Читать книгу Город Мёртвых - Алексей Анатольевич Рожков - Страница 2

Так и летели, зажатые в мощных когтях дракона Аве и Арес. Они уже не пытались вырваться, потому что от высоты, на которую их поднял безжалостный неумолимый василиск, захватывало дух.

– Господин дракон, – заискивающе сказала Аве, – а может не стоит делать поспешных решений? Может мы сможем Вам чем-то пригодиться, сослужить Вам какую-то службу?

– Вы итак сослужите мне самую хорошую и правильную службу, исполнив своё бренное предназначение. Вы станете ужином для меня и моих милых деток, что же может быть лучше? Вы же, надеюсь, не хотите испортить нам обедни? –сурово изрыгнул тот в ответ.

– Ну что Вы, достопочтимый дракон! Мы просто можем, как бы вам сказать, сделать его более изысканным. Ну как две такие блохи как мы могут насытить ваш бездонный желудок? Мы вам так, на один зубок. Да ещё больные мы все изнутри, посмотрите, худые как палки и более того даже не с этой планеты, вот у меня, например, и груди три, и сама я синяя! Где гарантии, что Вы не отравитесь?

– Торг здесь неуместен, – дракон не шёл на компромиссы, видимо не первый раз, и не только наши герои вступали с ним в диалог и аналогичную дискуссию, – сказано в морг, значит в морг. Мне что ты синяя, что фиолетовая, что одна у тебя грудь, что три, всё едино, на вкус вы все одинаковые. И вообще, заткнитесь пожалуйста, а то вы мне мешаете размышлять о тщете сущего. Пока я вам хребты не переломил.

– Последний вопрос, господин дракон, чем же мы и наши хилые телеса привлекли ваше многоуважаемое внимание?

– Всё просто. Потому что вы живые.

Далее дракон слегка сжал когти, да так, что нашим друзьям дух свело, спёрло грудные клетки вместе с жабрами, чем явно дал понять, что разговор окончен. Остаток пути до остроконечной вершины чёрной башни наши друзья пролетели в абсолютном безмолвии. Дракон, наслаждаясь прекрасными видами с высоты птичьего полёта, а Аве с Аресом в раздумьях о своей незавидной судьбе и обдумывании плана побега.

Сквозь облака пленники пытались хоть как-то разглядеть то, что творилось внизу и понять внутренне обустройство замка. Из-за большой высоты и чёрных туч, а также сгущающихся сумерек видно было довольно плохо. Им удалось рассмотреть, что в самом центре территории возвышается величественное основное строение с большим количеством остроконечных готических башен-пик, не менее акра по периметру. Приглядевшись Арес понял, что это здание сделано, если смотреть на него сверху, в виде пентаграммы. Ну вот ещё этого не хватало. Они попали в руки сатанистов. Ещё не известно, что хуже – лапы дракона или обряды обитателей дьявольского капища. Всю территорию городка пересекала, кажущаяся сверху чёрной, извилистая река. Она проходила ещё через одно необычное строение – диковинную мельницу с огромным колесом и целым каскадом разноуровневых этажей, которые по чьей-то извращённой задумке, видимо сумасшедшего архитектора, располагались совершенно иррационально, противореча всем мыслимым законам физики

Этажи не имели каких-либо чётких геометрических пропорций, они буквально нависали друг над другом. Массивное строение сверху наседало, как курица на насесте, над тоненькими и хиленькими с виду ярусами снизу. Из маленьких окошек мельницы изредка шёл тусклый свет факелов. Всё здание элеватора с огромным колесом, напоминающим дыбу, было, как и всё здесь, тёмно-грязного цвета и сделано из различных материалов: местами дерева, местами камня и частично из кирпича. Огромный маховик, словно колесо обозрения мрачно вращал свои лопасти ни на секунду не останавливая неумолимый бег. Оставалось только догадываться, что же перемалывается в этом, явно непростом сооружении.

Вокруг здания замка и сатанинского элеватора примостились средневековые строения. Здесь стояли склады, казармы, домики вспомогательного назначения и небольшой городишко, в основном построенный из двух- и трёхэтажных домиков. С высоты в нём виднелись ратуша, какой-то очень странный костёл и узенькие улочки, вымощенные серыми камнями. Ни одного горожанина Арес так и не смог разглядеть, только в одиноких окнах домов, то тут, то там, проблёскивал свет от свечей. Да, ситуация… Опять занесла их нелёгкая… И что характерно, каждый раз последнее время что ни локация, то фильм ужасов, сказка с несчастливым концом. Одно светлое пятно – встреча с весёлыми львом, орлом и волом.

Но вот дракон, наконец, поднялся на заданную высоту, и нашим друзьям открылся вид на его родовое гнездо, если это место можно так называть. Над чёрными облаками и тучами высокую башню крепости венчала огромная посадочная площадка с гигантской нарисованной буквой «Д». Типа можно было ошибиться, что это площадка именно для дракона, дабы сюда не залетели какие-нибудь птеродактили, например, перепутав её с буквой «П». Воздушная платформа примостилась, вопреки всем законам физики, прямо на остром пике чёрной башни. Выглядела она как крутящееся блюдце на игле трюкача-жонглёра в цирке, упираясь в другое грандиозное строение, напоминающее длинный ангар. Ну правильно, а какой ещё дом может быть у этого крокодилоудавьева стрекозокрыла с каннибальскими замашками? Площадка и все подходы к обители дракона были завалены чем-то белым, что при ближайшем рассмотрении оказалось не чем иным, как человеческими костями: горками черепов, белых, гладких с пустыми глазницами и видимо с высосанным деликатесным мозгом и кучками бедренных костей. По всей видимости, ящер знал толк в человечинке. Какие же интересно детки у этого длинного воздушного червя? Оставалось только догадываться. Хотя что тут догадываться? До встречи с милым драконьим семейством оставались считанные минуты.

