. Майор подошел к нему и, поднеся к кровати, вопросительно посмотрел на меня.

Я отрицательно покачала головой, давая понять, что не намерена сидеть.

Тогда майор, удобно расположившись на стуле, снова открыл свою коричневую папку и, вынув из нее протокольные листки, положив их с веху ее, приготовился записывать.

– Я вас слушаю! – Обратился Стрелков к моему спасенному.– Давайте, сначала, для порядка, вы назовете свое имя, отчество, фамилию и год рождения!

– Константинов Алексей Вадимович.– Представился мужчина.– Родился я в городе Ессентуки, в тысяча девятьсот восьмидесятом году. Когда мне было десять лет, переехал с родителями в Санкт-Петербург. До сегодняшнего дня проживаю в этом городе.

– Что же, вы, с курортного южного города, прямо в Прибалтику? – Поинтересовался майор у Алексея.

– Отец военный.– Пояснил ему Константинов.– Куда послали, туда и поехал и нас с собой прихватил!

– Нас, это кого? – Решил уточнить Стрелков.

– Меня и маму.– Ответил Алексей.– Братьев и сестер у меня нет. Я у родителей один. Еще, какие вопросы будут? – Посмотрел он на майора.

– А как вы в поселке «Клубничный» оказались? Что вас туда привело? И, на конец, скажите мне, кем вы работаете?

Перед тем, как ответить майору, Константинов немного подумал. Он, как я заметила, не собирался раскрывать перед нами всех карт. Но, однако, признался:

– Есть такая структура в государственном аппарате, которая расследует очень загадочные и, можно так сказать, безнадежно запутанные преступления. В этой структуре я и работаю.

– Назвать ее можете? – Спросил Стрелков.

– Нет! – Категорически отказался Алексей и пояснил.– Я присягу давал! Об этой структуре мало кто знает, вернее, никто, кроме тех, кто непосредственно в ней работает. Вы, же, понимаете, майор, что военному человеку нельзя изменять присяге?!

– Понимаю.– Согласился он с Константиновым и задал ему новый вопрос.– Вас убийство сюда привело?

– Да.– Подтвердил Алексей и добавил.– И еще похищение человека.

– Выходит, вы за кем-то следили? – Предположил майор.

– Вы правы.– Согласился с ним Алексей.– Но на меня сзади напали и оглушили. А потом, засунули в машину, чтобы отравить выхлопными газами.

– Значит, вас все-таки выследили.– Сделал вывод Стрелков.– Где-то вы поступили неосторожно, Алексей Вадимович!

– Майор, – обратился к нему Константинов, – скажите, как ваше имя?

– Роман. А что?

– Так, вот, что я вам скажу, Роман, лучше, не суйтесь в мое дело! Это мой вам совет. Иначе, вы мне все испортите! А на кону, поверьте, стоит человеческая жизнь!

– А вы уверены, Алексей, что вам под силу одному справиться? – Усмехнулся Роман.– Без помощи?

– Ну, почему же? – Возразил ему Константинов и перевел на меня взгляд.– Вот, например, мне эта девушка поможет!

– Я? – Ткнула я в себя пальцем, как будто кроме меня в палате находились еще какие-то девушки.

– Да, да, вы! – Подтвердил Алексей и спросил у меня.– Красавица, как ваше имя?

– Вероника Журавлева.– Представилась я, недоумевая, и еще полностью не придя в себя, от такого предложения. Секунду подумав, добавила.– Для близких и друзей, просто Ника.

Константинов улыбнулся мне.

– Ника древнегреческая богиня победы. Вам это известно?

– Слышала.– Подтвердила я.

– Так, вот, Ника! – Обратился ко мне Алексей.– Вы то, мне и нужны! Ваше имя мне дало надежду, что я, все же, раскрою преступление!

– Но, завтра, я должна выйти на работу! – Объяснила я ему.– Иначе меня, просто-на просто, уволят за прогулы!

– Это я беру на себя! – Заверил меня Константинов.– На счет увольнения, можете не беспокоиться! Уверяю, вас никто не потревожит!

– Но вы забыли спросить моего мнения! – Напомнила я Алексею.

– Хорошо, спрошу.– Согласился он со мной.– Ника, так вы даете мне свое «да», на помощь в расследовании?

– Буду только рада! – Не задумываясь, ответила я, хотя до этого меня, все же, брали сомнения. Журналистская хватка, тут же, перетянула все мои эмоции и я, как гончая, взяла след.

– Я знал, Ника, что не откажите в моей просьбе! – Улыбнулся одними глазами Алексей.– А теперь, откройте тайну, где вы работаете?

– В нашей городской редакции «Сенсационные новости». – Пояснила я Константинову.– Я журналист.

– Можете считать, Ника, что я вам дал новое журналистское расследование, которое, кстати, будет хорошо оплачиваться! Без сомнения, вы останетесь довольны! А за мое спасение вам отдельная награда полагается! Об этом я доложу самому! – Заверил меня Алексей.

Мое сердце сладостно екнуло, и я решила для себя уточнить:

– Путину?

– Ну, что вы, нет, конечно! – Возразил мне Константинов и пояснил.– Мой начальник генерал лейтенант! – И перевел разговор на другую тему.– У вас, Ника, висок гарью запачкан!

– Где? – Спросила я и начала тереть виски пальцами.

– Ну, вот, еще больше размазали! – Улыбнулся он мне.– Не нужно было трогать!

И я тут же отметила, что улыбка у Алексея была очень даже привлекательной!

– Алексей Вадимович, – обратился майор к Константинову, подсовывая ему исписанные листки, – прочтите и подтвердите своей подписью, что со слов, написано, верно.– А когда положил протокол в папку, обратился ко мне.– А, теперь, Вероника, поедемте на место преступления! – И ввел меня в курс дела.– Мне его осмотреть нужно!

– Только я поеду в машине своего жениха! – Предупредила я Стрелкова.

