Читать книгу Белый ферзь атакует! - Алексей Ерехинский - Страница 10

Церемониймейстер цепким взглядом выхватил в толпе гостей крупного мужчину, сдерживающегося из последних сил, чтобы подавить рвущийся наружу зевок.

«Ого-го, заскучала публика, пора вводить в „бой“ тяжелую артиллерию».

Вера кивком головы подозвала помощника:

– Найдите Михаила, пусть принесет фанты.

Ведущая отлично знала, как следует поддерживать у присутствующих начинающий гаснуть интерес к празднику. После небольшой официальной части, поздравительных спичей и влитых в гостей двух-трех бокалов спиртного, нужно вовремя завладеть вниманием аудитории, иначе пиши пропало. Вера взяла в руки микрофон и с сияющей улыбкой обошла все восемь столиков, расставленных вдоль стен погруженной в полумрак гостиной. Черно-кровавое блестящее платье с пайетками издавало мерцающий свет и невольно заставляло гостей поднимать головы на проходящую мимо них стройную фигуру тамады.

Вера остановилась у столика, за которым величественно восседал в окружении своих детей облаченный в элегантный смокинг виновник торжества. Распорядительница вечера зашла за спинку его стула и обратилась к залу:

– Ну, что-же, сейчас прозвучало много прекрасных речей о том, какой же замечательный человек наш юбиляр. Да, он такой вне всяких сомнений и есть. Но давайте все-таки проверим, хорошо ли вы знаете Аркадия Платоновича. Уверяю, что перед вами только наполовину прочитанная книга, и среди присутствующих найдется немало желающих долистать фолиант до конца. А вот этот Хеннесси достанется тому, кто даст наибольшее количество верных ответов на вопросы, которые я сейчас начну задавать.

За столиками почувствовалось оживление. Помощник ведущей подошел к Вере и передал ей элитный коньяк. Тамада подняла трофей вверх и покружилась на месте.

– Я вижу, вижу по глазам, что вам не терпится начать. Итак, для разминки несколько легких вопросов. Ни для кого не секрет, что Аркадий Платонович – человек состоявшийся, имеющий вес не только в своем ближнем окружении, но и за пределами отчего дома. И под словом «вес», я, конечно, прежде всего подразумеваю не массу тела. А какой вес, но только теперь уже физический, имел он, когда появился на свет?

С разных сторон послышались сдержанные смешки, которые перекрыло достаточно громкое кудахтанье Виолетты, супруги Константина, сидящей со своим мужем за одним столиком с тестем. Аркадий Платонович не переставал каждый раз удивляться этому извлекаемому наружу фонтану искренней наивности и легкомыслия. Вот и сейчас от неожиданности и удивления он откинулся на спинку стула, и, не найдя ничего лучшего, хлопнул себя ладонями по коленям и издал какой-то лающий звук, по всей видимости, в данный момент заменяющий ему смех.

Присутствующим в гостиной коллегам Аркадия Платоновича составляло большого труда представить их босса и сослуживца в роли маленького беззащитного младенца. Но именно такой наивный вопрос ведущей позволил гостям расслабиться и почувствовать себя значительнее комфортно среди разношерстного общества, собравшегося в тесном круге.

– Четыре килограмма, – бросил наугад прилетевший из Москвы с супругой член совета директоров холдинга, представительный дядька, абсолютно лысый, с полными смачными губами и мясистым крупным носом, позаимствованным у тукана.

– Перелет, – отозвалась Вера.

– Два восемьсот, – раздался тоненький голосок Виолетты.

– Ого, а это – недолет, причем явный! – засмеялась тамада.

– Три килограмма семьсот! – пробасил толстяк, партнер Вольского по бизнесу, на которого атмосфера, витавшая в воздухе в гостиной, начала нагонять тоску и зевоту, но который сразу встрепенулся, как только конферансье приступила к развлекательной части вечера.

– Опять мимо, – не прекращала смеяться Вера.

Посыпались хаотичные реплики гостей:

– Три, три пятьсот, три шестьсот…

Вера лишь мотала головой.

– Три килограмма двести пятьдесят граммов, – прозвучал негромкий спокойный голос Бориса Платоновича.

Взоры окружающих невольно устремились на брата юбиляра.

– Оля-ля! – воскликнула церемониймейстер. – А вот это в точку! Первое призовое очко в свою копилку кладет брат нашего именинника Борис.

