Читать книгу Другая логика - Алексей Анатольевич Кириллов - Страница 3

Чем отличается врач от целителя? На этот вопрос несложно ответить, зная о существовании четырех сфер, в комплексе складывающихся в понятие «здоровье».

Работа внутри одной из сфер – это лечение. А специалист, который лечит какую-то одну систему (гинеколог, пульманолог и т.д.), называется врач. С точки зрения исцеления, лечение – ниша ограниченная, а специалист, занимающийся чем-то одним, еще сужает свое понимание о процессах изменения в человеке. Нутрициолог занимается только биохимическими процессами. Психиатр занимается только психикой. Стоматолог – только зубами. Офтальмолог – глазами. Флеболог – венами, и смотрите не перепутайте, флеболог не то же самое, что сосудистый хирург – у того своя ниша.

В XX веке медицину разбили на специализации, тем самым практически перекрыв врачам возможность видеть организм целостным. Что самое печальное, каждый из специалистов загнан в собственный узкий коридор, за рамки которого не имеет права выходить по закону. Он может лечить только то, что его научили лечить в институте и на специализациях. В бытность заведующим отделением врачебного контроля и спортивной медицины, занимаясь восстановлением и лечением спортсменов и членов их семей, я порой видел, что назначенная схема не помогает пациенту, что она направлена только на симптоматическое лечение и в ней больше побочных эффектов. Однако стоило мне хоть чуть-чуть отклониться от схемы, как я сразу получал за это нагоняй от главврача. Потому что не положено! Возможно, задумка создания протоколов изначально состояла в том, чтобы обеспечить защиту от «дураков», но что-то пошло не так и «хранитель превратился в охранника»!

Вспомним Древнюю Грецию, где терапию называли царицей медицины. Это подразумевало, что терапевт должен держать в голове всю картину исцеления пациента. И именно терапевт принимает решение, что делать, а не хирург или фармаколог. Значит, терапевту следует владеть информацией практически из всех медицинских наук. Терапевт – это организатор восстановления. Он – целитель, который понимает, что занимается восстановлением целостности в четырех моделях организма, работающих одновременно: энергетике, психике, биохимии и телесной структуре. Терапевт видит пациента в целостности и строит план его исцеления. Мало того, он берет человека за руку и проводит с определенной последовательностью к разным специалистам, ориентируясь на симптоматику, с готовностью поменять план лечения. И все они идут к общей цели – здоровью пациента. Но это в идеале. У нас же терапевт – это неудавшийся специалист. Общепринятое поликлиническое правило – записываться к любому профильному врачу через терапевта. Это, можно сказать, рудимент, раздражающий посетителей поликлиник и доставшийся нам в наследство от той медицины, где терапевт руководил возвращением человека к здоровью. На деле же человек, которому надо попасть к врачу-специалисту, понимает, что терапевт – промежуточное звено в цепочке, существующее просто для выписки направлений. На этом его миссия окончена. В итоге все, к кому он направляет пациента, работают без координатора. Они честно делают свою часть работы, но не видят и не понимают всего пути к конечной цели.

Целительство, родственное целостности, подразумевает работу со всеми четырьмя сферами. Исцеление получается тогда, когда мы собираем эти сферы воедино и создаем между ними баланс.

В наше время такие понятия, как исцеление и целительство, имеют этакий эзотерический налет, а потому их часто противопоставляют так называемой доказательной медицине и фармацевтике. Подобное отношение возникло не сейчас, оно существовало и в «до таблеточную» эру. Еще несколько веков назад европейская медицина принесла на нашу землю идею уничтожать инфекцию, накачивая организм токсинами. Правильно выстроенная «пиар-кампания» делала свое дело, и несмотря на то, что при таком лечении резко взлетала смертность, наукообразные химические методы и их адепты становились все более известными и почитаемыми. В противовес этому, медицина, исстари существовавшая на Руси, основывалась именно на создании условий для исцеления и восстановления, на сотрудничестве с организмом, но никак не на стремлении закачать токсины, чтобы убить болезнь. Русская, славянская медицина, идя от психики и природных средств, развивала здоровую, светлую часть в человеке, то есть исповедовала натуропатический подход и исходила из понимания целостности организма.

Сложившаяся ситуация привела к тому, что сами целители, воспитанные в среде противостояния двух подходов, стали отделять себя от врачей, а это неправильно. Целительство – та же терапия, только не в современном понимании, а в классическом. Терапия и целительство – проводники к здоровью.

Пожалуй, я соглашусь с тем, что в целительстве присутствует некая доля волшебства, шаманства, алхимии, магии. Возможно, придет время, и ученые разложат эту магию по полочкам и найдут объяснение необъяснимому, но пока многие приемы действительно выглядят как чудо. Однако это не повод отказываться от того, что складывалось и проверялось тысячелетиями и прекрасно работает. Научный подход означает изучать и постигать, как это работает, а не отвергать в угоду бизнесу.

Летом 2020 года в поездке на Алтай мне повезло целую неделю прожить у шамана. Общение с ним подарило сразу несколько серьезных открытий. В первую очередь, я увидел, что воздействие шамана заключается как раз в корректировке всех четырех сфер вместе. Но он создает условие глубокого пере-проживания человеком своего стресса и снятие напряжения, которое основано на доверии и физиологии высшей нервной деятельности. Снимаются две причины развития стресса из трех: изолированность и драматичность. Дальше мозг сам завершает выздоровление, изменяя структуру ядер возбуждения в центральной нервной системе. Кажется, что это происходит чудесным способом, но такие исцеления существовали и существуют до сих пор! И очень странно, что современная медицина не исследует эти феномены (или это происходит целенаправленно). Вернемся к шаману. У него есть понимание, нужные знания и умения, поэтому ему и удается сделать чудо! Причем знания его могут простираться в самом неожиданном диапазоне. Знаете, о чем со мной разговаривал алтайский шаман? О квантовой физике!