– Мне все равно! – Снисходительно разрешил он мне.

*

Распрощавшись с Константиновым, я вышла следом за майором, во двор больницы, где на его въезде, поджидал меня, на своем автомобиле Гарик.

По тому, какое злое было у него лицо, я поняла, что жених недоволен моим долгим отсутствием и сейчас разразится скандал!

Как только я села в машину, Гарик метнул в меня искрометный взгляд и ехидно поинтересовался.– А, ты, не могла еще в больнице и на ночь остаться?

На что я промолчала.

А он, по шире распахнул разрез на вечернем платье и, откинув на мои колени одну его полу, поинтересовался недовольным голосом:

– И что ты за маскарад на себя нацепила? Все ни как не остепенишься, неугомонная ты моя?!

Я решила не раздувать разгорающееся пламя и как можно мягче ему объяснила:

Гарик, – обратилась я к нему, сбрасывая рукой с колен полу платья, – это долго объяснять! Приедем на место, сам все поймешь! – Заверила я его.

– Знаешь, – мой жених, явно, был не в духе, – я сегодня от шефа уже второй строгий выговор получил и премии лишился! А этого, поверь, мне, даже, с лихвой достаточно! Но, чтобы из-за тебя с работы вылететь?! Извини, я не готов к таким подвигам! Так, что, на «месте своем» ты обойдешься без меня!

– Я все прекрасно понимаю! – Согласилась я с ним, бросая пакет со своими вещами на заднее сиденье. А, потом, виновато посмотрела на него и произнесла, придавая голосу извиняющиеся нотки.– Прости меня, любимый, что сорвала тебя с работы! Теперь я понимаю, что не нужно было мне этого делать!

– Вот-вот, дошло, на конец! – Голос моего жениха немного по мягчал.– Не маленькая, сама должна понимать, что я теперь держусь на работе, одном волоске! Еще один промах с моей стороны и я вылетаю с редакции, как пробка из бутылки с шампанским!

– Да я все понимаю! – Подтвердила я, полностью соглашаясь с Гариком.– Конечно, я бы не хотела, чтобы такое произошло из-за меня! Поезжай в редакцию! Так будет для тебя лучше! – Немного помолчав, чтобы дать жениху окончательно остыть, поинтересовалась.– А за что тебе шеф строгача влепил?

– Помнишь, к нам все один писака заглядывал, – спросил он меня и пояснил, – ну, у которого научные статейки были так себе?

– Мужчина лет пятидесяти пяти? Этот? – Уточнила я.

– Этот, этот! – Подтвердил Гарик и стал рассказывать дальше.– В общем, очередную его статью я не пропустил, посчитав ее, просто, бездарной.

– Ты поступил правильно со своей стороны! – Поддержала я жениха.– С такими статьями наш журнал, просто, потеряет интерес у читателей!

– Это мы так с тобой считаем! – Отозвался он.– А наш шеф, по-другому! – Возразил он мне.– Оказывается этот мужик, ему, или другом, или родственником приходится! Короче, в общем, я за него такой втык получил, что «мама не горюй»!

– Поместил то статью? – Поинтересовалась я.

– Поместил.– Подтвердил Гарик.– Выйдет в следующем выпуске журнала.– И вздохнул.– Вот такие-то пироги, Ника!

– Сочувствую.– Это все, что я смогла произнести в его утешение.

Помолчали.

– Так, что там у тебя произошло? – Поинтересовался у меня жених, переводя разговор на другую тему и поворачивая с трассы, следом за полицейской машиной, на грунтовую дорогу, ведущую в поселок «Клубничный».

– Да я сама толком ни чего не пойму! – Честно призналась я, начав свое повествование, уже во второй раз.– Утром приехала на первом автобусе в поселок. Сразу решила помыться, чтобы смыть с себя пот и снять усталость. Поставила вариться мясо на огонь и решила заглянуть в гараж. Не спрашивай почему? Объяснение этому я дать не могу! В общем, решила, и все тут! – Я немного собралась с мыслями, глядя на дорогу и продолжила.– Открываю замок, распахиваю дверь и вижу, что гараж заполнен выхлопными газами, до такой степени, что, даже, моего «Форда» не видно. Когда дым постепенно рассеялся, заметила, что в его салоне мужчина сидит без каких либо признаков жизни. Открыла дверцу машины и нащупала у него пульс. Он, был, очень слабым. Я, выволокла, мужчину из гаража на улицу и позвонила в «скорую». Приехавшая по вызову фельдшер посчитала меня за жену этого мужчины и заставила держать капельницу, да, еще, обвинила меня в том, что он из-за меня решил себя жизни лишить! Абсурд какой-то! – Возмутилась я.– А я была в халате и тапочках, потому, что, она не дала мне даже время на переодевание! Прости Гарик, что я сорвала тебя с редакции!

– Ладно, проехали! – Успокоил меня жених.– Я вот, что подумал … – Гарик оторвал взгляд от дороги и посмотрел на меня.– Ника, ты понимаешь, что это же выйдет сенсационная статья! Ты, давай, разузнай все получше, а потом, мы ее на первую страницу поместим! Обещаю! – Заверил он меня.

– Мужчину, которого я спасла, зовут Алексей Вадимович Константинов. Он попросил, чтобы я ему помогла в расследовании.– Пояснила я Гарику.

– Он частный сыскарь? – Поинтересовался Гарик.

– Точно не знаю. Не уточняла. Времени не было.– Соврала я жениху, интуитивно чувствуя, что нет необходимости выкладывать все подробности, каждому заинтересовавшемуся происшествием, и предупредила Гарика.– Константинов сказал, что для этого отпросит меня с работы. Как, что, несколько дней меня может не быть в редакции!

– Надо, так надо! – Удовлетворенно произнес он.– Для такой громкой статьи, не жалко даже, нескольких дней, проведенных без тебя!

Я обиженным взглядом посмотрела на жениха и недовольно спросила:

– Что? Совсем не соскучился?

