Читать книгу Непримиримые 3 - Александра Сергеевна Ермакова - Страница 6

(День пятый, ночь шестая)

Ира

– Ксень, я так больше не могу! – хнычу в трубу, только в лаборатории остаюсь одна. Мысли суматошно носятся в голове, и я… я правда захожу в тупик.

– Да что случилось? – настораживается Ксю.

– Мне опять совет нужен…

– Ми-ми-ми, – мычит в трубку Бравина. – Час дашь?

– Конечно!

***

– Ну, что случилось? – подруга, немного опоздав, усаживается напротив меня на диванчик в любимой кафешке. – Сосед руки распускает?

Заливаюсь краской смущения – я не собиралась рассказывать, как учудила с Игнатом ночью.

– И это тоже, но в другом понятии… или в прямом… – умолкаю, радуясь, что моей реакции Ксения не видит – она в этот момент нетерпеливо подзывает официанта.

– Это он любитель, – наконец подаёт голос Бравина, только оформляет заказ. – И как далеко его шаловливые ручки забрались? – смотрит хитренько-хитренько.

Блин, глоток чая поперёк горла встаёт. Шумно прокхекиваюсь, Ксения участливо стучит по спине:

– Всё нормально?

– Ага, – нервный кивок, стискиваю чашку в руках.

– Ну, ты даёшь, – хохочет Бравина. – Прям вот так…

– Не смешно, Ксю, – чтобы хоть как-то скрыть бурю чувств, опять делаю глоток ароматного, а что сейчас важнее, спасительного напитка. – Дело-то даже не в нём…

– А в ком? – настороженно.

– Во мне, – стыдливо отвожу взгляд.

– Ир, – протягивает Ксения, приходится на неё посмотреть. Не выдерживаю немой сцены:

– Блина, Ксю, меня лихорадит рядом с ним. Я этого так боялась… – на миг глаза закрываю, всем видом показывая, как жжёт правда.

– То есть, лихорадит? – вскидывает одну бровь подруга.

– Ну, это когда тремор в теле, бросает то в холод, то в жар.

– Ир, – одёргивает Ксения, – я, конечно, не так умна, как ты, но я другое имела в виду: прям трясёт от раздражения, или возбуждения? – въедливый прищур. – Ну, это когда помимо тобою сказанного ещё и голова дуреет, ноги слабеют, а в животе бабочки… – добавляет значимо.

– М-м-м, – задумываюсь, водя пальчиком по едва заметной зазубрине на светло-голубом столе кафешки. Сказать «а» было легко, а вот остальное… – В том-то и дело, что раздражаюсь, но и возбуждаюсь…

– Мать, – обречённо выдыхает Бравина, – ты попала!

– Что? Вот так… прям вердикт, и всё?

– Ага, – безапелляционный кивок. – Очуметь, – не скрывает восхищения, – Вёрст в тебе женщину разбудил!

– Очень смешно, – морщусь. – Мне вообще-то не до шуток, а ты… Я…

– Это же нормально, Ир. Разбудить женское начало…

– Да оно и не спало, Ксю! – возмущаюсь загадочной радости Ксении. – Это просто я… благоразумно держалась подальше от соседа!

– Ты с ним переспала? – прямо «бах» и без такта и учтивости.

– Ксю! – давлюсь негодованием. – Ну, нет, конечно… хотя… – запинаюсь, врать подруге не хочу.

– Что «хотя»? – теперь прищур с подозрением.

– Мы-занимались-петтингом, – выговариваю на одном дыхании и затаиваюсь, боясь реакции Бравиной.

– Вот же пройдоха! – непонятно с чего восхищается Ксения, и почему-то… Игнатом. – Он лишил тебя психологической невинности! Всегда знала, что в плане обольщения он ещё тот гений…

– Ксю! – возмущаюсь. – Ты же вроде моя подруга, – выделяю слово «моя», – но почему-то начинаю в этом сомневаться!

– Ир, ну заканчивай меня обвинять в своих грехах и… ролевухах, – добавляет с нескрываемой глумливой улыбкой. – На самом деле, это нормально…

– Это аморально! – поправляю, бурча в стол.

– Ах-ах, – продолжает смеяться Бравина, – это как посмотреть.

– Я смотрю со стороны «мне теперь жуть как стыдно», – поясняю свою позицию ворчливо.

– Ой, ерунда! Зато тебе понравилось, – равнодушная отмашка.

– Я позвонила, чтобы совет выслушать, ну и поплакаться в твою жилетку, а ты…

– Жилетку дома оставила, – продолжает шутить Ксю. – Ты же не предупредила, что развратница ещё та…

Недовольно вздыхаю, подруга смягчается:

– На самом деле, я рада, что у тебя хоть так «было». Теперь наконец-то признаешься, что Игнат тебе нравится! – выдаёт с видом «а что я тебе говорила?!»

За скоростью её логики едва поспеваю.

– Нет! Нет, – шикаю смущённо. – Но признаюсь, что именно на него реагирует тело, – тихо, а на последних словах умолкаю.

– И что, так ни на кого и никогда больше не было? – допытывается миролюбиво Ксю.

Вот, как она умеет вопросы задавать, прям неудобно и ребром.

– Нет, – мешкаю. – Только на него… и причём не первый раз, – выдавливаю нехотя, бормоча под нос, ведь признание не облегчает самочувствия.

– А это я когда пропустила? – тотчас уточняет Ксения с холодком.

