Читать книгу Проект хаоса - Алексей Фомичев - Страница 9

С утра Гапур поехал в Леонидовку. Свой «лексус» оставил в гараже, доехал на автобусе до вокзала, сел в электричку и через пятнадцать минут уже сходил с перрона. Еще через десять минут он вошел в неприметный домик на Рабочей улице.

По дороге Гапур осторожно проверился, сделал небольшой крюк, но слежки за собой не заметил. Никого не интересовал среднего роста мужчина в простой одежде, в кепке и коротких сапогах, со старой сумкой на плече. Таких здесь хватает. Обычный сельчанин, только чуток более загорелый.

Калитку невысокого забора он открыл сам, но старую с потрескавшейся краской дверь в дом распахнули изнутри. Смутный силуэт в сенях слабо шевельнул рукой.

Гапур скинул с плеча сумку и поставил ее на табуретку, повернулся спиной к силуэту. В полной тишине различил едва слышный писк датчика. Его проверили с помощью детектора. Ни оружия, ни электронных устройств не нашли.

Гапур кивнул на сумку, мол, там все. Силуэт похлопал Гапура по плечу и указал на дверь в гостиную. Гапур открыл дверь и зашел внутрь.

В приглушенном свете лампочки он разглядел стоящего возле стола человека. Небольшая борода, усы, короткая стрижка, на носу очки. Разглядеть черты лица невозможно.

– Проходи, – на чистом русском произнес хозяин вместо приветствия.

Гапур шагнул к столу, сел на стул и положил руки на колени.

– Как доехал?

– Тихо. За мной никого.

– За тобой мои ребята, – с едва уловимой иронией поправил гостя хозяин. – Вели от дома. Но ты прав, чужих никого.

Гапур промолчал. Что его будут вести, он понимал. Правда, рассчитывал заметить слежку, но люди хозяина дома были мастера своего дела и обнаружить себя не дали.

– Зови меня Тимур, – продолжил хозяин. – Имя будешь знать только ты. Никому из своих не называй. Это имя будет паролем при контактах на горизонте.

Гапур кивнул. На горизонте – это контакты с руководителями других групп, которые будут работать по своим задачам. На этапе подготовки такие контакты исключены. Более того, факт даже случайной встречи моментально приведет к отмене операции. В лучшем случае, к смещению сроков и строжайшей перепроверке всех звеньев от самого низа до самого верха.

– С этого момента твой позывной – «Берег».

Тимур оценил молчание гостя и легонько прихлопнул рукой по столешнице.

– Что с твоими?

Гапур чуть склонил голову, собираясь с мыслями и подбирая слова для первой фразы.

– Все готово. Люди, транспорт, инструменты, «кабаны». Задачи доведены, порядок действия определен. Проведена игра.

«Кабанами» называли помощников – вольных и невольных – из числа местных. Не важно, кто этот «кабан» – жадный чинуша из администрации, хитрый бизнесмен, тупой полицай или просто пьянчуга с соседней улицы. Таких «кабанов» хватало, каждому отведена определенная роль, каждого проконтролируют во время работы и с каждым расплатятся. По заслугам. Только немного не так, как они ожидают.

Ну а игра – что-то сродни командно-штабным учениям у военных. Только тут все проще, но и качественнее. Ибо не за погоны и должности играли, а за общее дело. Иные ставки, иные стимулы.

– Расстановка? – продолжал уточнять Тимур.

– Все направления. Строительство, в том числе дорожное, ЖКХ, транспорт, торговля, даже по культурной части. Есть выходы на тыловые службы полиции и армейскую часть.

– Медицина?

– Тоже, но на низовом уровне.

– Хорошо. Проблемы?

– Никаких.

Тимур выдержал паузу, посмотрел на Гапура.

– А этот ваш Казанова?

Гапур вдруг вспотел, уловив в голове Тимура напряжение.

– С ним все. Еще в субботу. С концами и чисто.

Тимур продолжал пристально смотреть на гостя, легонько постукивая пальцем по столешнице.

Дурачка узбека, трахнувшего русскую девчонку, красиво сдали полиции. Через своего человека навели на убежище, где отсиживался этот тупой придурок, причем навели не оперов из уголовного розыска, а наряд патрульно-постовой службы.

К тому моменту узбек, «прибивший» хороший косячок афганского чарса, капитально поплыл, но ходить еще мог. Услышав визг тормозов на улице, он выскочил с обрезом винтовки в руках (сунули еще загодя типа для обороны) перед машиной. Успел дважды пальнуть в полицейских, причем одного капитально ранил. И только после этого схлопотал три пули из «ПМ», а потом еще несколько из АКСУ.

Откачивать его не стали, полицейские были дико злы из-за раненого и узбек еще до приезда «скорой» тихо склеил ласты.

Наряд получил благодарность от начальства, розыск прекратили, дело закрыли. И бодро отрапортовали через СМИ об успехе.

Свой человек в полиции тоже получил благодарность за хорошую работу с агентурой. Словом все были довольны, кроме узбека.

Тимур рассказ Гапура слушал внимательно, но на финал истории не отреагировал. Видимо, и так хорошо знал подробности.

– Работу с людьми провели, всех взяли под контроль. Никто из работяг в город не выходит, – закончил Гапур.

– Ладно. Как дела с «ветеранами»?

