Читать книгу Были одной жизни, или Моя Атлантида - Александра Михайловна Азанова - Страница 3

Я родилась, чтобы стать врачом. Чтобы у людей было меньше страданий. У родных же моих и близких к семье соседей всегда что-нибудь болело.

В два года от роду я поняла, что я – есть, что я – существую. Но, вероятно, и у меня со здоровьем были нелады. Я родилась недоношенной семимесячной крошкой.

Мама часто носила меня в больницу к фельдшеру Беде, старику с седой головой. Сидя со мной на диване в очереди к кабинету, больные старушки жаловались одна другой на свои хвори. Одна говорила: «Ой, беда, ноги болят!» Другая вторила ей: «Ой, беда, спину больно, не разогнусь!» И другие стонали. У всех что-то болело.

Подходила наша очередь, мама раздевала меня и, почему-то, ставила голенькую на стол перед Бедой. Подмышку мне совали градусник, свободной ручонкой я хлопала себя по голому, плотненькому животику и крутила глазёнками по стенам кабинета, по шкафам с блестящими штучками. Мне хотелось их подержать в руках, узнать, что это, для чего? Пока мама объясняла Беде о моём здоровье, убедившись, что на меня не смотрят, я достала градусник и долго его рассматривала. Он зачаровал меня. Интересная, загадочная, прозрачная штучка, что может знать она обо мне, для чего её воткнули мне под руку и велели плотно прижимать, не уронить? Мне это было нужно знать. Я спросила взрослых об этом, а на меня мама закричала, зачем я взяла градусник, – его можно уронить на пол, изломать!

А потом старик-фельдшер заглядывал мне в рот, в горло, в глаза. Мне не нравилось всё это, я вырывалась. А после, дома, мама закапывала мне в глаза и нос капли, я буянила и кричала.

И я решила сама стать врачом, лечить людей. Пока мама была занята делами, я собрала несколько свободных стеклянных флакончиков, в некоторые налила воды. Среди флаконов каким-то образом попала красивая бутылочка с крепкой уксусной эссенцией. А уж в это время мне исполнилось три года. Я созвала подружек, таких же глупышек, как я. Мы стали играть в больницу. Я – врач! Нам было весело.

И вот, надо же, пришла к нам в это время соседская девочка, Клаша Мальцева, конечно, сейчас, наверное, её уже нет в живых. Ей было тогда тринадцать лет.

Она засмотрелась на нашу игру, встала в очередь к «врачу», а когда очередь её подошла, она жалуется: «Ой, беда, – ноги болят!» Я дала ей бутылочку с уксусной эссенцией. Я не знала, что это такое, – просто понравилась бутылочка, попавшая на глаза. Я с достоинством, как это делал на приёме старик-доктор, говорю Клаше: «Придёшь домой, натри ноги этим лекарством». Отпустила «больную» домой.

Она и верно, дома натёрла ноги не разведенной уксусной эссенцией. Вечером бежит её мать к нам и жалуется маме на меня: «Твоя-то девка моей дала эссенцию и велела натереть ею ноги!»

Моя мама испугалась. Ноги у Клаши, со слов её матери, покраснели и распухли! А меня как ветром сдуло, я убежала от взрослых, поняв, что сделала что-то плохое. Я спряталась под одеждой в прихожей и слушала разговор мам. Соседка, сильно рассерженная, ругала мою маму не шутя.

Тогда моя мама сказала: «Твоей девочке тринадцать лет, моей только три! Скорее смажьте ножки Клаше любым маслом и обратитесь к Беде!»

Женщина ушла, я сильно жалела Клашу. Ножки её болели недели две.

Я поняла, что лечить надо осторожно…

Мама сказала мне: «Чтобы лечить, прежде надо долго учиться!» И я решила, что буду учиться.