Читать книгу Королева яда и тьмы - Александра Торн - Страница 3

9 апреля 1866 года

Эсмин Танн, юг Риады

Элио договорился встретиться с детективом Скоттом около дома на следующее утро, в восемь часов – однако не ожидал увидеть на месте встречи такую толпу народа. Помимо полицейского кордона около дома Романте обнаружил детектива, строителя Галлахера с двумя помощниками, толстяка по фамилии Линн, еще пару каких-то джентльменов, экипаж с кучером и скопище зевак, числом не менее полусотни.

К некоторому удивлению Романте, детектив Скотт поспешил ему навстречу и даже протянул руку для рукопожатия.

– Кто все эти люди? – недовольно спросил Элио после приветствий. – Откуда тут такая толпа?

– Ну, вот это, как вы можете видеть – мои коллеги из полиции, это – мистер Линн с чиновником из мэрии, мистера Галлахера вы тоже помните…

– Помню. Кто это? – Юноша кивнул на толпу зевак, которая увеличивалась на глазах, словно размножалась путем деления.

– Горожане, – недоуменно отвечал Скотт.

– Что они тут делают?

– Участвуют в жизни города. У нас тут так принято.

«Разносчики заразы и сплетен», – кисло подумал Элио. Хотя, если кости были инфицированы, то и он сам, и Скотт, и Галлахер с его работягами… ох, только бы не устроить эпидемию!

– Кто это, Скотт? – окликнул детектива высокий джентльмен в золотистом пальто.

– Это агент Бюро, сэр, о котором я вам докладывал.

– Это? – переспросил джентльмен и смерил Элио таким взглядом сквозь пенсе, что джилах мигом понял все – и ответил не менее холодным и тяжелым взглядом в упор, прямо в глаза.

«Всегда так делай, – наставлял его брат Онорио. – Не давай им забыть, кто ты – и пусть их это бесит!»

Ему не было и тридцати, когда он погиб в Фаренце…

– Элио Романте, – представился юноша, – агент и личный секретарь мессира Бреннона.

– Мистер Фредерик Абернаут, – кашлянул Скотт. – Шеф полиции Эсмин Танн.

– А, так это о вас пишет мистер Бреннон. – Шеф полиции выудил из внутреннего кармана несколько помятое письмо с печатью «Б-64» и помахал им перед Элио: – Можете вы мне объяснить, как оно оказалось у меня на столе, хотя его никто не приносил?

– Я не уполномочен обсуждать со сторонними лицами методы работы Бюро, – произнес Романте и с глубоким удовлетворением отметил, как вытянулась физиономия Абернаута.

– Какого черта вы сюда притащились? – процедил шеф полиции.

– Я обнаружил здесь подозрительную активность и явные следы вмешательства. Моя обязанность – заняться этим делом, чтобы не пострадали люди.

– Боже мой, – с явным отвращением пробормотал Абернаут, – как будто ОРБ[2] на наши головы мало, так еще и это! Еще и присылают каких-то младенцев!

– Сэр, – сказал Скотт, – я уже работал с мистером Романте вчера и убедился в его профессионализме.

– Каким это образом?! – вспыхнул Абернаут. – Что он такого вам продемонстрировал, кроме рассказов о всяких бреднях?!

– Я могу продемонстрировать вам, – вмешался Элио. Он уже начинал закипать и тем сильнее старался держать себя бесстрастно и холодно.

– Сэр, как бы мы ни относились к бредням агентов Бюро, но знаки на стенах и в нишах действительно существуют, как и скелеты, обнаруженные вчера. Изволите войти в дом и самолично убедиться? – осведомился детектив Скотт и изящным приглашающим жестом указал шефу полиции на двери.

«Какого черта, нет!»

Но Абернаут почему-то не устремился к дому, дабы провести личную инспекцию. Он некоторое время изучал двери, окна, густой ковер плюща, в котором работники Галлахера вчера прорубили дыры напротив окон, – и наконец спросил:

– Вы ручаетесь за этого щенка?

Романте почувствовал, что у него начинают гореть уши. Проклятие! Что за привычка краснеть, как девственница!

– Да, сэр, – кивнул Скотт и с улыбкой добавил: – Как за себя.

– Ладно, – буркнул шеф полиции. – Он что-то говорил насчет заразы. Что там по этому вопросу?

– Я отослал образцы костей и одежд мертвецов в наши лаборатории, – ответил Элио, хотя внутри у него все бурлило.

