Читать книгу Русские на Афоне. Очерк жизни и деятельности игумена священноархимандриата Макария (Сушкина) - Алексей Афанасьевич Дмитриевский - Страница 3

Архимандрит о. Макарий (Сушкин), игумен Русского Пантелеимонова монастыря на Афоне

Неоднократное путешествие на Святую Афонскую Гору, долговременное пребывание там, жизнь среди своих соотечественников-монахов, как в обителях Св. Горы, так и на их гостеприимных подворьях в Одессе и Константинополе, – все это весьма тесно сблизило нас с насельниками Св. Горы, дало возможность нам основательно познакомиться не только с отдельными выдающимися представителями их в данное время, но, насколько это было возможно для нас, и изучить характер, быт и состояние современного русского афонского монашества вообще. Плодом этих наблюдений является предлагаемый читателям историко-биографический очерк жизни и деятельности приснопамятного старца игумена Русского Пантелеимоновского монастыря на Афоне о. Макария (Сушкина), неожиданно скончавшегося 19 июня 1889 года. Светлая личность покойного о. Макария, пользовавшаяся большой известностью и глубоким уважением не только на Святой Горе Афонской и в пределах своего отечества по самым отдаленным его окраинам, но и за пределами их, в странах иноверных, уже по этому самому заслуживает со стороны русских людей, которых он горячо любил и для которых он в своей жизни жертвовал всем, что ему было дорого, особенного к себе внимания и признательности, слабым выражением которых имеет быть настоящий очерк его высоко-подвижнической и истинно-патриотической деятельности. Но личность о. Макария дорога нам и потому еще, что она является живым олицетворением высокого идеала афонского иночества.

Но так как личность покойного игумена Русского Пантелеимоновского монастыря на Афоне, наделенная от природы богатыми сокровищами ума и сердца, слегка лишь раскрытыми религиозным воспитанием своей матери, создалась и всецело образовалась на афонской почве, под сильным влиянием гениальной личности не менее известного в летописи русского афонского монашества покойного духовника того же монастыря о. Иеронима, то отсюда явилась настоятельная необходимость дать место характеристике и этой замечательной личности. Призванный в Русский Пантелеимоновский монастырь покойным игуменом греком Герасимом и греческой братией в 1840 году со скромным званием «духовника» русских иноков этого монастыря, о. Иероним так искусно повел свое дело, что в короткое время устроил крайне расстроенные монастырские финансовые дела; привлек в монастырь много русских иноков и дал им все необходимые средства к прочному их существованию в этой обители на Святой Горе. Мудрый духовник достиг этого не столько тем, что он обеспечил материально своих соотечественников, но более всего тем, что он воспитал для них беззаветно преданного делу и себе самому вождя-игумена и подготовил ему нужных деятелей, сотрудников, с которыми можно было отстоять для себя право существования на Афонской Горе и принести своему отечеству ту посильную пользу, какую оно вправе ожидать от афонских иноков, живущих трудовыми грошами его сынов. Настоящий наш очерк жизни и деятельности о. Макария был бы поэтому не полон и односторонен, если бы мы не отвели в нем видного места характеристике покойного духовника о. Иеронима, первого организатора русского монашества на Афоне, его главного руководителя и если не первого деятеля, то, во всяком случае, инициатора всякого важного дела, касающегося этой общины. Вся деятельность о. Макария, за исключением последних четырех лет, прошла под сильным влиянием о. Иеронима, который был советником и руководителем покойного игумена. Деятельность эта так сливается с деятельностию о. Иеронима, что трудно указать, что принадлежит одному и где начинается деятельность другого. Эти две великие личности афонского иночества, совершенно не сходные по характеру, в жизни и деятельности были так единодушны и согласны, как бы у них была «одна душа и одно сердце».

Кроме этой характеристики, для понимания нашего рассказа о судьбе русского иночества на Афоне в истекающем столетии мы считаем необходимым дать хотя и краткие, но живые очерки главных деятелей и сотрудников о. Макария. Будучи важными деятелями в судьбе русской иноческой общины Пантелеимоновского монастыря на Афоне, эти сотрудники и споспешники о. Макария являются в то же время живыми выразителями то этой, то иной стороны высокого идеала афонского иночества, причем эти стороны раскрываются в них с большею подробностью и рельефностью, чем в лице одного человека, хотя бы это была и такая выдающаяся личность, как покойный о. Макарий. В этих конкретных образах, как мы полагаем, высокий идеал афонского иночества напечатлеется глубже, цельнее и живее в представлении наших читателей.

