Читать книгу Моя кровь пылает - Александра. Питкевич (samum) - Страница 3

В лавке лекаря какая-то девушка грустным голосом что-то обсуждала с мэтром Иваньером. Болезнь сестры? Я задумчиво хмыкнул и откинул эту мысль, как ненужную, только отметив, что данный вопрос всплывает при мне второй раз подряд. Была бы у меня сестренка, вполне можно было бы принять это за предупреждение от богов. А так не стоило и задумываться.

Заметив меня в дверях, лекарь поклонился, обрашая внимание посетительницы на постороннее присутствие. Девушка обернулась, и я едва не отшатнулся от удивления: вчерашняя гостья, что так пыталась изобразить простую горожанку и просила помощи, стояла передо мной в облике благородной доньи. И этот образ, нужно было признать, шел ей куда больше.

Я не ожидал ее здесь увидеть.

Невысокая фигурка выглядела фарфоровой статуэткой в темноте лавки. Светлое платье, темная кружевная мантилья на голове, поверх черепахового гребня. Тонкая, перетянутая летной, талия. Смуглая, поцелованная солнцем кожа, гладкая и чистая. Темные волосы, уходящие под кружево. И большие распахнутые в удивлении от узнавания, глаза. Девушка была диво как хороша! Особенно ее пышная, поднимающаяся при каждом дыхании, грудь в вырезе платья, притягивала взгляд. Но я сдержался, пытаясь угадать мысли этой особы, так быстро сменяющиеся в темных глазах.

Зачем я перегородил ей дорогу? И сам не знаю. Мне просто казалось, что судьбы бы так не озаботилась нашей повторной встречей, если бы в этом не было какого-то смысла. Ничего не бывает просто так. Понять бы только, что именно проведение хотело до меня донести.

И все же, мне пришлось отступить. Я самолично отказал этой красавице вчера, и пока не было ни малейшего основания менять собственное решение сейчас.

Проследив за тем, как донья стремительно вышла на улицу, заслонив от света маленькой ладошкой глаза, я прикусил губу. Я что-то упускал, но понять что именно, никак не удавалось.

– Я ожидал вас еще позавчера, – тихо проговорил мэтр после того, как девушка оставила его лавку.

– Дела, – я пожал плечом, не придавая этому особого значения. Даже если в этот раз я достиг успеха, то день-два на фоне трех лет ожидания не имели значения.

Выудив из кармана шкатулку, я поставил ее на стол перед лекарем. Если все верно, то именно это должно помочь.

– Вы ее достали? – с придыханием, словно речь шла о чем-то действительно невыполнимом, спросил мэтр, боясь коснуться шкатулки.

– Да. И было это не так сложно, как я предполагал. Хотя и не так просто.

Лекарь все же справился с собой и откинул крышку деревянного ларца. На темном бархате лежала небольшая жемчужина, странного, зеленого цвета. Подрагивающей рукой старик медленно вынул грушевидный камень, взвесив на ладони.

– Этого хватит?

– Сперва проверим, поможет ли. Я никогда не пытался вернуть к жизни таких, как ваши товарищи, и могу только предполагать, что именно подействует. Исключительно на основании старых записей и знаний, накопленных годами. Если бы у нас был доступ к эйолам…

– Но его нет. Как вы сами только что напомнили донье, что вышла из вашей лавки, – несколько более резко, чем следовало, перебил я. «Если бы» меня не устраивало. Так как оно ни коим образом не влияло на ситуацию нынешнюю.

– Да, вы совершенно правы, Жар, – старик кивнул, и поманил меня свободной рукой вглубь помещения.

Там, в куда более светлой комнате с несколькими столами и койкой для срочной помощи, работали несколько учеников мэтра, которым он махнул рукой при нашем появлении.

– Подождите в лавке, оболтусы. Мы буде немного заняты здесь.

Мальчишки, совсем подростки, но серьезные, словно это могло им гарантировать светлое будущее на лекарском поприще, почти синхронно кивнули, и оставив свои дела, вышли в переднюю комнату. Мэтр же выбрал небольшой столик под самыми окнами, осторожно опустив жемчужина в керамическую плошку.

– Сперва мы попробуем совсем маленькую часть, нет смысла сразу все разводить, – припомнив видно, что я предпочитаю понимать процесс, взволнованно проговорил лекарь, прежде чем взять тонкий, отменно заточенный скальпель. Поймав жемчужину щипцами, не позволяя ей выскользнуть, старик принялся осторожно, с небольшим нажимом, соскабливать с жемчужины верхний слой зеленого перламутра.

Не отрываясь от своего дела, мэтр, на чьем лбу выступили капли пота, обратился ко мне:

– Там в углу шкаф. На третьей полке в шкатулке красного дерева есть еще пробный материал. Принесите мне одну, будьте так любезны.

Я прекрасно знал, где хранятся привезенные мной для опытов, образцы, так что без затруднений нашел нужную шкатулку. На дне, не касаясь стенок, выложенных тонкими пластинами хрусталя, лежало несколько прозрачных фигурок. Улитки, так похожие на тот самый хрусталь, что не давал им растаять, выглядели настолько искусной работой, что было невозможно не выразить свое восхищение мастерством. Если бы только это действительно были куски камня.

Запустив руку в шкатулку, я острожно, за панцирь, вытянул одну из фигурок, тут же поморщившись от жуткого, колючего холод, опалившего пальцы. Но мороз словно наткнувшись на пламя, тут же отступил. Только самые подушечки пальцев побелели. Быстрее захлопнув шкатулку, чтобы с остальными ледяными фигурками ничего не произошло, я вернулся к столу, за которым работал мэтр. Старик Иваньер уже закончил скрести жемчужину и теперь смешивал ее порошок с каким-то едким, красно-коричневым веществом. Сморщенные, но умелее руки мэтра заметно подрагивали.

– Поставьте фигурку в эту большую плошку.

Выполнив, что велел лекарь, я внимательно следил за тем, как смесь в его ступке из бурой становится сперва белой, а затем ультромариново-синей. Сердце, кажется, вовсе перестало стучать от волнения. А если получится? Если это окажется верным средством?

Я тряхнул головой, запрещая себе думать об этом. С только вариантов испробовано, что каждая новая неудача казалась еще большим ударом, чем сама трагедия.

– Отступите, дон, – попросил старик когда его полностью устроил вид содержимого ступки. – Я никогда не пользовался этим средством, но судя по записям, эффект может быть невероятно сильным.

Моих сил хватило только на то, чтобы сделать от стола не больше чем полшага. Я просто не мог отступить дальше. А старик Иваньер, набрав на пестик каплю синей жидкости, осторожно поднял ее над оледеневшей, прозрачной как стекло, улиткой. Темная капля, мучительно медленно набухая, вдруг сорвалась вниз и упала на скрученный панцирь. Несколько мгновений ничего не происходило, а затем по прозрачной фигурке прошла волной заметной дрожь.