– Уже?! – недоверчиво воскликнул Абернаут. – Но как…

– Мессир Бреннон обещал лично проконтролировать, чтобы они провели анализ как можно скорее.

Все это время мистер Линн и чиновник из мэрии мялись чуть поодаль, хотя и слышали их беседу, если это можно так назвать. Но тут главный библиотекарь (или кто он там) не утерпел и вмешался:

– Уважаемый сэр, мистер Абернаут, неужели вы допустите туда джилаха?!

– Да.

– Но он же джилах! – в отчаянии вскричал мистер Линн, которого явно очень волновала эта проблема, и потому он изо всех сил старался донести свои переживания до остальных. – Неужели в расследовании будет принимать участие этот… ну этот… джилах?

– А какая разница, черт побери? – фыркнул Абернаут; мистер Линн пошел пятнами от такой грубости. – Пусть работает, если это принесет пользу. Скотт, будете отчитываться мне каждые два дня насчет этого дела. Доброго утра, господа.

С этим он направился к своему экипажу.

Элио повернулся к мистеру Линну, прошипел ему в лицо:

– Когда я закончу, можете отмыть там все спиртом, – и зашагал к дому.

Детектив Скотт поспешил следом, задержавшись только для того, чтобы строго предупредить чинушу из мэрии, что им требуются все документы на дом. Галлахер и его помощники уже давно занимались делом – обмеряли дом снаружи.

При виде юноши Галлахер приподнял шляпу, и Элио сделал то же самое в ответ. Когда он вошел в дом, то краем глаза заметил, что строитель перекрестил то ли его, то ли двери.

В доме было все так же темно, все так же лежали на полу скелеты – к чести детектива Скотта, он проследил за тем, чтобы никто ничего не трогал. Сам детектив вошел в дом следом за Элио и сказал:

– Я прошу прощения.

– За что?

– За эту малоприятную сцену. Надеюсь, вы…

– Со временем привыкаешь, – буркнул Романте.

Хотя плющ с окон уже срезали и доски убрали, внутри царил полумрак. После некоторого колебания, юноша прошептал «Lumia multum» и хлопнул в ладоши. Вокруг тут же рассыпался десяток светящихся шаров.

– О боже! – выдохнул полицейский. Глаза у него вылезли на лоб, но на лице почему-то отразился искренний детский восторг. Он ткнул в шар и в изумлении уставился на палец:

– Они не жгутся!

– Нет, – сказал Элио, с трудом сдержав улыбку. – Светящиеся шары безвредны. Но все же лучше не тыкать пальцем во все магическое, что встретится вам на пути.

– Ладно, – прошептал Скотт. – А как вы это делаете?

На столь провокационные вопросы Элио предпочитал не отвечать и решительно отвлек полицейского от опасной темы: направил шары к скелетам, которые походили на странную белую мозаику на темно-сером от пыли полу.

– У вас есть патологоанатомы? – спросил Элио.

– Неужели вы столь невысокого мнения о полиции? – укорил его Скотт. – Конечно есть. Но вы же не разрешаете мне отвезти к ним скелеты.

– Разрешу, как только получу отчет из лаборатории. Впрочем, кое-что могу и сам сказать. – Элио присел на корточки, обернул руку платком и взял челюстную кость. – Все трое убитых – мужчины. Один молод, мой ровесник примерно, второму лет тридцать или тридцать пять, третий – старик. Интересно, это совпадение или часть ритуала?

– Откуда вы это узнали? Ну возраст – по зубам, а пол?

– Тазовые кости уцелели. Судя по строению таза, это мужчины. Черепа пострадали сильнее. Один и вовсе раскололся. Но на двух других я не вижу никаких следов от ударов. Значит, либо это удушение, либо отравление, либо жертв зарезали. Либо убили магическим способом.

– Думаете, в нишах на остальных этажах мы найдем то же самое?

– Да.

– Минимум двенадцать трупов, – пробормотал Скотт. – Черт побери!

«Хорошо, если мы найдем только скелеты, – подумал Элио, поднялся и подошел к нишам. – А не что похуже…»

Свет шаров наполнил ниши, отчего вырезанные на стенках знаки стали как будто глубже и чернее.

– У меня есть одна хорошая новость и две плохие, – заявил Романте.

– Хотелось бы начать с чего-то приятного, конечно…

– Хорошая новость – я смог расшифровать некоторое количество знаков. Плохая – я не успел расшифровать все.

– А еще одна плохая? – с осторожностью спросил Скотт.