Так как жизнь великих подвижников старцев о. Макария и о. Иеронима с их главнейшими сотрудниками была посвящена всецело и беззаветно на служение русской общине в Пантелеимоновском монастыре на Афоне, ее водворению в монастыре, внутренней организации, ограждению от нападок и козней ее недоброжелателей, приобретению его прочного положения на Афоне и в пределах своего отечества, процветанию в ней истинного монашеского духа и братской любви, как по отношению к своим соотечественникам и единоплеменникам, так и по отношению к иноплеменникам единоверцам и т. д., то посему настоящий биографический очерк жизни и деятельности о. Макария является вместе с тем и историческим очерком образования, развития и жизни этой самой общины за весь период с 1840 года по день кончины этого игумена. Потребность в таком цельном и правдивом очерке кажется нам тем более настоятельной, что в нашей русской литературе, сравнительно довольно богатой солидными в научном отношении дневниками и путешествиями по Афону (например, Плаки-Григорьевича-Барского, преосвященного Порфирия Успенского, архимандрита Антонина и др.), доселе не имеется подобного очерка и для большинства русских людей Афон и судьба на нем соотечественников иноков остаются еще и доселе terra incognita[7].

Принимая на себя нелегкую задачу составления настоящего историко-биографического очерка, мы не ограничивались своими личными наблюдениями и впечатлениями, которые как таковые всегда субъективны, односторонни и неполны, еще менее мы были доверчивы к устным рассказам очевидцев и современников, к которым мы обращались в весьма редких и исключительных случаях, когда у нас под руками не было более надежных источников, а старались проверять наши наблюдения наблюдениями людей компетентных, ближе нас стоявших к описываемым личностям и событиям и уже печатно высказавшихся по тому или иному случаю. Но пред всеми этими источниками всегда отдавалось нами предпочтение документам (в оригинале или копии), какие случайно[8] попадались нам под руки, письмам, запискам, дневникам, автобиографиям и другим рукописным материалам, которые считаются источниками первой руки. Таким образом, наши источники, кроме нашего личного непосредственного наблюдения над жизнью современного русского афонского иночества, делятся на печатные письменные, причем последние в качественном и количественном отношении весьма значительно превосходят первые. К источникам первого рода мы относим следующие печатные книги и статьи:

Инок Парфений. Сказание о странствовании и путешествии по России, Молдавии, Турции и Святой Земле. М., 1855. Ч. I–IV.

Письма святогорца о святой Горе афонской. М., 1883. Изд. 3. Ч. I–III.

Леонтьев К. Панславизм на Афоне (Русск. вестн. 1873. Кн. IV).

Его же. Воспоминание об архимандрите Макарии, игумене русского монастыря Св. Пантелеймона на горе Афонской // Гражданин. 1889. № 191, 192, 196, 207, 211, 243 и 246).

Красковский И. Ф. Макарий афонский, игумен и священно-архимандрит афонского св. Пантелеимоновского монастыря. М., 1889.

Известия и корреспонденции газет, русских и иностранных.

Из указанных источников первые два дают нам материал собственно для характеристики личности о. Иеронима и быта русских иноков на Афоне до поселения и сейчас после поселения их в Русском Пантелеимоновском монастыре. Превосходные статьи К. Леонтьева представляют ценный материал для характеристики главным образом о. Макария, но немало в них можно находить данных и для биографии о. Иеронима. Что же касается книги Н. Ф. Красковского, то, несмотря на всю искренность ее тона и чувства глубокого почтения и уважения ее автора к личности почившего игумена – архимандрита, книга эта не лишена в суждениях односторонности (см. статью К. Леонтьева в «Гражданине») и даже прямых весьма важных ошибок.