*****

– Ну вот, гости дорогие, наконец-то мы и дома. Дом, милый дом!

Дракон, как жирный мешок с отходами жизнедеятельности, со всего размаху шлёпнулся на посадочную площадку, слегка промазав мимо буквы Д. Он едва было не разжал когти, но вовремя спохватился и соседними лапами стал связывать Аве и Ареса жёсткой верёвкой.

– Ну вот, котлеточки мои, наконец-то и конец вам пришёл. Намаялись, бедолаги! Ну потерпите, уже немного осталось, – любовно приговаривал дракон, плотоядно посматривая на парня и девушку, а в его огромном длинном брюхе подозрительно урчало, когда он затягивал им конечности прочными кожаными ремнями.

Сильным пинком одной из своих руконог, буквально как футбольный мяч голевой подачей, он отправил Аве и Ареса внутрь своего ангара. Больно приземлившись и отбив бока и задницы, наши друзья плюхнулись, связанные по рукам и ногам, недалеко от штрафной зоны. Внутри ангара оказалось на удивление не только вместительно, что можно было понять и снаружи, но ещё и очень богато обставлено. Даже можно сказать с каким-то особым изыском, в эдаком псевдодраконьем стиле эпохи раннего ренессанса. Размеры жилища чудовища были настолько гигантскими внутри, что даже огромное, поистине динозавровское тело дракона, помещалось в нём вольготно и с комфортом. Наши же герои чувствовали себя в этом месте как две песчинки, две молекулы в бескрайнем космосе. На мраморном полу ангара-дворца располагался огромный, буквально невообразимых размеров персидский ковёр с картинами доблестных героических драконьих побед над всеразличными рыцарями. В середине зала возвышался настоящий камин, величиной с небольшую гору, обрамление которого, как и полагалось, было чёрным и состояло из черепов, скелетонов, мечей, щитов и прочей драконье-рыцарской и людоедской атрибутики. Внутри топки очага пылал магический синий огонь, своими размерами напоминающий небольшое извержение Везувия.

Всё во дворце-ангаре было под стать его хозяину – исполинских размеров: коллекция мечей на стене, каждый из которых величиной с многовековое дерево, серия портретов семейного древа дракоши, похожих на горные барельефы. С этих картин надменно взирали многочисленные предки рептилоида – прапрадеды и прапрабабки, изображённые рукой художника, несомненно потом ими же и сожранного. С потолка дворца свисала, как полагается, громадная люстра испещрённая свечами, тускло освещающая холл дворца его величества дракона. Наверное, не надо объяснять, что люстра эта целиком и полностью состояла из человеческих костей, собранных, благодаря воспалённой фантазии её автора, в замысловатые рисунки смерти. На стенах залы тут и там красовались охотничьи трофеи дракона. Так же как охотники любят вывешивать чучела забальзамированных животных, так и наш дракоша вывесил набитые таксидермистами чучела рыцарей. Видимо они чем-то ему запомнились и навевали приятные воспоминания. Доблестные ратники висели в полном боевом облачении, как живые, полностью или частями: где до пояса, как бы выглядывая из-за ограды, где одна голова в шлеме, а которым больше повезло и в боевой стойке, целиком. Целая замороженная армия мёртвых восковых фигур его сиятельства звероящера.

Но больше всего Аве и Ареса поразили прозрачное дно из прочного стекла в центре зала и гигантская винтовая лестница, уходящая куда-то вниз, настолько глубоко, что её дна просто невозможно было разглядеть. По ходу лестницы, куда не кинь взгляд, на разных уровнях и этажах размещалась целая галерея залов и комнат. Башня-дворец оказалась просто непостижимо грандиозной и своими корнями уходила, по всей вероятности, в самую преисподнюю. Ну и, конечно, генеральное место драконьей светлицы занимала колоссальная вращающаяся жаровня, по всей видимости излюбленное место хозяина, и монстровских размеров дубовый стол, за которым могли бы комфортно пировать несколько тираннозавров. Разглядеть всё кухонное убранство столовой людоеда в стеснённой позе Аве и Аресу до конца не удавалось, да в общем-то не очень и хотелось. Они уже мысленно приготовились стать главными блюдами на громадном столе, начинёнными яблоками или собственными потрохами.

– Что, любуетесь, котлеточки мои? Ну полюбуйтесь, полюбуйтесь, немного вам уже осталось, – успокаивал друзей дракон, предвкушая вкусную закуску и пребывая явно в хорошем расположении духа.

В этот момент, когда казалось, что судьба обеда ненасытного ящера была уже решена, а он открыл свою любимую поваренную книгу «Легенды о вкусной и здоровой пище» и мечтательно начал её перелистывать, вверх по винтовой лестнице поднялась незнакомая девушка. Вида она была весьма необычного. Начиная с того, что кожа её была абсолютно зелёная, местами с серебрящейся чешуёй. Дополняли картину остроконечные уши и кислотные, ярко-зелёные волосы, убранные в длинный тугой хвост, закинутый за спину. Фигура девушки была по людским меркам идеальной: высокая, стройная, спортивная, с длинными мускулистыми ногами на высоких каблуках, плоским животом и кубиками мышц. Единственной одеждой незнакомки являлись трусики-стринги чёрного цвета, а обнажённые зелёные груди, которых она нисколько не стеснялась, выгодно завершали её естественный «наряд».

