Читать книгу Отдать душу - Алексей Гравицкий - Страница 7

Душу дьяволу я решил продать давно, еще в начальной школе. Правда, нам тогда говорили, что дьявола никакого нет и бога нет, и жизни после смерти нет. А есть только человеки и многотомные труды Ульянова-Ленина, который очень любил детей и жизнь свою прожил только для того, чтобы таким, как я, было потом хорошо. Вот только никто не говорил, когда это «потом» и как это «хорошо». А когда я об этом спросил учительницу, она зачем-то вызвала родителей и написала замечание в дневнике.

Вот тогда-то я и решил первый раз продать душу дьяволу. Я сидел в школьном коридоре и ждал, когда мой вызванный в школу папа закончит беседу с учительницей, а рядом сидел какой-то мальчишка и вертел пропеллер маленького игрушечного вертолетика. Вертолетик был как настоящий, даже пилот в кабине сидел. Я попросил у мальчишки вертолетик, только посмотреть попросил, а он показал мне язык, но игрушки не дал. Было обидно.

А потом вышел папа, он был сердит. Он сказал: «Пошли». И мы пошли. Всю дорогу папа молчал, а я думал, что дома мне попадет, хоть и непонятно, за что. А еще думал, что хорошо бы продать душу дьяволу, вот только главное – не продешевить. Пожалуй, я бы выторговал у него вертолетик, как у того мальчишки, только лучше. И чтобы у пилота парашют был. И еще я бы хотел, чтобы дома меня не ругали.

Душу продавать я не боялся, так же, как не боялся и дьявола. А чего трястись от страха, если ни того, ни другого нету?

После я еще неоднократно желал продать душу. Желал перед вступительными экзаменами в институт, когда, пытаясь докричаться до бога (в которого злостно не верил), натыкался на тотальный игнор со стороны последнего. Желал в институте, когда за паршивый несданный зачет лишили стипендии. Жаждал, когда томился ночами, прислушиваясь к сладкому щему в сердце. Щемило, конечно, не без причины. Причину, кажется, звали Люськой, и ей было глубоко плевать на меня и на мои сердечные муки. И каждый раз я просил бога помочь мне, а когда натыкался на невнимание с его стороны к моим воззваниям, злился и звал дьявола. Но эта несуществующая зараза тоже не являлась.

Последний раз я пришел к выводу, что душу все-таки стоит толкануть, с полгода назад. Только на сей раз я решил заняться этим вопросом всерьез. Подтолкнула меня к такому решению вечно недовольная жена, которой моя зарплата кажется непомерно маленькой, и сын, который считает, что я должен давать ему деньги на кафешку и киношку каждый день, а не три раза в неделю, и теща, которой я вообще не нравлюсь, как факт.

Перво-наперво я обратился к книгам. Перелопатил всю свою библиотеку и библиотеки друзей, а также районную и еще несколько позначимее. Ищите да обрящете! Мои копания не прошли даром, и я узнал целую кучу способов вызвать дьявола. Потом сдуру сунулся к сатанистам, но от этих придурков толку оказалось мало, и я быстренько порвал с ними все отношения. Вот только они до сих пор не могут с этим смириться: звонят, сыплют угрозами и достают мой автоответчик. Что с них взять? Секстанты-придурки!

Ну, да не о них речь. Как уже было сказано, я, полный решимости и горя желанием довести начатое до конца, основательно подготовился и приступил наконец к обряду. Это произошло две недели назад. Я взял на работе отгул, сказал домашним, что пошел на работу, и притаился на лесенке. Дождавшись, когда обожаемая жена уйдет на работу, а сын-разгильдяй отправится в школу за двойками и замечаниями, я вылез из своего укрытия и вернулся домой.

Теперь все надо было делать быстро. Я запер дверь, разделся, влез в тапочки и прошел в комнату. В душе нарастало волнение. Я остановился в дверях и прислушался к своим ощущениям. Меня прошиб холодный пот, кроме того, щемило сердце. Я поморщился, сунул под язык таблетку валидола и двинулся к центру комнаты, где стоял обеденный стол. Стол я отодвинул к окну, задернул шторы, закрыл дверь, в комнате воцарился полумрак.

Было холодно, а может, страшно. Меня всего колотила дрожь. Что такое? Чего я боюсь? Да ничего я не боюсь! Вот сейчас сосредоточусь и вызову дьявола, а он мне… Я зажмурил глаза и увидел солнце, море, счастливые лица своих близких и много-много денег. Не наших, а таких зелененьких, с портретами американских президентов. От этого зрелища стало легко, на душе потеплело и даже руки перестали трястись.

