Читать книгу Ступень 1. Неофит - Алексей Губарев - Страница 3

– Рядовой Магатов, ещё раз спрашиваю, кто кидал гранату? – Голос командира был холоден.

– Я же говорю, Пробойщик, господин капитан! – На Буйвола было противно смотреть. Вот только на большее, чем допрос, я не мог рассчитывать. Всё просто: так вышло, что никто не видел начала броска, а Микки шёл рядом с лейтенантом, это все подтвердили. Со слов моего кровника, Пробойщик попросил у него гранату, а когда рядовой Магатов выполнил просьбу, Пробойщик тут же вырвал чеку и метнул в сторону идущих колонной сталкеров. Момент, когда Буйвол передавал гранату, тоже никто не видел – как раз в этот миг кто-то из впереди идущих оступился и привлёк общее внимание.

– Повтори, зачем ты забирал гранату у убитого?

– Так подотчётно же, господин капитан. Как я объясню кладовщику, куда дел гранату?

– Понятно. Рядовой Магатов, сдать всё оружие лейтенанту Бёрнсу. Временно переходишь в статус гражданского. Домой вернёмся – завершим наш разговор.

Сука, дома этой твари всё сойдёт с рук, он же шестёрка куратора. Выполняет мелкие грязные поручения, которые нормальный мужик побрезгует выполнять. Нет, надо его валить, и желательно здесь. Иначе мне не избежать кучи проблем в будущем – если оно у меня будет.

– Занять круговую оборону! – приказал капитан, едва мы приблизились к мерцающему полотну портала. – Пробойщиков в центр, рядового Магатова и труп лейтенанта туда же. Необходимо продержаться сорок восемь минут. Шансы выбраться из этой передряги велики, нас здесь полноценный взвод хорошо вооружённых и неплохо обученных бойцов. Главное – не издавать громких звуков.

– Не выйдет, командир, – как-то глухо прозвучал голос Шамана. – Они не позволят.

Все повернулись в сторону говорившего, а затем посмотрели туда, куда указывал боец. Перевалив один из барханов, в нашу сторону двигались четыре ящера. Каждый метра три в длину, приземистые, с мощными лапами, зубастыми пастями и широким воротником вокруг шеи, от которого исходило свечение. Самое плохое, что они направлялись именно к нам.

– Командир, их разом нужно валить, – произнёс лейтенант Лисовски, убирая свою винтовку за спину и доставая пистолет с накрученым на ствол ПБС. – Это детёныши крикунов.

– Придётся рискнуть, подпустим поближе, – согласился капитан, так же меняя оружие. За ним сменили оружие все члены первой группы. Командир чуть повысил голос: – Всем внимание. Если, не дай бог, до вас доберётся тварь и начнёт рвать – подыхайте молча, не тяните за собой всю группу! Если звук взрыва для местных незнаком и может быть опасным, то крик жертвы – лучшая приманка. Так что не вздумайте орать от боли или страха, всех погубите.

Твари, завидев нас, ломанулись вперёд наперегонки. Для них мы казались идеальной, а главное, многочисленной добычей. Командир отдал приказ всем при угрозе отбегать в сторону, а бойцам разобрать цели.

Ящеры неслись бесшумно – зачем издавать пугающие крики, если добыча и так никуда не убегает. Метров за пятьдесят от нашей группы они совсем обезумели, начав толкать и кусать друг друга, чтобы конкурент не добрался до добычи первым.

– Огонь, – скомандовал капитан и первым выстрелил в самую крупную тварь, немного вырвавшуюся вперёд. За ним открыли стрельбу ещё восемь бойцов, и вся четвёрка ящеров, получив смертельную дозу свинца, забилась в конвульсиях или неподвижно замерла на песке. Командир поднял левую руку, и стрельба тут же прекратилась. – Достаточно. Шаман, проведи контроль!

Сталкер, перезарядив опустевший магазин, двинулся к убитым тварям, заходя к ним справа. Прошёл первую тварь, затем вторую, которой выстрелил в голову. Уже направлялся к третьей, когда с возвышения раздался протяжный, леденящий душу визг.

– Приплыли, – первым заговорил лейтенант Лисовски. – Ещё один детёныш, родителей позвал.

– Достаём тяжёлое вооружение, – как-то глухо, со злостью произнёс командир. – Лейтенант Бёрнс, твой отряд берёт под плотную опеку пробойщиков. Сами сдохните, но они должны выжить.