Присмотревшись Арес разглядел у неё вертикальные, зрачки, но их, в отличии от коренных обитателей Юпитера, было всего два, как собственно и грудей. Зелёная демонесса выглядела величественно и прекрасно. Она гордо вышагивала по зале, безразлично поглядывая на пленников, связанных тугими ремнями, неподвижных и что-то мычащих. Зелёное обнажённое тело девушки-змеи было богато украшено драгоценностями, различными золотыми браслетами на руках и ногах, серьгами с алмазами во всех местах, где их можно было вставить, от носа до пупка и бровей, и магическими кольцами. Её прекрасную остроконечную зелёную грудь, внушительных к слову сказать размеров, обрамляли старинные ожерелья с редкими камнями.

*****

– Та-а-а-к, папа́, – на французский манер, с ударением на последний слог произнесла демонесса, – опять вы в дом всякую гадость тащите? Всё никак не успокоитесь? Ну что вам, мертвичины не хватает? Забыли про свой гастрит? Что Вам доктор в последний раз говорил? Не в том вы возрасте, папа́, чтобы сладкое есть! Вы же на строгой трупной диете. Что, опять поди бедолаг каких-то со стены сняли, которые со стороны плотоядного леса пришли? И как вам не стыдно, папа́, в вашем-то возрасте!

Аве и Арес всеми силами одобрительно замычали и закивали, полностью поддерживая слова девушки-змеи. Типа, мы же ему говорили, предупреждали, что от нас одно сплошное несварение и расстройство живота.

– Здравствуй, доченька, милая моя, ненаглядная, Махаллат! Как папочка рад тебя видеть! А как выросла то, как вымахала! Эх, не видит мамка твоя, в какую красавицу доченька её превратилась! Не дожила, ясочка моя ненаглядная.

– Конечно не дожила. Как же она доживёт, если ты её и сожрал, червяк ненасытный. Всё никак не нажрёшься, вон уже кости девать некуда. Весь дом скелетами заставил-завалил, пердун старый. Того и гляди нас с сёстрами сожрёшь ночью, вечно голодное животное.

– Ну зачем ты так с отцом, дочура моя, свет очей моих, Махаллат? Ты же наследница моя, принцесса яхонтовая. Ну хочется старику иногда чего-то вкусненького, не всё же одними трупняками холодными давиться. Опостылели они мне, хочется кровушки живой, человеческой хлебнуть, мясца тёпленького, свеженького отведать.

– Ага, а кто потом от Вашей, пардон, блевотины и поноса после этих вот тёпленьких товарищей будет дворец отмывать? Извините, но желающих нет, больше такого мы не вынесем. Прошлый раз съел какого-то забулдыгу, а после неделю валялся здесь, за живот хватался и метался между толчком и кроватью. А кто весь город с высоты задристал? И потом ещё говорил, что это на них кара небесная снизошла за грехи их тяжкие! Да только кто поверит в твои сказочки? Кто у нас в округе не знает про дракона-дристуна? А? А кто с городскими властями потом договаривался, краснел за тебя, старого упыря? А вонь эту твою, после того как ты всю башню пропердел, как выветрить? Так что, разлюбезный ты наш папаша, давай налегай-ка вон на свои трупики диетические, а этих граждан я забираю. Посмотрим, на что они нам с сёстрами могут сгодиться.

С этими словами, не терпящими пререканий, Махаллат, как её называл дракон, с лёгкостью своими худенькими, но мускулистыми руками, полными нечеловеческой силы, как пушинки, подняла наших героев, словно два чемодана и поставила их на пол. Ногтями, острыми как клинки кинжалов, разрезала кожаные ремни и сказала:

– Теперь вы – мои игрушки. Не смейте рыпаться, а то я тоже давно человечиной не баловалась. Всё похудение, да диеты. Но я могу и перестать быть такой доброй, – и пинком под зад подпихнула Ареса и Аве к идущей в преисподнюю лестнице в середине зала, – пошли, смертные.

– Премного Вам благодарны, о добрейшая из добрейших, о изумрудная Вы наша, – начал было Арес хвалебную речь.

– Заткнись и шевели конечностями, смертный, пока я не передумала и не вернула тебя папа́, – недовольно буркнула зелёная демонесса.

Аве с Аресом послушно и резво пошли вниз, подальше от ненасытного дракона-гурмана. Какое-то время троица шла молча, спускаясь всё ниже и ниже по центральной лестнице дворца дракона. Путешественники шли угрюмо, гадая какая же судьба их ждёт в драконьем выводке. Их же зеленокожая надзирательница спускалась перед ними, фривольно качая бёдрами. Арес внимательно пытался рассмотреть лицо юной девушки-змеи. Несомненно, будь она в обычной среде обитания Юпитера и не кислотно-зелёного цвета, а скажем синего или на худой конец фиолетового, драконья дочурка была бы яркой представительницей чаандровой расы. Все черты её прекрасного, необычно экзотического лица говорили о том, что Махаллат была бы одной из красивейших женщин на Юпитере. Эти пухлые губы, этот разрез глаз, необычные скулы. Всё делало её похожей на представительницу племени чаандр, только зелёного цвета и без хвоста, хотя он бы ей очень подошёл. Аве, проследив взглядом, что там рассматривает Арес и получив обидный укол ревности, со свей силы лягнула его ногой и сделала такие упрекающие глаза, что тот сразу потупился и отвёл глаза от симпатичного исчадия ада.

Тем временем Махаллат надоело спускаться молча по огромным мраморным ступеням, практически парящим в середине башни. Она решила немного посвятить наших героев в обычаи и нравы этого странного места.

– Ну ладно, так и быть смертные. Чтобы до смерти не заскучать, я расскажу Вам про обычаи и жизнеустройство этого замка. Кто знает, сколько вам здесь придётся пробыть.

