Читать книгу Мертвые земли. Дитя тьмы - Александра Поповских, Александра Владимировна Поповских - Страница 4

Его изувеченные мизинцы сильно ныли, он потрогал рукой отрезанные фаланги у себя на шее, и почесал оставшиеся обрубки. Казалось, когда он прикасался к ним, зуд и боль ненадолго исчезали. Он чувствовал их, но стоило только опустить взгляд на руки, как воспоминая о их потере возвращались. Когда вождь Торне отрезал ему фаланги мизинцев, на обох руках, Белтор не смог расстаться с частью своего тела, он сделал из них ожерелье. Добавил птичьих костей с разноцветными камнями и повесил себе их на шею.

Последние дни он всегда просыпался ещё затемно, то ли виной были ноющие пальцы, то ли Анкилая. Она всегда приходила к Белтору еще в темноте, а потом так же незаметно растворялась в ней, как только око Тарнона1 пробуждалось. Он наслаждался этой женщиной всегда как в первый раз, только от ее запаха его разум мутнел и переставал ему принадлежать. Она редко говорила с ним, но если он слышал ее голос, то готов был слушать его бесконечно долго.

Но что-то произошло, Анкилая перестала к нему приходить, она просто исчезла из его жизни, так же внезапно, как появилась. Ужасно то, что он не знал где ее искать и откуда она приходила, ведь он никогда не спрашивал кто она, он знал что она не из их племени, но вопросов не задавал. Он боялся, если спросит, то она исчезнет. Белтор знал лишь ее имя, которое ласкало его ум-Анкилая. Теперь, всегда парень просыпался примерно в тоже время, в которое она приходила к нему. Он смотрел на вырез навеса, который колыхал ветер и представлял ее силуэт в ночи.

Несмотря на то, что ее давно не было, он продолжал чувствовать эту женщину где-то внутри себя, под кожей, в мыслях, в костях и тканях. Он до сих пор чувствовал эти нежные прикосновения у себя на коже, и иногда где-то в меху своего ложа, улавливал едва уловимый запах ее тела. Эта женщина стала частью его самого. Наверно, ему просто надо смириться, что она больше не придет к нему, но он продолжал надеяться. Ведь чем сильнее он хотел забыть ее, тем тяжелее было осознавать, что больше он ее не увидит.

Белтор стал прежним, неудачным охотником, который носил туши лишь с ловушек. Дичь перестала так охотно идти к нему в руки, и он снова перешел на ловушки для птиц и грызунов. Он связывал это с его нынешним положением в племени.

Несколько месяцев назад три женщины вышли на костянковое поле, чтоб собрать урожай. Через некоторое время, племя услышали дикие вопли и крики. Белтор тогда разговаривал со своими напарниками, услышав шум они тут же бросились на помощь. Но все что они увидели, это залитые кровью кусты, куски разбросанного человеческого мяса и выжженные, черные круги на поле. И в этот же день шаманка Манока, сообщила о своем видении о Драдоне и Тенебриз, после чего безупречная слава Белтора прекратилась. Торне тогда хотел убить его на месте, но по какой-то неведомой причине, передумал.

Манока стала единственным другом Белтора, она говорила, что шаманы негодуют и отправляются к богам и духам за ответами, но на той стороне все молчат. Шаманы перестали видеть сны, а входя в трансы не видят там ничего, кроме тьмы. Их третьи глаза будто были закрытыми, что вводило их в ужасное состояние. Они так нещадно жгли свои пахучие травы для связи с духами, что теряли сознание.

Погода тоже бушевала: то шёл ливень с огромными кусками града. Казалось, что боги пытаются остудить разогретую Драдоном землю и посылают воду. Иногда бушевали огромные ветряные ураганы, шаманы решили, что это божьи руки ищут Драдона, чтоб остановить его.

