Читать книгу Родовой кинжал - Александра Руда - Страница 3

Я проснулась от ужасного храпа. Честно говоря, я думала, что это храпит тролль. Однако Драниш спал беззвучно, уткнувшись носом в небольшую подушку. Если бы не мерно приподнимающиеся плечи, я бы подумала, что он вообще не живой.

Храпел Персиваль. Он спал на огромной подушке, раскинув руки. Больше никого в закрытой части фургона не было. Там, где задернутый полог неплотно прилегал к стене, пробивались лучи солнца. Я аккуратно свернула одеяло и пошла на задник фургона.

Там сидели Тиса и Даезаэль. Эльф заплетал волосы в мелкие косички, что-то бормоча под нос, а воительница сосредоточенно водила пальцем по странице в раскрытой книжке, высунув язык.

– Что ты делаешь? – дружелюбно спросила я.

– Не твое дело! – огрызнулась девушка.

– Грамматику учит, – сообщил целитель, перетягивая очередную косичку ленточкой. – Только у нее ничего не получается.

– Тебя забыла спросить! – рявкнула Тиса. – Чего лезешь не в свое дело?

– Это уже не только твое дело, – лениво ответил эльф. – Если ты собираешься учиться каждый день, то это станет всеобщим делом. Потому что слушать, как храпит наш гном и как ты уже битый час твердишь про себя одно-единственное правило написания гласных, одинаково неприятно. Впрочем, разве я ждал от этой жизни чего-то другого?

– А ты не слушай!

– Хотел бы, да не могу, – тяжело вздохнул Даезаэль. – Меня природа наградила тонким слухом.

– Может быть, я тебе помогу? – спросила я. – Я хорошо знаю грамматику.

– Хвастаешь? – нахмурилась воительница. – Конечно, не всем везет иметь папочку – богатого купца, как у тебя!

– Я вовсе не хвастаюсь. – Сев в уголок, я подставила лицо солнечным лучам, которые были еще не обжигающе-горячими, а приятно-теплыми.

– Я бы на твоем месте принял предложение, – заметил эльф. – Или, хочешь, я тебе помогу? Ваша грамматика очень легкая, особенно если сравнивать с нашей. У нас только учебников по начальному курсу не меньше пяти томов! А ты носишься с одной-единственной книжкой. Сколько ты ее уже пытаешься осилить? Год? Два?

Тиса заскрипела зубами.

– Вы оба меня раздражаете! – заявила она таким тоном, который не оставлял сомнений в том, что, будь ее воля, она прирезала бы нас с чистой совестью. – Ты – потому что тебе все в жизни благодаря богатому папочке давалось легко, а ты – потому что эльф и твоей жизни хватит на то, чтобы выучить пять томов грамматики!

– Пять томов начального курса. А вообще их восемнадцать, – педантично уточнил целитель.

Девушка фыркнула, распахнула полог и ушла в фургон.

– Ей до Ярослава – как до неба, – заметил Даезаэль.

– При чем здесь наш капитан? – полюбопытствовала я.

– Она любит его.

– Это всем понятно.

– И хочет выйти за него замуж, – продолжал эльф, расплываясь в ехидной улыбке. – Вот поэтому и корпит над грамматикой. Не удивлюсь, если у нее в вещах еще и учебник по этикету спрятан.

– Разве чистокровные аристократы женятся на простолюдинках? – удивилась я.

Целитель доплел последнюю косичку, достал из кармана зеркальце в форме черепа, полюбовался собой и охотно ответил:

– Во-первых, Ярослав Волк – второй сын в семье, и на нем не лежит долг продления рода. Во-вторых, Тиса очень целеустремленная девушка. А в-третьих, наблюдение за развитием этого конфликта хоть немного примиряет меня с гнусной действительностью. Жаль, что обсудить это как следует не с кем.

– Не знала, что эльфы такие сплетники.

– Ты вносишь в это слово негативный смысл, и зря. Сплетни привносят в жизнь необходимую изюминку. Особенно когда слух значительно лучше человеческого и можно услышать, как сейчас Тиса сидит рядом с капитаном на козлах и вздыхает, а он не обращает на нее внимания. Жаль, выражений лиц не видно. Впрочем, нам еще долго путешествовать вместе, я успею налюбоваться.

Я покачала головой:

– Тиса, судя по всему, девушка раздражительная. Смотри, как бы она тебя не побила за то, что лезешь в ее личную жизнь.

