Читать книгу Я не ангел - Александра Сале - Страница 6

Открыв глаза не сразу понимаю где нахожусь, но почуяв запах хлорки и медикаментов, вспоминаю о больнице. Подняв голову с пола растираю затекшее плечо. Черт, я вырубилась прям на полу? Разгибая с трудом конечности, встаю глядя на пустую кушетку. Где моя сестра?! Волоски на теле зашевелились буквально причиняя боль коже. Сердце билось в слишком замедленном ритме. Чувствую как глаза собираются закатиться забирая остатки здравого смысла. Задышав глубоко и очень спокойно на десятый счет темнеет перед глазами и легче не становится. Прислонив лоб к холодной стене кусаю нижнюю губу до крови, но снова легче не стало.

– Тебе плохо?

– Что? – Спрашиваю стену, в которую всё ещё упираюсь лбом.

– Эй? Девушка? – Потеребив меня за рукав кто-то потянул его на себя.

– Да, что такое?! – Повернувшись, вижу молоденькую медсестру озадачено глазеющую на меня.

– Всё в порядке?

– Что? – Пялюсь на низкую пухлую девушку.

Густая желтая челка лежит на глазах девушки, это должно быть не удобно..? Остальная же копна пережженных волос стянута на затылке в хвост. Бледно-голубая сорочка и прямые брюки выделяют все её объемные формы, но от этого плохо она не выглядит. Скорее хуже сейчас выгляжу я. Более того, всё наверное совсем печально после сна на полу в неудобной позе.

– Вы ждете врача?

– А? Да-да, мне нужен врач, – активно киваю головой.

– Вы по сигнальному листу?

– Чего?

– Вас скорая привезла или нет?

– Не меня… Здесь девочка была, – указываю на кушетку.

– Девочка?

– Да, светленькая, одиннадцати лет, худенькая, в школьной форме.

– А! Поняла! Так её забрали несколько часов назад.

– Куда забрали?! Что с ней?!

– Вы знакомы?

– Конечно знакомы!

– Да не волнуйтесь, с ней всё хорошо. Её перевели в детское отделение.

– Мне нужно увидеть её.

– Это же больница, а не гостиница. Вот так просто и в пять утра нельзя здесь ходить. Завтра приходи.

– Нет! Я не могу завтра! Я обещала с ней быть!

– Потише пожалуйста, врачи всю ночь трудились, вот только удалось присесть и отдохнуть, а ты шум поднимаешь.

– Простите, но я правда не могу уйти не увидев её.

– Ну я же сказала, что она в порядке.

– Простите ещё раз, но я не уйду, – чуть не плача говорю сложив ладони вместе.

– Да в любом случае наверх ты не попадешь. Здесь лифт только для подъема пациентов и врачей. Там камеры и охрана. Так, что извини.

– А если я через главный вход зайду?

– Зайдешь, но только через три часа, когда его откроют.

– Как же мне туда попасть?

– Нц, да никак. Просто езжай домой, выспись, а после возвращайся, – собиралась уйти медсестра, но неожиданно передумала, – А кто она тебе?

– Сес-сестра…

– У неё вены были перерезаны?

– Ну… да…

– Сама, что ли?

– В смысле?

– Не типично просто, всего на одной руке и рана не кровоточила, когда её привезли. По идее не должна была дотянуть.

– Чего?

– Суицидников не торопятся забирать на скорых, а эту привезли прям сразу, она и кровью истечь не успела.

Чего не успела? Кровью истечь? Да я нашла её в луже крови! Там было столько, что не хватило бы трехлитровой банки! Что? Скорая привезла сразу??? Да я дома с ней провела около… а сколько времени я билась в истерике на кухне, а потом ещё носилась по дороге зовя на помощь? Не важно, но я точно знаю, что никакая скорая за ней не собиралась ехать и доставили её в конце концов далеко не в течении первых пяти минут.

