Читать книгу Виринея, ты вернулась? - Александра Миронова - Страница 10

Никогда еще Глеб так не раздражал Веру, как сегодня вечером. Она металась, словно тигрица в клетке, и каждое слово, движение и даже вздох мужа невыносимо действовали на нервы. Времени оставалось совсем мало. Но выдать себя было подобно смерти. Глеб являлся кем угодно, но не дураком. Вначале нужно удостовериться.

Как обычно, Глеб потянул ее в спальню. Закрыв глаза, Вера попыталась отключиться от очередного эксперимента (вакуумной помпы) и сосредоточиться на том, что муж будет делать в ближайшие три часа. Ей нужно было удостовериться в том, что Борис соврал. Если нет, то ее жизнь полетит к чертям. Впрочем, она и так полетит туда уже сегодня вечером. Глеб может стать лишь горькой вишенкой на торте.

В тот момент, когда Глеб наконец удовлетворил потребности, Вера увидела его будущие действия, словно фильм, поставленный на перемотку. Она сейчас встанет и пойдет в душ, он подсыплет в бокал снотворное, угостит ее, затем переоденется в одежду для пробежки, добежит до гостиницы «Метрополь» и снимет одну из стоящих там девиц. Ту ожидают малоприятные пару часов в компании Глеба и помпы. А вот потом… Ну что же, значит, так тому и быть.

В глубине души Вера знала, что такой день наступит, что все слишком хорошо, чтобы быть правдой, и что ей так и не удалось задуманное. Она получила отсрочку, но не свободу. И хотя она понимала логику развития событий и даже проработала детальный план отступления, все равно оказалась не готова к происходящему.

Погода соответствовала настроению. Ближе к четырем солнце заволокли тяжелые тучи, небо стало напоминать расплавленный свинец, и не успели жители города опомниться, как на них рухнули потоки дождя.

– Что-то случилось? – Глеб обернулся к жене, которая против обыкновения не схватила халат и не убежала сайгаком в душ.

– Пойди погуляй с собакой. – Вера повернулась к мужу и широко ему улыбнулась. – Было так хорошо, что хочу немного полежать.

Глеб посверлил Веру взглядом. Раньше такого не происходило, неужели… неужели что-то увидела? Но на холодном равнодушном лице жены не отражались никакие эмоции.

– Вера, ты в порядке? – приподнявшись на локте, Глеб продолжал сканировать лицо Веры.

– В полном, – улыбнулась та, хотя ей отчаянно хотелось вцепиться в показательно-заботливое лицо Глеба и расцарапать до крови. Столько лет мучительных экспериментов ради того, чтобы он получал все дома и не бегал по бабам!

– Вина? – Глеб потянулся за бутылкой.

– Нет, не надо, я не хочу.

– Но…

– Иди, Глеб. Сейчас. Тебя ждет большое счастье, – как можно убедительнее произнесла Вера.

– Какое?

– Увидишь.

– Ты мое счастье, – льстиво подлизался Глеб и поцеловал жену. – Другого не надо.

– Иди гуляй. – Вера продолжала настаивать, чувствуя, как спокойствие ее покидает. С мужа она снова переключила мысли на дочь, и у нее перехватило дыхание. Счет шел уже на минуты.

– Веруня, ну ты чего? – продолжал канючить Глеб. – Пусть Буран во дворе побегает. Ты знаешь, он не любит со мной гулять. А я к Пашке думал заскочить, футбол посмотреть, «Манчестер» будет играть. Ты ж футбол не любишь.

– Он проиграет, – холодно проинформировала Вера.

– Нет! Зачем? – не сдержавшись, воскликнул Глеб. Он терпеть не мог, когда Вера ломала кайф от просмотра футбола или фильма, предсказывая окончание.

– Затем, что ты должен пойти с Бураном на улицу гулять. Сам. Сейчас, – снова настойчиво повторила Вера.

Она села на кровати и в упор уставилась на мужа. Глеб был уверен: происходит что-то непонятное. Он насторожился.

– Хорошо, – наконец кивнул он и встал. Открыл шкаф в поисках подходящих вещей. С помпой придется подождать до завтра.

Спустя две минуты Глеб ушел, и Вера услышала, как он свистнул собаку. Дружелюбный золотистый ретривер примчался по первому зову хозяина. Вера едва сдержала вздох – оставлять собаку было жаль. Если могла бы, забрала с собой. Но сейчас пес действительно должен послужить хозяйке. Такова собачья доля.