Даезаэль зевнул.

– Пусть попробует. А то скучно.

Фургон быстро мчался по мощеной дороге, подскакивая на неровностях. У меня уже болели бедра и даже спина. Много времени пройдет, прежде чем мое тело привыкнет к таким условиям путешествия! Поэтому я решила, что надо будет на открытом заднике прикрепить несколько подушек, чтобы на них было удобно сидеть и можно было легко снять в случае дождя.

Видимо, эльф не мог долго находиться в молчании, потому что он прервал мои размышления тяжелым вздохом. Я обернулась к целителю, который, переплетя пальцы, в упор уставился на меня.

– Что случилось?

– На сколько хватает резерва магической энергии здорового человека?

– Я не знаю, все зависит от одаренности и опыта мага, – растерялась я.

– Чистокровного, не очень опытного?

– А что случилось?

– Я же целитель. Мне положено знать. Ты ведь не задумывалась, что наш капитан был недавно ранен? А теперь он гонит фургон на большой скорости. Чем больше скорость, тем больше магических сил нужно вкладывать в управление. Сколько еще такое будет продолжаться? И не получим ли мы к вечеру совершенно опустошенного командира отряда в бессознательном состоянии? А ты, конечно, и не подумала об этом! Кто у нас еще маг? Ты как-никак. И тебе следующей руководить фургоном. А ты знаешь, куда нам ехать?

Я не знала и промолчала, чувствуя, как лицо заливает краска стыда, ведь мне и в голову не приходило посмотреть на происходящее с этой точки зрения. Надо же, а я думала, что Даезаэль обыкновенный сплетник с депрессивным восприятием мира! Сколько раз зарекалась судить об окружающих по первому впечатлению и снова совершила ту же ошибку.

– Наверное, капитан знает, что делает, – предположила я.

– Существование здравого смысла у людей всегда вызывало у меня некоторое сомнение, – заявил эльф. – Но мне нравится перспектива. Мы застрянем посреди дороги или заблудимся, свернув не туда. И вас съедят волкодлаки.

– Почему «вас»? А ты, значит, не будешь входить в число съеденных? – удивилась я.

– Конечно нет! – уверенно ответил Даезаэль. – У эльфов несъедобное мясо. Жесткое. Жилистое. И пропитанное магией, что не улучшает вкусовых качеств.

– А волкодлаки об этом знают?

– Знают, – уже не так уверенно сказал эльф. – Во всяком случае, я не слышал, чтобы эльфов ели.

– Может, потому, что съеденные эльфы уже никому ничего рассказать не могут? – предположила я.

– Я всегда знал, что вы, люди, эльфов не любите, – обиделся целитель.

– Наличие у эльфов здравого смысла всегда вызывало у меня сомнение, – пожала я плечами.

Даезаэль окончательно обиделся и демонстративно отвернулся.

Под перестук колес, мерное храпение гнома, пригревшись под солнечными лучами, я задремала.

Проснулась от шума голосов. Пока я стряхивала с себя остатки сна, фургон съехал с дороги и остановился на обочине.

– Вставай, котя, это самая долгая стоянка! – Тролль уже стоял на траве, протягивая мне руку, чтобы помочь спуститься. – Ты сама в кустики сходишь или тебя проводить?

– Сама. – Я чрезвычайно смутилась.

Мое воспитание было очень суровым. Отец придавал особое значение девичьему целомудрию, каждый вечер за ужином рассказывая мне о несчастных судьбах тех, кто пренебрег своей честью, а также хоть немного поступился общепринятыми правилами приличия.

Я уже давно не видела своего отца. За последние два года моя жизнь несколько раз круто изменилась. Однако забыть моральные принципы, усвоенные с детства, не так просто, как кажется.

– Далеко не отходи и смотри, куда садишься, – проинструктировал Драниш.

Когда я вернулась, Тиса уже разжигала маленький костерок из тоненьких веточек.

– Ты хоть готовить умеешь? – спросила она, глядя на меня исподлобья.

– Конечно! – Готовка входила в число обязательных предметов, которые я изучала. Но никак не думала, что это умение пригодится в таких условиях. – А где все остальные?

– За дровами и водой пошли. А капитан с твоим любимым совещаются.

– Он не мой любимый.

– Ты правда настолько наивна? Думаешь, что сможешь противостоять натиску тролля? – с легкой усмешкой спросила воительница. – Я бы на твоем месте уже свадебное платье шила.