– Кстати, сколько тебе лет?

– Мне?

– Ну да, тебе?

– Шестнадцать, – медсестра достав из кармана блокнот, что-то записывала в него.

– Что вы пишите?

– А это? Да список утренней смене, чтобы ничего не забыли.

– Разве вы не пользуетесь компьютерами, где есть вся информация?

– Пользуемся конечно, но это я конкретно для своего малыша записываю, – странно хихикает девушка.

– Малыша?

– Конечно. Он меняет меня и заступает на смену в семь утра. Я ему всегда оставляю записочки, поэтому он самый лучший санитар в дежурной части. Но кстати, из-за твоей сестры у нас проблемы будут.

– Почему?

– Мне пришлось отчет писать, а малышу завтра предстоит со следователем встречаться, а может ещё и меня вызовут. Па! Не дай бог вызовут в мой выходной!

– А вас то зачем?

– Я с травматологом приняла её, а так как она суецидница, это вагон проблем, но то, что она ребенок вообще не выйти не застряв по самые уши!

– С травматологом?

– Ну кто был на месте с тем и сработали.

– Чего? – Очень странная женщина.

– Где родители её?

– У мамы ночная смена…

– Зови значит папу! Следователь в девять как штык будет здесь.

– У нас нет папы…

– Маму пусть отпускают, звони давай.

– Но пять утра ведь?

– Чем раньше узнает, тем лучше.

– А можно ей об этом не узнавать?

– Пхах! Ну ты даешь. Суицид и не совершеннолетие такое себе сочетание.

– Ясно, – грустно вздыхаю.

– Слушай, ты же не торопишься?

– Я?

– Постой на стреме, я с заднего входа выбегу на перекур и вернусь?

– Курить?

– Тише ты!

– Ой, простите.

– Просто постой вон там, – тыкает пальцем в другой конец коридора.

– А если врач… мне же нужно про сестру узнать, – пытаюсь вытянуть из руки медсестры свой рукав. Что за кошмарная кофта? Сожгу её к черту, все то и делают, что таскают меня за эти рукава!

– Я тебе итак всё рассказала. Да я мигом, не волнуйся!

Мне ничего не оставалось как быстрым шагом следовать за ней. Поставив меня как сторожевого пса, девушка скрылась за дверью, а я осталась наблюдать за коридором. Мне нужен врач. Если у Милены не будет никаких осложнений, то маме можно и не сообщать. Поэтому, пока они не вызвали следователя, нужно закрыть этот вопрос. Не сообщили же? А если сообщили? Тогда придется действовать по обстоятельствам.

Прошло не меньше двадцати минут, что она там делает? А! Может там ждал её малыш? Ведь если он заступает на сутки после неё, времени друг на друга совсем не остается. Взглянув на телефон удивляюсь как быстро летит время, уже тринадцать минут седьмого. Серьезно, что она там делает? А может она обойдя больницу, зашла с другого входа? Или прошла мимо, а я и не заметила? Отреагировав на вибрацию телефона смотрю на экран. Сообщения? Мне? Если это не мчс, то точно номером ошиблись.

«Ты до сих пор в больнице? Как она? Если не удастся поспать хотя бы пару часов, выпей витаминную воду, она продается в автомате, где сидит охранник. Там всё просто, сначала выбери напиток, затем приложи карту для оплаты. И батончик купи энергетический, он тоже там есть. На самом деле тебе стоило вернуться со мной и убраться в доме перед приходом мамы.»

Я тупая по его мнению? Думает не разберусь с автоматом? Да к черту его. Пх. Не пойму даже кто это может быть.

– Доктор!? – Ринулась бежать заметив человека в белом халате.

Пока бежала, чуть не поскользнулась на мокром полу, но неожиданно возникшая картина крови в собственной кухне вызвала странную реакцию. Закатывая глаза, лечу на пол.

***

– Оливия?

– Мама?

