Читать книгу МААТ. Сказания Млечного пути - Алексей Беркут - Страница 6

Капитан Печерин не спал. До Земли оставалось еще семь часов ходу. Он изучил еще раз электронное досье каждого из новых членов экипажа своего звездолета.

Его практически сразу, во время первой встречи, заинтересовали странности в поведении неосима Фрика Терренса. Теперь в медленно плывущих строчках электронного текста он пытался разглядеть несостыковки.

Еще больше заинтересовала и насторожила Печерина реакция ксенобиолога Петра Грехова на этого самого неосима, а также на появление в кают-компании биомеха Лили Возтри.

Затем его мысли ушли в другом направлении. Экипаж перестал его волновать. Печерин уставился на проекционную панель обзора пространства, в ней отражалась чернильная темнота космоса.

Мигар, сам того не замечая забормотал себе под нос.

– Всяко-разно, человек всегда думал. А что будет завтра? А что с нами будет? Лишь немногие, уходили в своих умственных поисках дальше. А что за пределами метагалактики? А в какой системе буду через год? А мои предки чем озадачивались? А вдруг завтра хазары нападут. А что если снова чума. А вдруг Гитлер все же завоюет мир. А если нефть закончится. Детский лепет. Но и мой тоже. Это уже мои внуки скажут. А пока меня это волнует и не кажется глупостью.

Печерин вышел из своей каюты и направился в рубку управления, где к собственному удивлению застал половину экипажа.

Ксенобиолог копался в электронных архивах. Связист Терренс слишком пристально таращился на дисплей одного из приборов. Астронавигатор Возтри, единственная из троицы, просто сидела на диване и сразу заметила появление Печерина.

– Приветствую, капитан! – немного фамильярно, но очень дружелюбно воскликнула она.

– И я вас, – негромко ответил Мигар, и сразу обратился ко всем, – Скажите, о чем по-вашему люди думали и переживали раньше? Например, век назад, тысячелетие.

Ксенобиолог отвлекся от изучения архивов и слегка ухмыльнувшись, ответил.

– Они, как и мы, регулярно ошибались, заблуждались. Они смотрели сквозь свои телескопы и что из того. Они раньше думали, Земля на трех китах и слонах, плоская. Считали, что Солнце вокруг Земли крутится, да мало чего было. И всегда лишь время показывало реалии и возросшие возможности интеллекта. Оказывается же все по-другому. Из-за смещения и всех этих пространственных аномалий все совсем во вселенной по-другому.

– Это вы про Тактина, который в 2110 году полетел на корабле, собранном на деньги его концернов и сразу многое изменилось?! – перебила Грехова биомех Возтри.

– Все верно, – абсолютно не придав значения бестактности астронавигатора, ответил Петр и продолжил, – А если о более приземленных вещах. Бывает и такое, когда человек теряет жизненную нить, стезю. Ведет привычный образ жизни, совершает естественные для себя поступки, занимается теми же делами, что и раньше, но что-то незаметно еще, но поменялось. Чего-то словно не стало, пропало ненадолго или насовсем. И эта пустота, нехватка чего-то, непонятно чего и начинает сверлить, свербить в душе, терзать, тоска овладевает частичками сознания. Человек начинает пытливо искать выход, пытается найти средство от этого состояния, ключ от этих негативных эмоций. Человек начинает интуитивно двигаться на поиски выхода из создавшегося положения, искать ответ на вопрос.

В этот момент Ардоний, узнал в словах Грехова себя. Он не знал, что и как в его жизни, но не первое десятилетие продолжал свои поиски. Поиски ответов на жизненные вопросы, терзающие его разум, ключ к состоянию своему, искал умиротворения.

– Каждый сам решает, как прожечь свои годы отпущенные, – закончил Грехов.

– Кто-то припадает к бутылке. Для кого-то потолок индивидуального развития ходить на подиуме. Для кого-то вершина социальной лестницы и карьеры управлять коллективом из пяти сотрудников. Кто-то чувствует себя богом, взяв в кредит стратоэлектромобиль последней серии или годовой абонемент на личное аэротакси, – произнес негромко и задумчиво Мигар Ардоний, – И каждый играет свою роль, просто живет и старается играть свою роль в отведенные ему годы.

– Вот поэтому сейчас все изменилось. Ведь бессмертие, лучшее изобретение человечества! – сказал Фрик Терренс.

– Чушь полная! Это наказание рода человеческого, бессмертие! Это неправильный путь, – горячо запротестовал, собравшийся уже было покинуть рубку, ксенобиолог, ярый оппонент.