– Ну, почему же? – Сразу же возразил он, оторвав, одну руку от руля. Гарик приобнял меня за плечи, притянул к себе и поцеловал в губы.– Очень, даже, соскучился! Ты, же, прекрасно, знаешь, Ника! У нас, у журналистов, на первом месте работа, а потом, все остальное!

– Ты имеешь в виду под словосочетанием «все остальное», это наши отношения? – Не преминула я уточнить, сбрасывая его руку и отодвигаясь.

– И наши отношения, в том числе! – Подтвердил Гарик, посмотрев на меня.– Ну, не надувай губки, Никуся! – Засюсюкал он, успокаивая меня.– Поможешь своему Константинову, приедешь домой, даю тебе слово, что все уладится самым наилучшим образом!

– «Наилучшим образом»?! – Воскликнула я.– А заявление в ЗАГС, когда подавать пойдем? Ты обещал, как только приеду с Турции! Или у тебя память за последние дни отшибло?!

– Никуся, раз обещал, значит, выполню! В чем проблема? – Стал успокаивать меня жених.

– Правда? – Не поверила я, его словам, прекрасно помня, что это он мне обещал, уже, раза четыре. А, потом, через некоторое время, откладывал нашу регистрацию на потом. «Куда нам спешить? Успеем!» – Объяснял он мне свое изменившееся решение.

*

– Вот и приехали в твой поселок «Клубничный»! – Оповестил меня Гарик и как мне показалось, с облегчением вздохнул, выезжая на мою улицу.

Следом за нами подкатил на своей машине Стрелков, который перед поселком, приотстал от машины моего жениха, пропуская ее вперед.

– А, ты, это, чего же, дом не закрыла? – Обратился ко мне Гарик, увидев настежь распахнутые двери.

– Забыла! – Испуганно произнесла я, выходя из его автомобиля и на ходу пояснила.– Тут все так завертелось! Я, вообще-то не думала ехать в больницу на «скорой»!

– Тютя! – Обозвал он меня и недовольно произнес.– Да, тебя, небось, уже обокрали! Ты, что, забыла, какое сейчас время? Обчистят словно «липку» и глазом не моргнут!

Выскочив из машины, я хотела уже побежать к своему дому, как услышала окрик жениха:

– А халат с тапочками ты мне оставила?

Мне пришлось возвращаться и забирать из его рук вещи.

– Спасибо, любимый! – Поблагодарила я его, улыбнувшись.

– Не за что! – Ответил он и пожелал.– Счастливо оставаться!

Гарик махнул мне рукой и, развернувшись, тут же погнал свою машину из поселка.

«Даже не поцеловал на прощанье! – С обидой подумала я, гладя ему в след.– А мы, ведь, еще несколько дней не увидимся!

– Ну, что, Журавлева, снова застыли, словно каменное изваяние? – Обратился ко мне майор, выведя меня из раздумий.– Давайте, показывайте, место преступления!

– Я сейчас! – Пообещала я.– Только переоденусь! – И пояснила.– Вон, у меня, шпильки в туфлях почти полностью в землю уходят! Передвигаться по двору неудобно! Подождите меня! – Попросила я Стрелкова.– Обещаю, я мигом! – И быстрым шагом вошла в дом.

Сбросив с себя платье и туфли, переоделась в джинсы, футболку и легкие спортивные тапочки.

Потом, осмотрела помещение. Закрытый чемодан стоял там же. Где я его и оставила. Прошлась по комнатам, заглянула в шкаф и комод. На первый взгляд, изменений ни каких нет. Все аккуратно разложено по местам. Заглянула в шкатулку. Деньги, которые я отложила на «черный день», были не тронуты. Значит, беда обошла меня стороной! Вот, и ладненько!

Выйдя во двор, я не увидела около полицейской машины майора. Пройдя, во двор, нашла его, копошившегося в гараже, около моего «Форда».

– Ну, есть какая-нибудь зацепка? – Поинтересовалась я, подходя ближе к Стрелкову.

– Ничего! – Беспомощно развел он руками, а потом, обратился ко мне поучительным тоном.– А, вот, стекло в вашем боковом окне, действительно необходимо починить!

– Это еще как сказать! – Не согласилась я с ним.– Вон, Константинова оно спасло? Спасло! Возможно, и меня, когда то спасет!

– Вижу, с вами спорить бесполезно! – Сделал вывод майор, проведя, зачем-то, пальцем по капоту.– Ладно! – Примирительно согласился он, поняв, что препираться со мной нет смысла.– Лучше расскажите, Вероника, что сразу бросилось в глаза, когда вы вошли сюда?

– Вон там трубка была! – Показала я пальцем на багажник.– Как раз в салон выходила. Двери у меня в гараже, как вы уже успели убедиться, железные, по этому, выхлопные газы заполнили все помещение. Думаю, Алексея хорошо по голове приложили, раз он не успел очнуться до того, как успел надышаться газом! – Предположила я.

– Выводы делать, это моя работа! – Перебил меня Стрелков.– Хочу вам напомнить, Вероника, – обратился он ко мне с поучительным тоном в голосе, – что вы, сейчас, проходите по делу, как свидетель! Поэтому, будьте добры, оставьте свои журналистские штучки!

В этот момент я почувствовала к себе недоброжелательство со стороны майора, чему немало удивилась.

– Так, где же тот шланг, который вы видели? – Впился он в меня глазами.

Я залезла в салон своей машины. Даже забралась на заднее сиденье и заглянула за него. Шланга, действительно, нигде не было! Это привело меня в некое замешательство. Вдруг вспомнив, что, еще, должно быть что-то, чем, затыкалась выхлопная труба, я выползла из автомобиля и, подойдя к багажнику, присела на корточки и заглянула в нее. Ничего не увидев, засунула в выхлопную трубу палец, как можно дальше. Ничего им, не нащупав, поднялась и, пожав плечами, снова предположила:

– Наверное, украли, пока я в больницу ездила! – И тут же заверила майора.– А все было! Честное слово было! Думаю, покушавшиеся на убийство Константинова, воспользовались тем, что я уехала на «скорой помощи» и быстро убрали свои следы преступления!