– Наконец-то ты очнулась, – шмыгает она носом.

– Что случилось? – Сажусь в постели осмотрев больничную палату.

– Ты снова упала в обморок.

– Я же кушала в колледже и даже спала!

– С твоим организмом происходят некоторые изменения на гормональном фоне. Врач сказал, это нормально и скоро пройдет, но нужно быть осторожной.

– Подушками обмотаться, ахах?! Ой мам, Милена!

– С ней всё хорошо.

– Ты уже знаешь?

– Конечно.

– Клянусь, она больше такого не сделает!

– Разве она виновата, что упала и рассекла запястье об угол стола?

– Об угол стола?

– Да, она всё рассказала и следователь после осмотра дома, это подтвердил.

– Это правда? – Не верю маме совершенно.

– Конечно, – улыбнулась она.

– Мы можем поехать домой?

– Да, врач сказал, как только ты проснешься, мы можем ехать домой.

– Тогда идём.

Вскочив с койки чувствую себя довольно бодро и свежо. Как хорошо, что моя одежда осталась на мне, кроме… Проверив все карманы не нахожу телефон.

– Мам, а мой телефон у тебя?

– Нет, мне его не отдавали.

– Черт! Я уронила его, когда упала в обморок!

– Куда ты?!

– За телефоном, жди меня здесь!

Быстро ориентируясь, нахожу лестницу сбегая по ней на первый этаж. Высунув голову в дверь, вижу хол и в целом не знакомое помещение. Значит нужна другая дверь, та, что напротив! Вхожу в неё, оказавшись в том самом предбаннике, где ждала медсестру.

Странная больница. Сейчас вместо врачей по коридору шныряют полицейские. Здесь всегда так интересно? Какие-то сигналы передаются по рациям сотрудников, на которые они даже не отвечают. Похоже так положено. Пригнувшись ищу на полу мобильник, заглядывая под каждую лавку и каталку. Высокий парень (вроде медбрат) о чём-то беседовал с мужчиной в полицейской форме охая и вздыхая. Приблизившись к ним улавливаю слова.

– Обычно она не курила на сменах, но видимо, что-то случилось?

– Что именно могло случиться?

– Она весь день ждала, когда ответит её парень. Они вроде поссорились, или расстались…

– Кто её парень?

– Да он тоже работает в нашем отделении санитаром. Он и сейчас здесь!

– Где?

– На приеме с травматологом, у нас прям аншлаг последние сутки происходит!

– А вы слышали как она ругалась со своим парнем?

– В течение дня она отправляла ему голосовые сообщения, но ответа вроде так и не получила.

– Ясно.

– Так скажите пожалуйста, кто убил Марину Игоревну? – От этого вопроса в груди защемило. Вспомнив бейджик на груди девушки, меня буквально бросило в пот. Как это убита?

Оставив эту пару, двигаюсь дальше по коридору, что за жесть? Да, нет, это просто совпадение. Покружившись в приемном отделении, телефона так и не увидела, что же делать? Куда он мог пропасть? Поймав медсестру задала несколько вопросов о телефоне, но ничего нового не узнала. Как сквозь землю провалился.

– Извините, – найдя уборщицу питаю последнюю крошечную надежду, – Я потеряла свой телефон ночью, но никто не видел его. Может вы знаете? Он белый и весь в наклейках с ангелочками.

– Телефон?

– Ага.

– А как докажешь, что он твой?

– В смысле?

– Допустим, находила.

– Ну говорю же, он белого цвета, а ангелочки фиолетовые прям на корпусе наклеены.

– Нет у меня твоего телефона, – сложила старуха руки крестом.

– Зачем тогда спрашиваете как докажу, что он мой?

– Отдала я его уже.

– Кому?!

– Человеку, – боже ну и карга.

– Какому человеку?! Он же мой!

– Да он в отличие от тебя и номер назвал, а ты про какие-то ангелочки говоришь. Не видела таких!