Сейчас в племени все, кто умеет хотя бы ходить, учился владеть оружием. Белтор вызвался тренировать Маноку, он знал, что с ним никто не станет тренироваться, а она была не против. Несмотря на ее больную худобу, она с каждым днём становилась все сильнее.

Как-то на одной из тренировок она победила Белтора, Манока наносила ему удары то слева, то справа, то снизу. Она била с такой скоростью, что Белтор перестал успевать за ней и даже не заметил, как острие копья оказалась у его горла. Ему нравилось обучать ее, она мало рассказывала о своей жизни в поселении шаманов – ей было запрещено, но Белтор знал, что шаманство не для этой девушки.

Белтор собирался на охоту, в лесу ему было спокойнее, он взял своё копье, ножи, кишку с водой в белом меху и немного подождав, нерешительно вышел из навеса.

Рядом с его навесом виднелись старые трофеи, в виде двух голов хаккина, которых он когда-то убил. Теперь головы превратились в белые черепа, с пустыми черными глазницами. Еще у навеса лежала куча мусора в виде кусков вонючего жира, фекалий и кишков животных. Люди племени кладут их у навеса Белтора, чтоб показать насколько ему тут не рады. Белтор посмотрел вокруг, в этот раз дохлятины не прибавилось. Племя еще мирно спало, но когда он вернется, то точно увидит новую горку кишков.

Око Тарнона начало пробуждаться, оно всходило со стороны леса разогревая и без того горячий воздух. В этот раз тёплое2 сильно затягивалось и не собиралась уступать белому3. Иногда стояла такая невыносимая жара, что люди днём прятались в прохладных пещерах. Шаманы не уставали твердить: земля греется, потому что Драдон ходит по ней. По разным преданиям, в мире Драдона главная пытка – это огонь и этот огонь везде следует за своим хозяином.

Белтор подошёл к воротам, хранители ворот кинули на него косые, сонные взгляды и вдогонку, один из хранителей прошептал под нос слово, падаль.

Белтор сделал вид, что не услышал сжав зубы так сильно, что скулы начало колоть. Он вышел из ворот и пошёл сквозь зеленые заросли костянки, что доходила почти до пояса. Поле харонийцы уже засеяли четвертый раз, хотя обычно удавалось собрать урожай всего два раза.

В лесу он отправился по привычному маршруту, кидая взгляды на деревья с белыми метками4. Лес был густым и как всегда кишел жизнью, толстые деревья стояли, поскрипывая от ветра, теряя уставшую от жары листву. Заканчивали устало петь свои песни ночные птицы, слетаясь под густые кроны деревьев, прячась от знойной жары. Трава в лесу из-за засухи стала черствой и желтой, оставляя кровавые порезы на руках и ногах.

Немного поблуждав по лесу, Белтор проверил все свои ловушки, а после ноги сами привели его на то место, которое он стал посещать очень часто. Небольшая поляка перерастала в скалистый обрыв, где внизу бушевала водяная змея5. Тут на этом месте, он проткнул сердце Тенебриз.

Белтор сел на выступающий камень и посмотрел на бушующую воду внизу. Вода отдавала приятной прохладой, в воздухе пахло сыростью, листвой и мхом. Каждый раз смотря на каменные глыбы он вспоминал, как тело Тенебриз летело вниз и билось об камни, и то как вода унесла ее тело, оставляя кровавый след в темной, ночной воде.

Парень опустился в свои глубокие мысли. Смысла в его жизни больше нет: любимая его покинула, племя ненавидит, даже родители не смотрят в его сторону. Он больше не сможет и дня прожить в своем племени, а если даже останется, то в порыве гнева его убьют, его же люди. Белтора удивляло, что он еще жив. С каждым днем напряжение нарастало, больше так продолжатся не может.

Тело Белтора наклонилось вперед и он был уже готов покончить с собой, кинувшись на скалы, представляя как ледяная река забирает его бездыханное тело. Но его взгляд вдруг уловил какое-то движение с другой стороны реки. Он перевел глаза, ему пришлось схватиться за выступ, чтоб не свалиться от удивления. На другом берегу реки, на мелком белом песке, среди камней стояла она.