«Ветераны» – это выходцы из бывших Советских республик, приехавшие в город за последние двадцать пять лет. В Сурсаке было несколько диаспор. Азербайджанская, армянская (совсем небольшая), таджикская, узбекская. Была еще грузинская, но после 2008 года все грузины уехали. Кроме них были еще чеченцы, дагестанцы, ингуши, но очень мало.

Кто-то жил здесь давно и успел врасти в местные реалии, кто-то приехал в последнее десятилетие или буквально два-три года назад. Эти еще привыкали к чужому городу.

– Есть нормальные люди, – рассказывал Гапур, – Сочувствуют нам. Кто-то готов помочь. Но есть и те, кто слишком сжился с русскими. Эти в лучшем случае будут стоять в стороне. Не помешают, но и не помогут.

– Много таких?

– Хватает. Но тут дело не в их позиции. Когда дойдет до точки, просто стоять в стороне будет нельзя. Или – или. Вот и увидим, кто на что способен. Тех, кто станет колебаться – в расход. Другие сговорчивее будут.

Тимур покивал, сложил руки на животе.

– Связь проверили?

– Да. Все продублировано. Резервный центр развернут. На телефонной станции есть наши люди. Даже если будут глушить, все не закроют.

Тимур огладил бороду, но сделал это как-то осторожно и Гапур понял, что его догадка верна – это маскировка. Со своей бы хозяин дома обращался посвободнее.

Молчание затягивалось. Тимур что-то прикидывал, решал, глядя перед собой. Гапур спокойно ждал. В горле пересохло, но он терпел. Гостю не предложили ни чай, ни воду. Это, конечно, нарушение обычая, но сейчас не до старых традиций. Дело важнее.

– Значит так, – нарушил молчание Тимур. – До часа готовности сидеть тихо. Все по расписанию. Напоминаю, задача твоей группы – обеспечение, завеса и подготовка «загонов». Твоя активная команда в резерве на случай неожиданностей. Ясно?

– Да.

– Видимо, тебе поручим и «ветеранов», тем более ты собирал сведения. Свой канал выхода подготовлен?

Гапур склонил голову.

– Хорошо. Тогда с этим все. Остальное уточним перед началом, – Тимур вдруг хлопнул в ладони. В комнату вошел рослый человек в маске. – Чай и сладости.

Человек приложил правую ладонь к сердцу и скрылся. Тимур чуть развел руками.

– Извини, времени мало. Пир закатим после дела.

Гапур благодарно кивнул.

– Надеюсь, Аллах дарует нам успех!

– Дарует. Если заработаем его благосклонность.

Оказывается, человек способен сделать много разных дел, если у него есть стимул. Раньше Игорь Смардин этого не знал, но в последний месяц сполна испытал на себе.

Все началось в мае, когда произошла трагедия с сестренкой. Хотя нет, все пошло вскачь после покупки ружья. Потратив накопления и заняв еще у родителей, Игорь встал перед необходимостью вернуть долг, заработать себе на расходы, и наконец, научиться стрелять. Ибо сам факт владения оружием не делает человека стрелком.

Хорошо хоть сессия позади, есть время на все дела. И Игорь без раскачки приступил к выполнению планов.

Работу нашел в магазине «Смартфон плюс». Продавец-консультант, график два через два, зарплата двадцать пять штук и все это недалеко от дома.

Свободное время Игорь расписал по часам. И большую часть оставил под тренировки. Занятия по паркуру сократил. Теперь его больше интересовали рукопашный бой и стрельба.

Тут помог Олег Костров. Зная, как сильно пережитое отразилось на Игоре, он отвел его к руководителю центра подготовки охранников Юрию Храмову. В прошлом офицер внутренних войск, Храмов продолжил знакомое дело и на гражданке. Кроме центра у него еще был тир, охотничий магазин и загородный дом отдыха на берегу озера.

Костров ввел Храмова в курс дела и попросил помочь парню. Тот смерил мрачного Смардина пристальным взглядом и кивнул.

– В секцию запишу. Занятия три раза в неделю. Цена умеренная. Ну а за тир отработаешь, подежуришь в доме отдыха. Идет?

– Идет, – согласился Игорь.

– Ну, посмотрим.

Опыт подсказывал Храмову, что далеко не всем, кто сталкивался с суровой прозой жизни, надолго хватало запала ярости. Месяц, другой и все, скис, размяк, быт, дела, заботы – и нет мстителя. Как поведет себя этот парень не ясно. Что оружие купил – это порыв. Не прошел бы он к началу следующего учебного года.

Но раз слово приятелю дал, надо держать. А Костров сильно попросил за юнца.

Так двумя делами стало у Игоря больше. Раз в неделю он дежурил в доме отдыха в качестве вахтера, три раза в неделю ходил в спортзал, постигал непростое умение вести рукопашный бой и раз в неделю посещал тир. Тут тоже было непросто. Тупо палить по бумаге может каждый. А вот научиться стрелять – это дело иное.

– Охота тебя не интересует, пострелушки тоже, – еще на первом занятии сказал ему Храмов. – Значит самооборона. Гладкоствол тут самое оно. За десять занятий инструктор тебя обучит. Мастером, конечно, не станешь, но при случае мимо не пальнешь и сам под пулю голову не сунешь.