– Журавлева! Обратно вы за свое! – Перебил меня Стрелков.– Лучше подумайте, кто мог видеть в вашем дворе, преступников?

– Ефросинья Кузьминична Земляникина! – Радостно воскликнула я.– Ей в окно весь наш двор виден! – И закричала, как оглашенная.– Тетя Фрося! Тетя Фрося! Выгляни в окно!

Но она почему-то не хотела в нем появляться.

Мы с минуты две подождали.

– Ушла, она, что ли? – Недоумевала я.

– Чего гадать? – Посмотрел на меня майор.– Нужно зайти в дом и посмотреть, может, ваша соседка, спит?

– Может и спит.– Согласилась я со Стрелковым и тут же опровергла его предположение.– Но, это, навряд ли!

– Это почему же? – Поинтересовался он.

– Потому, что тетя Фрося днем спать никогда не ложиться.– Пояснила я.

– В таком случае, нам, просто, нужно, зайти к ней дом.– Предложил Стрелков и скомандовал.– Ведите меня к ней!

Я вышла на уличную пыльную дорогу и направилась к дому Ефросиньи Кузьминичны. Войдя к ней во двор, поднялась на крыльцо и постучалась в дверь. На мои удары кулаком в деревянные доски, ни кто не отозвался.

– Ну, вот, видите, я же говорила, что ее дома нет! – Повернулась я к майору, который наблюдал за мной, стоя внизу.

– А вы дверь, Журавлева, толкните.– Подсказал мне Стрелков.

– Зачем? – Не поняла я.

– Давайте, толкайте! – Повысил на меня голос полицейский.– И меньше рассуждайте!

– Ладно.– Согласилась я с ним и толкнула дверь рукой.

Она, легко, мне поддавшись, отворилась. Ввалившись в коридор соседки, я чуть не шлепнулась, зацепившись ногой за порог.

– Теть Фрось! – Заглядывая, по очереди, в каждую комнату в доме, уже тише позвала я ее.

Стрелков неотступно следовал за мной.

– Ефросинья Кузьминична, ты где?! – Крикнула я, открывая дверь последней комнаты и сразу же вскрикнула, вытаращив от страха глаза и закрывая рот руками.– О Боже!

– Что там еще такое? – Обратился ко мне майор, отодвигая рукой в сторону, чтобы я ему не загораживала видимость, и прошел вперед. Огляделся.– Что тут произошло? – Удивленно произнес он, рассматривая, сначала Ефросинью Кузьминичну, а потом комнату, в которой она находилась.

То, что предстало перед моими глазами, привело меня в сильный шок! Соседка, раздетая до пояса, сидела в кресле по среди комнаты. Ее руки были прибиты к его ручкам здоровыми гвоздями с широкими шляпками. Изо рта тети Фроси торчал кляп, как я, впоследствии поняла, вынутый из выхлопной трубы моей машины.

Глаза пенсионерки были открыты и смотрели прямо на меня, от чего по спине, сразу же, забегали мурашки.

Я стояла, как вкопанная, не в силах пошевелиться, словно была загипнотизированная ее взглядом.

На лбу соседки, как я еще заметила, ножом был вырезан круг, а в круге, пятиконечная звезда.

Неизвестный художник нарисовал ее так, словно не отрывал руки, когда возводил свое «произведение искусства».

Груди у моей соседки были, напрочь, отрезаны и валялись на полу около ее ног.

На животе у тети Фроси был широкий разрез, из которого сначала выглядывало, что-то желтого цвета, а потом, синего.

Зрелище, не для слабонервных!

Поэтому, я, с большим усилием, оторвав глаза от Ефросиньи Кузьминичны, опустила их вниз. Мой взгляд упал на отброшенную в сторону клюшку.

– Вот, сволочи! – Не сдержал своих эмоций Стрелков.– И живот твоей соседке распороли, и на спине знаки вырезали!

Я почувствовала, как тошнота подступает к горлу и, вызывая спазмы и сокращая желудок, намерена, вот-вот, вырваться наружу.

Да, такое увидеть и остаться спокойным, не каждый сможет!

Я с трудом развернулась, намереваясь выйти из комнаты на свежий воздух, и чуть не врезалась в чью-то грудь, обтянутую черной футболкой.

– Добрый день!

Услышала я знакомый голос и подняла глаза. Сверху вниз на меня смотрел Алексей Константинов. Опешив от неожиданности, я удивленно спросила:

– Ты как меня нашел?

– Это сделать не сложно, – улыбнулся он мне, – беря во внимание то, что я уже был здесь! Так, что тут у нас? – Поинтересовался он, входя в зал тети Фроси и все кругом осматривая.

В это время майор Стрелков вызывал по телефону оперативную группу.

– Хорошо. Подождем.– Снова заговорил Алексей, разговаривая сам с собой.

*

Потребовалось двадцать минут, чтобы следователи были уже на месте.

Судмедэксперт, разглядывая тетю Фросю, все вокруг нее чем-то мазал, стараясь найти отпечатки пальцев, и брал какие-то пробы, ложа палочки с накрученной на них ватой, в пробирки.

Константинов протянул подполковнику, начальнику отдела, свои документы, прибывшему, самолично, на место преступления.

– Ваша версия полковник.– Обратился к Стрелкову полицейский.

– Похоже на действие цыганей-пояцев.– Ответил Алексей.– Я, как раз, ею, сейчас, и занимаюсь.– Пояснил он ему.

Я незаметно отошла в сторону, чтобы не мешать полицейским, а заодно, не пропустить ни одного слова, сказанного в этой комнате.

– Давно занимаетесь ими? – Задал полицейский новый вопрос Алексею.