Я опустился на колени, уверенно взялся за край ковра и отдернул его в сторону. Под ковром, прямо на паркете, была начертана пентаграмма – моя работа. Я улыбнулся и приступил к выполнению обряда. Не буду утруждать вас подробностями, если захотите, прочтете о них в другой книге. В конце концов, я полгода за этой информацией по библиотекам лазал и не собираюсь ее запросто так выдавать каждому встречному-поперечному.

Но вернусь в комнату. Опыт удался на славу. Сначала завоняло тухлыми яйцами, или, как сказал бы какой-нибудь химик-биолог, появился запах сероводорода, потом возник и сам дьявол. Не явился в языках пламени и клубах дыма, а именно возник из ничего в центре пентаграммы.

Этакий франт в модном костюме, с приятными чертами лица и бородкой клинышком. Какое-то время он пристально смотрел на меня, потом на лице его отразилась невообразимая ирония и лукавство. Мягкими изящными движениями он переместился из центра пентаграммы в мое любимое кресло, потом улыбнулся и спросил:

– Душу решили продать, милейший?

– Добрый день, – невпопад поздоровался я.

– Добрый? – удивился дьявол. – День как день, похож на все остальные. Так чего вы от меня хотите? Или, пардон, я ошибся адресом, и меня звали вовсе не вы?

– Нет. – Я вдруг испугался, что он уйдет, и почти закричал: – Я! Это я вас звал!

– Значит, все-таки хотите душу продать, – довольно усмехнулся дьявол. – И как вы оцениваете свой товар?

– А что вы можете предложить? – в свою очередь задал я вопрос.

– Ну, кое-что могу. Только учтите, что возможности мои не безграничны. А то бывают такие субъекты, зовут, предлагают душонку средней паршивости и просят за это… Н-да. Так чего вы хотите? Славы? Признания? Долголетия? Богатства?

– Всего понемногу, – скромно ответил я.

– Хм, а у вас губа не дура, – усмехнулся гость.

– Так и я не дурак, – отозвался я. – Это возможно?

– Говорите, чего желаете, я запишу. Если вы захотите чего-то, чего я не смогу или не захочу вам дать, то скажу вам об этом.

Дьявол выхватил из воздуха пожелтевший лист пергамента, гусиное перо с обгрызенным кончиком и приготовился писать.

– Для начала я хочу пожить подольше. Это можно провернуть? – начал я.

– «Подольше» – это сколько? – уточнил дьявол.

– Ну, лет до ста, пожалуй, хватит, – прикинул я.

– До ста возможно, – осклабился дьявол. – А то иной раз желают жить вечно. Или, как один хитрец, он попросил посмотреть на конец света. А у нас такое мероприятие даже не запланировано.

– Так у вас там и канцелярия своя? – удивился я.

– Бюрократы, – изящно отмахнулся дьявол. – Мы отвлеклись, чего еще желаете?

– Еще желаю, чтобы мои родственники меня пережили, – подумав, добавил я. – А то зачем мне долголетие, если все близкие покинут этот суетный мир? Впрочем, не буду зарываться и просить слишком многого, можете в порядке исключения умертвить тещу.

– Хорошо, – усмехнулся дьявол. – Все?

– Нет, я только начал. Еще я хочу…

* * *

– Ну, теперь-то все? – Прошло минут сорок, и дьявол уже начинал злиться.

– Почти. Еще я хочу денег. Немного, скажем, пятьсот миллионов американских долларов.

– Наличными? – сварливо поинтересовался гость.

– Нет, сойдет и счет в швейцарском банке.

– Хорошо. – Дьявол начертал что-то своим гусиным пером в самом низу исписанного листа. – Теперь все?

– Теперь все, – поразмыслив, согласился я.

Дьявол пробежал взглядом по списку, глаза его округлились:

– И все это вы хотите за одну душу?

– Если вам мало, могу предложить душу соседа сверху. Этот гад меня все время водой заливает, так что не жалко. Хотите? Забирайте в качестве нагрузки.

В глазах адского гостя вспыхнули огоньки, но тут же потухли:

– Нет, спасибо, – поморщился дьявол. – Я не могу забрать чью-то душу без согласия на то ее хозяина. Более того, согласие это должно быть зафиксировано в письменном виде, в противном случае является недействительным. Вот, кстати, договор, – он протянул мне лист. – Посмотрите, все ли верно, и подпишитесь.

– Где?

– Вон там, внизу, где печатка стоит.

– Угу. И чем писать? Кровью?

– Зачем? – скривился дьявол. – Есть же чернила. И вообще, я не выношу вида крови.