Еще одно дело добавилось – холощение. Работа с оружием без стрельбы. Изготовка, прицеливание, спуск. Половина успеха в этом, так говорил инструктор. Холощением Игорь занимался дома, благо там стало тихо и спокойно.

Мать с Олькой уехали к родственникам на море. Родители надеялись, что смена обстановки и курорт помогут девочке забыть произошедшее. Отец – дальнобойщик – пропадал в рейсах, так что дома ночевал редко.

Трехкомнатная квартира была в полном распоряжении Игоря. Раньше бы он точно закатил вечеринку – друзья, подружки, выпивка. А теперь не до веселья. Да и денег жалко.

О гибели насильника Игорь узнал из интернета. В статье расписывалась большая работа полиции по поиску преступника, зато о самой смерти всего одно предложение. Мол, убит в перестрелке. И дальше о бравых патрульных, о раненом, о наградах.

Двоякое чувство от новости. Хорошо, что нашли, хорошо, что сдох. Но Ольке от этого не легче. До сих пор по ночам плачет. И потом, одного чурбана грохнули, а сколько еще таких по городу ползает? Откуда только взялись? Специально что ли завозят, будто других мест нет?

Так уж вышло, что одновременно с Игорем об этом же думал другой человек. Жил он неподалеку от Смардина в старом, как теперь говорят, «сталинском» доме, в большой трехкомнатной квартире. Только в отличие от Игоря, этот человек знал о незваных, но многочисленных гостях России гораздо больше. Однако тоже не мог понять, с чего вдруг в Сурсак привалило такое количество «черных».

Сазонову Андрею Борисовичу недавно исполнилось пятьдесят пять. Тот возраст, когда тело еще сохраняло силу и резвость, но уже давало понять, что увядание не за горами. Еще лет пятнадцать-двадцать и подступит старость, о которой совсем не хочется думать.

Взрослая жизнь Сазонова началась бурно. После окончания школы попал в пограничные войска в десантно-штурмовую маневренную группу. Да, в Афганистане воевала не только Советская Армия, но и погранвойска КГБ. А ДШМГ и мотоманевренные группы работали особенно активно.

На дембель Сазонов ушел старшим сержантом с орденом «Красной Звезды», двумя медалями «За отвагу» и кучей значков. Отгуляв положенное, подал документы на юридический заочно и пошел в милицию. Развал СССР встретил старшим лейтенантом шестого отдела[10], новое тысячелетие майором РУБОП. А еще через одиннадцать лет полковник милиции написал заявление об уходе. Ровно через два дня после выхода указа о переименовании милиции в полицию[11]. Прошедший три войны офицер не смог пересилить себя и стать «полиционером».

Его отговаривал начальник областного управления, намекал на хорошую перспективу и генеральские погоны. Говорил, что в Москве высоко ценят высококлассного сотрудника с огромным опытом работы. Но Сазонов отыгрывать назад не стал. И через месяц вышел в отставку.

Работу нашел сразу, его буквально на следующий день оформили в штат службы безопасности банка. Объем работы не сравним с прежним, а зарплата в несколько раз больше.

В банке Сазонов проработал почти восемь лет, а в прошлом месяце директор сказал, что продает банк и весь бизнес и уезжает за границу. Достали его местные проблемы и постоянные попытки захвата. Сколько мог, защищал дело, но больше сил нет.

Сазонов опять вышел на вольные хлеба и пока не спешил с поиском нового места работы. Благо запас денег позволял взять перерыв.

Жена отставного полковника трудилась на ниве финансов в крупной компании, так что с семейным кошельком проблем не возникало.

Старший ребенок – дочь уже несколько лет жила с мужем в Питере, подарила внука, а теперь и внучку. Сын после школы ушел служить, тянул лямку в оперативной бригаде внутренних войск, через пару месяцев должен вернуться.

Размеренный ритм жизни Сазонова был нарушен полтора месяца назад, когда он случайно заметил в толпе на рынке смутно знакомое лицо. Полковник как раз выбирал мясо для шашлыка, на миг отвлекся на проходивших поблизости мужчин и вдруг увидел того типа.

Это был Башир Закаев. Аварец по отцу, лезгин по матери. Боевик, бандит и резидент иностранной разведки. Причем, не одной.

Вообще-то это не мог быть он, потому что давным-давно прошла информация о его гибели в перестрелке где-то в Таджикистане. Подтвержденная серьезным источником.

Выходит, что источник тогда обманул? Или полковника подводят глаза? Да нет же, не ослеп ведь отставник!

А Закаев здорово изменился. Отрастил волосы, сбрил бороду с усами, поменял походку, она стала более плавной, твердой. Но все же это он, старый знакомец и враг!

Последний раз Сазонов видел его в девяноста восьмом. Тогда сводная оперативная команда вышла на сеть боевиков в Дагестане и Ингушетии. Группу Закаева обнаружили в пригороде Буйнакска, когда та уходила к Чечне.

В тот раз Закаев совершил ошибку. Хотя и простительную в тех условиях. Погоня на плечах, раненый товарищ и никакого времени на оценку обстановки. Словом, он выбрал подходящий дом и засел в нем со своими людьми. Но дом оказался пустующим, хозяева только-только выехали. Так что ни заложников, ни переговоров с милицией, ни шанса на мирный исход.