– Да, уже, почти с год.– Ответил Константинов.

– Почти с год, но так и не накрыли эту шайку! – Не преминул сделать ему укор подполковник.

– Их не так-то легко вычислить.– Пояснил Алексей.– Они могут быть везде, даже среди нас! Вот, вы, например, подполковник, – обратился к полицейскому Константинов, – что я могу о вас знать? – Задал он ему вопрос и тут же сам и ответил.– Порядочный гражданин своей страны, хороший начальник, уважаемый человек. Это вы на работе. А, вот, своей частной жизни, занавес, не каждый откроет! И что там за закрытой занавеской, никто не знает.

Алексей присел около клюшки Ефросиньи Кузьминичны.

– Странная палка.– Стал размышлять он вслух.– И ручка у нее не такая, как у всех!

– Это моей соседке муж ее сделал.– Пояснила я Константинову из своего угла.

Алексей полез в карман и вынул из него носовой платок.

– Вот, – протянул ему перчатки судмедэксперт, – возьмите!

Константинов одел перчатки на руки.

– Что вы имели в виду? – Стал наступать на Константинова подполковник.

Лейтенант, который сидел на стуле за столом, оторвался от своих записей и с интересом посмотрел на своего начальника.

– Ничего! – Спокойным тоном отозвался Алексей.– Просто, привел пример. Может, не совсем корректный, но такой, чтобы вам понятней было! За каждой личиной может скрываться человек одержимый дьяволом! И таких фанатов Люцифера в мире не мало!

Алексей сел на корточки и поднял с пола клюшку тети Фроси. Он взял ее в руки, словно саблю, вложенную в ножны, и потянул на себя за ее изогнутую ручку.

Я с удивлением наблюдала, как стала удлиняться клюшка моей соседки. Сразу от ручки, за которую взялся рукой полковник, показался стальной клинок-пика.

Алексей вынул его из ножен. И все присутствующие в комнате увидели, что сталь на его остром конце была испачкана кровью.

– А вот и орудие, которым неизвестные истязали жертву! – Удовлетворенно произнес Константинов, разглядывая боевое оружие, сделанное когда-то дедом Тихоном.

– С таким сюрпризом я еще не встречался! – Произнес судмедэксперт, беря из рук Алексея необычную клюшку тети Фроси, с которой она ни когда не расставалась.

– Моя соседка хромая была, поэтому с этой палкой всегда ходила.– Пояснила я Константинову.

– Это ее ботиночки? – Спросил он меня, показывая пальцем на пару туфель тети Фроси.

– Да, ее.– Подтвердила я.

Алексей поднял с пола туфли, которые были заброшены ближе к окну. Я удивилась, как он их увидел? Ведь туфли почти полностью скрывали длинные шторы, повешенные на окна.

Константинов повертел их в руках, внимательно разглядывая.

– А вот вам еще один сюрприз! – Удовлетворенно произнес он, обращаясь ко всем присутствующим в комнате.– Хромая соседка Вероники, вовсе не была хромой! – Алексей подошел к подполковнику и поднес туфли тети Фроси ближе к его глазам. Ткнул пальцем в подошву, обращая на это его внимание.– Вот, видите! Одна толще другой! – Константинов посмотрел на меня.– Здорова была тетя Фрося! – Пояснил он.– Просто, чтобы казаться, хромой, она ботиночки с разной толщиной подошвы носила. Поэтому и клюшку всегда с собой брала, которая была ее скрытым оружием! Боялась она кого-то! – Подвел итог Константинов.– По знакам, что ей всю спину изрисовали и свастику на лбу аккуратно вычертили, можно догадаться, что издевались над ней по полной программе! А свастика говорит о том, что боялась Ефросинья Кузьминична, именно, цыганей-паяцев! Могу предположить два варианта. Первый, что она очень давно сбежала из их секты, но знала, что они, когда-нибудь найдут ее. И второй, являлась сектанткой, скрывая свое настоящее лицо за доброжелательностью. А, если, являлась сектанткой, то не простой! Вон, смотрите, диван отодвинут немного в сторону! – И обратился с просьбой к майору Стрелкову и лейтенанту, внимательно его слушающего.– Помогите мне!

Они подошли и сдвинули диван в сторону.

Я тоже вытянула шею. Меня взяло любопытство, что же там такого, необыкновенного может быть? И увидела, у самого пола, вмонтированный в стену сейф, причем, открытый.

Алексей протиснулся между стеной и диваном и заглянул в тайник.

– Пустой! – Оповестил он всех.– Что и следовало доказать!

– Полковник, что вы хотите этим сказать? – Обратился к нему подполковник полиции.

– А то, – Константинов снова посмотрел на меня, – что твоя соседка, Ника, была не простой соседкой! Она являлась хранительницей денег или драгоценностей, принадлежащих секте «Фанаты Люцифера»! Возможно, Ефросинью Кузьминичну захотел ограбить кто-то из сатанистов. Но их могло быть и несколько человек. Или главный жрец решил назначить другого хранителя, посчитав, что тетя Фрося уже не способна ею быть! – Алексей развел руками.– Извините, точно, не могу сказать!

– А если из-за того, что ты жив, остался, а она являлась участницей покушения на тебя?! – Выдвинула я свою версию.– Считаю, что тетя Фрося могла подсказать своим сектантам, чтобы они отравили тебя выхлопными газами. Но она не предполагала, что я вернусь домой на день раньше, и твоя казнь им не удастся! – Я с надеждой посмотрела на Алексея и спросила.– Как ты думаешь, ее могли убрать за это?

– Вполне! – Согласился он со мной.– Если сектанты подумали, что она специально все подстроила! Возникло к ней недоверие, поэтому и убрали. Боялись, что она выдаст место их шабаша! Хотя, я думаю, что Ефросинья Кузьминична старалась доказать обратное! Жаль, что мы об этом узнали поздно, а то бы я у нее про ребенка спросил!

