Читать книгу Мясорубка. Как Россия полюбила кровавый спорт - Алексей Алехин - Страница 11

В России рождаются отличные бойцы, занятия единоборствами не выходят из моды, а люди в 2010‐е полюбили смотреть поединки по ТВ. Однако профи-бои при этом так и не превратились в индустрию, которая приносит прибыль. Любовь зрителей к единоборствам не переходит в заполненные стадионы, как в США или в Великобритании. А промоутеры и инвесторы боев в России часто и вовсе не пытаются сделать из них бизнес.

В 2010‐е бокс и ММА в России переживали свой расцвет, пока в них вкладывались очень большие деньги. Например, в 2013 году промоушен «Легенда» проведет в Москве два турнира стоимостью по $1,3–1,8 млн каждый. В том же году в Москве пройдет долгожданный боксерский бой Кличко – Поветкин. За право его организовать девелопер Андрей Рябинский заплатил $23,3 млн, которые составили гонорарный фонд поединка. Траты на проведение боя Рябинский разделит с «Роснефтью», Поветкин проиграет, но «Мир бокса», который спонсировал бой, на три года станет главным боксерским промоушеном страны[54].

А в 2016–2018 годах в стране одновременно будут действовать пять крупных ММА-промоушенов – время мечты, что ММА станет нашим большим национальным спортом. Предпосылки для этого действительно были – в России сильны традиции и престиж борьбы и самбо, идеальных для базы в ММА, а за промоушенами стояли влиятельные люди. У промоушена М-1 сменилось несколько инвесторов, но второе дыхание открылось в 2015 году после финансирования от нефтяной группы компаний «Новый Поток». Уральский RCC (ММА, бокс, кикбоксинг) финансирует глава «Русской медной компании» миллиардер Игорь Алтушкин; главная цель проекта – сделать Екатеринбург столицей единоборств России. Чеченский WFCA (World Fighting Championship Akhmat) работал при поддержке Рамзана Кадырова, который стал одной из самых влиятельных персон в российских ММА. Поддерживаемый им клуб «Ахмат» представляли не только местные бойцы, но и персонажи калибра экс-чемпиона UFC бразильца Фабрисио Вердума. В Грозный приезжали звезды бокса и ММА из США и Европы, а любимые бойцы Кадырова получают в подарок «Мерседесы».

Самыми яркими промоушенами-антиподами были чеченский ACB и московский Fight Nights. В чисто спортивном ACB были самые свирепые бойцы, злые и конкурентные бои, но не было ринг-герлз и шоу-элементов. На вопрос о финансировании глава промоушена Майрбек Хасиев отвечал: «Аллах дает»[55]. Хасиев мог отменить судейское решение, впечатлял властной харизмой и хлесткими фразами: его целью как промоутера было «переломить хребет UFC»[56]. Кроме России АСВ проводил ивенты в Японии, Англии, Швеции, Мексике, Германии, Бразилии, Австралии и по уровню боев реально был близок к заявленному статусу ММА-промоушена № 2 в мире. Впечатлились даже приезжавшие комментировать на англоязычную аудиторию топы UFC и работавшие здесь американские рефери. Правда, кроме фанатов ММА промоушеном, где доминировали бойцы с Кавказа и в принципе не особо медийные ребята, в России интересовались немногие, а отличные бои нередко проходили при полупустых залах[57].

Fight Nights привлекал более широкую аудиторию концепцией вечера боев как светского мероприятия. Поединки перемежались музыкальными номерами и театрализованными шоу-выходами, а в рингсайде могли сидеть и Дмитрий Песков, и Ольга Бузова. Сооснователь и президент Fight Nights Камил Гаджиев[58] уже лет пятнадцать остается одним из самых креативных умов в российских боях, который между делом придумал поп-ММА до поп-ММА: наряду с профи на вечерах Fight Nights выступали парикмахеры, музыканты и журналисты, хотя в 2010‐е интерес к таким боям был умеренным.

Контрольный пакет Fight Nights на тот момент принадлежал миллиардеру и главе группы компаний «Сумма» Зиявудину Магомедову. При нем прошел самый пышный турнир Fight Nights[59] (бюджет составил $5 млн) – в 2016 году, на питерской «Сибур Арене». В главном бою постаревший Федор Емельяненко еле-еле и спорно победил бразильца-середняка Фабио Мальдонадо, но благодаря драматизму бой стал мгновенной классикой российских ММА. Параллельно Магомедов финансировал команду бойцов Eagles, которую возглавили Хабиб Нурмагомедов со своим отцом и тренером Абдулманапом. Примечательно, что дорогостоящие операции после травм Хабибу и гонорар в $1 млн Федору за поединок с Мальдонадо фактически оплачивал тот же человек, который контролировал реконструкцию Большого театра и владел 25 % акций Новороссийского морского торгового порта.

Мир российских боев был одновременно роскошным и убыточным. Если учитывать комбинацию бокса и ММА, то Россия, возможно, в тот момент входила в топ-5 «боевых» стран мира. Правда, все эти проекты в принципе не могли окупиться и напоминали своей грандиозностью и оторванностью от реальной жизни праздник потлач у индейцев, когда устроитель раздаривал циновки, рабов и бусы, чтобы повысить свой социальный статус, а иногда и уничтожал, чтобы показать свое могущество. А массовая аудитория этот расцвет вряд ли осознавала. Об отдельных событиях, вроде схватки Емельяненко – Мальдонадо, говорили много. Но чтобы осознать то время как «великую эпоху» российских боев, надо было быть плотно погруженным в контекст. Скажем, в 2013 году в Москве давал мастер-класс главный кандидат на звание величайшего бойца ММА Джон Джонс. Правда, UFC тогда еще даже не показывали по российскому ТВ, и о нем слышали немногие. А интерес к боям самим по себе был невысок. Даже на Хабиба крупные неспортивные СМИ обратили внимание уже после того, как от него начали фанатеть Снуп Догг и Ди Каприо.

Все это время российские бои подпитывала мечта, что это станет бизнесом, а Москва превратится в одну из боевых столиц мира, как Лас-Вегас или Лондон. В 2018 году это ощущение прорыва и подъема вышло на пик. О том, что прямо сейчас в боях происходит что-то неординарное, стало понятно и широкой аудитории.