Боевики отстреливались до последнего, сумели ранить нескольких омоновцев и убить одного. Потом озверевшие от потерь милиционеры применили гранатометы.

К тому моменту Закаев отыскал тайный ход из дома к оврагу и нырнул в узкий лаз. Двое уцелевших боевиков прикрывали его отход и попали под выстрел гранатомета. Дом загорелся, похоронив всех, кто там был.

Закаев ушел. Со сломанной рукой и пулей в бедре. Выскользнул в последний момент и где-то отлеживался еще двое суток. А потом пропал. Чуть позже пришло сообщение о его гибели в каком-то конфликте на границе с Афганистаном. Сазонов тогда получил втык от начальства за побег Закаева и благодарность за обезвреживание нескольких групп боевиков.

И вот двадцать лет спустя, прям как у Дюма, он увидел ожившего мертвеца. Это было настолько неожиданно, что Сазонов забыл о шашлыке и пошел домой.

Сперва он хотел сообщить о встрече в полицию, но потом передумал. Что он скажет, что увидел мертвеца? А доказательства? Одних слов мало. Да и как воспримут в полиции такое заявление? И потом, доверие к «обновленному» МВД отставной полковник не испытывал. Были на то причины. Да и личный опыт общения с «правоохранителями» имелся.

Пару лет назад Сазонов вступился на улице за молодого парня, к девушке которого пристали два мажора на иномарке. Наряд полиции хотел задержать парня, успевшего съездить по мордам наглецов, но Сазонов остановил полицейских. Те не придумали ничего лучше, как задержать самого Сазонова.

Полковник до того был удивлен, что не стал доставать из кармана удостоверение. Послушно сел в машину и был доставлен в отделение. Выслушав по дороге обещание массы проблем и обязательного урока правильного общения с сотрудниками правопорядка. Фраза Сазонова о законности действий самих сотрудников вызвала у наряда взрыв веселья.

Это веселье оборвалось в отделении. Начальник РОВД – старый знакомый Сазонова, бывший когда-то капитаном и начальником отдела уголовного розыска. Теперь уже подполковник изумленно выслушал старшего наряда, посмотрел на Сазонова и тут же принес искренние извинения. А потом заставил извиниться офигевших от такого поворота полицаев. Тем явно стало не по себе, особенно когда они узнали, кого именно задержали.

Закончилось все посиделками в кабинете подполковника и его сетованиями на плохие кадры и тупоголовых исполнителей. Фразу Сазонова о проблеме в министерстве и в самых верхах начальник отделения встретил молчанием. Да и что тут скажешь?!

Тогда еще повезло, нашелся знакомый, а так мог и влипнуть правдоискатель. Не посмотрели бы на корочки, впаяли бы неповиновение сотрудникам при исполнении.

Нет, ничего толкового из звонка в полицию не выйдет. Не поверят, не примут всерьез, а то и на смех поднимут. Или замучают вопросами, объяснительными, проволокитят и спишут в отказ. На хрена нынешним ментам эти заморочки? Их даже гром среди ясного неба не заставит перекреститься.

Была еще мысль позвонить сослуживцу, обитавшему теперь в центральном аппарате МВД. Тот старого приятеля мог и послушать. Но сможет ли он раскачать дело? Тоже не факт.

Отнестись серьезно к заявлению свидетеля могли в ФСБ. Но Сазонов как-то не слишком доверял этой конторе, особенно после истории с «рязанским сахаром»[12]. Чем черт не шутит, может Закаев объявился не сам по себе? Пути тайных троп неисповедимы.

После этого случая и обратил полковник внимание на проблему мигрантов и гастарбайтеров в городе. Уж слишком много их стало за последние год-два. Конечно, дешевая рабочая сила из ближнего зарубежья выгодна бизнесу, и жить в России все-таки получше, чем в тех же Таджикистане, Узбекистане и прочих «станах». Но не слишком ли много приехало гостей с юга?

Заселяют дома, причем даже заброшенные, обживают бараки и развалюхи. А кое-кто строит особняки, чуть ли не дворцы. И в бизнес лезут, рынки подминают. Кто-то во власть рвется. Недавний случай с попыткой протолкнуть на место главы райуправы одного такого дельца с гор обернулся скандалом. Этот «кандидат» был в розыске и дома и в России. И ведь полиция даже не проверяла!

Ну и преступность пошла в рост, квартирные кражи, уличные нападения – тоже дело рук «дешевой рабсилы». На волне этих событий Сазонов решил купить оружие. Вполне логичный шаг. Проблем с получением разрешения у отставного полковника не возникло и вскоре он стал обладателем неплохого образца отечественного гражданского оружия «Бекас-Авто 201М». Гладкоствольный полуавтоматический карабин двенадцатого калибра.

На охоту Сазонов не собирался, так что длинный ствол его не интересовал, он сразу поставил короткий, установил удлинитель магазина, немного поработал напильником, убирая острые углы и заусенцы. А потом опробовал покупку в тире.

Карабин его порадовал, работал без задержек. И вместимость хорошая, восемь патронов 12×70 в магазине плюс один в стволе. Самое то для защиты дома. Пуля или картечь гарантированно сметут любого супостата.

Сазонов потренировался сам и обучил обращаться с оружием жену. Та послушно запомнила наставление мужа и сделала два десятка выстрелов, стоически перенеся грохот и нехилую отдачу.

