Читать книгу День военного ремесла - Алексей Гончаров - Страница 4

Долина реки пряталась в саване утреннего тумана. Он полз зыбкими полосами от деревьев – по склонам до самой воды. В предрассветном сумраке вода почти не просматривалась, особенно там, где вдоль берега стоял плотный, затемненный лес. Поднимаясь над высокими мрачными елями и лохматыми дубами, солнце заглядывало в эту долину не сразу, немного удлиняя ночь.

Если звуки и раздавались, то тихие и невнятные. Изредка налетавший порыв ветра шевелил скованную утренней прохладой листву, да от реки иногда доносились негромкие всплески. Это могла быть и рыба, и ондатра, и просто плеск невысоких волн у берега. На первый взгляд, это было необитаемое место.

Но внимательный глаз рассмотрел бы и кое-что другое. На гребне склона, под деревьями поднималась узкая струйка дыма, которая, сливаясь с туманом, оставалась почти незаметной. В густой листве кустарника скрывался шалаш, крытый еловыми ветками, а перед ним горел небольшой костер. У костра сидел Эйя. Покинув убежище, он так и не вышел ни к одному поселению, предпочитая жизнь лесного отшельника.

Эйя смотрел на огонь и размышлял. Точнее, вспоминал. Сам-то он был родом из деревни Поволоки, что не так давно находилась в окраинных, никому не принадлежащих землях, на юго-западе от страны, называемой Алгеросом. Именно находилась, потому что сейчас эта деревня уже не существовала. Она была разграблена и сожжена орками. Слухи доносили, что правитель Амгехата Тенлун начал новую войну, хотя деревня могла пострадать и от случайного набега. Орки напали ночью, их было много, и часть жителей погибла сразу, хотя некоторым удалось скрыться в окрестных лесах. Эйе повезло – он оказался в числе тех, кто уцелел, хотя и попал в плен. Жизнь в плену он помнил смутно, а однажды очнулся в лесу, и с тех пор скитался в одиночестве. Иногда он набредал на брошенное жилье. Он даже смог подобрать себе экипировку из брошенных вещей, но оставаться в этих затерянных среди лесной чащи домах не решался и уходил в еще более дикие места. Однажды он попался в ловушку Замораживающего заклинания. Вышел на полянку, и как будто черный вихрь взметнулся вокруг него, отбирая силы и погружая в сон. Так он попал в плен к Черному Магу.

Сидя у лесного костра, эльф обдумывал сон, который видел довольно часто в последнее время: девочка на орле, парящем в ночном небе. Эльф раздумывал, что бы это могло значить, но так и не пришел к определенному выводу. Видение было непонятным, но сон казался слишком отчетливым, и Эйя даже предположил, что видел это на самом деле.

Были у него и другие заботы. Он слишком долго скитался по лесу, и надо было принимать решение. Перебрав возможные варианты, он решил идти в Карвил, столицу Алгероса, где смог бы найти себе дело. Правда, идти с пустыми руками он не хотел.

Эльф обдумал свой план еще раз. Он загасил костер, уложил котомку и отправился напрямик через ельник. Вскоре вышел к дороге, по которой, как он знал, часто двигались военные формирования орков. Эльф затаился в густом кустарнике неподалеку от дороги и стал выжидать. Долго скучать не пришлось, отряды шли один за другим. Один из них заинтересовал его. Отряд двигался с обозом, не очень быстро, в составе этого отряда были самые разные воины: пехотинцы, лучники и пращники. Двигались с отрядом и две большие катапульты. Эльф сразу обратил внимание на невысокого орка в достаточно богатой (для орка, конечно) одежде. Поверх одежды орк носил кольчугу, а его голову венчал шлем с рогами. Шлем был обит шкурой какого-то зверя мехом наружу, что придавало орку совсем уж свирепый вид. Время от времени рога шлема цеплялись за низкие ветки, и тогда округу оглашали ругательства на всех языках. Это был командир отряда, и звали его, как выяснилось позже, Люфтер. Обычно он шел рядом с обозом, но время от времени подносил к губам рожок и трубил резкий сигнал. По этому сигналу из леса выскакивал разведчик в серо-коричневом одеянии и отдавал рапорт командиру. Затем орк-разведчик бесшумно скрывался в гуще ветвей.

Эйя подождал, пока последняя повозка скроется за поворотом, и покинул свое убежище. Оркские дозорные постоянно прочесывали лес вдоль дороги, но явно не могли соперничать в искусстве скрытности с эльфом. Они не видели и не слышали его на протяжении всего дня. Он старался не отставать от отряда, а так как делать это не представляло особого труда, то до заката узнал о своих врагах достаточно. А ночью даже подобрался к обозу и утащил немного еды. И хотя он доказал сам себе, что охрана у орков организована из рук вон плохо, для ночевки Эйя отошел, все-таки, подальше. Он знал, что орки прекрасно видят в темноте. А ему хотелось отдохнуть и проснуться наутро свободным.