– Теперь знаю, что означают символы, которые я успел расшифровать, – угрюмо ответил Элио. – Это часть цепи, которая должна удерживать внутри дома то, что ваши недоумки-строители выпустили наружу.

Некоторое время Скотт молчал, осмысливая сказанное, а затем спросил:

– Не сочтите меня за идиота-дилетанта – но что, если мы просто сметем в совочек останки, высыпем их в ниши и заложим кирпичом?

Джилах поднял бровь:

– По-вашему, нечисть – это что-то вроде картошки, выпавшей из прохудившегося мешка, можно затолкать обратно и забыть?

– Ну откуда ж мне знать, вы же ее, видимо, как-то заталкиваете, разве не в этом смысл ваших действий?

– В этом, – кивнул юноша. – Но он не сводится к тому, чтобы высыпать остатки жертв ритуала обратно в ямку и прикопать.

– Но ведь пока что в квартале ничего страшного или необычного не произошло!

– Мы просто пока не знаем, произошло или нет. К тому же нечисть бывает весьма разумной. Однажды ее уже поймали, и теперь, даже увидев лазейку, она может и подождать, чтобы убедиться, что снаружи нет еще одной ловушки.

– То есть она не выйдет, пока вы здесь?

Этот вопрос юноше даже польстил. Но в чем-то детектив был прав: нечисть вполне могла расценить Романте как потенциальную опасность.

– Есть тут и еще кое-что. Панели, которыми были закрыты ниши поверх кирпича. – Элио протянул к ним руку, помедлил и пробормотал: – Motus.

Две дюжины панелей взмыли в воздух, и юноша сказал:

– Prohibere.

Панели зависли перед ним.

– Господи боже, – просипел Скотт и ослабил галстук. – Оно и правда так работает! Но как же вы это делаете?!

Элио полистал блокнот в поисках нужной записи и задумчиво покусал губу. Потом поменял местами несколько панелей. Картинка стала яснее.

– Похоже, – наконец сказал Романте, – что кто-то перенес на панели последовательность знаков со страниц книги.

– То есть это все – по сути книжные листы?!

– Да. Со знаками и словами заклятий, которые складываются в формулу.

– Ну так если ее восстановить, то нечисть уже не выберется наружу! Чего же вы ждете?

– Я не знаю, каким был ритуал, который здесь провели. И мне все еще неизвестна часть знаков и слов в формуле. А кроме того, для проведения первого ритуала потребовалось минимум двенадцать жертв. Вы согласны предоставить столько же?

– Эээ… – замялся детектив. – А можно как-то без них?

В дверь постучали, и Скотт вернулся на крыльцо, чтобы поговорить с Галлахером, который закончил с замерами снаружи дома. Элио тем временем с блокнотом и карандашом изучал панели, сравнивая знаки на них с символами в нишах.

На стене в каждой нише наверху, на уровне примерно в шесть футов от пола, была выбита одна строка, состоящая из девяти символов. Восемь из них были одинаковы, но последний знак в каждой строке отличался. В сложной вязи, прячущейся в узорах на панелях, Элио никак не мог различить все детали. Их бы вынести из дома и заняться этим вопросом углубленно…

– Достопочтенный Галлахер спрашивает, можно ли ему войти, чтобы замерить площадь дома изнутри.

Романте пробормотал «Deorsum», и панели мягко опустились на пол.

– Пусть приступает. А мы пока поднимемся наверх.

Вчера они осмотрели второй, третий этаж и мансарду очень бегло, а теперь юноша хотел заняться ими вплотную. Он отправил все светящиеся шары наверх, чтобы они не смущали разум строителя, и стал подниматься по лестнице. На лестничной площадке юноша подогнал светящиеся шары к стене и принялся изучать панели. Детектив Скотт навис над его плечом и уже через пару минут сделал поспешный вывод:

– Они одинаковые. Такие же узоры, как внизу.

– Может быть, – пробормотал Романте. – И это также может означать, что ниш с трупами не три на весь дом, а по три на каждый этаж. А может, и в каждой комнате.

– Господи! Да тут же целое кладбище!

– Шшш, не так громко, они же там внизу услышат.

На втором этаже находились три комнаты и одна ванная, посреди которой стояло корыто на ножках, видимо, ранее служившее для принятия собственно ванн. Элио заглянул в нее с некоторой надеждой – но потеков крови не обнаружил. Только ржавчину.