– Ругаетесь? – спросил за нашими спинами эльф. – Я пропустил все интересное? Вы уже успели подраться? Нет? Будете? Нет? Ску-у-учно.

Тиса молча вырвала у Даезаэля котелок с водой и прицепила его на крюк на железном треножнике.

– Где гном с дровами пропал? – спросила она через какое-то время. – На прутиках же воду даже за день не вскипятишь!

– Так он же заблудился, – охотно сообщил целитель.

– Откуда ты знаешь? Я не слышала криков, – заволновалась я.

– Наверное, стыдливо молчит под каким-нибудь кустиком. Персик вообще впервые в жизни в лес попал, – сообщил эльф. – Он мне об этом успел рассказать.

– Дрыхли бы его взяли! – возмутилась Тиса, злобно ломая сучья ближайшего дерева. Я молча присоединилась к ней, а эльф с мрачным выражением лица стал вылавливать сухой листочек, попавший в котелок. – Мне он ничего не говорил. И вообще, как можно заблудиться, отойдя на несколько шагов. Среди деревьев, на которых едва листья стали появляться. Даезаэль! Если не хочешь нам помогать, то иди поищи Персиваля!

– Я не говорил, что не хочу вам помогать, я не могу. Мне вера не позволяет. Как я, эльф, могу обламывать ветви у живого дерева? – спросил целитель, не двигаясь с места.

– Они же сухие! – прорычала девушка. – Ты ногти себе подстригаешь? Это то же самое.

– Вовсе нет. Может быть, дерево не хочет, чтобы ему ногти подстригали?

– Тогда иди ищи этого, ты… – Воительница еле удержалась от брани, но стиснула зубы.

– Жизнь – такая гадость. Мною, Даезаэлем Тахлаэльбраром, потомственным целителем, командует какая-то человеческая девка!

Тиса перехватила поудобнее толстый сук и метнула его в эльфа. Он легко увернулся, но назад ветку не кинул – из фургона вышли капитан и тролль.

– Драниш, – сказал Ярослав бесцветным голосом, – найди Персиваля.

Тролль послал мне воздушный поцелуй и скрылся в лесу, двигаясь абсолютно бесшумно. А капитан подсел к костру и спросил:

– Даезаэль, как же эльфы готовят пищу, если не на дровах? На угле или на магии?

– Если готовить на магии, то блюда теряют половину вкуса, – тоном знатока сказал Даезаэль. – На угле. Его нам гномы поставляют, жулики.

– Почему же жулики?

– Потому что после прихода их каравана лес вокруг пустеет. Мимо самой малюсенькой хворостинки не пройдут! Все подбирают.

– А вы совсем не собираете ветки, которые упали с деревьев? – спросила я, нарезая мелкими кусочками сало. – Как же вы по лесу потом ходите? После сильного ветра, например?

– Это естественная красота, – буркнул целитель. – И вообще, я по лесу не хожу. Я городской эльф.

– Придется начать, – противным голосом пропела Тиса. – Тут тебе не город, гномы с углем для очага приезжать не будут.

– Тиса, – сказал капитан, – веди себя спокойнее.

Воительница что-то пролепетала в ответ и с удвоенной энергией принялась ломать сучья.

– А что мы все обо мне и обо мне? – спросил эльф. – Давайте теперь о тебе, капитан. Что-то ты очень бледный. Аж землистый. Или это мода новая? Или кто-то еле на ногах держится?

Капитан помолчал, а потом неохотно признался:

– Скорей, второе. Я…

– А вот и мы! – громогласно заявил тролль, появляясь из леса. Он тащил охапку веток, а за ним, всхлипывая, брел Персиваль, робко схватившись за край сорочки Драниша.

– А-а-а, – въедливо начала было Тиса, но взглянула на капитана и умолкла.

Подождав, когда новоприбывшие подсядут к костру, Ярослав продолжал:

– В ближайшие дни я намерен проехать как можно большее расстояние, чтобы побыстрее добраться до нашего сектора. Поэтому ехать будем круглосуточно. Управляющие повозкой маги должны не только заставлять фургон двигаться, но и вливать в кристалл накопителя силу, чтобы немаги могли потом ею воспользоваться для управления. Также днем мы будем проводить практические занятия, чтобы вы приехали на место службы максимально подготовленными. Я не знаю, что нас ждет, поэтому сначала сделаем упор на навыках выживания и физическую подготовку.