Она была опытной женой и знала за кого выходила тридцать лет назад. Спокойные дни без тревог, волнений и нервотрепок можно сосчитать по пальцам. И теперь, хоть и в отставке муж, но старые привычки просто так не забыть ни ему, ни ей.

Вообще-то с оружием у Сазонова проблем не было. В 2005 ему присвоили звание полковника и наградили именным пистолетом. Предлагали разные образцы, даже импортные, но Сазонов выбрал старый добрый ПМ. В отличие от многих «спецов» он хорошо разбирался в оружии и знал, насколько надежен этот пистолет. Ну а в тире полковник стабильно выбивал три десятки на зачетах, редко когда посылая пули в «девятки».

Для себя тогда Сазонов отобрал из всего арсенала пистолет семидесятого года выпуска и лично пристрелял. Год назад поставил новую удобную рукоятку и был доволен.

Незадолго до отставки Сазонов прикопал в укромном месте железный ящик, оббитый деревом, в котором хранились автомат АКМС, запас патронов и несколько гранат. Так, на черный день. Очень надеялся Сазонов, что доставать ящик повода не будет. Но кто даст такую гарантию в нынешней России?

Вторая встреча полковника и Бакаева произошла пару дней назад. Сазонов только что проводил жену в аэропорт, откуда она улетала в Питер к дочери.

Вообще-то полковник считал, что этот визит будет лишним. Дочь и ее муж сами вполне справятся со вторым ребенком, опыт уже есть. Да и как зять посмотрит на приезд? Но утром тот сам позвонил и попросил приехать, мол, Ирине пока сложно одной, а он на работе, пополняет семейный бюджет. Родители зятя застряли на Дальнем Востоке по своим делам. Так что помощь тещи как раз к месту. Полковник пожал плечами, ну раз просят!

Из аэропорта Сазонов заехал в супермаркет, где затарился продуктами на всю следующую неделю. И на парковке увидел Закаева. Тот стоял возле микроавтобуса рядом с водителем. Сазонов бросил пакеты с продуктами в багажник, опустил дверцу и машинально тронул правой рукой скрытый под полой рубашки пистолет. С той первой встречи оружие он носил с собой постоянно.

Значит, он все еще здесь. Живет или приехал? Если приехал, то зачем? Вряд ли такой волк сменит род занятий и займется чем-то вроде выпечки хлеба или ремонта часов. Если и бизнес, то крупный. А скорее всего, крышует барыг, только теперь легально. Нет, все же хорошо, что жена уехала, вдруг подумал Сазонов. Так спокойнее.

Выехав с парковки, полковник внимательно осмотрелся, но микроавтобус не увидел. И решил для себя, что если еще раз увидит Закаева, то все-таки сообщит. Либо в полицию, либо в ФСБ, либо куда-то еще.

Не знал Сазонов, что Закаев в этот раз тоже срисовал старого знакомого. Его внешность он хорошо запомнил с прежних времен и даже несколько секунд держал мента на прицеле. Тогда помешала автоматная очередь омоновца. Спустя двадцать лет свой шанс Закаев не упустит.

Мента следовало убрать еще и потому, что тот мог дать наводку полиции или ФСБ. А сейчас, накануне операции любые проблемы с силовиками были совсем некстати.

И Закаев, которого уже семнадцать лет звали Гапур Мирзоев, твердо решил покончить с врагом из прошлого.

Гапур поспешил. Не желая привлекать к делу никого из своих, дабы даже случайно не навести на свое прошлое, он нашел двух отморозков из местных. Типичная шантрапа, которая лет двадцать назад гордо именовала себя «бандиты». Сейчас, когда реальные авторитеты давно ушли в бизнес и власть, на улицах остались типичные гопники, способные в темном переулке дать прохожему по шее и отнять мобильник. Еще они могут надувать щеки и бросать сквозь зубы словечки из «блатного жаргона».

Правда, эта отмороженная на всю голову рвань способна на любой беспредел. Что вполне устраивало тех, кто изредка к ним обращался с разными мелкими делами.

Проконтролировать дело Гапур попросил старого знакомого, в прошлом бандита невысокого ранга, а ныне совладельца автомастерской, которая кроме легальных дел иногда промышляла кое-чем не совсем легальным.

Адрес Сазонова Гапур пробил через свой контакт в ГАИ по номеру машины. Остальное выяснять не стал, не желая светить интерес к бывшему менту. Что бывший и так понятно, возраст все-таки, а больших звезд на погонах у Сазонова нет, иначе бы о нем все знали. Это хорошо, можно сделать все тихо и списать труп на уличное ограбление. Потому и использовать Гапур велел ножи, а не пистолеты.

Бывшего бандита Гапур проинструктировал подробно.

– Ходить за ним не надо, слежку может выпасти. Сядьте у дома и ждите. Сделаете тихо, лучше вечером. И быстро, чтобы он не понял ничего.

– А если отмахнется? – засомневался бандит. – Сам же говоришь, что мент, а у них нюх на подлянки острый.

– Нюх у них только на бабки, – отрезал Гапур. – Остальное в упор не видят.

– Это нынешние, – не сдавался бандит. – Сам же сказал, что он на пенсии. Значит, работал еще тогда. А в девяностые у ментов соображалка не скрипела и кулаки были железные. Он из каких: опер, сыскарь, следак?