Бойцы начали извлекать из своих ранцев тубусы с огнемётами и птурами. Мне лишь дважды приходилось стрелять из таких на учениях – специально адаптированы для работы в пустоши. Тяжёлое оружие приводилось в боевое положение и распределялось между самыми опытными бойцами. Даже Буйволу вернули его автоматическую винтовку.

Пятый ящер, так не вовремя проявивший любопытство и огласивший округу своим визгом, давно пропал из виду. Вновь потянулись минуты ожидания, но теперь мы точно знали – на нас нападут.

Лишь через десять минут из-за песчаного бархана послышался рёв. Я, чтобы успокоить нервы, начал считать. Успел дойти до трёхсот, когда на вершине появились настоящие монстры. Метра полтора в холке, шкура под цвет песка, приплюснутые широкие головы. Мощные лапы, каждая вдвое толще мужского бедра, челюсти с зубами длиной в две, а то и три моих ладони.

– Огонь! – крикнул капитан, и три десятка стволов почти одновременно открыли стрельбу по двум тварям. Силуэты огромных ящеров подёрнулись рябью, и командир вновь выкрикнул команду: – Прекратить стрельбу, у них энергетические щиты! Бронебойщики, ракетами, на подавление!

Сразу четверо сталкеров подхватили тубусы с ракетницами, раздались хлопки выстрелов, и в направлении тварей потянулись дымные следы реактивных снарядов.

По ушам, ещё не отошедшим от взрыва гранаты, шарахнуло грохотом разрывов. Во рту мгновенно появился металлический привкус, вновь к горлу подкатила тошнота. Но это не помешало увидеть, как ящеров буквально разорвало на куски.

– Собираемся! – перекрывая гул в ушах, заорал капитан. – Нужно отойти на километр, переждать несколько часов! Живее!

– Командир, до активации осталось пятнадцать минут, должны продержаться! – подал голос лейтенант Лисовски. – У нас ещё два заряда к птурам и четыре тубуса ракетных огнемётов. Ну не может здесь быть столько сильных тварей, чтобы мы не отразили две-три атаки.

– Я сказал, уходим! – взревел капитан, а его глаза налились кровью. – Лис, по возвращению рапорт на стол куратору. Переведёшься в охрану.

– Поздно уходить! – прервал всех Шаман. – Местные хозяева пожаловали! Командир, на три часа.

Уходить действительно было поздно. Метрах в пятистах с юга из-за песчаного холма выбегали местные шакалы. Твари лишь отдалённо напоминали земных, так как были каждая размером с крупную собаку, а по кровожадности могли переплюнуть ягуаров. Какой, к чертям, зелёный уровень опасности? Эти бесстрашные демоны пустыни сожрут нас и не заметят.

– Первая, вторая группы – перестроиться в цепь! – приказал капитан, первым среагировав на угрозу. – Перевести оружие на автоматический режим огня. Если стая одна, отобьёмся. Зато потом никто здесь больше не появится. Все слышали?! Зачистим шакалов – считай, спасены. Лейтенант Бёрнс, задача прежняя – защита пробойщиков любой ценой!

Внезапно я оказался отгороженным от стаи, от чего появилось ложное чувство защищённости. Потянулись секунды, казавшиеся мне вечностью. Шакалы, похоже, не торопились нападать на нас, собирая всю стаю в один кулак. Прождав так несколько минут, я вновь почувствовал нарастающее напряжение, и, чтобы отвлечься, принялся осматриваться по сторонам. Не будь я настолько взвинченным, вряд ли бы обратил внимание на странное марево. Слишком далеко, да и заметно оно было на фоне бархана только из положения сидя. Словно что-то огромное, но незримое неспешно двигалось в нашем направлении.

– Огонь! – раздался приказ капитана, и пустыню наполнил грохот трёх десятков автоматных очередей. Тут же к звукам стрельбы присоединился вой сотни тварей, поэтому мне стоило усилий, чтобы докричаться до старшего отряда.

– Господин лейтенант! – Я, поднявшись на ноги, похлопал по плечу командира отряда. – Я вижу противника!

– Я же приказал сидеть, боец! – рявкнул Бёрнс, хватая меня за руку. – Что ты увидел?

– Там аномалия, она приближается! – я указал свободной рукой в сторону марева. – Быстро приближается!

– Сядь! – чуть смягчив тон, вновь потребовал офицер и поднёс бинокль к глазам. Замерев на несколько секунд, он заорал: – Капитан, красная тревога! На пять часов одиночная тварь вне категории!

– Останови её, Бёрнс! – тут же ответил капитан. – Стая большая, мы не можем отвлечься!