– Когда я… когда ты… была в пьяном… угаре, – запинаюсь бессвязно, потому что нет нормальных слов, чтобы чётко разложить всё по полочкам, – а я… брошена в логово зверя…

– Капец, Ир, – вытаращивает огромные серо-зелёные глаза Бравина. – На той школьной вечеринке в доме Зура?

– Ага, – нервный кивок. – Игнат меня поцеловал… а потом в бассейне, ну… а я… так опешила, растерялась. В общем, даже не сопротивлялась.

– Он же тебя вроде не тронул тогда. Отпустил, – словно ковыряясь в памяти, поправляет меня Ксения.

– Угу, – опять кивок. – Он был таким грубым. Ещё бы, – шепчу в пустоту, – его-то, как меня, не прошибло. А я… блин, Ксю, если он вздумает продолжить распускать свои руки и губы, я вряд ли отобьюсь.

– Охренеть, – брякает мрачно Бравина. – И ты это скрывала от меня? Молчала?

– Ксю, – возмущаюсь нападке. – Ты слышала, что я говорила? По вашей со Спартаком вине я столкнулась лицом к лицу с монстром, и в моём теле и мозгах случился коллапс. Да такой, что я не могла оставаться в городе. А сейчас тебя волнует только то, что я молчала?

– Прости, – с толикой вины, а потом укором: – Но я твоя подруга. Могла бы сказать, что тебе рядом с Игнатом…

– Ксю, мне что, надо было об этом кричать?

– Ну, – заминка, – намекнуть хотя бы…

Молча соплю. Начинаю жалеть, что позвонила Бравиной, но тут Ксения жалостливо тянет:

– Ир, прости, – участливо берёт за руку. Чуть сжимает: – Я тогда полной дурой была. Так увлеклась собственными проблемами, что не смогла тебе подставить плечо.

– И ты меня прости, – сокрушённо. Понимаю свою ошибку и смехотворность обвинения. – Я тоже повела себя эгоистично. Убежала, не поговорила, и даже не подумала тебя отговорить от глупости.

– Эх, – выдыхает с грустью Ксю, – мы обе крупно облажались.

– Ага, но я уехала. За это время, была уверена, что успокоилась. Мне казалось, что я готова встретиться со своими детскими страхами. Правильно могу разложить свои чувства… Блин, – хнычу досадливо. – Я же не люблю Игната. Он меня выбешивает… Откровенно…

Ксения молчит, но даже в этой повисшей тишине отчётливо слышу, как звенит недоверие.

– Правда! – оправдываюсь позорно. – Но хочу… Не хочу его хотеть, – убито трясу головой.

– Знаешь, – Ксения серьёзна и задумчива, – это трудно – бороться с собственными желаниями, – с горькой рассудительностью. – Так уж получилось, что плоть… она слаба. А когда рядом такой красавец, как Игнат…

– Да причём тут внешность? – опять взрываюсь негодованием. – Он… он хам, нарцисс, подлец и просто бабник!

– Он красив, как бог, Ир, – настаивает уверенно Бравина, пока официант приносит её заказ. Подруга делает небольшой глоток. – И он подходит тебе…

– Он умнее меня, – добавляю значимо, словно хочу признаться в самом страшном и сокровенном. – Это непростительно!

– Бред, – отрезает Ксения, – мужчина обязан быть умнее и обеспеченней женщины! – не оставляет ни капли для сомнения или возражения. – Только так он будет ощущать свою значимость и полноценность. В противном случае сам себя сгнобит, а наравне с этим – и свою женщину! Сильный, уверенный в себе, добротный кошель с деньгами! И не дай бог будет богатым, но недалёким – женщина его со свету сживёт, облапошит, да рогов наставит!

– Ну, не все такие, – мямлю, хотя понимаю, что Ксения отчасти права.

– Умные и богатые женятся на таких, – безапелляционна подруга. – И только редкие находят равную пару.

– Ладно, – категорически отмахиваюсь, – мне нет дела, на ком Игнат собирается жениться, но вот что он рядом – меня жутко беспокоит!

– Ир, даже не знаю, что сказать. Если хочешь от него избавиться, тогда… ну, тогда его план рассорить ваших родителей – жизнеспособный, – слегка морщит носик Ксю и, дёрнув плечом, подносит чашку к губам.

Задумываюсь над словами подруги. Она права. Я тоже всё меньше хочу, чтобы папа нашел счастье с матерью Игната. Всё время рядом с соседом?! Он обещал, что сделает мою жизнь невыносимой… и ведь, гад такой, делает!

– Это мука! – мычу исступленно. – Встречаться изо дня в день. Семейные праздники…

– Ага, – поддакивает Ксения, глотая ароматный кофе. – А что хуже, Игнат… в обнимку с другой....

– Ага, – едва слезу не роняю, ощущая всю боль и злость. Меня переполняет ревность, обида: – Что? – спохватываюсь запоздало, таращась на Бравину. – Да плевать на других, – вру безбожно. – Пусть хоть всех перетрахает… – запинаюсь, едва не завыв от несправедливости. Мне не нравится такая перспектива. Категорически! Словно режут на живую.

– Вот и я о том же, – заявляет победно Ксения со снисходительной ухмылкой. – Ты к нему неравнодушна и ревнуешь!

– Что… я ревную?! – задыхаюсь от переизбытка чувств. Несколько секунд молчу, кусаю губу: – Неет, – в голове никак не укладывается, что можно влюбиться в того, кого ненавидишь.

– Если «нет», тогда с лёгкостью расправишься с Игнатом, – равнодушно заключает Ксю.

– Я… не отрицаю химии, но влюбиться…

– Ир, – холодно обрывает подруга, – используй вашу химию! На войне, как на войне. Все средства хороши.