Читать книгу Глоток горячего горького шоколада - Александра Сергеевна Ермакова - Страница 1

Мне тридцать два. Как и многие – уже в браке. Двое детей. Муж любит, но… Хочу признаться хоть на листе бумаги – достало всё! Осуждайте – не осуждайте, но, поковырявшись глубоко в душе, многие поймут. Изо дня в день: готовка, уборка, стирка, детки, уставший муж, работа. Достали! Как ломовая лошадь: прибежала, навела порядок, занялась ребятней, а пришел благоверный и всё внимание обязано переключиться на него. Иначе: «Ты на меня не обращаешь внимания, только в комп пялишься. Если я тебе не нужен, так и скажи!» М-да, на самом-то деле, о себе думаешь в последнюю очередь. Когда последний раз была в спортзале или салоне красоты с полным комплексом услуг? Ходила по магазинам с безлимитной картой? Когда делала всё, что хотела без навязчивых мыслей о семье?

На тринадцатом году брака у меня случился очередной кризис личности. До этого, конечно, тоже были: пять лет совместной жизни, восемь, десять. Но теперь всё! Окончательное и бесповоротное. Нет больше ничего, объединяющего наши сердца, заставляющего их биться в унисон. Я умерла. Тело атрофировалось, душа рвалась на свободу, а помыслы были о другом – о высоком и духовном. Чёрт! Это часть правды. На самом деле мечталось о крепком, красивом «жеребце», знающем, что есть плотские да что там животные чувства! Умеющем их показывать, не заботясь о материальном и насущном.

Если хотите, называйте меня больной и испорченной – дело ваше! Себя не изменить, пыталась реабилитироваться несколько лет – тщетно. Только сильнее загибалась. Самочувствие хуже, настроение – ноль, жизненной энергии – минус. Хочу в тепло! К этому стремится душа!

Вначале брака казалось, супруги равноправны, а потом: «Мы подумали, и я решил!» Год, два, три… втянулась и жила для благоверного. Подстричь, помыть, причесать, маникюр, педикюр, покушать, постирать.

Денег постоянно не хватало, но это не пугало – экономила на всем, точнее, на себе. Кино? Зачем? Кафе? Перестань. Купить обновку? Ерунда, в этом похожу.

Единственное, в чём не могла себе отказать – отпуск! Это моя пора. Лето и обязательно жаркое. Чтобы, аж мозг закипал от перегрева. Самым ужасным было возвращение домой: ненавижу родной город и северный климат. Нехотя, со скрипом втягиваешься в будни: серые, унылые. Жизнь настолько обыденная, что мне даже наскучило пить и курить – бросила враз. Хотя, пожалуй, осталась слабость – сладкое. Опять же, со мной многие согласятся, это лучший заменитель всему. Хорошо – съешь конфетку, плохо – съешь две! И таких заменителей счастья становилось больше, увеличивалась масса.

Я не уродина, за фигурой слежу, родственники говорят, маниакально. Да, расползаясь за проклятую зиму, закидываясь тонами шоколада и булочек, и с этим ничего не поделать, но летом вновь собираюсь в свои, как считаю, положенные килограммы. Жир не свисает. Сидя, не теряюсь в складках кожи, грудь не опускается до пупка. Ноги не покрыты целлюлитом. И не как в фильме «Влюблён по собственному желанию»: «ножки, ножки, как у козы рожки». Ясное дело, не от ушей, а как у всех из… но так создала природа, поэтому я – норма. Может, не отличаюсь изяществом форм и их округлостями, зато спортивная.

Лицо округлое. Узковатые губы, подведенные татуажем. Аккуратный курносый нос. Глаза – «хамелеон»: то зелёные, то серо-зелёные, то с жёлтыми вкраплениями.

***

Как говорится: «если женщина хочет перемен, делает: либо ремонт, либо перестановку, либо занимается собой!» В очередной раз, пытаясь уйти от душевных проблем, пошла в парикмахерскую. Меня покрасили в чёрный и сделали стрижку «градуированное каре».

Непривычно, но теперь на меня засматривались мужчины и чаще называли красавицей. Муж тоже пытался делать комплименты, но в его исполнении они звучали натянуто и нелепо. Больше не пронимали, не западали в сердце.

Когда Игорь поехал в Питер реализовывать «свои амбиции», поддержала. Отдала последние деньги. До хрипоты убеждала родственников: «Он нас с детьми любит! Для нас старается!» Кому это доказывала больше, уже неважно. В это хотела верить. Этим жила.