Вот как раз задерживаться здесь, в этом милом городишке, нашей парочке хотелось после тёплого драконьего приёма меньше всего, а соответственно и вникать в секреты здешнего жизнеустройства. Но, так как рты у них все ещё были забиты кляпами, оставалось только слушать и внимать. Зеленокожая змеиная дочура тем временем оглядела Ареса с ног до головы похотливым взглядом. Так осматривают куски мяса на прилавке, выбирая какой из них сегодня пойдёт тебе на жаркое. Несмотря на протестующее мычание Аве, она игриво шлёпнула Очищенного по пятой точке и сказала:

– А ты ничего так, страшненький, мне такие нравятся. Да не мычи ты, как корова, – обратилась она уже к бурлящей и негодующей Аве, – глядишь и тебе пару найдём, в нашей семье сестёр много. Впрочем, вы сами скоро всех увидите.

Демоница дружелюбно подмигнула ей и сделала красноречивый предупредительный жест.

– Итак, смертные, расклад значит у нас такой. Всего нас шесть сестёр в драконьем выводке. Меня, как вы, наверное, уже поняли, зовут Махаллат. Я – самая младшая из всех и конечно самая-самая привлекательная. Правда, красавчик? – Махаллат стрельнула глазками с вертикальными змеиными зрачками в сторону Ареса.

– Ы…о…о…а…я…ы, – промычал Арес, пытаясь сказать: «Ты хоть рот развяжи».

– О! У красавчика голос прорезался! Да ладно уже, чего только не сделаешь, раз дело касается синих глаз.

Она своим ногтем-лезвием, как опытный боец ножевого боя, изящным движением перерезала в миллиметре от кожи лица кляп, который упал к её длинным изумрудным ногам.

– И дала она человеку голос! Помни мою доброту, смертный, – продекларировала самая младшая из драконьих наследниц.

– Знаешь, принцесса, – при слове «принцесса» у Аве глаза наполнились яростью.

Как быстро этот «дядя Ари» переобулся! И смотри на него – кокетничает с этой зелёной жабой. Альфонс, блин, недоделанный.

– Так вот, принцесса, есть такая поговорка на Юпитере: «Если больше двух, разговаривают вслух». Не будешь ли ты так любезна, и не освободишь ещё и мою спутницу.

– Вот все вы такие смертные. Вам палец в рот положи, вы всю руку оттяпаете. Кстати, при чём тут Юпитер? Ну вот зачем, красавчик, нам с тобой скрипач? Не, нам скрипач не нужен. Ну ладно, так и быть, освобожу твою, как ты её называл… курицу?

Демонесса смеясь, лёгким, почти невидимым движением, срезала кожаные ремни с Аве. Та в свою очередь, не заставила себя долго ждать.

– Ты кого это, лягушка зелёная, курицей назвала? И что ты к моему дяде Ари свои зелёные змеиные яйца подкатываешь? Давно за волосья тебя не тягали? И не смей моего парня по заднице шлёпать!

– О-о-о-о! «Дядя Ари» значит. Прикольно. Как тебя звать-величать по-настоящему, красавчик? А подруга у тебя боевая, за словом в карман не полезет. Ты смотри какая, мне такие нравятся. Тока ты это, цыц курица, пока я тебе клюв обратно не завязала, соблюдай политкорректность в чужом доме. Смотрю я сейчас на тебя… знаешь, а ты мне тоже по душе. Мне ж в принципе всё равно с кем и кого – мужчина, женщина, да хоть гермафродит. Но если будешь тут, в чужом доме обзываться, я в тебе прямо сейчас пару лишних дырочек проделаю.

– Ладно, извини, погорячилась. Меня Аве зовут, а это Арес.

– Ну вот и познакомились. Арес, смотри что, и имечко подходящее. Смертные, вы кстати это, меня можете Машкой звать, а то «Махаллат» мне самой как-то не больно нравится, язык сломаешь. Ахалат-Махалат какой-то. Придумал же папаша. Да и на «халат» похоже, а я их принципиально не ношу.

То, что Машка не носит халатов, как, впрочем, и любой другой одежды, было видно невооружённым взглядом.

– Так вот, – продолжила она, – с нашим драгоценным папа́ вы уже познакомились. Вы, кстати, на него обиду не таите. Он старик неплохой, просто любит сожрать грешника, но… На то он и грешник.

«Что-то тут ни на кого обиду держать нельзя. Ни на людоедские деревья, ни на драконов-каннибалов» – подумал про себя Арес, но от комментариев воздержался, дабы не замарать дочернюю любовь к отцу.

– Матушку нашу, чистую, добрую женщину, папаша сначала выкрал где-то в соседнем королевстве и изнасиловал. А после того как из неё полезли яйца с нами внутри, собственно и сожрал бедолагу. Пусть земля ей будет пухом. Мы конечно её не знали, но народ сказывал небывалой красоты и добра была женщина. Но что с этого троглодита басурманского взять. В нём же нет ничего святого, а вместо мозгов желудок. Мы иногда с сёстрами представляем – какая она была наша матушка. Жалко, даже имени её не сохранилось, не успел папаша-душегуб спросить. Так и проглотил целиком, и не подавился, тварь крокодиломордая.

Аресу на миг показалась, что на вертикальные железы девушки-змеи накатилась слеза, а может это просто отработали увлажняющие железы.

– Так вот, – продолжила она как ни в чём не бывало, – мы – шесть сестёр, представляем собой, как нас здесь называют «Круг сестёр ужаса», вторую власть в королевстве. Нас боятся и уважают. Знают, смерды, что стоит нам папаше накапать, как он здесь камня на камне не оставит. Любит он нас по-своему, рожа людоедская.

Демоница продолжала спускаться вниз, показывая дорогу, а взгляд Очищенного невольно метался между её мускулистой спиной и аппетитными ягодицами.