Из многочисленных рукописных источников, бывших у нас под руками, на первом месте мы должны, по всей справедливости, поставить сборник покойного иеромонаха Русского Пантелеимоновского монастыря на Афоне о. Мины под заглавием: «Описание достопамятных событий». Любознательный от природы, большой начетчик и усердный писака, о. Мина долгое время состоял при покойном игумене о. Макарии в качестве личного его секретаря. По своей любознательности, он переписывал каждую исходящую и входящую бумагу к о. игумену в особую для себя заведенную книгу, куда кроме того попадали и другие бумаги, письма и даже выдержки из газет, так или иначе относящиеся к истории монастыря. Таким образом и составился обширный полулистовой сборник того весьма любопытного, даже интимного материала, который, при другом к нему отношении, навсегда был бы утрачен для истории монастыря. (От того же о. Мины осталось около 30 подобных томов с самым разнообразным содержанием.) Вот какие статьи этого сборника нам оказали несомненно важную услугу при составлении настоящего очерка:

«Газетные клеветы на русских в 1877 году в Константинополе (несколько статей)».

«Происшествие на келлии Одоида и последствия его. События 1877 года в Русском монастыре».

«Серайское дело о распре между настоятелем Андреевского скита архимандритом Феодоритом и братством скита. Переписка с антипросопом».

«Письма по делу Ильинского скита в 1873 году».

«Воспоминание (о. Мины) о военном времени в 1877 году».

«Дневник собственноручный архимандрита о. Макария».

Это – копия с первой тетради собственноручного дневника о. Макария, веденного им во время его путешествия по Востоку. Отрывок этот содержит в себе некоторые биографические черты о. Макария, его сборы в путешествие, дорогу до Киева и пребывание в нем до выезда в Одессу. В наших руках кроме этого имелись уже в подлиннике две следующие тетради, обнимающие жизнь и пребывание о. Макария и его спутников в Одессе, путешествие в Константинополь и описание его достопримечательностей. Последующие тетрадки этого любопытного дневника утрачены.

«Письмо к игумену о. Макарию от иеродиакона (ныне иеромонаха) Алексия о событии в городе Солуни, бывшем с ним 29 августа 1877 года».

«Воспоминания о. игумена Русского на Афоне Пантелеимонова монастыря священно-архимандрита Макария, в миру потомственного почетного гражданина, Тульского 1-й гильдии купеческого сына Михаила Ивановича Сушкина, записанные с его слов в 1877 году иеродиаконом Миною».

«Воспоминания эти относятся только к семье о. Макария и к его воспитанию школьному и домашнему».

«Переписка о. Макария с русским генеральным консульством в Солуни и с петербургскими благодетелями перед Русско-турецкою войною 1877–1878 годов».

Из другого не менее по объему сборника того же о. Мины для настоящего очерка мы воспользовались «Дневником происшествий в Пантелеимоновском монастыре, начиная с 1853 года и кончая 1884 годом». Впрочем, этот дневник краткий и в нем отмечены лишь важнейшие события, произошедшие в монастыре, а посему для нашей цели мало пригоден. Более важную услугу оказал нам второй подобный дневник с 1840 по 1874 год, в котором события монастырские за последние годы в самую бурную эпоху монастыря ведутся обстоятельно день за днем. Этот дневник в связи с книгой «По поводу вопроса об афонском монастыре Св. Пантелеймона. СПб., 1874» анонимного любителя истины сообщает весьма ценные данные для истории той ожесточенной борьбы, какая в 1874 году и несколько раньше велась в Пантелеимоновском монастыре между монахами греческими и русскими из-за прав на этот монастырь. Упомянутый второй дневник дал нам возможность восстановить эту печальную историю в истинном ее свете.

Для характеристики внутренней религиозной настроенности о. Макария, его чаяний и идеалов в первые годы его монашеской афонской жизни, его отношений к родителям и старцам обители в это время неоцененную услугу оказали нам 22 письма за годы с 1851 по 1856 г., любезно сообщенные нам родным братом покойного о. Макария И. В. Сушкиным, которому мы и приносим за это глубокую благодарность.

В наших руках находились, кроме того, письма о. Макария и Иеронима, адресованные на имя покойного профессора киевской духовной Академии Ф. А. Терновского, находившегося в живой переписке с афонскими старцами и исполнявшего многие поручения их, особенно касавшиеся издательской деятельности Русского Пантелеимоновского монастыря на Афоне. Письма эти переданы нам в собственность покойною матерью профессора Н. Т. Терновскою.

В нашем очерке нередко цитируются и другие письма афонских старцев, писанные ими или собственноручно, или только подписанные их руками и адресованные частным лицам: монахам или мирянам. Письма эти собраны нами на Афоне. Владельцам их мы выражаем нашу сердечную признательность.

Киев. 1892, 18 января