– Мы будем вскрывать ниши? – полушепотом спросил детектив, и юноша задумался. С одной стороны, чем больше объектов для исследования – тем лучше. А с другой – стоит ли еще сильнее разрушать преграду, которая отделяет неведомое нечто от мира?

«Надо было попросить у шефа пару штук агентов, – с досадой подумал Элио. – Поручил бы им кости и историю дома, а сам бы занялся этим», – он провел рукой по панелям, смахнув пыль.

Снизу кто-то покашлял, и, выглянув на лестницу, детектив и джилах обнаружили Галлахера.

– Сэр, мы закончили с замером. Вот результат. – Он протянул листок с карандашными пометками детективу.

– А вы простукивали стены в других комнатах? – спросил Романте.

– Что вы, юный сэр, как можно!

– Ну так идите и простучите. Нам необходимо установить, есть ли еще ниши в доме. Только не вскрывайте их!

– Хорошо, – покорно пробормотал Галлахер. – Я нанесу их на план.

– На какой план? – встрепенулся Скотт. – У нас выплыл из небытия план дома?

– Увы, сэр. Этот тот план, который набросал Доннел, когда позавчера впервые осматривал дом.

– Эх. Ну ладно. Мы будем здесь. Смотрите, – детектив показал юноше листок с расчетами, – здесь, похоже, на каждом этаже отделено стеной по шестьсот пятьдесят квадратных футов[3] площади.

Элио присвистнул.

– Там, получается, очень большая нечисть? – неуверенно спросил Скотт.

– Дело не в размере. Нечисть может уместиться и на острие иглы…

– Мне кажется, вы путаете с ангелами.

– Ничего я не путаю! – нахохлился Романте. – Здесь кто-то запрятал три этажа магического логова, и я хочу знать, как ему это удалось! Черт побери, нельзя построить такой дом незаметно и тем более – заложить треть площади стеной без единой дырки!

– Гм, это, конечно, вызвало бы вопросы…

За спиной детектива послышался тихий шелест. Элио схватил его за руку и дернул подальше от стены. Между панелей проступила и стекла вниз тонкая струйка серого песка.

– Мне кажется, наш дом разваливается или все так и должно быть? – на удивление спокойно спросил Скотт.

Романте достал из кармашка часы, отщелкнул крышечку и посмотрел на панические метания красного шарика под стеклом.

– Выведите людей, – распорядился юноша и перегнулся через перила, чтобы посмотреть на открытые ниши. Пока ничего…

– Галлахер! – громко окликнул строителя Скотт и спустился до середины лестницы. – Мы пока отменяем простукивание. Иди-ка домой.

– Хорошо, сэр, – покладисто отвечал Галлахер, к тому же с заметным облегчением. Он махнул рукой паре своих работников, но стоило им направиться к дверям, как те внезапно захлопнулись. В холле потемнело.

Это был не сквозняк – двери так рассохлись и перекосились, что их створки с трудом двигались в раме. Потому Элио без малейших сомнений прошептал «Sphaera in ignis» и метнул в двери огненный шар. Магический огонь в один миг сожрал старое дерево, и юноша крикнул:

– Все вон! Живо!

Строители бросились наружу так ретиво, что едва не застряли в широком проеме.

– А вы? – обернулся к детективу Элио.

– А я подожду, – невозмутимо сказал Скотт и достал пистолет. – Не могу же я бросить вас тут одного.

– Я агент и вполне способен…

– Вы мальчик девятнадцати лет. Я не позволю себе оставить вас здесь без защиты.

Романте покраснел от ярости, но тут снаружи донесся скрип, шелест и под вопли полицейских плющ полностью затянул ветками и дверной проем, и все окна. Это произошло так быстро, что от наступившей темноты джилаху показалось, что он ослеп. Зато в тишине он отчетливо услышал шелест песка.

Элио свистом подозвал светящиеся шары и направил их вниз, в холл. В ярком магическом свете юноша увидел, как из ниш льется серый песок, заполняя пол.

– Не спускайтесь! – крикнул Романте детективу, который с жадным любопытством глядел на это зрелище. – Идите сюда!

Когда Скотт поднялся, Элио не без сожаления вытащил из набедренной кобуры револьвер и сунул его детективу:

– Вот, возьмите. Он заряжен пулями «архангел».

– Спасибо, у меня есть…

– Берите! – строго прикрикнул юноша. – Ваши пули бесполезны против нечисти, а эти хотя бы смогут ее ранить!