– Первую власть в замке пытается из себя корчить местный королёк. «Князь тишины», как он себя называет, Дурандот Балдуин II. Тупица непроходимый. Ещё и женился, недоумок, на княгине Давальской. Та уже пересовокуплялась со всем городом. И даже с цирком уродов, который тут к нам попадал по случаю из потустороннего мира. Уж и голая она тут ночами по городу на коне скачет, и уж каких только гнусностей похотливых не творит, а Дурандот этот всё ей ножки целует, да считает ей наичистейшей из дев. Всё стихи ей посвящает с памфлетами.

Махаллат вдруг резко остановилась, как бы прислушиваясь в напряжении. Арес с Аве чуть было не налетели сзади на неё по инерции.

– Послышалось, – сообщила она, – много у нас тут звуков разных слышится потусторонних… Так о чём я? Да, вспомнила, графиня-то эта, полное имя у неё Аманда Ананьевна Давальская, уж и не знает, как ещё извратиться. Это ведь от неё пошло – пить шампанское и сношать всё живое, а как всё это закончится – пить всё, что горит и сношать всё, что движется. Но ей, этой Давальской княгине, и этого мало. Она всё, что не горит поджигает и пьёт, а все что не движется – двигает и сношает. Вот такой суровый нрав у сильных мира сего в нашем городе. Что тут говорить, иной раз даже мы, порождения похоти и тьмы, поражаемся её ненасытности. Короче, не дай Боже тебя, красавчик, ей увидеть. Точно засадит в самую высокую башню и засношает до смерти.

– А как называется ваш городишко-то? – поинтересовался Арес.

– Наш-то? Да так и называется – Город Мёртвых. Почему, спросишь ты? Ну вы это сам всё поймёте чуть позже. Ну вот мы, кстати, почти и пришли.

Попав на один из нижних уровней, после бесконечного спуска в никуда, они зашли в толи праздничное, толи траурное помещение, не поймёшь. Зелёнокожая Маша показала, что можно пройти дальше по огромному белому мраморному залу, украшенному статуями обнажённых мужчин, в рафаэлевской манере стоявших в нишах внутри стен и подсвечиваемых факелами.

– Я надеюсь это не ваши замороженные парни? – пыталась схохмить Аве.

– Надейся, – прошипела раздвоенным языком между клыков девушка-змея, отчего у наших героев по телу пошли крупные мурашки величиной с горошину в урожайный год.

*****

Из залы античных голых мужиков пленники под конвоем младшей дочери дракона прошли в большое помещение с готическими разноцветными витражами, на которых были нанесены мозаикой средневековые сказочные битвы между людьми и всяческими сатанинскими исчадиями. Из высоких окон открывался романтический вид – были видны далёкие прекрасные горы, облака и даже море, поблёскивающее на горизонте.

Внутри необычной для этого места белой светлой комнаты, на царских креслах-тронах сидели пять девушек. Ну конечно не то, чтобы совсем девушек, особями рода человеческого их назвать было довольно трудно, только с очень большой натяжкой. В каждой из них была какая-то своя изюминка-дьяволинка, всё-таки папаша-дракон постарался на славу. Девицы были явно не из скромного десятка. Они вольготно и бесстыдно развалились в своих креслах: кто закинул ногу на ногу, а кто и без тени стеснения, принял удобную позу, изогнувшись как суккуб.

– Ну вот, прошу любить и жаловать, это мои ненаглядные сёстры. А это, – сказала Машка уже обращаясь к дьяволицам, – Аве и Арес. Очередные посланники из мира живых. Наши гости на короткий миг в Городе Мёртвых. Кстати, обратите внимание на молодого человека, весьма прелюбопытный экземпляр, или как это принято у смертных называть, пассажир. Уверяет, что с Юпитера.

– Фи, как это скучно, – скривила симпатичную мордочку одна экстравагантная мадам с хвостом и рогами, вся в красном латексе и с огненно-рыжими волосами.

– Да ладно тебе, хоть какая-то развлекуха. Уж сколько можно всё колдовать, да порчу наводить, а тут сейчас, глядишь, и позабавимся, – охолодила её другая, не менее колоритная барышня в купальнике, едва прикрывающем прелести, которая сидела, широко расставив длинные рельефные ноги, и плотоядно смотрела на «гостей».

– Позвольте, милые, – тут Арес осёкся, закашлялся, но взял себя в руки и продолжил, – милые… э… барышни. Мы тут совсем не ради новых знакомств. И, конечно, нам очень приятно ваше высокоинтеллигентное общество, но всё-таки… Нам бы хотелось поскорее отсюда, как бы это по мягче выразиться, сдристнуть, пардон за мой французский, и не доставлять вам, милые девушки, хлопот и неудобств своим присутствием. Может вы просто нам расскажите, как отсюда выбраться?

Демонессы грянули дружным смехом.

– Выбраться? Отсюда? Дорогу вам указать? – все шестеро сестёр ужаса ржали, как институтки над голым мужиком в бане.

Вдоволь просмеявшись, Маша пояснила причину столь взрывной реакции.

– Нет, друзья мои, так не бывает. Ну, во-первых, из Города Мёртвых нет выхода. Сами подумайте – ну как выбраться из места, которого попросту нет? Однажды попав сюда, все остаются здесь навеки. Правда у вас есть один единственный шанс – попасть в портал, который открывается единожды в тысячелетие. Но для этого нужно разгадать страшный секрет города.

Тут весь выводок старого дракона зашипел на свою младшую неразумную сестру, как будто она раскрыла военную тайну.

– Да ладно вам шипеть. Тоже мне, секрет полишинеля. Всё равно узнают, рано или поздно. Ну ладно, посмеялись и хватит. Как в любом приличном обществе, а у нас очень приличное общество, как вы, наверное, изволили заметить, неприлично быть непредставленным Свету. Итак, со мной вы уже знакомы, теперь вот мои сестры. Как говорится, Алиса – это пудинг, пудинг – это Алиса.