Гости дружно зааплодировали. Борис Платонович изобразил на лице что-то наподобие улыбки и помахал рукой залу. У него, сидящего в самом конце гостиной со своей женой, сыном Виталием, Михаилом Вяткиным и по какой-то непонятной случайности с типом, с которым он столкнулся в приемной «Гарантии успеха» и которому присвоил прозвище «пижон», настроение было отнюдь не праздничное. Еще до начала торжества он успел переброситься с Аркашей парочкой слов и понял, что тому известно, до какой черты сумели докатиться отношения его первенца с дочерью брата. Еще Борис Платонович уловил, что только особый статус сегодняшнего вечера удерживает именинника не выходить за рамки приличия и не опуститься до личных оскорблений. Но, увы, сделанного не воротишь, а обстановка, в которой Борис Платонович застал своего старшенького с Лизой, явно свидетельствовала, что молодые люди, поправ все возможные моральные каноны, «переплыли» запретный Рубикон. Именно об этой опасности предупреждал его брат, когда Борис Платонович обратился к Аркадию за финансовой помощью. Своим поступком желторотые балбесы поставили всех перед выбором – «с нами или против нас».

«Против» означало разрыв отношений со своим сыном. Женя ему этого не простит, отец прекрасно знал, каким упертым в своих желаниях может быть тихий с виду паренек. А конфликт в воздухе уже витает, разрастается; на предложение отца пойти сегодня на юбилей к дяде Евгений категорически отказался. Да и второй сын, Виталий, недвусмысленно дал понять, что поддерживает брата и никому не позволит разлучать его со своей избранницей. Светлана, к сожалению, в полных противоречиях ситуации заняла нейтралитет, переложив решение ребуса на плечи мужа.

Ну, а «с нами» – приведет к открытой конфронтации с Аркашей. Их отношения и так на ладан дышат, а после заступничества за сына родственная связь окончательно прервется. А ведь случись что-нибудь серьезное, и помощи то ждать больше неоткуда, вон деньги на лечение жены дал только брат. Да, а деньги, особенно когда дети стали взрослыми, нужны теперь постоянно, как воздух…

Вера подошла к столику Бориса Платоновича и протянула ему цилиндр, в котором находились фанты с загадками.

– Следующий вопрос выбирает победитель предыдущего.

Борис Платонович по привычке провел рукой по своим гусарским усам и вытянул бумажку. Ведущая подхватила фант.

– Какой у юбиляра был любимый школьный предмет? – огласила вопрос Вера.

За столом Аркадия Платоновича послышалось шушуканье, это его дети пытались вспомнить школьные увлечения отца.

– Алгебра, – сделал попытку Константин.

– Нет.

– Химия, – подхватил эстафету Денис.

– Тоже неверно.

– Возможно, география? – неуверенно произнесла Лиза.

– И снова мимо. – Вера неумолимо отметала варианты.

Сидящая рядом с Денисом Вика тоже решила попытать счастья.

– История.

– В яблочко! – воскликнула ведущая.

Денис с изумлением покосился на свою девушку.

– Ты раньше в лотерею выигрывала?

– Ни разу в жизни.

Аркадий Платонович с любопытством посмотрел на спутницу сына. Вика, облаченная в красное вечернее платье с довольно дерзким декольте и открытой спиной, выглядела дьявольски аппетитной и притягивала взоры мужской части аудитории.

«Интересная штучка», – промелькнуло в сознании юбиляра.

Аркадий Платонович несколько раз встречался с девушкой мимолетом в особняке, но так толком ни разу и не поговорил с ней. И вот сейчас в затуманенном коньяком свете он наконец разглядел пассию своего сына. Неширокий лоб, миндалевидный разрез глаз, чувственный рот – прекрасный набор внешних данных. В голове Аркадия Платоновича возникла навязчивая мысль, что раньше он уже встречал что-то подобное. И вдруг его осенило, в Вике присутствовали черты безвременно покинувшей этот мир жены Вольского – Марины. Еще он вспомнил, что, когда впервые повстречал Вику в доме, уже тогда он обратил внимание, что черты лица девушки ему знакомы, но он в тот момент не связал их с внешностью супруги. После смерти Марины он так больше и не женился, хотя никогда не считался отшельником и вращался в достаточно разнообразных кругах. Сначала маленькие дети постоянно спрашивали его о матери, и он не мог ввести в дом мачеху, хотя претендентки на эту роль имелись. Затем в гору пошла карьера, и кандидаток стало еще больше, но к этому времени Аркадий Платонович уже ощутил в полной мере вкус холостяцкой жизни и не хотел лишать себя бесценной свободы. Умный, интеллигентный, с туго набитым кошельком, он уверено двигался вперед и, если бы пожелал, мог составить судьбу практически любой женщине. Мало кто откажется от принца на черном мерседесе в обществе, полном одиноких красавиц, уставших от поиска своего единственного, который превратит давние девичьи грезы в прекрасную осязаемую действительность…