Сам Элио достал из наплечной кобуры второй револьвер под удивленным взглядом Скотта и проверил, как ходит в ножнах на пояснице трехгранник.

– Зачем вам столько оружия?

– Сейчас увидите, – процедил Элио.

Песок внизу с шелестом развернулся к лестнице и пополз вверх, уверенно одолевая ступеньку за ступенькой.

– Отступаем в комнату, – юноша повлек полицейского за собой в самую большую спальню (или это был кабинет). Окна его выходили на западную сторону и потому не были затянуты плющом.

– Ломайте ставни, – велел джилах, вытащил из ножен трехгранник и провел им первую линию по полу.

Скотт тем временем схватился за задвижку на ставнях, дернул и оторвал ее вместе со створкой. Это детектива нимало не смутило – он оторвал и второй ставень, распахнул окно и, высунувшись из него по пояс, крикнул:

– Эй! Всем стоять в оцеплении! Никого не впускать, никого не выпускать! В дом не входить!

Добившись от подчиненных послушания, Скотт принялся за следующее окно. Когда свет из всех трех окон залил комнату, детектив направился к двери.

– Куда?! – рявкнул Элио. – Проклятие! Хуже, чем пасти кота!

– Взгляните, – позвал его Скотт. – Очень странное зрелище.

Выставив перед собой кинжал и револьвер, юноша подошел к полицейскому и выглянул из комнаты.

Серый песок замер в двух ступеньках от лестничной площадки. По нему шли мелкие волны, вздымающие в воздух пыль, но дальше он не двигался.

– Здесь ниши не потревожены, – сказал Скотт. – И панели со страницами из книги на месте.

– Значит, оно все еще работает! – прошептал Романте. – Ах, как бы узнать, что за ритуал тут провели!

– Гм! Я как представитель полиции не могу одобрить смертоубийство трех человек. Если вы собираетесь устраивать жертвоприношения…

– Ну, нашли бы трех висельников, – буркнул юноша.

– А как же ценность человеческой жизни?

Но они не успели продолжить дебаты: серая пыльная дымка соткалась в фигуру нечетких очертаний. Фигура протянула к ним руки и зашелестела. Детектив и джилах отступили к комнате, не выпуская, однако, фигуру из виду. Она покачалась туда-сюда, повернулась и последовала за ними. Но все же некая невидимая черта удерживала ее – проскользнуть дальше последней ступеньки фигура не смогла и только раздраженно зашипела.

– Может, это еще одна жертва? – с некоторым сомнением спросил Скотт. – Может, ей нужно помочь?

– Не нужно, – ответил Элио и выстрелил из револьвера с «архангелами» в голову фигуры. Голова разлетелась пыльным облачком, но фигура осталась стоять, простирая руки к добыче, которая была так далеко и так близко.

– А что, если вы бросите в нее такую же огненную штуку, как в дверь?

– Рискованно. Панели рядом. Прямо перед ней.

Фигура стала меняться – она вытягивалась, как нитка на веретене, в сторону Скотта и Романте и пыталась обтечь лестничную клетку, но стоило пыльному щупальцу просочиться между украшенных резьбой перил, как оно тут же рассеялось.

– Стойте здесь и привлекайте ее внимание, – сказал Элио, у него появилась одна идея. Он шепнул «Volare mea» и вспорхнул к потолку. У детектива вырвался невнятный возглас.

– Отвлеките ее!

Скотту не пришло в голову ничего лучше, кроме как выстрелить из револьвера с «архангелами» в песок, что заполнял лестницу. Пуля прорыла в песке длинную борозду, по которой заплясало сероватое пламя, а под потолком заметался пронзительный вопль нечисти.

Элио вылетел из комнаты и спикировал в холл. Останки были полностью погребены под песком, как и нижний край ниш. Юноша ринулся туда и завис над нишами почти вниз головой, не касаясь ногами песка. Кончиком трехгранника он нарисовал на песке в каждой нише изгоняющий и замыкающий знаки, отпрянул и прошептал заклинание.

Песок тут же фонтаном взмыл к потолку и устремился к Элио. Джилах метнулся вбок и вверх, ухватился за перила и перемахнул через них. Песчаная волна ударилась о перила, о воздух над ними – и бессильно развеялась. По холлу пронесся горячий сквозняк, и нечисть исчезла. По крайней мере, ее присутствие теперь почти не ощущалось, а песок перестал двигаться. Он немного стек по лестнице вниз и застыл серыми сугробами.