Но ничего не вышло. Возвращение мужа стало началом конца.

Долго не работал – сидел дома и смотрел телевизор. Намекнула, что пора бы уже подумать о заработке. Психанул:

– То кричите, что трудоголик, то на работу выгоняете!

– Так я же говорю о нормальном графике, – негодовала. – Поработал – отдохнул. А ты из крайности в крайность. Либо работаю до полного изнеможения, либо телик смотрю и пиво пью – до атрофирования мозга. Ладно, дома сидишь, так ведь ты и по дому ни черта не делаешь! Что убрал? Отремонтировал? Когда последний раз детей в сад и школу отводил? Когда забирал? Когда с ними гулял?!

Ох, трудно. Ищешь выход, а натыкаешься на тупик!

Так и поняла: сильная часть человечества по природе слабее женщины.

Обидно, досадно, прискорбно. По мне, мужчина не должен показывать, что больно или плохо. Порезался – и бровью не повел, наткнулся на нож – максимум охнул, умираешь – стисни зубы, и прими смерть как спартанец или самурай – молча! Так нет же. На лице столько страдания, что добить хочется, чтобы не мучился.

Ладно, ерунда.

В общем, из двух зол Игорь выбрал самое сложное. Снова втянулся в работу, и началось как всегда – денег мало, мужа нет вообще.

Я помогала, как могла. Бизнес пыталась наладить. Детьми не напрягала – справлялась сама.

Устроилась еще в парикмахерскую на пол дня. Но лучше не становилось – ни чувств, ни материального благосостояния, а это разрушит любой брак.

Когда начиналась совместная жизнь, денег не было, но муж давал незабываемое чувство превосходства – самая красивая, лучшая, желанная и прочее. Смотрел так… Хотелось тотчас раздеться и запрыгнуть на него и плевать, что другие осудят.

Сейчас же… Мы словно живём на разных полюсах и говорим на разных языках. С каждым днем замечаю сильнее – бьёт по ушам и глазам. Если раньше всё сглаживал секс, то вскоре даже удовлетворения было не нужно – лишь бы кончил быстрее. Надоело играть классные интимные отношения. Хоть в постели бы забываться, прощать обиды и непонимание. Но этого тоже больше не было!

Хотелось кричать от безысходности, но наболевшее улетало в пустоту. Если раньше растягивала удовольствие, то потом изучила всю обстановку – каждое пятнышко, трещинку… Меня тошнило, ведь понимала, что до сих пор не могла позволить себе не то, чтобы подвесной потолок, я не в состоянии его даже побелить. Ах, простите, бывали супер моменты, когда фантазия у мужа просыпалась и он, весь из себя герой-любовник, поражал страстью. Тогда изучала стены, давясь слезами – ведь неплохо бы переклеить другими обоями. Или утыкалась в матрац, где постигла горькая правда – бельецо-то прохудилось, и многие пятна не отстирывались.

Раньше было всё равно, на чём и как – песок, вода, солома, пол, стол, машина… лежа, сидя, стоя, раком, зигзагом, с вывертом, а потом молилась: «Милый, только не поражай импровизацией!»

О, да! Ещё долгожданный момент, когда благоверный одаривал своим хозяйством. Только мужики думают, что нам нравится данная процедура. Так и подмывает сказать: «Ладно, не соси у другого мужика – возьми банан, только соразмерный и потренируйся». Когда увижу на твоём лице удовольствие, тогда засуну весь негатив… и получишь от меня обалденный минетище. Хм, всё равно неравнозначный пробник: нет волосатости, пахучести и выстреливающего последствия, которое проглотить сможет не каждая.

Хотя, опять же, когда начинались отношения, не обращала на это внимания. Самой хотелось сделать на высшем уровне, чтобы мужчина и не подумал о другой. Но отдача должна быть равноценной, а жалкие попытки порыться между ног смешны до слёз.

Боже! Где Казанова? Где Граф де Пейрак из «Анжелики»?

Где жар? Страсть? Обжигающие чувства?

Мне всё равно, что говорят другие. Утверждаю исходя из собственного опыта: «Быт убивает всё!»

До этого, видя в фильмах жену, изменившую мужу, порицала:

– Дура! Чего нужно? Муж такой лапочка, живёт для нее, а она дрянь! Всё ей не так и всё ей не то.