Она не была тем миражом, что ему чудились иногда в тени, она была реальна. Ее длинные чёрные волосы по колено развевались на ветру, а красные, пронзительные глаза наблюдали за ним. Белтор не знал что делать, но чей-то женский голос в его голове, привел его в чувства: Беги.

Белтору казалось будто он еще спит, движения его были плавными и заторможенными, а голос что звучал в его голове, угрожал ему смертью и приближался. Нет, он не готов еще умирать, там в племени есть еще люди, которых он может защитить. Тенебриз тут, а значит и Драдон может быть с ней.

Белтор уже бежал со всех ног, чувствуя на своем затылке глаза красный пронизывающий взгляд. Он несколько рах оборачивался, но за ним никто не гнался, но это чувство наблюдения его преследовало, нае давая остановится его ногам. Он бежал целую вечность прежде чем оказался на костянковом поле.

Хранители ворот с недовольным лицом посмотрели на Белтора сквозь маленькую щель, и ему на мгновение показалось, что дверь они не откроют. Сейчас ворота племени всегда были закрытыми, но вот ворота уже стали двигаться. Белтор хотел уже бежать дальше, как увидел раскрытые рты хранителей, что смотрели ему за спину. Он повернул голову.

В нескольких метрах от ворот стояла Тенебриз, она смотрела исподлобья и не шевелилась. Белтор повернулся к ней лицом и достал своё копье, на которое она равнодушно посмотрела.

Хранители в ужасе побежали в сторону навесов и начали истошно орать во все горло: «Драдон! Драдон пришёл!»

Белтор не шевелился, когда-то он думал, что сможет убить ее еще раз, но сейчас не мог и пальца поднять, будто его руками управлял другой человек. Он начал отступать назад сам ничего не понимая, тело не слушалось его команд. Тенебриз продолжала стоять на месте и смотрела ему прямо в глаза не произнося и слова.

В ней почти ничего не изменилось, кроме красных, грустных глаз и выжженных знаков на ее теле. На ней были выжжены руны смерти, страдания, огня и боли, которые казалось до сих пор пылают изнутри. Белтор почуял свою вину перед ней, она столько страдала и это именно он поспособствовал ее участи. Ему было невмоготу смотреть и понимать, кем она стала.

Белтор повернул голову в сторону поселения, большая часть племени бежала в сторону ворот, а другая часть сбегалась в пещеры.

– Это он ее привел!

Тыкая пальцем в Белтора кричал хранитель ворот, который их открыл. Соплеменники остановились в паре шагов от Белтора, они видели, что копье он опустил и смотрели на него с гневом.

– Я не приводил ее, я бежал сообщить, что видел ее в лесу.

Вождя Торне нигде не было, из толпы вышел главный шаман Мунии, в руках у него было лишь тренировочное копье, без наконечника, они тренировались и не успели поменять оружие.

– Тогда от чего же твое копье, не направлено на нее?

– Она не сможет войти, стены нас защитят.

Ответил Белтор, в попытке оправдать себя, ведь его руки просто не слушались. Шаманы трудились и день, и ночь, чтоб высечь в стенах и дверях руны, что защищают их от сил демонов и сил Драдона.

Тенебриз после этих слов тут же двинулась вперёд, она сделала пару шагов и остановилась у черты ворот и стен. На ее лице не было никаких эмоций, даже злобы или презрения, будто она ходячий мертвец.

– Так вы встречаете своего соплеменника, который кормил ваши лживые рты? Луками и копьями?

Голос ее звучал иначе, он стал более холодным и безжизненным. В толпе появились уже помощники Торне, а вождя все нигде не было.