– Может быть, сначала займемся тобой, а потом – нами? – спросил целитель. – Видишь ли, дохлый капитан – это здорово, но мне для этого события нужно подготовиться. Я еще никогда не препарировал человеческие трупы, поэтому твоя скорая смерть создаст нам некоторые неудобства.

– Со мной все будет в порядке, – сообщил капитан. – Просто я еще не совсем отошел от ранения, и сегодня пришлось хорошенько выложиться. Отдохну, и все будет нормально. Я обязательно предупрежу тебя, когда соберусь умирать. Чтобы ты успел подготовиться.

– Хорошо, – серьезно кивнул эльф, проигнорировав угрожающий взгляд Тисы.

– Зачем такая спешка, капитан? – осведомился Персиваль.

– В день Первого снега в столице будут принимать отчеты объезда секторов, мы должны к этой дате успеть. Поэтому центральные области я планирую объехать как можно быстрее. Бургомистры в городах лояльные, отчеты о налогах подают вовремя, с верхушкой знати я знаком. А вот с приграничным регионом могут возникнуть сложности, на него нужно отвести побольше времени.

Все покивали с умными лицами.

– А каша скоро будет готова? – спросил тролль, принюхиваясь. – Я бы ее уже начал есть. Хорошо пахнет!

– Еще немного, – строго ответила я, погрозив голодному поварешкой.

– Пусть она на земле в горячем котелке дойдет, – прохныкал тоненьким голоском Драниш. – Когда Тиса готовила, у нее никогда так вкусно не пахло. Что ты туда положила?

– Сало и приправы, – ответила я, – все просто.

– А у некоторых не получается, – ввернул тролль.

– У некоторых даже яичницу зажарить не получается, – равнодушно произнесла Тиса.

– А зачем ее жарить? Яйца и сырыми можно съесть.

– Кашу тоже можно просто так есть, не выпендриваясь.

– Я не выпендриваюсь, я всегда так готовлю, – осторожно ответила я, пока не определившись, как себя вести с Тисой.

– Не обращай внимания на этих двоих, Мила, – вдруг сказал Волк. – Пусть они спорят. Они этим уже лет пятнадцать занимаются.

– Капитан, не вмешивайтесь, вы не даете мне вдоволь насладиться процессом ссоры! – нетерпеливо сказал Даезаэль.

– Эльф у нас какой-то не совсем эльф. – Тролль почесал сначала затылок, потом широкую грудь, засунув руку за ворот сорочки. А потом мгновенным, почти неуловимым движением повалил целителя на землю и принялся тянуть его за уши.

– Отпусти! – верещал страдалец, безуспешно пытаясь вырваться.

– Так, уши настоящие, а волосы? Может, ты какой-нибудь чах, который паричок напялил? – Драниш легко удерживал эльфа, казалось не прикладывая к этому ни малейших усилий. – Нет, ты не чах, ты слабак! Из легонького захвата вырваться не можешь.

Тяжело дыша, отпущенный Даезаэль вскочил на ноги. Его волосы растрепались, спадая некрасивыми патлами на лицо, уши покраснели и опухли. Лицо у Сына Леса было багровым.

– Потому что я целитель, идиот! – заорал он. – Я жизни спасаю, мне необязательно учиться драться! Если бы кто-то из моего Лепестка узнал, что ты сейчас со мной сделал, то они разрезали бы тебя на мелкие части, наслаждаясь твоими страданиями!

– А я думал, эльфы любят созерцать красоту, – едко ухмыльнулся тролль.

– Страдания тоже могут быть красивыми, – заметила я, еле сдерживая раздражение. – Вы котелок с водой для чая перевернули и на хлеб мусор насыпали. Драниш, теперь иди к ручью, опять набирай котелок!

– Терпеть не могу, когда я оказываюсь виноват, хотя старался для всех, – буркнул тот, но котелок взял и покорно затопал к ручью.

– Предупреждаю, что больше я возле еды подобного не потерплю! И так ни стола, ни стульев, а тут еще драки. Давайте миски! – приказала я, но, поймав заинтересованный взгляд Ярослава, смутилась:

– Простите, капитан, я не хотела командовать.

– Это даже к лучшему. – Он протянул мне обыкновенную жестяную миску, какие продаются в любом магазинчике на окраине города. – Я буду рад, если под твоим командованием мы будем нормально питаться.