Девушка-змея прошла вглубь комнаты так, чтобы была видно всех её обитателей.

– Вот эта милая девчуля, почти моя ровесница – Прозерпина, наша Полюшка. Демон катастроф. Если где землетрясение, ну или тайфун какой, это всё к ней – её рук дело.

Маша указала на единственную из всех демонесс, одетую в длинное, облегающее фигуру платье, спускающееся к полу. Это была девушка с грустными и чёрными, как смоль глазами, лицом античной богини и длинными, тёмными, вьющимися, можно сказать струящимися до самых пят, волосами.

– Она всегда у нас грустит. Сделает какую-нибудь пакость, там корабль потопит, или город с лица земли сотрёт, и знай себе вздыхает. Особо романтичная, короче, – пояснила зелёная красавица с функцией экскурсовода.

Прозерпина смерила новых персонажей грустным глубокомысленным взглядом, ожидаемо вздохнула и опять погрузилась в свои мрачные, печальные мысли.

– А это Касикандриэра, Катька короче, – представила свою третью сестру Маша.

Катька эта оказалась настоящей писаной дьяволицей. Все было при ней – и два огромных изогнутых рога, растущих прямо изо лба, с несколькими ветвящимися костными отростками, и шикарные, спадающие до пояса жгучие чёрные волосы, и такие же чёрные гипнотические глаза. Шикарное тело «Катьки» было абсолютно обнажено, исключение составлял лишь небольшой прозрачный пеньюар, а её мощный и соблазнительный бюст, словно выточенный из мрамора, слегка скрывал купальник на еле заметных глазу нитях. За стройной спиной демонэссы виднелись два перепончатых крыла с когтями. Она развалилась в кресле, бесстыдно расставив сочные ноги и читала кабалистическую литературу, а вокруг везде валялись разбросанные магические книги и свитки. Временами чёрные зрачки глаз дьяволицы заволакивала пелена, и они становились абсолютно белёсыми, сливаясь с белками. Тело Катьки, созданное тысячелетия назад, не трогало ни время, ни старость. Она была вечно молодой, вечно прекрасной и распутной. Прямо за рогами, на вновь представленной была водружена привлекавшая внимание прозрачная корона, делавшая девушку-демона похожей на Снежную королеву.

Касикандриэра подняла глаза от книги:

– Приветик, смертные! Будет скучно, забегайте, оттопыримся, – ласково сказала она и вернулась к чтению.

– На самом деле Катька очень начитанная. Она одна из самых умных в нашей семье, покровительствует греху власти. Все политики, депутаты, короли и князья соблазняются ею, а соблазнившись навсегда падают в Ад.

Машка подошла к следующей по очереди родственнице из преисподней.

– А вот моя любимая сестрёнка – Нега. Вот как вы думаете, что значит слово «Нега»? Глупые смертные всегда придумывали свои невежественные выражения: «купаться в неге», «блаженствовать в неге». Но увы. В переводе с языка мёртвых Нега – эта чума. Моя скромная сестричка – демон эпидемий, чумы и болезней. Кстати, как вы думаете, кто подсунул ваш Onix-99 У Птур Вхо? Теперь, наверное, догадались. Уж больно охоч был этот старый Дженптурский стрекозёл до молоденьких тел, педофил четырёхглазый.

Нега-чума выглядела как скромная школьница. Несмотря на наличие двух чёрных гладких рогов, она имела длинные, абсолютно белые, почти седые волосы, которые спадали вниз и закрывали собой тело. Нега напоминала девчушку лет четырнадцати, ещё не познавшую любви. На шее у неё был одет обруч с крупным чёрным камнем, на котором держалась прозрачная накидка-паутинка, слегка прикрывающая девичью плоть. Глаза Неги были полностью прикрыты ниспадающими прядями волос, но когда она подняла их, чтобы поприветствовать Аве и Ареса, те ужаснулись. На месте очей, прямо из-под прозрачно-белых локонов зияли две пустых глазницы, излучающие красный, зловещий, дьявольский свет, пахнущий могилой. Нега скромно сидела в кресле, поджав под себя ноги и смотрела в пол, а её руки послушно лежали на коленках. Чума казалось дремлет, но из её губ струились красные капли крови.

– Да не бойтесь вы, Нега не тронет. Она в общем девочка хорошая, послушная. Ну кто у нас остался? Вот, Зенуним и Астарта, Зинка с Аськой. Обе – демоны проституции. Посмотрите, какие классные, а, Арес, ты что, уже напрягся? Да ладно не стесняйся, здесь все свои.

– Да я как бы… это… не планировал, – зарделся Очищенный.

Зинка с Аськой, не обращая внимания на присутствующих, о чём-то горячо спорили. Это были две самые соблазнительные спорщицы на свете. Одна в красном латексе, другая в чёрном купальнике, еле прикрывающем прелести. Обе, как на подбор, являли собой воплощение мужских фантазий в лице титулованных королев похоти и разврата – огненно-рыжей и чёрной, как смоль, с двумя вороньими крылами. Тела у них были будто специально сконструированы для соблазнения и грехопадения. Столь желанных форм, округлостей и сочных выпуклостей Арес до этого никогда не видел, даже в виртуальном капсульном сне. Дьявольские атрибуты, в виде рогов и демонических крыльев, и те не могли вернуть его в реальность и прекратить столбняк. Ну а что тут удивительного, собственно для того и созданы были демоницы. Чтобы похотью и развратом низвергнуть душу человеческую в ад. Неважно с Земли ты, Юпитера или другой стороны Венеры.

