Читать книгу Арчи. И ДРУГИЕ РАССКАЗЫ - Алексей Беляков - Страница 9

Удивительно, но Арчи очень не любил купаться. Нет, он прекрасно подавал с воды сбитых мною уток, но купаться без причины не любил. В этой его особенности я, в первую очередь, винил себя.

Тем летом, когда у нас в семье начал расти щенок, я закончил третий курс Московского университета на Ленинских горах и летом устроился поработать комиссаром (была такая должность в то время на летней практике студентов) на Звенигородскую биостанцию МГУ. Кроме того, мне это было очень удобно, ведь именно в пойме реки Москвы обитало много объектов моей дипломной работы – зеленых лягушек. И я мог в свободное время заниматься своим дипломом. Лягушек я ловил с большим увлечением, чем приводил в восторг случайных наблюдателей, которые стремились принять участие в этом процессе. Ловля происходила так. Пруд, где в изобилии представители мокро-зеленого племени, я находил, ориентируясь на громкое лягушачье «пение» и наблюдение издали. Для тех, кто сталкивался с представителями лягушачьего мира только на страницах сказок или во время прогулок на природе, немного расскажу, как устроен их мир. В наших водоемах обитают два вида зеленых лягушек – прудовые и озерные, хотя их название скорее связано с их размером, но никак не с типом водоема, где они обитают. Так вот, весь пруд или болото, откуда раздается лягушачья песня, разделен лягушками на личные участки, которые они страстно охраняют от соседей. И наказывают любого нарушителя, дерзнувшего пересечь границы участка. На этом и основывался метод отлова земноводных.

Я приходил на пруд с большим сачком на длинной ручке и погружал его под воду. Разворачивал удочку, оснащенную только одним поплавком и забрасывал его точно на то место, где под водой располагался сачок. После чего усаживался на берегу в ожидании, когда его обитатели успокоятся и вновь появятся на поверхности водоема.

Когда лягушки вылезали на поверхность и вновь начинали квакать, я не спеша брал в руки удилище и начинал «поигрывать» поплавком, создавая максимальное волнение воды вокруг. Ближайшие лягушки, заметив возмутителя спокойствия, сразу сбегались со всех сторон, пытаясь прогнать его со своей территории, и оказывались над сачком. Надо было аккуратно, но быстро поднять сачок из воды так, чтобы лягушки не успели из него выскочить.

Арчи, конечно же, везде был со мной. Именно тогда я начал готовить его к первому охотничьему сезону, который, как я надеялся, должен был состояться ближайшей осенью. Особенного опыта в воспитании собаки у меня не было, и я основывался на литературных знаниях, которых хватало не всегда. Все эти азы и непоследовательность действий очень веселили моих однокурсниц, как мне казалось, опытных кинологов, которые тоже работали на станции. Сейчас я понимаю, что было очень смешно, когда я мог с секундным интервалом подать сразу несколько команд: «ко мне», «сидеть», «вперед». Арчи останавливался в недоумении и терялся в догадках, чего же от него хотят? Удивляюсь, как я тогда не испортил четырехмесячную собаку.

Один из элементов, который нам надо было освоить – это подачу с воды. Уже тогда с земли Арчи подавал с удовольствием как свои игрушки, так и специальную поноску. Плавать же он, в силу своего возраста, еще не пробовал. Да, я его и не заставлял. Пока однажды он не поплыл сам. Случилось это совершенно неожиданно для меня. В один из теплых летних дней мы пришли купаться на реку. Москва-река в этой части еще довольно чистая, поскольку до столицы нашей Родины ей предстоит пробежать не один десяток километров, петляя между холмов и поселков Московской области. Речка относительно чистая и быстрая, с многочисленными водоворотами и сильным течением. Не каждый пловец может справиться с ним, что уж говорить о молодой собаке. Мы с Арчи пришли на пустынный берег и, оставив вещи на деревянных мостках, я с удовольствием окунулся в теплую воду.

Арчи, с интересом наблюдавший за мной, вдруг понял, что остался один, а хозяин удаляется по мокрой стремнине. Вначале он заскулил, призывая меня вернуться, а потом прыгнул с мостика в воду. Я испугался, что он может утонуть и начал грести в его сторону, но не тут-то было. Течение несло меня от щенка, а тот поначалу неумело шлепая лапами по воде, вдруг приобрел горизонтальное положение и поплыл за мной.

– Ах, ты молодец какой! – подбадривал я пса, выгребая к берегу и подстраховывая новоиспеченного пловца.

Когда же мы добрались до берега, и Арчи радостно коснулся его тверди, я вдруг обнаружил, что бока собаки раздуты, как у надувного мячика. «Уж не воды ли он нахлебался», – забеспокоился я и нажал руками на бока пса. В ответ я услышал глухой звук отрыгаемого воздуха. По всей видимости, щенок с перепугу так вдохнул воздуха, что раздулся, подобно воздушному шарику. И это, надо сказать, значительно повысило его плавучесть.

Дальше все было очень прозаично. Я так обрадовался новым способностям своей собаки, что стал заставлять ее подавать с воды, даже когда она этого не хотела, добившись только того, что Арчи очень не любил купаться, даже в жаркую погоду. И хотя брошенную палку или сбитую на охоте утку всегда подавал с воды, делал это исключительно из уважения к своему хозяину.