– А разве вы голодали, капитан, когда я готовила? – обиженно спросила Тиса.

– Жратва – это не еда, – с умным видом сообщил тролль, появившийся из кустов. Он снял с треножника котелок с кашей и прикрепил новый. – Только вот некоторым бабам понять этого не дано.

– Ты нормально готовила, Тиса, – примирительно сказал Волк, и над поляной на некоторое время установилась тишина, пока все сосредоточенно жевали.

– За такую еду я готов на тебе жениться хоть сейчас, – промурлыкал тролль, выскребая из котелка остатки каши. – Это большой талант – готовить так, чтобы было вкусно.

Я улыбнулась. Пусть считает так. Я не буду рассказывать про то, как проводила бесконечные часы на кухне, среди жара и духоты, от которых не спасали даже распахнутые окна и двери. «Приготовление пищи – это искусство, – любил говорить наш главный повар. – Ты обязана им овладеть в совершенстве, ибо что за хозяйка, которая сама не может накормить гостей?» Знал бы достопочтенный Валек, в каких условиях мне приходится готовить! Разделочная доска, лежащая на бревне, а нарезанный хлеб – на чистой тряпице. Вместо изящных баночек со специями – крохотная деревянная коробочка, в которой я смешала все, что может придать приятный аромат любому блюду. Жестяные миски и деревянные ложки. Наверное, он бы гордился, что ученица не подвела его даже в таких условиях.

– Помнится, был у нас один такой гном по кличке Леший. – Тролль облизал миску, потянулся и продолжил рассказ: – Он был настоящим кулинарным гением. Мог сварганить чуть ли не королевский обед из чего попало. При голодухе даже мох обдирал с деревьев и варил. И ничего, ели. Но если кто-то не доедал со своей тарелки, зверел и сразу бил морду. Иногда приходишь с разведки, единственное, что хочешь, – завалиться спать, устаешь так, что даже моргаешь с трудом. А сидишь, давишься кашей, потому что Леший тебе в руки миску сунул и стоит рядом, улыбается так заботливо. А у самого в руках – железная поварешка.

Драниш почесал в затылке.

– Ты дальше рассказывай, – хихикнула Тиса. – Как Леший тебя этой поварешкой оприходовал, что ты два дня в отключке провалялся.

– Было дело, – признался тролль, снова почесав затылок. – Я тогда случайно перевернул котелок с уже готовым обедом.

– Случайно, – фыркнула девушка. – Да ты был совершенно пьян!

– Повод был, почему же не выпить? – пожал плечами Драниш. – Перевернул я, значит, котелок, вся еда по земле растеклась. А Леший подскакивает ко мне, глаза горят, как у голодного зомби, а мне он ну просто в пупок дышит. И вдруг как подпрыгнет! И поварешкой мне по голове как треснет! Я тогда хорошо отдохнул, да… Было очень жаль, когда его не стало.

– Он погиб? – ахнул Персиваль, который слушал рассказ тролля с детским восторгом.

– Дрыхля на твою голову! Нет, конечно, кто же повара, каким бы он боевым ни был, на передовую отправит. Не, его капитан в другой части на целителя выменял. Мы чуть не плакали. Жестокий ты человек, Ярик.

– Наверное, – спокойно сказал капитан. – Просто я решил, что здоровые и живые воины мне куда больше нужны, чем сытые, но больные. Съедобную кашу у нас мог варить любой, а вот исцелять… Котелки моем по очереди, а свои миски – самостоятельно.

Я, не дожидаясь приказа, подхватила оба котелка и пошла в сторону ручья.

Ледяная вода обжигала руки. Я немного потерла внутри котелка пригоршней песка и закрыла глаза, выдыхая тепло на руки. Замерзшие пальцы нещадно кололи, щипала царапина на правой кисти. Холодный вечерний ветер обдувал лицо. Это предприятие будет тяжелее, чем я думала.

– Жалеешь? – тихо спросили у меня за спиной.

От удивления я подскочила и обернулась. Позади меня стоял тролль, подошедший совершенно беззвучно. Во рту у него торчала прошлогодняя сухая былинка, которую он гонял языком туда-сюда.

– О чем?