– Про какого ребенка вы сейчас упомянули? – Заинтересовался подполковник полиции.

– Так все и началось с него! – Ответил Алексей и предложил.– Давайте, подышим свежим воздухом, а то мне кажется, что здесь душно! Я вам на улице все и объясню!

Я, подполковник полиции, еще двое его сотрудников и Алексей вышли во двор.

Пышно цвел жасмин у моего забора. Его приятный сладковатый запах разносился по всей округе.

– Почти год назад, – начал свое повествование Константинов, – у одной мамочки в нашем городе, из коляски пропал младенец. Было ему месяцев пять. Мамочка, в это время, стояла в очереди в газетный киоск. И коляска все время находилась рядом с ней. К этой молодой женщине подошла женщина в возрасте, и обратилась к мамочке с просьбой, чтобы она объяснила, где находится нужная ей улица. Молодая женщина, ей все подробно рассказала, тем более, что эта улица находилась от центра, совсем недалеко. Пожилая женщина поблагодарила мамочку и пошла в подсказанном ей направлении. А мамочка стала спокойно покупать прессу, как, неожиданно, услышала позади себя мужской голос, который поинтересовался, почему ее коляска без ребенка? Мамаша бросила в нее свой взгляд, а там, действительно, ни кого нет! Женщина сразу в крик. Полицию вызвала. А, что толку? Никто не видел, как ее ребеночка украли. В то время, когда она разговаривала с пожилой женщиной, была последней в очереди и позади нее никто не стоял. А нашли этого ребеночка уже через несколько дней, случайно. Бомжи по кладбищу лазили, после Родительского дня с могилок еду собирали. Набрали полные пакеты и сели в кустах на лавочку, чтобы покушать. Только, один видит, сверток валяется между зарослями. Решил узнать, что в него завернули. Думал, кто-то закуску недоел и в кусты выбросил. Поднял он сверток, развернул и как глянул, что в него было завернуто, сразу его рвать начало. Бомжи тут же прибежали в полицию и все рассказали. На место преступления выехала следственная группа. Оказалось, что это был тот самый пятимесячный ребеночек, которого из коляски у молодой мамаши украли! Если бы вы его только видели! Внутренностей нет! На лбу точно такая же свастика вырезана, как у Ефросиньи Кузьминичны! А по всему тельцу ребеночка знаки и иероглифы расчерчены ножами! Это потом эксперты определили, что порезы разной ширины были.– Пояснил нам Алексей.– Я потом прочел в одной книге, что у этих отморозков атрибут есть, нож с шестью лезвиями. Вот этим самым ножом цыгане-паяцы и истязали малыша, пока он живым был. А, потом, разрезали его, вынули внутренности и съели их. Так у секты «Фанаты Люцифера», происходит поклонение Дьяволу. Впоследствии, сатанисты находила нерадивых мамаш, которые за деньги продавали им своих малышей. Мамашам было все равно, что будет с их детьми дальше! Полиция города ни как не могла напасть на след цыганей-паяцев. Свои шабаши они проводили в лесу, подальше от людских глаз. Поэтому, мер города, кинул клич, с просьбой, чтобы откликнулась такая организация, которая могла бы взяться за это трудное и опасное дело! Генерал соединился с мэром и сказал ему, что наша организация именно та, какая ему нужна! А один из сотрудников, а это именно я, – пояснил Константинов, – специалист по сектам. Я не про медлительно взялся за это дело, следы которого привели меня в поселок «Клубничный». Я следил за одним молодым человеком. Если мне не изменяет память, он, такой, здоровый крепыш и темноволосый, словно цыган.

– Да, это же, Коля! – Воскликнула я.– Любимый племянник тети Фроси! – И объяснила.– Как дед Тихон умер, так он у нее и поселился!

– Племянник, говоришь? – Переспросил меня Алексей и, взбежав верх по ступенькам, вошел в дом моей соседки.

Мы, все, кто остался на улице, молча ждали его и с интересом смотрели в дверной проем, где он был должен появиться.

Константинов вскоре вернулся к нам и разочарованно произнес:

– Что-то я ни одной фотографии его не нашел! Обычно, снимки любимых детей стоят в рамочке на видном месте! А фотографии Коли нигде нет! Как бы, эту, тетю Фросю, племянник и не прирезал!

– Как это, «как бы»? – Переспросила я полковника, не поняв его.

– Возможно, это был вовсе и не племянник.– Объяснил мне Константинов.

– А кто тогда? – Не отставала я от него.

– Один из членов секты.– Предположил Алексей.– Думаю, что его приставили приглядывать за твоей соседкой. И по голове он меня хорошо приложил, так, что я сразу же отключился! – Константинов дотронулся рукой до своей головы и добавил.– Гематома не маленькая образовалась! К чему я все это веду? Так, вот, хочу вас поставить в известность, раз сектанты сменили свое место пребывания, то они намерены устроить новый шабаш, в котором принесут Люциферу в жертву нового младенца! Вам, подполковник, – обратился Алексей к полицейскому, – необходимо провести беседу со всеми мамашами, у которых есть младенцы, а также усилить за ними контроль! Ну, а я, – Константинов посмотрел на меня, – вернее, мы, займемся поиском сектантов!

– Может, вам помощь нужна? – Спросил его подполковник.

– Может, будет и нужна! – Согласился с ним Константинов.– Но только позже! Я позвоню вам! – Пообещал он и попросил.– Дайте мне ваш номер телефона! Сразу предупреждаю! Могу позвонить в любую минуту! Это я для того говорю, чтобы ваша группа захвата была наготове!

– На счет этого, не беспокойтесь! – Заверил подполковник Алексея.

К дому Ефросиньи Кузьминичны подъехала «скорая помощь». Сразу же подбежало поглазеть несколько человек односельчан. Мою соседку вынесли из дома вместе с креслом и погрузили в машину. Я проводила ее взглядом. Мне было жаль тетю Фросю, хотя она была и сатанистка, а все же, человек, как-никак!