– Ну что? – спросил детектив. – Оно ушло?

– Нет. – Элио перегнулся через перила, разглядывая холл. – Я заставил ее ненадолго отступить.

– То есть оно все еще здесь и снова вылезет?

– Да. Хотя есть тут и кое-что хорошее.

– Например?

– Теперь я знаю, кто это, – процедил юноша, и это знание его отнюдь не успокаивало.

Вечером, лежа на кровати и грызя медовые палочки, которые приготовила для него тетушка Голда, Элио листал книгу, добытую в библиотеке элаима Мерхаива. Это был не оригинал – едва ли почтенный элаим стал бы держать у себя такое – а только краткий пересказ: «Изыскания о Книге Ишуд и ее девяноста трех демонах». Некий ученый муж, постеснявшийся назвать свое имя, перечислял тех, кто пытался найти рекомую книгу, и даже позволял себе сомневаться в ее существовании.

Элио читал о Книге Ишуд и раньше – хотя тогда ему тоже казалось, что это скорее страшная сказка для взрослых. Как нередко бывает в Бар Мирац, важен лишь оригинал – по убеждениям тех, кто практиковал это учение (они называли себя мирац-аит) никакой список и никакая копия, даже самая точная, не смогут воспроизвести магические свойства оригинала. Поэтому, хотя содержание Книги Ишуд было известно по ее копиям, мирац-аит не придавали им особого значения.

Проблема, однако, состояла в том, что оригиналы Книги Ишуд были написаны не менее двух тысяч лет назад, что весьма осложняло их поиски.

Рукописное пятисотстраничное творение неизвестного автора содержало рассказ о девяноста демонах скрытого мира Ицфиот и трех их правителях с подробнейшим описанием иерархии и свойств каждого демона. В труде, который Элио позаимствовал у Мерхаива, таких деталей не было – там имелись лишь краткие справки в алфавитном порядке. Юноша побыстрее долистал до нужной страницы.

«Королева Магелот, – писал неизвестный ученый, – Владычица змей и песка, ночных кошмаров и ядов, Повелительница туманов и тьмы, та, кто пролагает пути и указывает дорогу, одна из трех правителей скрытого мира. Говорят, она может даровать огромную силу – но ни один из тех, кто пытался ее призвать, не остался в живых».

«Ага, – кисло подумал Элио, – жаль, что идиоты никогда не учатся на чужих ошибках. Только на своих».

В «Изысканиях…» загадочный ученый мудро не оставил никакого описания того ритуала, которым призывали Королеву Магелот из скрытого мира Ицфиот (то бишь с той стороны). Не было ни слова и о том, как затолкать ее обратно. Но Элио знал, где может храниться хотя бы один экземпляр Книги Ишуд – правда, чтобы его добыть, следовало ненадолго покинуть Эсмин Танн.

И Романте вполне мог это сделать: вернувшись в дом гостеприимства, он обнаружил на кровати сверток с прыжковым амулетом, небольшим чемоданчиком агента и книжицей «Методы допроса: практические рекомендации» авторства неких Н. Бреннона и А. Бройда. К книжечке была прикреплена записка от шефа: «ОБЯЗАТЕЛЬНО прочти», причем слово «обязательно» подчеркнуто два раза.

Но что-то не давало Элио покоя – мешало уснуть или отправиться в замок. Дом, который они покинули, был оцеплен полицией. Внутрь никого не пускали, скелеты остались в холле, полузасыпанные песком – обсудив произошедшее, Романте и Скотт пришли к выводу, что лучше ничего из особняка не выносить. Может, даже в таком виде скелеты в какой-то мере сохраняли сдерживающую функцию.

И все же, все же…

Элио поставил на колени чемоданчик и открыл. Внутри было все, что могло понадобиться агенту при встрече с неведомым. Поможет ли это, если Королева Магелот снова полезет на свет Божий? Юноша не знал. Но его очень беспокоили слова о «владычице ночных кошмаров». Не значит ли это, что нечисть способна подчинять людей своей воле?

Внизу тяжелые резные часы пробили одиннадцать; уже стемнело, тетушка Голда и элаим Мерхаив легли спать. Элио дожевал медовые палочки, взял чемоданчик и бесшумно выскользнул из дома.

Вокруг особняка, до которого юноша добрался минут за пятнадцать, было пустынно и тихо. Жители полностью удовлетворили свое любопытство, так что полицейские остались на улице одни. В окнах соседних домов тоже погас свет – весь квартал спал. Элио, поразмыслив, пробормотал заклятие невидимости, чтобы не привлекать внимания.