Обе конкурентки на роль главной демонессы проституции располагались рядом друг с другом. Казалось, они даже чем-то друг на друга похожи. Но в каждом их взгляде, в каждой фразе чувствовалась непримиримая конкурентная борьба за кресло босса. Движения дьявольских отродий были поразительно синхронными: когда одна из них периодически эффектно перекидывала ногу с ноги на ногу, обнажая срам, вторая в красном латексе извивалась, вытягивалась и принимала самые вызывающие позы, периодически облизываясь длинным раздвоенным языком. Чёрная Зина сидела на глубокой атаманке, изредка хлопая вороньими крыльями и поправляя ожерелье на обнажённой груди, а красная Ася притулилась буквально в метре от неё, обвив одну ногу другой в атласном красном кресле.

– Смотри глаза не сломай, красавчик, – по своему обыкновению эффектно высоко перекинув ноги, сказала Зинаида-Зенуним.

«Эх, вот так и гибнет наш брат, мужик, в огнедышащей лаве любви! Как тяжело бороться с грехами!» – думал про себя Арес, но не мог оторваться от прекрасных соблазнительниц.

Аве же от разнообразия конкуренток всех сортов, званий и расцветок, пребывала просто в исступлённом бешенстве. Она готова была рвать и метать за своего дядю Ари, только бы вытащить его из цепких лапок похотливых тварей, каждая из которых могла попросту её растворить в вечности одним взглядом или движением ногтя. Гелка то наступала Аресу на ногу, когда его взгляды, одурманенные женским обществом, становились всё более прозрачными, то тыкала в бок, то шипела, то сверкала глазами, всячески отвлекая от демонических красоток.

*****

– Ну и та-дам! Наша старшая сестрица. Прекрасная и ужасная, царица хоррора, властительница страшных снов, императрица похоти, порождение зла, барабанная дробь…

Машка сделала театральную паузу, низко поклонилась в реверансе и, выполнив полукруглый жест руками по манере конферансье, объявила:

– Её величество Королева ночи! Не забываемая, приходящая во снах – Лилит, она же Лилька!

В этот момент в дальней части залы как по команде зажглись несколько десятков свечей и упал красный шёлковый альков, который отделял будуар Лилит от сестёр.

«Ты смотри, – ещё подумал Арес, – это как на зоне у смотрящего или у вора в законе, свой закуток у Лильки. Точняк, она в авторитете.»

Грянули фанфары и зазвучала музыка. Та-да-та́-да, та́-да зазвучала мелодия из фильма «Девять с половиной недель», гимн всех стриптизёрш. По всей видимости, Лилит была любительницей эффектных сцен. Недаром всё-таки предводительница всего дьявольского семейства.

Отброшенные занавеси алькова, как занавес в театре после третьего звонка, обнажили величественный трон на постаменте. На нём взгромоздились птицы Сирин и Гамаюн, под которыми, вся в лучах софитов и свеч, царственно восседала королева Лилька. Она была заметно выше своих сестёр, по крайней мере так казалось снизу, а голову её венчали целых семь дьявольских рогов, между которых вместо волос, по типу Медузы Горгоны, струились змеи, переплетённые с языками пламени. Тело Лилит и всё её лицо являлись воплощением дьявольский силы, из чёрных глазниц были красные лазеры с дьявольскими огнями, а её демоническая гипнотизирующая красота парализовывала всё живое вокруг. Одеждой Царице ночи служили языки пламени, ниспадающие с головы. Крыльев в отличии от своих сестёр она не имела, зато ноги её венчали острые птичьи когти, напоминавшие каблуки. Откуда-то сзади торчал длинный острый демонический хвост с пикой на конце, который в любой момент мог пронзить любое существо, а руки Лилит скрывали длинные бархатные перчатки. Зрелище, конечно, было поражающее воображение, можно сказать феерическое.

Под звуки музыки верховная демонесса встала со своего трона, и, грациозно ступая своими длиннющими ногами-когтями и виляя бёдрами, стала спускаться по ступеням постамента, периодически выполняя провокационные движения в технике стрип-дэнса. Окончив незабываемое эротическое нисхождение, Лилит вышла к достопочтенной публике и сделала глубокий реверанс.

– Вашему вниманию было представлено всё вышеописанное и нижеперечисленное, – сообщила торжественным голосом она обалдевшему Аресу и пытающейся захлопнуть ему рот с вытекающей слюной Аве, – а Вам, молодой человек, я, пожалуй, подарю свою любимую большую губозакаталку и слюнеподтиралку.

– Во-во, правильно, -поддакнула Аве, – ему эти инструменты очень сейчас не помешают.

– Ну что ж, гости дорогие, – завершила представление Машка, – вот и всё наше достопочтенное семейство в сборе. Лилька, Катька, Нега, Зинка, Ася, Поля, ну я в представлениях не нуждаюсь. Теперь можно и обсудить дела наши тяжкие.

– А что тут обсуждать, – подала голос Зинка.

Она встала с атаманки, вытянулась, откинув чёрные волосы, расправила крылья и упёрла руки в боки, заняв агрессивную позу государственного обвинителя.

– Этого, – повелительница проституток кивнула в сторону Ареса, – отдерём хором по кругу, чтоб жизнь мёдом не казалась. Всё равно если не мы, так его герцогиня эта, княжна Давальская, до смерти засношает, так что добру пропадать? А его курицу… Да тоже пристроим к нам, в петушиный угол, авось пригодится. Выдадим ей тарелочку с дыркой, будет нам всю оставшуюся жизнь прислуживать, да дерьмо за папашей убирать, а то, право, надоело.