– Давно не виделись, Белтор, – сказала Тенебриз, пристально смотря на Белтора. Белтор думал, что потерял дар речи, но выдавил из себя пару слов:

– Зачем ты пришла?

Тенебриз осмотрела все племя, ее глаза кого-то искали, не находя кого нужно. Белтор смотрел внимательно за каждым ее движением и сказал:

– Мы можем убить тебя сейчас и покончить с этим!

Сразу после его слов, он увидел блеск в ее глазах и небольшую улыбку. Он явно ее рассмешил. Тенебриз прожгла его горящим взглядом и вызывающе буркнула:

– Ну тогда подойди и убей меня. Думаешь меня можно убить копьем?

Коленки Белтора задрожали, он боится, страшно больше от того, что она стоит перед ним. Он готов был поклясться, что проткнул ее сердце стрелой. Шаманы стоявшие рядом, выставили копья вперед, но их руки предательски дрожали. Шаманы не были храбрыми воинами, или даже охотниками, они даже за стены ни разу не выходили, а тут перед ними стоит непонятное существо, и одним только богам известно на что она способна.

Тенебриз стала расхаживать то влево, то вправо, не в силах войти в племя, руны высеченные внутри каждого камня в стене, на земле и воротах мешали ей.

Правая рука вождя, Окадио сравнялся с Белтором и крикнул:

– Проваливай демон, или говори что тебе от нас нужно!

Вероятно она хотела их запугать, но никаких действий не предпринимала. Тенебриз запрокинула голову и громко рассмеялась, голос ее был таким громким, что птицы в лесу в ужасе залетали над лесом.

– Ха-ха-ха! Я демон? Я намного хуже всех демонов в чистилище, а ты Окадио, грешник которых еще поискать.

Она подошла очень близко, и если бы могла протянуть руку, то схватила бы Окадио за горло. Мужчина побледнел, она видела его насквозь. Тенебриз жадно втянула ноздрями воздух, закатив при этом глаза.

– М-м-м, какой приятный грешный аромат. Я буду наслаждаться когда стану терзать твою душу, снова и снова. Ты как сладкий цветок, среди травы, я чую твои страхи и грехи.

Окадио отступил назад, его голова затряслась от страха, казалось что он что-то увидел в ее глазах. Тенебриз увидев его реакцию, гулко посмеялась и щелкнула пальцами. После ее движения, земля рядом с ней покраснела и из нее вылез двухголовый огромный хаккин. Он отличался от остальных, этот был в три раза больше обычных, хвост его был длинным напоминая хлыст, когти по тринадцать сантиметров каждый, а клыки все двадцать. Глаза были красными с пылающим огнем внутри, а при дыхании из всех ноздрей выходил черный густой дым. Голос ее стал намного ниже и холоднее, она сказала:

– Его создала я, правда он прекрасен? Ваши жалкие стены его не остановят, он пробьет их с трех ударов, а я смогу в одиночку убить каждого из вас. Но самый лакомый кусок, это ваши души, которые я заберу с собой.

Кто-то в толпе дико заорал и заплакал, половина людей отступили назад готовые бежать в пещеры. Окадио раскрыл рот, и его руки затряслись теряя от страха копье. Белтор стоял до сих пор парализованный не в силах даже пошевелить головой, он ничего страшнее этой твари в жизни не видел. Сама смерть на фоне этого хаккина, казалось жалкой букашкой.

Тенебриз выждала немного времени, насладившись их страхом и отчаянием, продолжила:

– Но у вас есть шанс избежать смерти. Драдон пощадит ваше племя, если вы отдадите нам одного человека.

Вся толпа начала между собой переглядываться не понимая, что она имеет ввиду.

– Мне нужен только один человек, ваш вождь Торне! Отдайте мне его живым, и Драдон пощадит вас всех.

Белтор в тот момент не владел своим телом, когда он пришел в себя понял, что он сам отдал вождя в руки Драдона, вместе с Окадио и половиной племени.