*

Следом за «скорой» разъехались полицейские. Оставшись одни, я и Алексей подошли к моему дому.

– Ника! – Обратился он ко мне.– Поверишь, с утра, во рту, не было маковой росинки! Сейчас бы целого барана умял!

Я улыбнулась.

– Леш, – обратилась я к нему, – ты как в воду глядел! У меня, как раз баранина дома есть! О! Нет! – Тут же опровергла я, вспомнив, что выключила газ перед тем, как приехала «скорая помощь» и с сожалением сказала.– Она у меня недоваренная!

– Доварим! – Заверил меня Константинов и поинтересовался.– Ника, где у тебя кухня?

– По коридору налево! – Ответила я, заходя в свой дом следом за ним.

– Иди, мой руки и садись за стол! – Скомандовал он мне, а сам подошел к плите и зажег газ.

– Я тоже с утра, как и ты, голодная! – Отозвалась я.– Но, сначала, схожу на огород и сорву редиску, лук и укроп на салат! Почищу картофель. Он как раз вместе с бараниной сварится!

Я пошла к дверям, а Алексей, догнал меня и, схватив за руку, заглянул в мои глаза.

– Спасибо тебе! – Сказал он. В его голосе я уловила нежность.– Ника, можно я тебя обниму? – Спросил разрешения у меня полковник, поясняя.– Ведь я тебе жизнью обязан! – И не дождавшись ответа, прислонил меня к своему мускулистому телу.

– Да, брось ты! – Начала было я.

– Не спорь со мной, коли я говорю! – Шутливо произнес Алексей и чмокнул меня в губы.

Я сразу же засмущалась. Предательски загорелись красной краской щеки. Такого поворота событий я не ожидала! Вспомнив про жениха Гарика, тихонько выскользнула из его рук.

– Прости меня! – Обратился он ко мне, снова заглядывая в мои глаза. И признался.– Я совсем потерял голову, увидев тебя в палате в этом дивном платье! Я давно не испытывал таких чувств, как сегодня к тебе!

– Очень давно? – Почему то задала я глупый вопрос Константинову.

– Очень! – Подтвердил он.– Больше пятнадцати лет!

– Пятнадцать лет ты один? – Не поверила я.

– Да.– Подтвердил Алексей, пояснив.– Не хотел подвергать близких опасности.

– У тебя была девушка? – Вкрадчиво поинтересовалась я.

– Была.– Снова подтвердил он.– Но ее из-за меня убили. Поэтому я решил для себя ни с кем не связывать свою судьбу!

– Сектанты убили?

Я видела, что своими вопросами только причиняю боль Алексею, но любопытство журналиста брало верх над приличием.

– Да, сектанты.– Подтвердил он.– Но никто и ни когда так не теребил мою душу, как ты!

– Может, это взяло верх чувство благодарности за спасение? – Постаралась подсказать я ему.

– Нет! – Отверг он его.– Я себя знаю! Это любовь с первого взгляда! Но ты можешь не волноваться! – Сразу же успокоил он меня.– В твою личную жизнь я не полезу! Так, что продолжай наслаждаться ею! – Улыбнулся он мне грустной улыбкой.

– Все, все, все! Хватит о плохом! – Произнесла я, придавая своему голосу веселость.– Я быстро схожу на огород, приготовлю салат, и мы сядем, поедим, наконец! – Переведя взгляд на часы, воскликнула.– Ого! Уже почти четыре часа дня! Понятно, почему, наши желудки, так требовательно просят пищи! – Выходя из дома, крикнула я Алексею.

*

В пять часов вечера мы сели завтракать.

Ели молча. Каждый думал о своем.

У меня из головы не выходил мой жених Гарик. Он, в который уже раз увильнул, точно не ответив, на конкретно поставленный мною вопрос. Вот, уже, скоро, как год, я жду от него предложения руки и сердца. Но, как выразился баснописец Крылов: « А воз и ныне там!» Ни как не пойму, что его так удерживает, или кто? Может он на «два фронта» работает?

«Нужно проследить за ним, чтобы убедиться, права я, или нет!» – Подумала я.

Но как это сделать, я не знала. Если Алексей попросит помочь ему, естественно, я не откажу! Тем более, он меня с работы отпросит! Просто свинья буду, если пойду на попятную! Да мне и самой интересно узнать про сектантов «Фанатов Люцифера»!

Когда поели, я собрала посуду и поставила ее в мойку. Из чайника разлила крутой кипяток по чашкам, бросив в них по пакетику ягодного чая. Поставила на стол розетку с вишневым вареньем и вазочку со слоеным печеньем.

Стали пить чай.

– А все же мне жалко тетю Фросю.– Заговорила я первой, признавшись Алексею.– Мы с ней два года прожили душа в душу! После ее мужа, деда Тихона, мы быстро сошлись. Подолгу чаевничали, когда я в поселок приезжала. Ну, никогда бы не подумала, что она сатанистка!

Он ухмыльнулся.

– Если бы ни этот непредвиденный случай, ты так бы и жила в неведении.– Предположил он.– Эти люди имеют два лица. Одна для окружающих, а вторая, настоящая, для своих братьев и сестер.

– Как ты думаешь, у цыганей-паяцев большая организация? – Спросила я Алексея.

– Не уверен. Думаю, что нет. С ними я столкнулся впервые. Секты «Фанаты Люцифера» начали создаваться во Франции около тридцати лет назад. В то время она существовала уже сто лет. Представляешь! Сто лет! Это большой срок!

– А в ней, что, одни цыгане были? – Поинтересовалась я.

– Не обязательно. В эту секту входил, кто хотел. А почему они себя цыганями-паяцами назвали? Так, кто их знает! Я уверен, что у этих людей не все правильно с головой!

– Но я бы такого про тетю Фросю не сказала бы! – Опровергла я вывод Алексея.