– О том, что ввязалась во все это. – Драниш подошел ко мне, схватил за запястья и прополоскал руки в ручье. А потом накрыл мои ладошки своими и горячо подышал. По рукам пробежали горячие мурашки, я поежилась. – Что заставило тебя поступить на службу королевских гласов? Я не видел в том зале ни одной девушки такой, как ты.

– Какой? – поинтересовалась я.

– Ты даже не профессиональная магичка, не говоря уже о принадлежности к воинам. Ты домашняя девочка, которой нужно сидеть дома и вышивать подушечки бисером. А твое хорошее воспитание! Разве с таким воспитанием лезут в фургон к четырем мужикам?

Я, ничего не отвечая, выдернула руки и повернулась к котелку.

– Я сам помою. – Тролль сноровисто принялся тереть бок посудины. – Ты можешь вернуться назад домой и ждать меня? Тебе не придется платить неустойку, я решу все проблемы. А ты мне свитер свяжи на зиму, идет? К первому снегу мы вернемся, и я на тебе женюсь.

– Нет, – глухо сказала я. – Я больше не буду никого ждать.

Драниш внимательно посмотрел на меня. Былинка во рту замерла. Я молча ждала, что он скажет. Будет ли он спрашивать, кого я ждала? Будет ли настаивать на том, чтобы я все-таки вернулась домой? Или решит поделиться опытом походной жизни? Но тролль снова удивил меня.

– Понятно, – только и сказал он. Былинка снова стала ездить по губам туда-сюда, а большие ладони принялись ловко тереть бока котелка.

– Воркуете, голубки? – Тиса ходила по лесу далеко не так бесшумно, как превосходящий ее размерами и массой тролль. – Прям картинка получается. Только ты, Драниш, на героя девичьих мечтаний не похож. Очень уж страшный.

– Герои грез тоже разными бывают, – сказала я.

– Ты просто не знаешь, о чем говоришь, – фыркнула Тиса. Она мыла в ручье свою и капитанскую миску. – Ты думаешь, Драниш такой хороший? Да если бы у меня была дочка, я бы ее удавила, только бы она этому троллю не досталась! Уж поверь, его я знаю как облупленного.

– Ща я кого-то удавлю, – предупредил Драниш. Меня удивила злоба, прозвучавшая в его голосе. Обычно он пикировался с воительницей легко и иронично. Девушка вздрогнула и отодвинулась подальше.

– Ну и что? – Я положила руку на плечо тролля. – У кого из нас недостатков нет?

Я гладила плечо черноволосого громилы до тех пор, пока он не расслабился. Мне был знаком такой тип характера, обладатель которого, не успокоившись вовремя, переходил в состояние неконтролируемой ярости. Поэтому пришлось погладить Драниша, даже несмотря на то, что он может воспринять мою заботу как поощрение его дальнейших ухаживаний. Но я считала, что на сегодня ссор в нашем маленьком коллективе достаточно.

– Зато теперь котелок чистый, – улыбнулась я, когда тролль поднял на меня свои слегка сощуренные черные глаза.

– Это точно! – фыркнул он, рассматривая блестящий бок, который до этого остервенело тер. Я с облегчением вздохнула – оказывается, все это время боялась вдохнуть как следует. – Эх, котя, как же я тебя люблю!

Драниш легко подхватил меня одной рукой и понес к фургону, ступая все так же бесшумно, несмотря на дополнительный вес.

– Я сегодня ночью буду управлять фургоном, так что, если не сможешь уснуть под храп, приходи. Места на козлах много, а вдвоем теплее будет.

Капитан с эльфом уже прибрали место стоянки – даже на месте кострища зеленела свежая травка, которую Даезаэль ласково гладил рукой. Когда все собрались и фургон тронулся с места, Ярослав завернулся в свое одеяло и мгновенно заснул. Тиса села рядом, угрожающе показав нам кулак. Мы намек поняли и ушли на заднюю площадку.

Быстро темнело и ощутимо холодало. Повесив щелчком пальцев перед собой зеленый огонек, эльф заново переплетал косы, полностью погрузившись в это занятие. Гном кутался в необъятную шубу. Я села между ними, засунув ладони в рукава толстенного свитера, связанного няней. О чем говорить, я не знала, но молчание меня не тяготило, я вспоминала и обдумывала день и решала, как лучше всего будет себя вести завтра.