Гапур задумался. Если двадцать лет назад Сазонов был в составе оперативной группы по розыску боевиков, то уж точно не кабинетный червяк. РУБОП или уголовка.

– Не знаю, – не стал напрягать бандита Гапур. – Не ОМОН точно. И не СОРБ.

Бандит машинально потер шею. Видать когда-то ему неплохо прилетело от кого-то из бравых парней ОМОНа.

– Возьми на всякий случай ствол, – после некоторого размышления добавил Гапур. – Если дело пойдет не так, шмальнешь. Дам тэху с глушаком[13], скинешь ее потом.

Бандит кивнул, но ничего не сказал.

– Убедись, что он готов, – продолжил Гапур. – Потом уходите.

– Что с этими? – спросил бандит.

– Ничего. Один труп – случайность, а еще два исполнителя – уже след. Я их заберу к себе, пересидят недельку.

Что обоих исполнителей ждет котлован за городом, Гапур, конечно, не сказал. Вообще-то следовало и приятеля заодно убрать, но это слишком уж много. Ничего, начнется дело – может и он попадет кому-то на прицел.

– Твоя доля два лимона, – перешел на приятную тему Гапур. – В тот же день налом. Или тебе на карточку?

Бандит шутку оценил, скривил губы.

– Позвони мне со стационарного потом, договоримся о встрече.

– Идет.

Ах, как хотелось Гапуру самому исполнить мента! Но сейчас он не мог рисковать. Все-таки дело важнее старых разборок, даже риск обращения Сазонова в органы не так пугает, как ошибка в самом начале операции.

Ладно, теперь не переиграешь. Да и старый бандит не пальцем деланный шкет. Если два ушлепка облажаются, он все исправит.

Гапур отпустил бандита и поехал по своим делам, давя тревогу по поводу исхода дела и настраиваясь на ожидание.

Ожидание расслабляет любого человека, даже опытного сыскаря или умелого воина. Тем более, если возможная опасность не настолько уж возможна. Сазонов не искал новой встречи с Закаевым, но понимал, что она может произойти. И они не пойдут выпить пивка и вспомнить былое. Скорее всего, оба попробуют убить друг друга.

Так что пистолет Сазонов держал при себе всегда, не ленился переснаряжать магазины, чтобы не ослабли пружины подавателей, периодически заходил в тир, давал рукам и глазам вспомнить былой навык.

Свою форму полковник оценивал трезво. Не двадцать лет, мышцы и связки подсели. Хотя он их и держал в тонусе, не забывая ходить в зал, работал на мешке и даже выстаивал несколько раундов против молодых парней. Но все это только тренинг. Как поведет себя тело в схватке после десятилетнего перерыва, сказать сложно.

Да, Сазонов был готов встретить врага. Но забивать себе голову каждый день этим не мог и не хотел. Иначе можно сжечь нервы за неделю, были случаи. И полковник просто переключил мысли на повседневные заботы.

…Возвращение теплым летним вечером из бассейна домой сулило приятный отдых и пару часов азартного наблюдения за футбольной баталией. Вопреки обычаю сотрудников милиции болеть за «Динамо», Сазонов с детства болел за «Спартак». Ну вот так вышло. И сейчас его ждала игра своей команды, которая в последнее время опять потеряла стабильность и валидолила[14] вовсю.

Можно бы к футболу пивка с рыбкой, но Сазонов сидел на жесткой диете с момента увольнения и за все эти годы выпил не больше литра спиртного. Оно того стоило, здоровье отставного милиционера пока не подводило. Так что рыбку можно, а вместо пивка квас. Хотя лучше воду, сладкое с соленым как-то не катит.

На трущихся во дворе молодых оболтусов с мячом он не обратил внимания. Какая-то шантрапа, что уже вышла из подросткового возраста, но со сквозняком в голове. А вот тип, что сидел на скамейке возле гаражей сразу привлек взгляд.

Обычный мужик лет сорока пяти, среднего сложения с короткими поседевшими волосами, в зубах незажженная сигарета, в руке журнал. Сидит спокойно, по сторонам не смотрит, не суетится. Но звоночек в голове тренькнул.

На улице даже вечером градусов двадцать шесть точно есть. А днем так и вовсе за тридцать было. Ну кто по такой жаре натянет на себя что-то кроме рубашки или футболки? Только деловые мальчики, привыкшие сидеть в офисах с кондиционерами. А тут на скамейке под солнцем и в ветровке. Ветровка, конечно, тонкая, почти как футболка. Но чего тогда он в нее закутался, как младенец в пеленку? Знобит? Сгорел на пляже или умудрился подхватить простуду?

В недавнем еще прошлом одежда не по сезону на таких вот парнях говорила об одном – под полами ветровок, курток, плащей скрыты стволы. От банального револьвера до импортного или отечественного пистолет-пулемета. И если этот тип вдруг из тех парнишей, то он уж точно умеет пользоваться «игрушкой» и работать будет метров с двух-трех. Максимум с десяти, но это уж совсем крутой спец-мочкарь, сиречь киллер.

На оценку обстановки ушло секунды две-три. Сазонов продолжал идти к дому, прикидывая пройти ли дальше или нырнуть в свой подъезд и там уже действовать по обстановке. Оболтусов с мячом из поля зрения он выпустил. А те уже были шагах в трех от полковника. Потом один из них уронил мяч, тот скакнул по асфальту и ударил Сазонова в ногу.