– Это хитрые, изощренные и жестокие люди! – Не согласился он со мной. Тебе просто повезло, что твоя соседка не успела затащить тебя в свою секту! Ты, Ника, думала, что Ефросинья Кузьминична чаевничала с тобой от нечего делать? Уверен, она подыскивала к тебе подход!

Страх мгновенно навалился на меня. Я почувствовала, как у меня от него округляются глаза.

– Леша, – прохрипела я, – ты хочешь сказать, что еще бы немного и я…

– Вот, именно! – Подтвердил он.– И даже не заметила бы, как это произошло!

– Мама родная! – Я передернула плечами, словно от холода.– Вот так живешь с соседями душа в душу, а они оказываются сатанистами!

– Ладно, как говорят старики, «не пужайся»! – Подбадривающе улыбнулся мне Константинов.– Эта секта появилась недавно. И все концы ее ведут в ваш город! От сюда делаю вывод, что ее жрец жил некоторое время во Франции. Причем, он не из простолюдин. Бери выше! Да, кстати, все хочу тебя спросить, почему ты соседку называешь тетей Фросей, а ее умершего мужа, дедом Тихоном?

– Да потому, что он на много лет ее старше был! Лет, так, на пятнадцать.

– Из всего того, что я узнал, смею предположить, что дед Тихон был жрецом секты «Фанатов Люцифера», а Ефросинью втянул в нее, когда она была молода и глупа.

– В таком случае, эта секта существует в нашем городе уже давно.– Высказала я свое мнение.

– Не обязательно! – Не согласился со мной Алексей.– Например, твои соседи могли приехать из-за границы.– И поинтересовался.– Давно ты с ними соседствуешь?

– Года четыре.– Ответила я и пояснила.– С того самого времени, как они дом купили.

– Значит, они, все эти четыре года собирали себе подобных.– Предположил он. Иными словами, создавали секту. Да, и сейф в их доме указывает на то, что деньги, которые вносили сектанты для ее поддержания, хранились у самого жреца.

После этих слов Алексея, мне стало еще страшней! Все четыре года я даже представить себе не могла, что жила бок о бок с членами одной из самых страшных сект планеты! Брр! Меня так передернуло, словно сквозь мое тело пропустили электрический ток.

Увидев, что у меня испортилось настроение, Алексей снова мне подбадривающе улыбнулся.

– Ника! – Обратился он ко мне.– Главное, что вышло все не так, как было задумано сектантами! Представляешь, сейчас, у них, все пошло наперекосяк! Они должны срочно собраться, чтобы утвердить жреца! Дед Тихон то, недавно умер?

– Три месяца назад.– Подтвердила я.

– Тот, кто заставил Николая убить Ефросинью Кузьминичну, возможно и был будущий жрец! За то, что она оплошала, ее могли убивать и несколько человек! Такое в сатанинских сектах не прощается!

Я поймала себя на мысли, что уже не жалею тетю Фросю, безумно радуясь тому, что она не успела затащить меня в секту «Фанаты Люцифера».

– Они одержимые? – Поинтересовалась я у Константинова.

– Да.– Подтвердил он.– Они одержимые. И за свою секту будут биться до конца!

– Как же ты собираешься напасть на их след? – Спросила я у Алексея.– Тетю Фросю убили. Николай исчез!

– Есть у меня одна заготовка! – Хитро улыбнулся он мне и пообещал.– Я тебе про нее потом расскажу!

– Когда потом? – Нетерпеливо переспросила я.

– Ну, тогда, когда все будет готово.– Загадочно и неопределенно ответил он мне.

– А почему не сейчас? – Не отставала я от Алексея.

– Знаешь, Ника, – ответил он мне, – я суеверный! Боюсь за раннее все дело испортить!

– Ты суеверный?! – Засмеялась я.– А я была уверена, что ты ни во что не веришь!

– Не верю! – Подтвердил он.– А сглазить, все равно боюсь!

– Чудило! – Обозвала я его необидным словом.

– Вот такой я есть, как видишь! Весь перед тобой, как на ладони! – Вставая из-за стола, ответил Алексей.– Спасибо за угощение. Я в город. У меня дела!

– Подожди! – Остановила я его.– Я тоже туда поеду! Вот, только, кое-какие вещи возьму с собой! У меня в городе квартира.– Пояснила я Алексею и почему-то добавила, посмотрев на Константинова.– Трехкомнатная.

– Ты предлагаешь мне одну из них? – Решил он уточнить у меня.

– А, тебе, есть, где жить? – Задала я ему встречный вопрос.

– Нет. Но свои вещи я оставил в «камере хранения» на вокзале.

– Значит, заедем за ними! – Сказала я и попросила.– Подожди меня минут десять. Я быстро соберусь, даже не успеешь соскучиться! – И сразу же после этих слов покраснела.

Увидев мое замешательство, Алексей улыбнулся, но ничего мне не сказал.

Пока я выкладывала из чемодана ненужные мне в городе вещи и, на оборот, из шкафа перекладывала в чемодан нужные, не переставала себя ругать за то, что, не подумавши, ляпнула, Константинову: « Не успеешь соскучиться». Еще возомнит себе, что я к нему неравнодушно дышу! Ох, права, секретарша, нашего шефа, Ниночка, любящая повторять: «Язык мой, враг мой!» И тут же снова вспомнила Гарика, окончательно решив, что завтра, обязательно напрямую его спрошу, поставив вопрос ребром, будем мы расписываться, в конце то – концов, или нет? Сколько лет мне еще в невестах ходить? Или так мне и помирать в девках?

«Решено! – Утвердилась я в своих завтрашних действиях, застегивая застежки на чемодане.– Завтра же поговорю серьезно со своим женихом!»

*

– Пока ты собиралась, я убрался в салоне и смыл гарь с сидений! – Сказал Алексей, вытирая руки о тряпку, когда увидел, что я зашла в гараж.