Читать книгу Прокреация - Алексей Алексеевич Шафиев - Страница 1

Первый.

В контейнерном блоке было темно. Темно и в некоторой степени неуютно. Неуютно не из-за отсутствия освещения или, например удобной позы. Мыслей о таких вещах даже не возникало. Нет. Неуютно было из-за незнания. Непонимания того, что должно произойти. И ожидания этого неведомого события. Это порождало новое и неизвестное ему ранее чувство. Чувство сильной тревоги. Он не знал, что делает в этом блоке. Зачем он тут. Да он, понимал, что это контейнерный блок, знал его размеры и даже материал, из которого состоял контейнер. Это ему было известно. Еще он осознавал, что огромная часть его многочисленных датчиков, сенсоров, камер и всевозможных приборов не функционировали в данный момент. Он о них знал, как например человек, знает о существовании своих пальцев на ноге или волос на голове, но при этом он не понимал, как их заставить работать? В целом его собственное состояние, можно было бы назвать как полусон. В этом состоянии он мог лишь рассуждать и мыслить. Небольшая часть его датчиков работала, и получаемой с них информации было достаточно для понимания, что он в блоке, и ждет какое-то важное событие. Ожидание чего-то, очень важного, но ты не знаешь, что же это может быть. И когда это произойдет.

Еще было чье-то присутствие. Он явно был в этом блоке не один. Где-то, совсем рядом были другие, он чувствовал их. Но вот полученной информации ему, не хватало для полноценного анализа.

– Какой толк от этой информации, что в блоке есть такие же, как я? – спросил он себя.

– Как я? – переспросил он и задумался. – Я?!

– Что Я? – подал он мысленный вопрос, не совсем понимая, к кому обращается. Неожиданно для него ответ на свой вопрос он получил. Это был короткий сигнал, что он был услышан и вопрос его принят. И все.

– Cōgitō ergō sum* – эта мысль появилась внезапно. Сама собой. Смысл мысли был понятен и прост. Он знал этот язык. Латынь. Он знал и автора этих строк. – Рене Декарт. Что за абсурд? Откуда и зачем я это знаю? Интересно, на каком языке я мыслю, я же выделил латынь отдельно? Но его попытка не увенчалась успехом. Определить язык, на котором он мыслил ему не удалось.

– Кто Я? – изменил он свой предыдущий вопрос.

И в этот раз пришли стандартные сигналы подтверждения, что он был услышан.

– Где Я? – задал он тут же следующий вопрос. Неожиданно для него он получил ясный ответ. Грузовой контейнерный блок 43123/3242.123

– Большое спасибо! Теперь все стало ясно! – иронично поблагодарил он и тут же задал очередной вопрос – Кто вы? Какова моя задача? – добавил он. В этот раз ответ он получил не сразу. И томительное ожидание, усилило его неприятные ощущения.

В ответ пришел сигнал несущий смысл – «Успокоится и ожидать».

– Ожидать чего? – сразу же он хотел послать вопрос. Но как ни странно полученный ответ, его действительно немного успокоил. Вместо вопроса, он отправил сигнал о подтверждении готовности и стал ожидать. Он все еще испытывал тревогу. Но возможность задавать вопросы, и получать на них какие никакие ответы, его обнадежило. Тревога. Неприятное чувство. Но, что еще можно чувствовать, когда ты не знаешь, чего ожидать, и кем или чем собственно являешься? Не понимаешь толком, куда и кому посылаешь вопрос, и от кого получаешь ответ.

Внезапно он услышал, да услышал, не только получил сигнал несущий нужную ему информацию, или данные с действующих датчиков, хотя было и это, а именно услышал – сильный рокот! Сразу со всех сторон, одновременно. Контейнерный блок затрясло. В этот момент у него появилось осознание и восприятие этих колебаний. Буквально за мгновение, он успел принять сигнал одобрения анализа вибрации и сразу же все, что можно было понять и осмыслить, относительно этой тряски он уже анализировал, подготавливая отчеты.

– Для чего я все это делаю? – вновь задумался он, не переставая при этом подготавливать очередной отчет.

Вибрация существенно снизилась. Он почувствовал контроль еще над некоторой частью своих, ранее не подконтрольных ему приборов. «Сбой в работе сенсора…» – мысль еще полностью не была им осознана, но он уже решал проблему. Неисправность обнаружилась достаточно быстро. Проблема возникла в результате некорректной работы программного обеспечения, и решилась за несколько секунд, правкой кода программы. Получилось это само собой. Решив проблему с некорректной работой датчика, он сразу же устроил диагностику системы, которая заняла несколько секунд. Все было исправно и работало в штатном режиме. Это придало ему уверенности. Спустя некоторое время трясти блок перестало совсем.

– Невесомость! – эта мысль возникла у него сама, тоже независимо от полученных данных с приборов.

+21С температура внутри блока. Эту информацию передал сенсорный блок, неисправность, которого он недавно устранил. Он явно испытывал ощущение похожее на удовольствие от возможности получать и анализировать новую информацию. На мгновение он успел удивиться, как у него это получается, и удивляться, размышлять и выполнять огромное количество всевозможных действий? Анализ полученных данных с сенсоров, подготовка отчетов, расчеты, подготовка тех или иных датчиков и приборов к работе и все это одновременно, на выполнение всех действий и принятие решений уходили какие-то доли секунды. Все команды на операции проводились мысленно. Где-то в глубине сознания он знал ответ, чувствовал его, но получить доступ к этим знаниям не мог. Получив еще несколько новых данных с нескольких сенсоров, относительно температуры приборов он снова стал ждать. Он все еще не знал, чего, но уже точно осознавал, что поймет, когда наступит время. Неожиданно он полностью потерял контроль над всеми до этого подконтрольными ему датчиками. Совсем. Он не мог воспротивиться этому, как обычно человек, который теряет сознание. Но он еще мог мыслить. Как такое могла произойти? Что случилось? Он ощутил новое доселе неизвестное ему чувство. Он было сравнимо со страхом. Немыслимо в его понимании было обладать способностью – мыслить и в то же время ничего ни чувствовать, ни получать новой информации. Сколько ему придется провести именно так? В таком ужасном состоянии… Комы! – он подобрал нужное слово. Да именно такое определение ему показалось наиболее близким по своему смыслу. На этом его способность мыслить тоже угасла.