Читать книгу Слуга Эвтерпы и Каиссы - Алексей Брындин - Страница 21

Рисовал художник картины.

Всю душу вкладывал в холст.

Из еженедельной рутины,

В которой дел список так толст,

Что кажется совсем неподъемным

К концу рабочего дня,

Он краше, ярче, объемней

Срисовывал тебя и меня.

Нам нравилось. Мы созерцали,

Как положено в рабочей стране:

Исходя из гражданской морали,

Скромно стоя слегка в стороне.

Он же бился. Хотел достучаться.

Призывал нас делиться с людьми.

Обивал пороги редакций

По утрам с семи до восьми.

После с нами усердно трудился,

Выполняя производственный план.

Улыбался. Не матерился.

Платоновский рыл котлован.

Я ему поражался, ей-богу!

Никогда, правда, не понимал:

Для чего на себя брал так много?

К чему стремился и что он искал?

Много лет, как его уж не стало.

Покрыла голову мою седина.

Однако помню: нас было немало

На встрече, что утверждена

Была в кабинетах начальства,

Чьи пороги обивал он зазря.

Я помню, как хватило нахальства

У какого-то секретаря

Негромко сказать о величии

Оставшихся после картин,

О халатном людском безразличии,

Об опасности разных рутин.

Я помню, как тогда и решили,

Что выставке все-таки быть.

Потом много ели и пили,

А наутро продолжили рыть.

Котлован наш заброшен сегодня.

Музеем выставка стала давно.

Рисовали нас много и модно.

Гениально – лишь он все равно.