Аве и Арес от столь грубых слов дьяволицы, ранее казавшейся такой соблазнительной, а сейчас показавшей всю свою подлую сатанинскую сущность, поначалу обалдели. Однако терпеть столь серьёзные предъявы было не в амплуа Аве.

– Ты кого это опустить решила, ворона недоделанная? Да ты сама теперь по гроб жизни будешь парашу чистить, век воли не видать! – Аве встала в боевую стойку, готовая сражаться за свою девичью честь до последней капли крови.

Спина к спину с ней вскочил и Арес, подняв кулаки. Хотя конечно, в глубине души, ну так, чисто теоретически, положа руку на сердце, он был не против, чтобы его таким вот соблазнительным образом «пустили по кругу». Но, отогнав грязные мыслишки и не подав виду, встал на сторону Аве.

– Ша, шавки! Хватит тут собачиться, – гаркнула на них смотрящая по дворцу Лилит.

Она медленно, стуча когтями о мраморный пол в тут же нависшей тишине, расхаживала между пленниками и сёстрами, заложив руки за спину.

– Ты, сестрёнка, давай свои фантазии-то поумерь, до поры до времени. Не видишь – гости к нам пришли, помощи нашей хотят. Давай их сначала выслушаем, а потом и рассудим куда определить и каким местом. Пассажиры-то, по всему видать, нам не простые попались, фильдеперсовые. Ну что, милы юпитерианцы-человечки, рассказывайте. С чем к нам пожаловали?

– По жизни мы – бродяги. Попали к вам не по своей воле, а по стечению обстоятельств. Общество у вас уважаемое, порядок вы соблюдаете, беспредела не чините, по всему видать. А потому, по всем законам – вашим и нашим, просим мы помощи, гражданки ведьмы, колдуньи и прочие порождения сатаны. Поспособствуйте нам попасть в ваш этот город, а оттуда уже вернуться в нашу реальность, потому как в гостях хорошо, а дома лучше, – грамотно разрулил Арес.

– Красиво щебечет пташка! А не мусорок ли ты засланный, ни петух ли ты гамбургский, что залетел к нам, честным арестантам, в хату? – Аська аж подскочила на своих длинных худых ногах и замахала распальцовкой перед Аресовым носом.

– Век воли не видать! – Очищенный демонстративно щёлкнул фалангой большого пальца по зубу, – Да за такие слова, я тебя, шалава сатанинская, сейчас в чан со святой водой окуну, чтобы гнила ты там заживо, подстилка драконовская!

Он уже хотел было действительно схватить демоницу в красном латексе и кинуть в невидимый чан со святой водой, как вдруг их перепалку остановила бугор-Лилька.

– Ладно, ша, бродяги! Хватит лаяться и пальца́ми друг перед другом трясти. Встречают по одёжке, провожают по уму. Всё мне с вами понятно. Короче, такое моё решение. По всем законам, нашими и вашим, оно обсуждению и обжалованию не подлежит. Устроим мы вам испытание. Хотели в город? Так тому и быть. Тут слух прошёл, что на площади перед ратушей человечка нашего одного замочили. Он хоть человечек-то не велика птица, но не по понятиям людишек наших ни за что, ни про что из вселенной стирать. Так что, отправляетесь вы, касатики, прямиком сейчас в город, через подвесную нашу лестницу и понюхайте, разузнайте, что там, да как. Кто чем дышит, нет ли какого замысла против Сестёр Ужаса у людишек, да прямо сюда нам мокродела, который замочил Одноглазого Ёрика, и притараньте.

Смотрящая под дворцу сверкнула адским огнём из глаз, на её симпатичном лице проступили безжалостные черты демона.

– Вот такое вам, значит, задание. А не справитесь, так не обессудьте, сделаем так, как Зинка предложила. Но, впрочем, наказание это, скажем так, не самое страшное. А то глядишь, может оно вам и понравится и уезжать от нас не захотите, а красавчик? – Лилит резко поменяла маску, – Да, и, конечно, сначала я с тобой позабавлюсь по праву старшинства, а сестрёнкам уж что достанется, не знаю.

– Ну, по-моему, справедливо, – сказал Арес, за что получил больной толчок в бок локтем недовольной таким решением Аве, – Так где ты, мамаша, говоришь верёвочная лестница?

– Чёртова бабушка тебя мамаша, яхонтовый мой. Вон подойди к тому окну, там всё и увидишь.

Арес с Аве подошли к раскрытому настежь окну и заметили, что из него свисает натянутая как струна обычная верёвка, ведущая прямо куда-то вниз, в облака.

– Ну, счастливого пути, гости дорогие!

– Будете у нас на Колыме, заходите!

– Ждём вас с нетерпением!

Каждая из демонесс считала своим долгом вставить какую-нибудь прощальную колкость.

– Это как же мы по этой верёвке спустимся-то? – запротестовала Аве.

– Ладно, держи, помни мою доброту, – Машка кинула им кусок цепи с удобными рукоятками, явно приспособление для быстрого спуска, чтобы не стереть до костей пальцы и ладони, – с этим сами сможете разобраться?

– Да уж как-нибудь попробуем, не сапогом деланы, – подмигнул ей Арес.

– Да знаем, знаем, чем вы там деланы, клоны Дженптурские пробирочные, – заржали дьяволицы.

Арес забрался на подоконник, перекинул цепь через верёвку, обеими руками взялся за её перемотанные тканью, удобные деревянные ручки. Он хотел было уже полететь вниз, в неизвестность, но на миг остановился. Потом глубоко вздохнул, закрыл глаза и прыгнул в бездну окна, ухватившись за поручни цепи. Со скоростью света наш герой заскользил куда-то вниз, в чёрные грозовые облака. Аве, ни секунды не мешкая, последовала его примеру. Они оставили дочурок дракона далеко вверху, в окне чёрной башни.