От последней реплики мне стало смешно, и, чтобы не расхохотаться, я предложил гостю переместиться на кухню и обмыть наш контракт. Дьявол согласился и первым выскочил из комнаты. Когда же я переступил порог, демон уже по-хозяйски шарил в моем холодильнике. На стол была выставлена закуска, а сам дьявол принюхивался к содержимому бутылок.

– Святая вода есть? – с надеждой в голосе спросил он, выглядывая из-за дверцы холодильника.

– Нет, – опешил я. – Водка есть.

– Мне ваша водка, как вам молоко! В лучшем случае, как пиво безалкогольное. – Демон с тоской захлопнул дверцу. – По-настоящему я хмелею от святой воды.

Я пожал плечами, плеснул ему воды из-под крана и перекрестил стакан.

– Ничего не выйдет, – пробурчал демон, глядя на мои потуги. – Ты не священник и не святой.

– Ну так взяли бы и сотворили сами, – рассердился я.

– Смеетесь? – возмутился демон, вид у него стал совсем обиженным. – Я не могу сотворить ничего святого. Мне не то, что по должности, по сути своей не положено. Ладно, плевать. Ставьте чайник.

Я налил в чайник воды, поставил его на плиту и принялся искать спички, но конфорка уже горела. Я посмотрел на демона, тот хитро сощурился, подмигнул. Я сел за стол, гость взял с полки подсвечник и принялся внимательно изучать его. Ожидая, пока закипит чайник, я потянулся за пергаментом.

Сверху сияла, будто под листом держали зажженную свечку, надпись: «Контракт на приобретение души. Заключается между… и… Условия контракта». В самом низу посверкивала другая надпись: «Бланк договора типовой, тираж 1 000 000 000 экземпляров». В правом нижнем углу горела печать – маленькая изящная пентаграмма, все остальное было заполнено от руки самыми обычными чернилами. Почерк у моего гостя был великолепным. Таких правильных, изящных штрихов и линий я отродясь не видал. Все мои требования были изложены коротко и ясно, не прикопаешься. И размашистый вензель хозяина преисподней уже красовался под списком того, что получаю я, и одной строчкой, гласящей, что душа моя переходит в руки дьявола сразу же после моей смерти.

Закипел чайник, я положил договор на стол. Дьявол придавил пергамент подсвечником:

– Ну, подписывайте, чего ждете? – спросил он.

– Сначала чай, – спокойно ответил я, разливая заварку по чашкам.

К валявшимся на столе колбасе, хлебу и маслу добавились варенье, пастила и остатки «шарлотки», которую вчера испекла жена. Я поставил на стол исходящие паром чашки и приглашающе кивнул гостю, который в моем приглашении не нуждался, потому как уже жевал колбасу, откусывая прямо от батона.

Довольно быстро расправившись с колбасой, дьявол притянул к себе чашку, сделал небольшой глоток и потянулся к шарлотке. На полпути к пирогу рука его замерла и вздрогнула.

– Можно мне кусочек? – спросил он.

Я кивнул, и гость осторожно взял кусок пирога. Такое изменение в поведении дьявола насторожило и заинтересовало меня. С чего это вдруг он стал спрашивать разрешения? С того момента, как появился в моей квартире, он делал и брал что хотел, никого не спрашивая. А тут вдруг вспомнил про манеры. Да когда? Когда дело дошло до обычного яблочного пирога!

– Бесподобно, – промурчал демон. В отличие от батона колбасы, кусок пирога он не жрал, а смаковал. – Можно еще кусочек?

– А чего вы спрашиваете? – поинтересовался я.

– А как иначе? – удивился дьявол.

– Так же, как мое любимое кресло, мой холодильник, мою колбасу, мой подсвечник, – пожал плечами я.

– Так же не могу, – совсем расстроился гость.

– А что мешает? – не понял я.

– Я не могу создать подобное, – в голосе демона сквозила досада. – Я не понимаю сути, рецептуры, не познал секрета приготовления. Я могу создать любой рулет, любой торт, любое лакомство, произведенное на каком-нибудь хлебозаводе, но это другое.

– А в чем разница?

– Там штамповка, а здесь душа, индивидуальность. Этого я еще не постиг. А пока не постиг, не могу создать. А наносить ущерб, который не в состоянии возместить, я не могу. Так можно еще кусочек?

– А если нельзя? – Я вдруг почувствовал какую-то силу, которая позволила мне дерзить самому хозяину преисподней.

– Ну пожалуйста, – заканючил демон.

– Хорошо, – согласился я. – Но не просто так.