На следующий день его, однако, заметили. Он метнулся в лесную чащу, а три орка, которые шли в охранении, не посмели его преследовать. И уже издали он увидел, как они отчитывались перед Люфтером. Вернее, Люфтер отчитывал их. Слов эльф не разобрал, но жестикуляция была красноречивее слов: Люфтер размахивал руками, проводил ладонью по горлу, показывал в сторону леса и тыкал кулаком в грудь то одного, то другого разведчика, которые, оскалившись, стояли перед ним. Но особенно часто он хлопал себя по кожаной суме, которая висела у него на поясе. Эльф давно обратил внимание на эту суму. Командир отряда с ней не расставался.

Напоследок Люфтер выжал из своей глотки все, что мог.

– Давай, давай!!! – донесся издалека визгливый голос, а Люфтер, не переставая орать, пинками погнал разведчиков в чащу.

И все-таки, орки не решались заходить далеко лес. Эйя смог беспрепятственно наблюдать за ними, хотя и понимал, что долго так продолжаться не может.

Вскоре дорога вывела отряд к реке. Раньше здесь, наверное, был брод, но сейчас вода стояла высоко, и тяжело нагруженные телеги не могли одолеть преграду. Отряд разбил лагерь. Эйя отошел подальше, и, как обычно, организовал свой, поменьше и попроще.

Забрезжило еще одно утро, и требовалось что-то предпринимать. Эльф встал, привычными движениями забросал землей огонь, по привычке проверил кинжал, затем вынул из сумки футляр, полученный от курьера, и положил в карман. Затем с сожалением спрятал сумку в развилке ближайшего дерева. С вещами, лежащими в ней, видимо, придется распрощаться, потому что вернуться сюда он уже не сможет. Может быть, когда-нибудь потом, он вернется сюда из принципа и заберет. Но для этого надо… Эйя мотнул головой, отгоняя безрадостные мысли и начал осторожно пробираться, к месту стоянки отряда. Несмотря на ранний час, в лагере кипела работа. Жарилось мясо на кострах, густой дым цеплялся за кроны деревьев. Орки пилили деревья и откатывали стволы к реке. По всему было видно, что они будут переправлять повозки на плотах. Командир отряда сновал между работающими воинами, отдавал распоряжения, подгонял, где словом, а где пинком, и указывал, кому куда идти, что тащить. Лагерь получился большой, укрытый лесной чащей, но эльфу не потребовалось много времени, чтобы вычислить маршруты возможных перемещений предводителя орков. Потихоньку Эйя пробирался между деревьев все ближе к лагерю. Орки, занятые подготовкой к переправе, ничего не заметили.

Эльф осторожно залез на дерево, притаился в ветвях и стал ждать. Довольно скоро за кустами мелькнула знакомая фигура. Люфтер шел неторопливо, внимательно оглядываясь по сторонам. Казалось, он обнюхивает ближайшие к нему кусты. Видимо, осторожности ему было не занимать, хотя он и утомился, раздавая «ценные указания» своим подопечным.

Эльф осторожно вытащил футляр, разнял на две части, и сразу на солнце ярко засияла игла, прочно закрепленная в одной из половинок футляра, которая была удобной рукояткой. Казалась, игла светится и сама, маги клана Луны знали свое дело, накачав ее магией до предела. Эйя прикрыл ее рукавом, и через рукав почувствовал тепло, исходящее от иглы. Потом подождал, пока орк поравняется с деревом, на мгновение закрыв глаза, вызвал в памяти образы горящей деревни, падающих сельчан под ударами зеленомордых разбойников, частокол длинных черных стрел, торчащих из спин убитых. А затем прикинул дистанцию до врага и прыгнул.

Не ждавший такого нападения орк повалился на землю. Эльф вонзил иглу ему в шею со стороны ключицы, схватил орка за шлем (рога на шлеме оказались очень кстати), и пригнул его голову к земле. Орк хрипел и бился в судорогах, но Эйя держал его крепко, и через несколько мгновений началось превращение. Эльф отпрыгнул в сторону.

И без того несимпатичная орочья физиономия начала вытягиваться, ясно обозначился пятачок. Волос на лице сильно прибавилось. Шлем слетел, явно под напором увеличивающихся вытянутых и также волосатых ушей, которые сделали бы честь любому лесному кабану. Теория магии утверждает, что также должен появиться и хвост, но Эйе было не до этого. Люфтер попытался встать, но укоротившиеся руки и ноги уже не позволяли сделать это. Возможность думать и ругаться, судя по воплям, Люфтер не потерял, но вот ходить ему отныне придется на четвереньках. Злые языки поговаривают, что превращенных таким образом орки пускают на жаркое в особенно голодные годы, но подтверждения этих слухов отсутствуют.