– Отряд, стрелять по моей команде! Цель обозначу ракетой! – Лейтенант забросил винтовку и подхватил тубус ПТУР. Наведя его на приблизившееся марево, Лисовски замер на секунду, а затем выстрелил. Дымный реактивный след хорошо показал, куда нужно стрелять.

Взрывом подняло целую тучу песка, и стало ясно, что Бёрнс промахнулся. Песчинки обозначили огромную тушу зверя, и тот, перестав мимикрировать под окружающую местность, рванул вперёд. Вдавив приклад винтовки в плечо, я выжал спусковой крючок, и винтовка в моих руках выдала короткую очередь по гиганту. Затем вторую, третью – всё впустую. У зверя была столь мощная шкура, что пули только привели его в ярость.

Дальше всё перевернулось с ног на голову. Крики капитана, требования Бёрнса к бронебойщикам стрелять на упреждение. Попадание в бок огромной твари из РПО, и оглушающий рёв монстра, от которого у меня заложило уши.

Мощный удар в спину – и меня швыряет на землю, лицом в песок. Что-то тяжёлое давит на плечи, не давая подняться. Над головой раздаётся короткая очередь, и тяжесть исчезает, а рядом падает шакал, голову которого снесло напрочь. Я пытаюсь подняться, и мне это почти удаётся. Рука натыкается на цевьё винтовки, придавая уверенности. Теперь я не беззащитен.

Поднявшись в полный рост, я вижу несущуюся прямо на меня огромную тушу монстра. Бешеные, налитые кровью глаза, срывающиеся из пасти клочья пены, покрытые кровью бивни. С запозданием я дёргаюсь в сторону, пытаясь уклониться от смерти. Сильнейший удар в грудь. Боль. Темнота.

– Магатов, проверь пульс – может, пацан ещё жив, – донеслось до моего сознания. С трудом разлепив веки, я, хрипло дыша, уставился в голубое небо. Тупая ноющая боль в районе груди не давала сделать глубокий вдох. Я попытался дотянуться рукой, и пальцы коснулись чего-то липкого.

– Что, сучёныш, подыхаешь? – прозвучал надо мною тихий голос. Небо перекрыл человеческий силуэт. Буйвол – а это был он – склонился надо мной и прошептал: – Я даже убивать тебя не буду. Лежи здесь и подыхай, но помни – сегодня же вечером я наведаюсь к твоей сестрёнке. Говорят, девочка почти созрела? Вот и посмотрим. Куратор давно обещал мне её.

– Сдохни, мразь! – прошептал я и впервые за три года выпустил наружу пламя, которое всеми силами сдерживал в себе.

Последнее, что я увидел, был огонь, пожирающий лицо моего врага. В ушах ещё стоял безумный крик Микки, срывающийся на визг, а меня уже затягивало в непроглядную черноту…

Интерлюдия третья

Император Алекс Третий

– Владыка, тревога! – в покои императора восточных земель Алекса Третьего ворвался голос его личного оракула. – Да пустите же вы меня, проклятые нелюди! Это важно!

Раздался звучный хлёсткий удар, а затем звук падения чего-то тяжёлого. Лицо Алекса озарила улыбка. Никому не позволено оскорблять его девочек. Полулюди-полукошки, представители расы мроу заслуженно считались лучшими воинами не только в Восточной империи. А уж его личные телохранители, отобранные среди высокородных представительниц мроу, считались элитой среди элит.

– Приведите в чувство этого борова! – раздался звонкий голос старшей смены. – Пусть подождёт решения вождя.

Щелчок магического замка – и в покои скользнула гибкая фигурка девушки. От человека её отличали лишь глаза и – император знал это не понаслышке – ненасытность в постели.

– Мой император, к тебе посетитель, – старшая телохранительница встала на колени, при этом столь соблазнительно прогнулась, что в чреслах императора вспыхнуло неуместное сейчас пламя.

– Впусти Клавдия. Он не стал бы по пустякам беспокоить меня.

– Приведите оракула! – Старшая поднялась с колен и, опустив ладони на рукояти мечей, встала по правую руку от императора. Клавдия буквально втащили в покои две мроу и замерли по бокам от толстяка.

– Мой император! – пролепетал чародей, рухнув на пол. – У меня плохие новости!

– Говори! – строго приказал Алекс Третий.

– Артефакт Териана – сегодня он засиял, как утренняя звезда!

– Что?! – Гнев императора, его ярость, страх, недоумение – всё смешалось в одном слове. – Ты хочешь сказать, у рода Фаерус появился наследник или вообще наследница? После стольких лет? Это невозможно! Я лично был свидетелем, как последнюю женщину их рода лишили возможности рожать детей!