– Прости, дядь, – скороговоркой выпалил один, быстро делая шаг вперед и наклоняясь, вроде как подхватить мяч.

Второй шагнул в сторону, словно обходя полковника. В руках было пусто, но смотрел он прямо на Сазонова и взгляд у него был прицельный.

Догадка обожгла мозг Сазонова. Подстава! Засада на ходу, мяч и подход к объекту вплотную. Сейчас этот щенок разогнется, бросит мяч в лицо полковнику, а потом ударит ножом в печень. Одно слитное движение, меньше секунды. Нужен навык такого финта, иначе можно промазать или ударить слабо. Зато какая маскировка – мяч ударит в лицо и закроет выпад. А тип в ветровке – страховка на случай нештатной ситуевины.

Озарение и план заняли долю секунды, как и всегда при стрессе. Подсознание вспомнило былой навык и заставило тело двигаться без промедления.

Резким ударом левой рукой Сазонов выбил мяч из ладони парня и шагнул влево, нанося правой рукой апперкот в солнечное сплетение. Парня согнуло, со звоном упала на асфальт выкидуха[15]. А Сазонов продолжил движение, прихватил парня за волосы и дернул его на себя. Пусть и частично, но теперь он прикрыт от стрелка согнутым оболтусом.

А дальше переход ко второму, пока тот не пришел в себя, удар правой в шею, а не в подбородок, как в боксе. И обмякшее тело на себя, тоже прикрыться.

Тип в ветровке вскочил со скамейки и замер. Журнал упал на землю, сигарета сплюнута, правая рука под полой ветровки, взгляд прилип к Сазонову. Что у него – ПМ, ТТ, «узи»? Во дворе хватает народу, кое-где висят камеры, но раз они решились напасть здесь, значит им шум по барабану.

Сазонов вытащил пистолет, легким движением большого пальца сбросил предохранитель. Патрон он всегда носил в патроннике, наплевав на запрет и признавая только одно правило: «лучше пусть трое судят, чем шестеро несут».

Ударил рукояткой пистолета по виску второго «футболиста», чтобы не очухался не вовремя. К черту милосердие, не до сантиментов.

Тип все же решился. Видимо не хотел стрелять в своих, но видать вспомнил, что они не совсем свои. Или совсем не свои. Словом он вытащил ствол. ТТ с глушаком, старая надежная игрушка, фактически чемпион девяностых по использованию. Это лучше чем «узи» или «скорпион» или даже кустарный «борз»[16]. Но все равно плохо, ибо пуля ТТ легко прошьет оба тела. А значит, тянуть нет смысла.

Сазонов резко сел на колено, навалив на себя живой щит, отметив, что тот еще дергается, но явно в прострации. А второй шарит по асфальту в поисках ножа. Совсем дурак, тикать надо, а он еще хочет продолжения банкета.

Тип успел выстрелить первым. Бабахнуло, конечно, не особо, но все-таки звук приличный, а не как в кино – похож на пердеж комара. Пуля прошла впритирку со «щитом». Глушитель чуть пошел в сторону, теперь наверняка выстрелит прямо в своего.

И Сазонов не стал ждать. Рука взлетела на уровень плеча, глаз толком не успел поймать мушку в целике, а палец уже мягко выжал спуск. На такой дистанции академическое прицеливание совсем не требуется. Хватит и грубой наводки по стволу. А то и вовсе «на глазок» или как говорят – интуитивно.

Раз, два, горе не беда!

Он попал оба раза. Первая пуля ударила в кулак, что сжимал ТТ. Такое часто бывает, если есть привычка стрелять в грудь противника. Конечно, когда тот тоже стреляет.

Неслабый удар пули отшвырнул руку типа в сторону и повернул корпус. Вторая пуля пошла в сердце. Ну, или рядом с ним. Стрелок шатнулся, нырнул корпусом, словно ища равновесие, и как-то боком сел.

Закричала неподалеку женщина, кто-то громко завопил «полиция»! И дернулись в стороны жильцы двух соседних домов. Это самые сообразительные, остальные водили носами по сторонам, ища источник шума. Думали, что детишки петарды рвут?

Третий раз Сазонов стрелять не стал. Вскочил на ноги, хорошенько приложил «футболисту» ногой по голове, а потом повторил трюк и со вторым. Оставлять за спиной активных врагов нельзя. К стрелку он не подошел. Видел, что тот вряд ли встанет, а ТТ отлетел метров на пять. И правая ладонь стрелка превращена в месиво. Он не опасен, если нет второго ствола. Но киллеры на дело редко берут лишнее оружие.

Сазонов быстро прошел мимо дома, не обращая внимания на соседей, и скрылся в арке. Дело еще не окончено.

Он отлично знал, что и как сейчас происходит во дворе его дома. Вызванный кем-то наряд уже приехал, увидел тела нападавших, нашел ТТ (если кто-то из местных пацанов не свистнул), и нехотя вызвал бригаду. Значит, уже началась суета с оперативниками уголовного розыска, экспертами, следователем и кем-то из начальства. Если оно соизволило оторваться от важных дел коммерческого или иного плана.