Все произошло достаточно быстро, но вопли орка были услышаны, и вдалеке послышались крики. Эльф, не теряя ни секунды, перерезал ножом ремешки сумки Люфтера, подхватил свой трофей и бросился бежать. В этот момент между деревьями пролетел яркий огненный шар. Он ударился о ствол сосны и, рассыпая искры, взорвался. Орки на удивление быстро привели в действие катапульту. Горящие осколки падали в сухую траву, запахло дымом, но эльф уже бежал в стороне, затерявшись в зарослях. Он несся вниз по косогору, а вдогонку ему летели стрелы. Эйя даже не пытался определить, откуда стреляют, потому что его жизнь зависела от нескольких мгновений.

Он бежал, время от времени меняя направление, обегая поваленные стволы и толстые деревья так, чтобы не оставлять у себя за спиной свободное пространство.

Где-то сзади слышались треск и вопли. Погоня не отставала. Эйя знал, что орки очень хорошо умеют вынюхивать следы, но сейчас его проблема была в другом. Он бежал слишком быстро, чтобы не оставлять настоящих следов: примятой травы, сбитых с веток листочков, следов на покрытой мохом почве. Какое-то время он сможет отрываться от преследователей, а что потом?

Дорогу ему преградил ручей. Эйя резко взял влево и побежал вдоль поросшего кустарником русла. Он уже успел заметить, что лес из хвойного превратился в лиственный, а воздух стал прохладнее. Это подсказывало пути к спасению, потому что река была близко. Расчет оправдался, когда ручей вывел его к реке. Но теперь он плохо чувствовал преследователей. Выкрики, рычащие голоса слышались то справа, то слева. А это означало, что, возможно, его окружают. Но теперь эльф знал, что делать. Он вошел в камыши и пробрался по мелководью до открытой воды, а потом осторожно двинулся вдоль берега. Воды было по грудь, потом по шею, и идти стало тяжело. Но теперь ему и не надо было двигаться быстро. Ему требовалась скрытность. Он снял с головы зеленую повязку, вывернул ее наизнанку, темной стороной, и снова надел. Он знал, что с берега вода кажется темной, и на ее фоне голова в темной маскирующей повязке не будет заметна. Он шел осторожно, стараясь не сделать ни одного всплеска. Зеленая стена тростника отделяла его от берега. Вода обтекала тело холодными струями. «Прими меня, река!» – он сам не понимал, к кому обращался: к реке или к местному духу. Но не было в этой воде ни сочувствия, ни враждебности. Реке было все равно, кто идет по ее песчаному руслу. Эльф сделал еще несколько шагов и замер.

Из лесной чащи на берег медленно вышел орк. Видимо, самый храбрый из тех, что участвовали в погоне. В руках он держал боевой топор. Темные, с прозеленью, глаза смотрели настороженно, но не выражали никаких мыслей. Орк медленно осматривался. Перед ним лежала река, за ней открывалась панорама луга, и ему хватало пространства, где высматривать добычу. Притаившегося в камышах эльфа он пока не замечал. Взгляд орка блуждал. Ничего не говорило о том, что он увидел того, за кем гнался. Так прошло несколько бесконечных минут. Затем орк повернулся и скрылся в чаще.

Эльф стоял неподвижно. Теперь он не мог даже шелохнуться, потому что не видел, что делает его враг. Дыхание эльфа стало глубоким и равномерным. Он был готов ко всему, даже к выпущенной из леса стреле. Уворачиваться от летящей стрелы – сложное искусство, но для опытного бойца даже стрела летит недостаточно быстро. Но на берегу было тихо.

Медленно, дюйм за дюймом, он стал погружаться в воду. Наконец он полностью скрылся под водой, присел на корточки к самому дну, оттолкнулся руками от дна, вытянулся и поплыл. Когда ему не хватало воздуха, он зажимал руками нос, переворачивался на спину и всплывал к поверхности воды. Сложив губы трубочкой, он делал вдох, а затем, задержав движения, погружался в глубину, переворачивался и снова плыл. Если бы кто-нибудь смог видеть его под водой, такой трюк выглядел бы, наверное, очень забавным, но зрителей не было – Эйя плыл в абсолютном одиночестве. Вокруг шелестели высокие стебли травы и едва слышно журчала вода. Так эльф проплыл около мили.

Потом он решил, что оторвался от погони. Нащупал ногами дно, осторожно высунул голову из воды и осмотрелся. Никого не было видно, но на противоположном берегу раскинулись заросли, достаточно густые, чтобы спрятать кого угодно. «Ну вот, я и свободен». Эльф сделал глубокий вдох, нырнул поглубже и поплыл поперек течения. У противоположного берега поднялся из воды, осторожно вышел на берег и бесшумно скрылся в зеленой листве.

После этого в Книге Судеб перевернулась страница, и появились новые записи. История Алгероса пошла не так, как планировали многие.