– Вы отдали его светленькой девочке примерно одиннадцати лет?

– Насмешила! Высоченному парню в черном пальто!

– И где он теперь?

– Мне то откуда знать?! Может адрес надо было спросить?!

– Может и надо было. Вы вообще в курсе, что подарили мой телефон незнакомому?

– А откуда незнакомый знает, что на экране нарисовано?!

– И что там было нарисовано? – До сих пор надеюсь, что это не мой телефон.

– Дождь и лужи!

– Опузыреть…

У меня на заставке именно дождь и стеклянная лужа, в которой отражается размазанное существо в облаках. И этого знать не мог никто, даже Милена. Ну и кто этот мужчина? Где мне искать его и зачем ему понадобился мой разбитый со всех сторон телефон? С него даже денег не выйдет поднять. Шутки ради? Это было бы более реальным, будь у меня друзья. Не прощаясь выхожу на лестничную площадку, вернувшись назад. У палаты застываю прижав ухо к щели.

– Мы итак сделали больше, чем должны.

– Что значит больше? Она ребенок и такие потери сознания стали учащаться, а причин мы не знаем! Почему вы не проведете обследование?!

– Вам лучше уйти отсюда, а лучше вообще переехать в другой город и начать сначала.

– Что вы имеете ввиду?! В чём вы обвиняете ребенка?! Она не виновата в той аварии!

– Прекратите кричать, вам и самой наверно в это верится с трудом, но она ваша дочь и вы защищаете её.

– Было проведено расследование и не было найдено не одной прямой улики, что доказывало бы её вину!

– Как ещё сказать, когда вы заплатили судье? Ваш муж тогда вывалил целое состояния и вашу дочь оправдали, разве не так?

– Он вывалил то самое состояние, чтобы невинного ребенка защищал самый дорогостоящий адвокат, потому что весь город ополчился на неё!

– Тридцать девять детей погибло! – От крика мужчины вздрагиваю испугавшись.

– Но это не её вина!

– Её никто не станет лечить, это не только моё решение.

– Вы не имеете право отказывать в помощи! Я плачу налоги! И у нас есть медицинская страховка!

– Никто и не отказывает вам в помощи, первой и необходимой.

– Если бы ваш ребенок был на её месте?! – Плача кричит мама.

– Он бы умер с остальными. Благо наши дети разного возраста, – от такой жестокости по щекам катились слезы.

Выбежав на улицу сразу заметила мамин пантиак. Никто и никогда не простит меня и уж тем более не перестанут ненавидеть. Но только почему должна страдать мама и сестра с братом? Они невинные люди и никогда не причиняли вреда окружающим. Убедившись в том, что Милену не просто выписали так скоро, прихожу в ярость. Сволочи! Схватившись за ручку открываю бордовую дверцу старой железяки встретившись глазами с сестрой.

– Где мама?

– Скоро придет. Она думает ты на угол стола упала, – сажусь на переднее сидение.

– Так и было, – безразлично отвечает бледная сестра.

– Прям так ровненько рассекла вены?

– И что?

– Ничего, – достав канцелярский нож из кармана кидаю ей в руки, – А эта штукенция тоже случайно упала рядом?

– Что это?

– Твой первый и единственный друг.

– Что за бред?

– Ты лучше не привыкай к этому.

– Кто бы говорил?

– Послушай ты! Если не станет меня, всем только полегчает, но если не станет тебя мама не выдержит! Хочешь оставить Роберта одного?! Вперед тогда!

– Тогда займись этим как можно быстрее! Ненавижу тебя!

– Просто, потому что тебя достают в школе? – Усмехаюсь.

– Потому что ты жива, а все они нет!

Больно ли мне слышать такое от собственной сестры? Конечно. Не передать словами такую боль, но я понимаю её. Правда понимаю и может сама считала бы также, но это чертовски обидно…