Участковый потопал опрашивать свидетелей, что было делом малоперспективным и хлопотным. Остальные стоят над трупом или трупами, и соображают, что это было и на хрен оно вообще надо. Но если кто-то из «футболистов» жив, на него насядут еще до приезда «скорой». А хоть один выжить должен был, Сазонов не уверен, что оба холодные. Один может быть, тот, что получил в висок, но второй вряд ли остыл.

Сколько потребуется времени полиции, чтобы выйти на след? Если Сазонова кто-то опознал, то уже сегодня. Если нет – то чуть позже. Когда проверят извлеченные из трупа пули и сравнят их по гильзотеке. Значит, надо действовать на опережение.

Сазонов так и сделал. Позвонил старому знакомому, теперь тоже полковнику на неплохой должности, и намекнул на срочность встречи. Приятель дал добро и через полтора часа Сазонов выложил все, как было, не забыв обстоятельно поведать, как можно быстро проверить его слова.

Вопреки вполне обоснованным опасениям, приятель повел себя по-мужски. Позвонил, кому надо, дал указания, потом уточнил, когда прибывает начальник областного УВД и попросил доложить о встрече.

– Выйдешь сухим, – сказал он потом. – Но слегка помурыжат. Знаешь, как прокуроры любят нашего брата. Поноют о превышении, о забытом предупредительном выстреле.

Сазонов знал. Ибо сам воевал с прокурорскими ничуть не меньше, чем с бандитам и боевиками.

– Домой сегодня не ходи. Есть где переночевать?

– Найду.

– А завтра ко мне и уже вместе пройдем по кабинетам.

Сазонов крепко пожал руку бывшему сослуживцу и намекнул о своей неслабой благодарности.

– Ладно тебе. Лучше скажи, кому дорогу перешел?

Сазонов помедлил. Вываливать на приятеля историю далекого прошлого не хотелось. С другой стороны никаких иных вариантов он не видел. Это Закаев, сто против нуля. Значит, срисовал старого врага и решил ударить первым.

– Хрен его знает, – ответил Сазонов. – Надо подумать. Но никаких особых дел у меня сейчас нет.

– А твой банк? – проявил осведомленность приятель.

– Уволился. Чисто и без предъяв. Нет, это не с той стороны.

– Тогда смотри, чтобы с другой стороны не надуло, – предупредил приятель.

Сазонов хлопнул по поясу, где была кобура ПМ.

– А если бы его не было?

– Тогда мой труп уже опознали бы, – честно ответил Сазонов. – Стрелок дело знал, бил наверняка. Одну ошибку совершил, промедлил пару секунд. Не хотел сразу сквозь своих стрелять. А потом было поздно. Кстати, ты это учти.

– Не понял?

– Ствол носи все время, – пояснил Сазонов. – Не ровен час, пригодится.

Перебрав в уме возможные варианты, Сазонов решил навестить другого старого знакомого. Не такого старого, как полковник, но вполне надежного парня.

Капитана Храмова Сазонов помнил по двум совместным операциям. Храмов командовал ротой отряда спецназа ВВ. Участвовал во Второй чеченской, окончил училище, прошел несколько операций. Хороший офицер и специалист, он уволился из рядов на два года позже Сазонова. После одних интересных учений, где их отряд отрабатывал действия против неорганизованной массы людей. Проще говоря, зачищал протестующих.

Посмотрев на то, чему и как учили его бойцов, Храмов решил, что такие фокусы не для него и написал рапорт. Командование сперва отговаривало, но Храмов прямо сказал, что привык воевать с боевиками, бандитами и террористами, а не с бабами и детьми.

– За одну «Б» против двух других «Б», – напомнил он присказку командиру части. – Бабу защищаю, боевиков и бандитов уничтожаю.

Командир поморщился, но смолчал. Сам был не рад новым порядкам, но ничего поделать с этим не мог.

В итоге рапорт пошел в дело и капитан Храмов, не дождавшись следующего звания и новой должности, вышел на вольные хлеба. Вместе с ним ушли еще два офицера. Полиция быстро и четко избавлялась от тех, кто еще не потерял честь, совесть и достоинство. Нужны были те, кто готов воевать со своим народом.

Кстати, через Храмова Сазонов и устроил своего сына во Внутренние войска в тот самый отряд спецназа.

С отставным капитаном Сазонов иногда встречался, несколько раз бывал у него в гостях и знал, что тот примет незваного гостя без проблем. Тем более, есть что обговорить. Храмову он доверял больше, чем другим.

О провале дела Гапур узнал в тот же вечер. Бывший бандит не позвонил, а потом прошла информация о перестрелке во дворе жилого дома. На следующий день Гапур уточнил подробности. Доморощенные киллеры прокололись и недооценили Сазонова, а тот их обыграл.

К тому же у него вдруг оказался пистолет и бывший мусор не разучился им владеть. Плохо. Что упустили плохо. Теперь он настороже и больше к себе не подпустит. Надо бы доделать дело, но уже некогда. Плохо, что Сазонов может настучать своим и Гапура начнут искать. Но теперь не успеют.

Одно хорошо – тот, кто знал Гапура в лицо, мертв. Два других пристебая о заказчике не слышали, а значит, ничего не скажут. Тем более, один вроде тоже готов.

И все-таки Сазонова надо убрать. Но теперь этим Гапур займется лично. И уже после начала операции. А пока не до старого волкодава. Пусть еще немного поживет.