Неохотно натянув поверх домашнего спортивного костюма непромокаемую куртку и напялив резиновые сапоги, Глеб вышел на улицу. За семнадцать лет жизни с Верой он хорошо усвоил: жене лучше не перечить и не вызывать подозрений. Пока что ему все сходило с рук. Вере и в голову не приходило проверять мужа на предмет измен. Как и любая женщина, была уверена, что если муж удовлетворяет потребности дома, то налево уже не пойдет. Только вот мужья попадаются разные… В любом случае Глеб был доволен существующим положением вещей.

У такой покорности имелась и еще одна причина – жена никогда не давала ему плохих советов. За все это время ни разу не ошиблась в предсказаниях. И если Вера говорила, что на улице ждет удача, значит, так оно и было.

Погода оказалась мерзкой, дождь хлестал нескончаемым потоком, а ветер гнул даже толстые деревья. Буран посмотрел на Глеба с удивлением – мол, ты чего, хозяин? Глеб пересек двор, открыл ворота и вышел на улицу, собаку пришлось тянуть на поводке. Дождь лил как из водяной пушки на съемках кинофильма. Сквозь плотную стену виднелись только огни припаркованной возле соседнего дома машины. Вечно там кто-то ошивается. Или это тот самый грузовик с пряниками, на который намекала Вера?

Глеб зашагал вниз по улице и подумал о дочери. Надо было заехать за ней. Хоть репетитор и жила в двух кварталах от дома, идти под дождем Оле будет не очень приятно. Она такая трогательная и хрупкая, что Глебу порой приходилось останавливать себя, чтобы не взвалить на себя все проблемы дочери. Впрочем, жизнь на улицах научила Глеба одному правилу – выживает сильнейший. И Оле надо учиться выживать. Тем более если она тоже обладает способностями.

Дочка совершенно точно не шутила сегодня утром, когда сказала про плачущую женщину. Ну не может быть такого совпадения, что бы там ни говорила Вера. Или, возможно, Вера врет? Не хочет, чтобы он и дочь приобщил к семейному бизнесу. Но почему? Что в этом плохого? Оля сможет зарабатывать, потом бизнес перейдет к ней. Что дурного в том, чтобы оставить ребенка с солидной копейкой? Тем более единственную дочь.

Но спорить и открыто конфликтовать с Верой Глеб не решался. Не то чтобы он был робкого десятка – нет, детство в рабочем районе и юность в ОПГ многому ему научили. Он вовсе не был джентльменом, неспособным поднять руку на женщину или продемонстрировать, кто в доме хозяин. Просто не видел смысла ругаться с Верой. Это как кричать на курицу, несущую золотые яйца. Да и ко всему – он ведь ее любил. По-своему. С той самой минуты, когда увидел на вокзале, где промышлял мелкими пакостями. Прямо как почувствовал – эта девушка его судьба. Так и оказалось. Именно благодаря Вере Глеб сегодня имеет то, что имеет. Дом, диван, экран и «Вашерон Константин». Нет, он будет беречь Веру, холить и лелеять, чего бы это ни стоило. Другие женщины – так, ничего не значащее развлечение. А вопрос с Олей сам решится. Шила в мешке не утаишь. Глеб глубже натянул капюшон.

Когда он поравнялся с машиной, стоящей возле соседнего дома, задняя дверь открылась и из нее вышел высокий мужчина в темном костюме. Ближе к пятидесяти, рубленое каменное лицо, короткий серебристый ежик волос. Избитый образ опытного копа в отставке из американских фильмов. Или пародия на него.

– Глеб Николаевич? – тихим голосом, странным образом оказавшимся громче шума потоков дождя, поинтересовалась пародия.

– Да. – На всякий случай Глеб сделал шаг подальше от машины.

– Пожалуйста, садитесь в машину.

– С кем имею честь? – Глеб не испугался. Он слышал истории, когда за особо известными провидцами высылали среди ночи такие вот броневички и увозили на дачи к большим людям, но с ним такого еще не случалось. Может быть, об этом счастье говорила Вера? Шанс подняться еще на одну ступень? Но ведь без нее он не даст никаких предсказаний, вдруг заволновался Глеб и тут же себя успокоил: сошлется на отсутствие компьютера и необходимых материалов под рукой.

– Это неважно. – Мужчина распахнул дверь машины. – Присаживайтесь, Глеб Николаевич.

– Могу я отвести собаку домой?

– Собака поедет с нами.

Спорить бесполезно, это было понятно. Глеб покорно сел в автомобиль и свистнул Бурану. Но тот вдруг, поджав хвост, резко развернулся и бросился в сторону дома.

В этот момент Глеб понял, что, послушавшись жену, совершил большую ошибку.