Читать книгу Позиционная война - Алексей Ардашев - Страница 11

«Война – это скучно, если длится долго».

Наполеон

Участники войны рассчитывали на завершение боевых действий в течение нескольких месяцев. Все были глубоко убеждены в ее непродолжительности – никто не предвидел четырехлетнюю кровавую бойню. Вступившие в нее страны пусть и по-разному, но готовились к войне скоротечной и маневренной. Если французы, например, уповали на «наступательный дух», то германская пехота основательно готовилась к «продвижению» огня – отрабатывая стрелковую подготовку подразделений, передвижения редкими цепями с постепенным их усилением, окапывание.

Во Франции некоторые энтузиасты, подбодренные накатывающейся массой русской армии (так называемым «русским паровым катком»), видели себя уже через три недели в Берлине.

Российский Генеральный штаб также рассчитывал на быстротечную войну – продолжительностью 4–6 месяцев.

Особенно уверены были в скорой победе германские генералы, разработавшие план «молниеносной войны». Германия планировала провести свой первый в XX веке «блицкриг» за 6–8 недель! После молниеносного разгрома Франции Германия рассчитывала столь же быстро победить и Российскую империю. Германский кайзер Вильгельм II, обращаясь к войскам, направлявшимся на фронт, заявил: «Солдаты, прежде чем листья падут с этих лип, вы вернетесь домой с победой». Кайзер и не подозревал, что через четыре года в побежденной Германии произойдет революция, а он сам еле унесет ноги от восставших рабочих и солдат, чтобы спастись в нейтральной Голландии…

В итоге все противники планировали воевать от 2 до 6 месяцев, в худшем случае – до 12. Но даже эти планы военных ведомств никак не согласовывались с действиями министерств финансов, торговли и промышленности, да и просто с состоянием национальной экономики. Результат оказался весьма плачевным.

«Русский паровой каток»

В Европе в своих надеждах на победу в войне больше всего уповали именно на пресловутый «русский паровой каток» и «бесчисленные азиатские орды»! Русский колосс оказывал волшебное действие на Европу. На шахматной доске военного планирования огромные размеры и людские резервы этой страны имели самый большой вес. Несмотря на ее неудачи в японской войне, мысль о «русском паровом катке» утешала и ободряла Францию и Англию.

Кавалерийская лавина казаков производила такое сильное впечатление на европейские умы, что многие газетные художники рисовали ее с подробнейшими деталями, находясь за тысячу километров от русского фронта. Казаки и неутомимые миллионы упорных, терпеливых русских мужиков, готовых умереть, создавали стереотип русской армии. Ее численность вызывала ужас: 1 423 000 человек в мирное время, еще 3 115 000 при мобилизации составляли вместе с 2 000 000 территориальных войск и рекрутов 6 500 000 человек.

Русская армия представлялась гигантской массой, пребывающей в летаргическом сне, но, пробужденная и пришедшая в движение, она неудержимо покатится вперед, волна за волной, невзирая на потери, заполняя ряды павших новыми силами. Усилия, предпринятые после войны с Японией для устранения некомпетентности и коррупции в армии, привели, как думали в Европе, к некоторому улучшению положения. «Каждый французский политик находился под огромным впечатлением от растущей силы России, ее огромных ресурсов, потенциальной мощи и богатства», – писал сэр Эдуард Грей в апреле 1914 года в Париже, где он вел переговоры по вопросу заключения морского соглашения с русскими. Он и сам придерживался тех же взглядов. «Русские ресурсы настолько велики, – сказал он как-то президенту Пуанкаре, – что в конечном итоге Германия будет истощена даже без нашей помощи России».

«Война заводов» и «война ресурсов»

С началом «траншейного сидения» быстро стало ясно, что в затяжной позиционной войне выиграет не тот, кто был сильнее к началу войны, а тот, у кого, в конце концов, окажется больше ресурсов – войск, вооружения, боеприпасов, продовольствия, нефти, угля, металла. Война быстро превратилась из «войны армий» в «войну ресурсов». И в этих условиях последующая блокада Германии союзниками сыграла важную роль в их грядущей победе. В то время, когда союзников подпитывали не только их колонии, но и практически весь мир, Германия медленно задыхалась в тисках континентальной блокады.