Однако у невидимости есть свои минусы, а именно – вас никто не видит, поэтому на выходе из переулка в юношу врезался высокий джентльмен и едва не сбил Элио с ног. Когда стихли два залпа ругани, раидской и иларско-джилахской, джентльмен вгляделся во тьму и неуверенно спросил:

– Мистер Романте? Это вы?

Юноша узнал голос и буркнул:

– Да. Какого черта вы тут делаете среди ночи?

– А вы?

– Я работаю!

– Так и я тоже! – обрадовался детектив Скотт и завертел головой: – А где вы прячетесь?

С тяжким вздохом Элио развеял покров невидимости и подошел к полицейскому.

– Почему вы здесь?

– Не спалось. Меня как-то беспокоит проживание нечисти в одном городе со всеми остальными жителями. А вы почему пришли?

– Почитал кое-что, – ответил джилах. Помедлив, он достал из карман блокнот, где делал выписки, и протянул его детективу. – Только никому не говорите.

– Разумеется, не скажу, – кивнул Скотт. – Я же не умею читать в темноте, так что ваши сведения в полной безопасности.

– О. Простите. Из того, что я узнал – наша нечисть, Королева Магелот, по мнению древних авторов, повелевает кошмарами. Это может значить, что она способна влиять на сознание людей.

Скотт с тревогой взглянул на полицейских, а потом – на дома, где мирно спали жители города.

– Но вы же заперли ее внутри.

– Ну, влиять-то она может и не выходя наружу. Нужно лишить ее такой возможности. Тем более что завтра я ненадолго покину город. У меня недостаточно информации, так что придется за ней отправиться.

– Но вы же вернетесь? Скоро?

Юноше польстило беспокойство, с которым его об этом спрашивал Скотт.

– Я постараюсь уложиться за один день. Идемте, отвлечете полицейских, пока я буду заниматься защитным контуром.

Вообще-то Элио был не уверен в том, хватит ли у него сил и умения на то, чтобы поставить вокруг дома магический барьер. Раньше он такого не делал, хотя в книге для агентов была подробная инструкция на этот счет. Но ведь пока не попробуешь – не узнаешь, верно?

– Эй, Дирк! – окликнул полицейского Скотт, когда они подошли к кордону. – Доброй ночи!

Полицейский не ответил. Он стоял неподвижно, глядя прямо перед собой, как и трое других.

– Дирк! – прикрикнул детектив.

Полицейский медленно повернул голову. Взгляд у него был совершенно бессмысленным.

– Дирк, какого…

– Назад! – крикнул Элио.

Полицейский шагнул к Скотту, протянул руки и попытался ухватить его за горло. Трое остальных тоже сдвинулись с места. Детектив попятился.

– Instant Somno, – прошептал Романте.

Полицейский, который тянул руки к Скотту, пошатнулся и упал наземь, а затем немедленный сон свалил и всех остальных.

– Что вы с ними сделали?!

– Усыпил, – хмуро ответил Элио, открыл чемоданчик и принялся рыться в нем в поисках амулетов, защищающих от воздействия на разум. – Королева Магелот захватила их сознание, но пока сознания нет, то захватывать нечего. Наденьте! – Он бросил детективу медальон и сам поспешно застегнул на шее цепочку.

– Что это?

– Защита.

– А остальные? – прошептал Скотт и взглянул на дома, а затем на полицейских.

– У меня столько нет, – покачал головой юноша.

– Тогда что же нам делать? А она может захватить их тела и двигать, как марионетками? – вдруг спросил детектив. – Ну, я читал в романах…

– Может, – буркнул Элио, – но я постараюсь ей помешать.

Он подошел к дому, раскрыл книгу «100 заклинаний, зелий и знаков» на закладке и принялся прикидывать диаметр круга и расстояние между геронами. В табличке были приведены примерные размеры для нескольких вариантов, но если взять слишком большой диаметр…

– Элио! – рявкнул детектив и бросился на него.

Он схватил юношу в охапку, и они покатились по тротуару. Над ними в ночи со свистом пронеслось что-то темное, похожее на гриву.

– Scutem, – выдавил джилах, придавленный к жесткому булыжнику немалым весом Скотта. Их укрыл полукруглый прозрачный щит, по которому тут же с шелестом распластались длинные, тонкие, гибкие ветви. Они опутали щит и зашевелились, словно пальцы, ощупывающие его в поисках щели, куда бы пролезть.