Когда я сталкиваюсь с различными «инновационными» подходами и присматриваюсь к ним повнимательнее, часто оказывается, что новое – это напрочь забытое старое. Например, мой метод включает работу на нескольких уровнях: на уровне клетки, психики и структуры (в частности, мышечно-фасциальных поездов или тяг). Так вот, когда я на своих занятиях начинаю рассказывать о роли мышечных тяг (цепочки взаимосвязанных мышц от стоп до черепа), многие слушатели, особенно подкованные в области медицины, сразу вспоминают имя Томаса Майерса. Именно его наработка сейчас представляет учение о миофасциальных цепях, или «анатомических поездах». Но на самом деле об этих цепях отлично знала еще учившая меня целительница Анна Петровна Зезина. Она, в свою очередь, получила знания от своей тетки, которая родилась еще в XIX веке. Истоки этих знаний лежат глубоко в истории – в славянской медицине. Только для меня так и остался неразгаданным вопрос: когда Майерс успел рассказать о своих «поездах» тетке Анны Петровны?

Еще одно подтверждение того, что наша медицина была действенной. Среди боевых искусств славян существовала (и сейчас существует в единоборстве) техника бесконтактного воздействия – накаты, или катенье. В них понимание принципа человеческих тяг используется на все 100%. Как направить энергию, чтобы противник, находящийся на дистанции, сам упал? Это целиком зависит от того, видишь ли ты, как двигается противник, и можешь ли рассчитать, куда его посредством тяг может завалить его же собственное тело.

Получается, что современные мировые светила приезжают учить нас тому, что нам было известно испокон веков. Конечно, это беда – когда мы забываем, теряем те знания, которые имели и использовали наши предки. Но кто знает – возможно, мы еще не всё утратили?

По сути, сейчас у нас есть две медицины. Одна основана на желании исцелить. А вторая – на желании лечить. Заметьте, как в последние несколько лет изменилась терминология: если раньше в отчетах фигурировали вылеченные пациенты, то теперь – пролеченные. Пролечивать можно до бесконечности и, как следствие, на постоянной основе зарабатывать на этом деньги.

Подход, предполагающий лечение, вырос из военно-полевой медицины, основой которой были бесконечные войны XVIII-XX веков. Необходимо было быстро восстановить раненого – и снова в бой. Резать, ставить уколы, лечить таблетками – это необходимость военного времени. В мирное время экстренные меры нужны от силы в 15% случаев, по большей части при травмах. Да, тогда могут понадобиться и хирургия, и инъекции, и асептика с антисептикой. А когда приходит пациент с болью в пояснице или колене, а его пичкают таблетками, или человеку с катарактой делают операцию по замене хрусталика – это неправильно, потому что в данном случае мы имеем дело не с повреждением, а с реакцией части клеток, работающих по особой программе. Найти «короткое замыкание», ставшее причиной запуска программы, и восстановить нормальный режим работы организма – суть исцеления.

Подход, при котором лечение ограничивается строгим протоколом, делает из врача консерватора. Мне хорошо запомнился один из эпизодов собственной врачебной практики, иллюстрирующий, к чему приводит нежелание расширять границы знаний и смотреть на знакомые вещи под другим углом зрения. В 1996 году я проводил занятие с другими врачами, сотрудниками клиники, в которой мы вместе работали. Я рассказывал о том, как можно восстанавливать различные заболевания живота при помощи специального массажа, без помощи медикаментов. После занятия главврач отвел меня в сторону и предупредил:

– Я буду ходатайствовать перед руководством, чтобы вас лишили врачебного диплома. Вы плетете ересь, смущаете врачей! Это обернется вредом для пациентов.

Я прекрасно понимаю, что представлял опасность вовсе не для других врачей и тем более не для пациентов. Опасность заключалась в первую очередь в том, что, принимая другую логику и другую точку зрения, им пришлось бы отказаться от той формы медицины, которая общепринята, и от доминирующего в ней аллопатического подхода.

Аллопатический подход подразумевает подмену возможностей тела на возможности хирургической операции, инъекции или медикаментов. Желание исправить то, с чем не может справиться организм самостоятельно. Когда оправдан аллопатический подход? Когда телесных сил не хватает, и в этом его сильная сторона. Он нужен в экстремальных ситуациях. Но существует и другой подход – натуропатический, сильная сторона которого в том, что он развивает и открывает ресурс, который есть у человека внутри. И если нет экстренных ситуаций, то натуропатия будет оказывать лучшее воздействие.

Базовый принцип натуропатического подхода: создать условия, в которых организм сам восстановится, используя природные механизмы.

В начале своего пути я учился по классической программе медицинского института, по образованию – военный врач. Плюс к этому более четырех лет был врачом «скорой помощи», а это колоссальный опыт работы с больными в неотложных состояниях, как раз таких, в которых аллопатический подход и экстренные меры не просто нужны, а жизненно необходимы. Однако все остальное в медицине – это либо профилактика, либо реабилитация. Оба эти процесса тесно связаны с натуропатией, задача которой – активизация собственных ресурсов.