– Все, что хочешь, – нетерпеливо возопил дьявол. – Я дам тебе все, что хочешь! Хочешь долголетие?

– На хрена оно мне? – удивился я. – Я и так его имею, согласно контракту.

– Контракт еще не подписан, – напомнил демон.

– А что это меняет? Вы даете мне долголетие, потом я подписываю контракт, и один из его пунктов мне становится не нужен. Не-е, так не пойдет.

– Хочешь долголетия для своих близких? Я даже тещу твою не трону. Хочешь денег? Славы? Женщин? Все земные блага?

– Зачем? – искренне удивился я. – Я все это поимею согласно контракту.

– А хочешь…

* * *

– Ну что мне еще предложить тебе, смертный? – проплакал вконец измотанный дьявол.

Мы торговались с ним полтора часа. И оказалось, что моему гостю нечего мне предложить. Самоуверенность слетела с демона, как последний лист с дерева поздней осенью. От лоска и шика не осталось и следа. Волосы встопорщились, галстук съехал на сторону, пиджак шикарного костюма оказался расстегнутым и растрепанным. А во взгляде появилось то выражение, что совершенно не свойственно искусителям.

– Есть вариант, – смилостивился я.

– Какой? – загорелся демон.

– Моя душа остается при мне, – начал я. – В противном случае сделка просто не имеет смысла. Дальше, раз в неделю я обязуюсь жертвовать вам целый такой пирог.

– Щедро, – обрадовался дьявол. – А я?

– А вы раз в неделю выполняете мое желание. Сначала по списку, что означен в нашем так и не подписанном договоре, потом… Ну, потом видно будет.

В кухне стало жарко, так жарко, что затрещали обои на стенах. В глазах моего дорогого собеседника бешеными сполохами забилось адское пламя. Мне показалось, что еще чуть, и мир взорвется. Но взрыва не произошло.

– Ш-ш-ш-што-о-о?! – в бессильной ярости прошипел дьявол.

– Я дарую вам пирог, а вы взамен выполняете мое желание. И так каждую неделю. И так до тех пор, пока…

– Да как ты смеешь?! – взревел дьявол.

– Вас что-то не устраивает? Тогда возвращаемся к продаже души, а пироги отложим в сторону.

Демон подскочил со стула, дернулся к двери, потом назад, потом начал судорожно таять в воздухе, но передумал и вновь материализовался на стуле. Видимо, соблазн пересилил.

– Я, – дьявол задохнулся от потока чувств, которые захлестнули его грешную душу. – Я согласен, – выдавил он наконец.

– Хорошо, – кивнул я. – Тогда закрепим наш договор на бумаге.

Он все подписал. Смирил свой гнев и подписал договор. С тех пор прошло уже два месяца. Я живу вместе со своей семьей на одном милом островке посреди Тихого океана. Раз в неделю я заставляю жену печь пирог с яблоками, и раз в неделю исполняется очередное мое желание. Список пока не закрыт, а к тому времени, как указанные в нем желания будут исполнены, придумаю еще что-то. Это не так трудно.

Дьявол скрипит зубами, но договор соблюдает. Видать, соблазн и впрямь непомерно велик. Оно и понятно, что-что, а готовить моя жена умеет. Кстати, надо будет пожелать, чтоб она еще кое-чему научилась. Но это уже из другой области, нежели ее кулинарные способности.

* * *

– Ваше превосходительство, – окликнул мерзкий козлиный голос.

Дьявол вздрогнул и оторвался от книг. Рядом стоял рогатый хвостатый копытистый, каких полно в подземном пекле.

– Чего тебе? – резко спросил дьявол.

– Ваше превосходительство, ваш очередной замысел прогорел.

– Как?! – возопил дьявол.

– Как и в прошлый раз. – Черт попятился. – Одни уголечки остались.

Дьявол взревел, от него пахнуло жаром, таков был его гнев. Черт отшатнулся, боязливо попятился и принялся подобострастно кланяться.

– Начните заново, – прорычал дьявол, чуть остывая. – Попробуйте уменьшить огонь.

Черт еще раз поклонился и, вспыхнув ярко-оранжевым пламенем, исчез. Дьявол посмотрел вдаль невидящими глазами и снова склонился над кулинарными книгами. Когда-нибудь он научится, он поймет, как готовить этот пирог. И тогда… Тогда он отомстит этому смертному, который посмел так обойтись с ним. Если только этот смертный к тому времени не достигнет большего могущества, чем он.

Дьявол принюхался, издалека тянуло паленым. Так пахли не горящие в аду мученики, так пах сгоревший яблочный пирог.