– Что это чертовщина? – прошептал детектив.

Элио зажег светящийся шарик и удивленно воскликнул:

– Это плющ!

– Но вы же говорили, что она хватает только людей!

– Повелительница ядов и ночных кошмаров! Плющи ядовиты! Читайте внимательнее, – юноша сунул полицейскому блокнот, поднялся на колени (купол получился невысоким) и попытался рассмотреть дом сквозь елозящие по щиту ветки и листья. На миг ему показалось, что в особняке горит одинокий красный огонь, похожий на вытянутое пламя свечи или человеческий силуэт.

– Здесь у вас не написано, как ее убить, – сказал Скотт.

– Да. Поэтому мне нужно будет на день уехать. За всей полнотой информации.

– Мне бы не хотелось…

– Да, да, я уже понял. Мне бы тоже.

«А что поделать», – подумал Элио. Если он на другой же день начнет скулить и звать агентов – то кто сможет его после этого уважать? Это и так нелегко – выстроить и поддерживать должное отношение к себе среди агентов и рекрутов, когда выглядишь лет на шестнадцать! (Элио точно знал, кто придумал ему прозвище «Булавка», и со временем планировал посчитаться с остроумным гаденышем).

– Ну что ж, приступим, – пробормотал джилах. – Quinque Razori!

Пять прозрачных лезвий прошлись по шевелящемуся ковру плюща и оставили от него жалкие ошметки. Затем Элио поднял руку и направил лезвия к темному покрывалу, которое укутывало южную стену дома.

– Почему бы вам их просто не сжечь? – нетерпеливо спросил Скотт.

– Потому что купол защищает нас от ядовитых брызг, а не от ядовитого дыма, – ответил юноша.

Его это уже начинало раздражать. Он никогда еще не встречал полицейского с такой жаждой знаний.

Как только путы плюща сползли с купола, Романте понял, что ему не показалось: в окне действительно горел высокий и узкий огонь вишневого цвета. Когда лезвия принялись кромсать плющ на доме, огонь качнулся. Несколько гибких плетей плюща взвились в воздух, но Элио располосовал их на куски и подобрался к корням плюща, которые были, как он помнил, около крыльца.

Едва лезвия взрезали первый из переплетения толстых стеблей, как на землю хлынула темная густая жижа, огонь в окне забился, словно в судорогах, а из дома донесся пронзительный вопль. Элио отдернул руку, так что лезвия вхолостую скользнули над корнями.

– Чего вы ждете! – возбужденно вскричал Скотт. – Кромсайте ее до конца!

– Нет, – прошептал юноша и крикнул на джилахском: – Королева Магелот, я хочу договориться!

Огонь в окне исчез и появился в дверном проеме – плющ отступил, открыв темный провал, похожий на вход в гробницу. Срезанные листья зашуршали по земле и свились в короткую фразу: «О чем?»

– Я не трону твои корни, а ты будешь спать сутки и не схватишь никого из жителей города.

«Нет, – после долгого раздумья ответила Королева, – я хочу домой».

Юный джилах вытаращился на нее так, словно она изъявила желание сходить в церковь и причаститься. Он впервые услышал о том, что нечисть с той стороны хочет не перебить все живое в округе, а вернуться в родные пенаты.

– Что значит… домой? – с запинкой спросил Элио.

Послышался громкий вздох.

«Здесь… так долго… в этой коробке… верни меня домой, и я их не трону».

– Твой дом – та сторона? – на всякий случай уточнил юноша.

«Я не знаю, как вы его называете».

Сердце Элио часто забилось.

– А как вы его называете?

Но она не ответила.

– Ладно, – помедлив, сказал Элио. – Уговор. Но я заключу тебя в круг.

«Люди, – прошелестела Королева, – лжецы».

– Я не лгу. Ты-то должна знать.

«Сними медальон – и я узнаю».

– Нет.

Огонь несколько секунд покачивался в дверном проеме, словно пробуя свои силы – получится ли выйти? Но, видимо, старый ритуал все еще ее сдерживал – и наконец Королева Магелот ответила:

«Согласна. От этого часа до того же часа следующего дня».

Огонь исчез, будто его и не было. Ветви плюща обвисли, листья разметало по земле легким ветерком.

– Матерь Божья, – прошептал Скотт, – оно что, с нами разговаривало?! А о чем?

Элио выдохнул сквозь зубы. Он и не знал, что работать с людьми так сложно.