Капитан заметил зачаток первого конфликта среди членов экипажа.

Мигар отстраненно уставился на пятимерный плакат. Затем его привлекло болтание ногой астронавигатора. Он взглянул на Возтри. Она сидела на подлокотнике дивана, сложив одну ногу на другую, и непринужденно, весьма энергично, болтала ей.

Печерин поймал себя на мысли, что девушка-биомех ему симпатичной показалась. Капитан отвернулся к спорщикам, но тут же вернулся взглядом к биомеху.

На этот раз он смотрел на лицо. Особенно ему понравилась чуть выдвинутая вперед нижняя челюсть и округлый аккуратный бодбородок, они придавали девушке черты упрямицы и волевой путешественницы. Но еще больше ему понравился ее аккуратный, слегка вздернутый нос. И взгляд овальных слегка грустных глаз с нависавшими на них крупными светло-русыми с золотистым отливом прядями волос.

Печерин встряхнул головой, сбрасывая наваждение.

Собрался с мыслями, повернулся и вновь обратился к ксенобиологу.

– Ну что ж, у меня в команде собрались весьма странные личности. Я бы даже сказал антиподы и моральные перевертыши. Занятно будет посмотреть на эволюцию ваших взглядов или их константу. Что же страшного вы видите в бессмертии, Петр? – спросил Мигар, – не радикально ли мыслите для своей профессии, возраста и реалий нашего века?

– Я стопроцентный архитек, – ответил ксенобиолог, приглаживая растрепавшиеся седые волосы, – Неприемлю абсолютно новые реалии. Еще застал время, когда зародились офлайновые игры и начали зарождаться онлайн. Мы могли поиграть во что-то несколько часов, дней, но жить в игре, ни-ни. Это моветон. Это абсурд. Это болезнь. Это пустота. Это безальтернативность бытия. А затем еще и цифровое бессмертие появилось. Мы были против, настоящие люди. Мы решили, что будем воевать против этого. И мы воевали.

Печерин несколько раз дернул рукой с вытянутым указательным пальцем.

– В чем-то вы правы, Грехов. Невероятно сложно найти смысл жизни, когда есть бессмертие. А еще если есть финансы, пройден длинный жизненный путь… И уже были дети и жена. Все кажется пережито, постигнуто, увидено.

– Это вы про кого? – удивленно спросил Терренс.

Все уставились на капитана.

– Я гипотетически, – воскликнул Печерин.

В этот момент в рубку вошел механик.

Печерин громко выдохнул.

– Я рад вас видеть, Гранит. Пойдемте, со мной. Необходимо срочно обсудить пару проблем.

Капитан на ходу ухватил механика за плечо и развернул в сторону коридора.

Уже в коридоре он заговорил.

– Гранит, помните наш разговор насчет хранителей?

– Конечно, капитан.

– Ведь они не просто так уничтожили мой корабль! Они скрывают что-то, в том числе секрет происхождения, возможно секрет смысла бессмертия, смысл жизни. Знания такие есть у хранителей. Нужно заполучить их. Мне нужные их секреты, их знания. На Земле есть варианты для поиска информации. Источники, люди. Начнем?

– Хранители, они все-таки смотрящие за планетой, за человечеством? Или охраняющие планету от человечества?! – удивленным, восхищенным тоном спросил механик.

– Тут сложно правильно ответить.

– Но причем тут происхождение и тем более бессмертие? И с чего вы это взяли, капитан?

– Мои финансы позволяют некоторую свободу действий и доступ к труднодоступным информационным ресурсам, Гранит. По моим сведениям они вообще-то отменили последнюю перезагрузку и зачистку генома на Земле. По сути, идея создания цивилизации вновь провалилась, но они решили сохранить людей, как вид. На этот раз.

– Зачем? Для чего?

– Я тоже задаюсь этими вопросами. Ведь эксперимент снова провалился. Результаты плачевны. Люди разобщены. Регулярно воюют. Вместо планомерного развития расы и цивилизации, они нещадно убивают друг друга. Созидательные действия минимальны. И в этих условиях они решили все сохранить. Я хочу узнать, понять для чего, что они скрывают. Чего добиваются. Так вы со мной, Каас? Начнем поиски?

– Капитан, это некорректный вопрос. Я всегда и во всем с вами. И вообще, делать выбор это единственное в жизни не зависящее ни от кого право. Право каждого. Выбор, вот истинная свобода для каждого человека!