Читать книгу Другое человечество. Здесь кто-то побывал до нас... - Алексей Александрович Маслов - Страница 22

Проблема с недостаточным количеством ископаемых костных останков, которые должны были бы подтвердить дарвиновскую теорию, была известна практически с самого начала. Однако в течение почти ста лет казалось, что необходимый костный материал, способный подтвердить эволюционное становление гоминидов и других видов, просто еще не обнаружен. И обнаружение его – лишь дело времени.

И действительно, постепенно разрыв между человеком и обезьяной заполнялся, были открыты сначала питекантроп, синантроп, различные виды австралопитеков, Человек умелый в Азии и Африке. Однако новые открытия в действительности так и не смогли перекинуть мост между древними ископаемыми обезьянами – предполагаемыми предками человека – и самим Человеком разумным. Они представляли собой по сути изолированные виды, многие из которых развивались параллельно, не имея связующих звеньев между собой.

С начала 70-х гг. ХХ в. начинается стремительный отход от классической теории дарвинизма, хотя это и не означало, что теория эволюции целиком потерпела крах, просто процесс трансформаций в животном мире оказывается значительно сложнее и, во всяком случае, не столь прямолинеен, как предполагалась ранее. В 1972 г. известные антропологи Стивен Джэй Гулд и Нильс Элдридж, выступая на международной конференции по эволюции, делают развернутые доклады, выдержанные в антидарвинистском стиле. Они показывают, что обнаруженные костные ископаемые останки абсолютно не соответствуют теоретическим построениям классического эволюционизма. Между подавляющим числом видов, представляющих земную фауну, не существует переходных звеньев, а сами виды появились практически вместе и одномоменто к эпохе кембрия. Отсутствие костных останков, представляющих собой связующие звенья между отдельными видами, в том числе и человека, на самом деле отражает реальное положение вещей – их просто не существует! А поэтому поиски «недостающего звена» просто бессмысленны, поскольку оно также не существует вовсе [172, 96].

С. Гоулд заключает: «Крайняя редкость переходных форм в ископаемых останках представляет собой буквально «фирменный секрет» палеонтологии» [170, 150]. Ему вторит Н. Элдридж: «Никто так и не сумел найти никаких промежуточных существ: костные свидетельства так и не пролили свет на проблему недостающего звена, и многие ученые сегодня разделяют все более возрастающее убеждение в том, что такие переходные формы просто никогда не существовали» [285, 18].

Основная проблема заключалась именно в отсутствии промежуточных звеньев – без них вся теория эволюции превращалась лишь в одну из гипотез развития человека. В связи с этим уже известные С. Гоулд и Н. Элдридж разрабатывают новую теорию, которая должна, по их мнению, объяснить отсутствие промежуточных форм. Они выдвигают идею «пунктирного равновесия», или «концепцию пунктуации». В соответствии с этой теорией, предполагаемый переход от вида А к виду Б происходит в небольшой, географически изолированной популяции и занимает крайне малый период времени, практически миг, некую одну геологическую микросекунду. Этот период времени слишком короток, чтобы промежуточные формы оставили следы в виде ископаемых остатков. Что же происходит потом? Новый вид покидает свой ареал и распространяется по всей области обитания старого вида А. Все это происходит настолько стремительно, что если брать за основу шкалу в миллионы лет, то никаких следов «перехода» на ней не останется. Для внешнего наблюдателя все покажется одномоментным, будто бы новый вид возник ниоткуда и сразу.

На первый взгляд все представляется весьма логичным – действительно, при плавном накоплении мутаций, а потом при стремительном переходе из одного вида в другой количество переходных звеньев может быть столь мало, что обнаружить их просто не удастся. Но есть и серьезное возражение: если не обнаружено вообще никаких переходных видов, то бессмысленно и говорить о доказанности эволюционного развития, и все это вновь остается на уровне одной из гипотез.

К середине 80-х гг. XX в. кризис классического дарвинизма становится очевидным, хотя это автоматически отнюдь не приводило к выводу об ошибочности теории эволюции вообще. Сами эти заключения еще не означали, что теория эволюции оказалась отвергнутой в пользу какой-то иной. Однако эволюционное древо никак не «склеивается» воедино, постоянные ошибки в хронологии, невозможность точно идентифицировать многие останки, абсолютно не очевидная связь между ними порой способны привести в отчаяние даже самых преданных сторонников поэтапного становления человека путем эволюции.

Публикуется ряд монографий, подробно разбирающих недостатки старых подходов. С. Гоулд, М. Бейджент, М. Дэнтон, Р. Милтон на основе большого количества самого разнообразного материала показывают, что дарвинизм все еще лишь теория, а не состоявшийся факт [15; 109; 292]. В 1991 г. известный антрополог Вилссон публикует обширную книгу «По ту сторону естественного отбора», где заявляет, что приверженность дарвиновской теории лишь тормозит осознание реальных путей эволюции.

Эволюция в свете новых исследований и находок оказывается нелинейным процессом, она не действует с необоримой закономерностью накопления именно благоприятных изменений и скачкообразного образования новых видов на их основе. Нередко, как утверждает ряд специалистов, изменения представляют хаотичный характер случайной последовательности, и это также ведет к трансформации вида, но все же не к переходу одного вида в другой. По сути, в природе встречается не эволюция видов, в том числе различных видов гоминидов, но изменения внутри одного вида относительно столь же изменяющейся среды. Новые виды ниоткуда не возникают! Сторонник этой теории Вилссон указывает, что было бы неправильно изучать различных животных как изолированные типы, ведь «организмы эволюционируют как часть общего, то есть экосистемы…, а это значит, что следует говорить не о происхождении видов, но о развитии экосистемы».

Все это отнюдь не значит, что произошел полный и окончательный разрыв с классической теорией Ч. Дарвина, но доказательства ее сторонников уже больше напоминают религиозную догматику, нежели доказательные научные построения [98]. Таким образом, надо было все переосмысливать заново.