Читать книгу Голыми глазами (сборник) - Алексей Алёхин - Страница 34

Французская живопись

…Едва светало. Наощупь нацепив очки, я потянулся взглядом к циферблату каминных часов, но по дороге скользнул в белеющий проем окошка.

Оно было распахнуто в предутренний полумрак.

Оттуда смотрел совершенно вангоговский, но как бы успокоенный после его смерти уголок сада.

С крутым поворотом дорожки, усыпанной мелкой, даже во тьме разноцветной галькой.

С ритмически отмечающей ее изгиб чередой больших цветочных ваз на низеньком каменном барьере.

С темным столбом кипариса и чуть более светлой массой кустов позади.

С неистово мерцающими в сумерках белыми и красными цветами, усыпавшими ближний куст.

И с обрамляющим все грубым песчаником глубокого крестьянского окна, оказавшегося в роли живописца, вырезавшего эту безукоризненную композицию из теплого, стрекочущего цикадами и пахнущего травами хаоса южной ночи.

Пришелец

Я был разбужен.

Солнечным, едва тронутым предстоящим зноем прованским утром среди облепленных виноградниками холмов, в доме, еще по-ночному благоухающем старым деревом и корзиночками с лепестками, расставленными по каминам и пузатым буфетам.

Я был разбужен пришельцем из иной цивилизации – грубым вторжением в этот покойный цветущий мир трескучего голубого трактора, вздумавшего в столь ранний час опылять подступившие к самому дому виноградные шеренги.

Он рычал и ворочался в рвущейся под его напором кисее безмятежного утра, поводя растопыренными, отвратительно трясущимися гофрированными патрубками, окутанными клубами яда.

И сам был отвратителен, как выросшее до невероятных размеров насекомое – вроде тех, с которыми боролся.

Пертюи

1–2 августа 1999