– Я же сегодня заблудился, – нарушил тишину Персиваль. – А вы даже не спрашиваете, как я себя сейчас чувствую. Я пережил такой стресс! Мне было так страшно! Такое ощущение, что все кругом шепчет, деревья колышутся…

– Как можно было заблудиться в двух шагах от стоянки? – фыркнул эльф. – Почему ты не кричал?

– У меня голос пропал, – признался гном. – Я боялся, что крикну, и волкодлак прибежит и сразу же сожрет.

– Да, вполне может быть. Волкодлаки жирных любят, – подтвердил Даезаэль.

– Я не жирный! – обиделся Персиваль. – Я красивый.

– Особенно с точки зрения мясника, – согласился целитель. – Тобой, если твою тушу разделать, можно целую семью прокормить. И не один месяц.

– Мила! – обиделся до слез гном. – Поведай этому ушастому свою женскую точку зрения! Я ведь красивый?

– Думаю, насчет нескольких месяцев ты переборщил, – сказала я эльфу. – Если целая семья будет им питаться, то такого количества мяса на месяц хватит, не больше. Но сомнительно как-то, разумных существ уже давно никто не ест.

– Это смотря где, – возразил эльф.

Гном совсем обиделся и ушел спать. Через какое-то время из фургона донесся его мощный храп.

– Я бы за такой храп в тесном помещении казнил бы не раздумывая, – кисло сказал эльф. – Но, наверное, так и должно быть. Ведь жизнь – такая гадость. И днем и ночью, что куда хуже.

Он доплел последнюю косу и, прикрыв глаза, стал мурлыкать заунывную мелодию.

Я вернулась в фургон. Под потолком горела свеча в фонаре, дающая тусклый свет. Тиса спала, прижавшись лбом к плечу капитана. Персиваль вздрагивал во сне, и можно было только посочувствовать его соседу Даезаэлю. Наверняка гном сильно ворочается, а спать рядом с таким очень неудобно. Я взяла свое одеяло и прошла к козлам.

Тролль молча помог мне перебраться через лавку. При свете накопителя его глаза фосфоресцировали.

– Ты хорошо видишь в темноте? – спросила я.

– Почти как днем, – кивнул он. – Раньше тролли были подземным народом, жили в горах. Пока нас оттуда гномы не поперли.

– Как это получилось? – спросила я. Этот раздел истории меня всегда интересовал. – Ведь вы как минимум втрое крупнее любого гнома!

Драниш поскреб свою грудь через куртку, поленившись ее расстегивать. Звук получился отвратительный.

– Отец говорил, что гномьи старейшины ужасные зануды. Иногда легче им уступить, чем из месяца в месяц слушать одно и то же. Но официальная версия народа троллей звучит так: мы очень добрый народ, поэтому уступили гномам подземные владения. И мы очень умный народ, потому что получили возможность жить в заброшенных шахтах, не копая пещеры для жилища самим.

Отсмеявшись, я спросила:

– Интересно, а что гласит официальная гномья версия?

– О, наверное, это томов десять задокументированных переговоров, в очередной раз свидетельствующих о превосходстве гномьей расы над остальными.

– Персиваль на нас обиделся из-за того, что мы пошутили над его весом. По-детски как-то получилось, – поделилась я. – Но он так остро на все реагирует, что так и тянет пошутить. Знаю, что это недостойное поведение.

– Ничего в этом поведении страшного нет, – усмехнулся Драниш. – Будем окунать нашего неженку в суровую реальность с головой. Кстати, за капитаном не заржавеет. С завтрашнего дня он вас начнет гонять так, что скоро наш гном будет стройнее эльфа.

– Гонять? Это то, о чем он говорил за ужином?

– Угу. Наш Ярик верит, что всегда нужно быть готовым к худшему. Поэтому он старается всех своих солдат обучить по максимуму. Зато в нашей тысяче было меньше всего потерь, а это главное. Спи, котя, завтра будет тяжелый день. Располагайся на коленях, как тебе удобно. Я теплый и относительно мягкий.

Я ничего не ответила, только поплотнее запахнулась в одеяло.

– Бросай свою стеснительность, – посоветовал тролль. – В походных условиях этому не место. Вот вернемся домой, я буду за тобой ухаживать по всем вашим глупым человеческим правилам. А здесь все по-другому. Ну или, как вариант, – иди слушай, как гном храпит.

Лечь на колени к троллю я все же решилась, примостившись сбоку. От Драниша исходили тепло и спокойствие. Фургон равномерно трясся по дороге. Незаметно для себя я уснула.