К тридцати двум годам поняла ее как никто! Осуждайте, ругайте, но это так. Хорошо разглагольствовать на тему любви, когда есть хоть какие-то деньги и осталась романтика.

Больше не могу!

Так и сказала Игорю. А я? Когда буду Я? Я молодая, красивая и жи-ва-я!

Жена – это не только слово, не только существо: готовящее, убирающее, стирающее, нянчащее детей и раздвигающее ноги, когда мужу вздумается. Жена – живое, заметьте, зачастую разумное существо, умеющее думать, решать, мечтать, хотеть и обижаться.

Я осознала, что я – молодая! Чёрт возьми, жизнь летела так быстро. Что если завтра будет уже поздно мечтать и грезить? Я жить хотела, любить и сгорать от страсти. Секса до изнеможения, до потери сознания, бессонных ночей в жарких объятиях.

У меня двое детей. Готова ещё родить, но дай мне жизни, хоть глоток!

Где спаситель? Нет его.

Кислорода вдох, всего один – хватило бы надолго. Нет его.

Гребла изо всех сил на поверхность – к солнцу, но затягивало в омут быта и пучину обыденности. Серость поглощала, не прорваться сквозь плотное ватное покрывало. Как выйти оттуда? По-мо-ги-те!.. Кто-нибудь, подайте звук, хоть искру света, любой сигнал, чтобы нашла дорогу к прозрению и счастью?

«Спасите!» – кричала, потому что не хотела конца. Но голос утихал – глас пропадал в пустоте и пугающей тишине. Слёзы, слёзы катились по щекам. Всем безразлично. Да и сама со временем привыкла. Солёная влага – неотъемлемая часть существования: никем не замеченная, мною поглощенная тоннами. Сколько ее было? Есть! А будет?..

Я не клялась, что моей любви хватит на обоих – в этом слаба. Хочу взаимности и даже больше – хочу любить себя и быть любимой. Хочу, чтобы одаривали – мир к моим ногам! Кто сказал, что недостойна? Кто выдвинул критерии, что можно, а что нет? Кто решил: это хорошо, а это плохо? Мораль? О чём вы?! Кто придумал рамки дозволенного?

Я пришла к выводу, что нужно жить в гармонии с собой. Хочешь ребенка – рожай. Хочешь работать до ночи – вперёд! Хочешь миллион любовников – мир твой! К тому же цивилизация прогрессирует. Купи телефон на большее количество номеров и рингтонов, чтобы хватило на всех знакомых. Хочешь кушать – прочь диеты, да здравствуют магазины для полных! Главное, будь счастливой, и плевать, как этого достигнешь.

В последнее время во взгляде мужа всё чаще читала:

– Да куда ты денешься с двумя-то детьми?

И вот настал день, когда он посмел это сказать. Свидетелем оказалась сестра. Она замерла, как сейчас помню, уставилась на меня большими голубыми глазами. В них застыло сожаление и ожидание. Кто-кто, а она меня знала, как облупленную.

Нет, я не кричала – сказала:

– Вот, ты это и озвучил!

Стиснув зубы, проглотила обиду, но она убила, что оставалось после двенадцати лет совместной жизни. Вскоре я поняла – переживу многое, а вот внимание очухавшегося мужа – нет. Такой ласковый и нежный. Ощущаешь себя еще гаже, чем раньше. Ведь я мертва, а он весь из себя такой правильный и благородный. От собственного сучизма хотелось покончить с собой.

Я устала. Это сродни ухаживаниям назойливого кавалера, притом, что у тебя душа лежит к другому. Понятно сравнение? Надеюсь, да. Потому что я нашла того – другого – стала писать. Нашла утешение и упоение.

Герои – воплощение грёз. Секс – на феерическом уровне. Приключения – мечта идиотки.

Никогда не изменяла мужу – совесть не позволяла, а в романах как толкала больная фантазия закоренелой отчаявшейся домохозяйки!

Муж и жена – пара! Супруги уживаются только тогда, когда одна половина может мириться с недостатками другой. Когда они не раздражают – спокойно терпятся и исправляются. Когда живешь благоверным и помогаешь в осуществлении его планов. Постель – нейтральная зона, куда можно войти с обидой, а выйти обязан с удовлетворенностью и ощущением: я счастлив.

Это моё понимание отношений супругов. С ними жила.