– Мой император, – прошептал испуганный оракул. – Я знал, что ты не поверишь, поэтому осмелился принести артефакт сюда. Вот, смотри!

Интерлюдия четвёртая

Хранитель Георгий

Уже стемнело, и дневной зной пустоши сменился на прохладный ветерок, когда Георгий затащил последний тюк внутрь. Все припасы лежали большой кучей сразу за вратами, тащить их до кладовой у старого жреца не было ни сил, ни желания. Прошаркав до своей постели, он рухнул на неё, не снимая пыльной одежды, и мгновенно уснул. Исчадие, понаблюдав некоторое время за человеком, бесшумно двинулся к выходу – пришла пора обследовать свои охотничьи угодья.

Разбудил жреца питомец. Взобравшись на спящего, он тихонько поскуливал, а затем начал подвывать. Старик сквозь сон сначала пытался отмахиваться, но зверёк был настойчив и всё же разбудил хозяина.

– Ты чего шумишь, словно голодная фшига? Ну-ка, умолкни! Дай с мыслями собраться, а уж потом и расскажешь, чего хотел. – Георгий протёр глаза и осмотрелся. Сквозь отверстия в потолке виднелось ночное небо с редкими звёздами. – Исчадие, ты предлагаешь мне ночью прогуляться по пустоши?

– Р-ряу! – подтвердил зверёк и шустро метнулся к выходу из комнаты, застыв в ожидании у порога.

– Хех, – Георгий, покряхтывая, поднялся на ноги, обул потёртые, но крепкие сандалии и пошаркал к выходу. Взяв стоявший у стены посох, старик строго произнёс: – Только имей в виду, тебе придётся поделиться жизненной силой!

Исчадие сердито пискнул, но всё же скользнул к человеку и замер, дожидаясь неприятной процедуры. Злой на питомца, который не мог толком объяснить причину ночной побудки, старый жрец не скупясь зачерпнул жизненной энергии, использовав дважды малую руну жизни. Лишь когда зверёк обиженно пискнул, Георгий остановил создание третьей руны, устыдившись своего поступка.

– Ты, это, прости старика, – пробурчал он себе под нос и добавил уже громче: – Давай, показывай дорогу, пока у меня силы есть!

Ещё месяц назад Георгий не пошёл бы в пустошь ночью, даже если бы его погнали угрозами. Но сегодня он почему-то не боялся погибнуть, да и воспринимал происходящее больше как сон. Уж больно непривычно вёл себя питомец, явно куда-то торопивший хозяина. Едва они вышли за ворота и выбрались из окружающих разрушенный храм скальных обломков, как Исчадие рванул по прямой, то и дело возвращаясь назад и с такой тревогой глядя в глаза Георгию, что тому невольно приходилось поторапливаться.

– Что ж ты нашёл такое, что так спешишь, – пробормотал старый жрец, поднимаясь на очередную возвышенность. Но стоило перевалить через край, как все вопросы отпали сами собой. Картина, открывшаяся глазам старика, была наполнена жутью. В свете Луны на довольно большом плато в хаотичном беспорядке валялись туши диких фшиг и изуродованные, местами разорванные на части тела разумных. Лохмотья одежды необычного покроя и расцветки выдавали в погибших людях чужаков, о которых Георгий слышал от караванщика.

А посреди плато, возвышаясь над разорванными телами, лежала туша изменённой твари. Даже жрец, проживший долгую насыщенную жизнь в пустошах, ни разу не встречал столь крупного зверя. Гигант ещё дышал, но жизнь капля за каплей покидала его израненное тело. Старик обратился к магии разума, чтобы оценить степень возможной угрозы от умирающего монстра, но в этот момент вновь затявкал Исчадие. Зверёк привёл хозяина явно не для сбора трофеев, а совсем по другой причине. И в данный момент эта самая причина умирала так же, как и огромный зверь.

Когда жрец подошёл к раненому, тот тяжело, с хрипами и бульканьем, с трудом втягивал в повреждённые лёгкие воздух. Быстро перейдя на магическое зрение, Георгий увидел искру жизни, ещё не покинувшую человека. А вместе с искрой он увидел то, что в корне изменило отношение старого жреца к ситуации.

– Как ты его нашёл, дружище? – Опустившись перед раненым на колени, старик скрипнул зубами от боли в спине, но, быстро переборов её, провёл ладонью над пострадавшим. Золотистое свечение магии жизни, сопровождающее руку, медленно затянуло рваную рану на груди и плече раненого. Прерывистое едва слышное дыхание постепенно выравнивалось, становясь более глубоким, свойственным скорее здоровому человеку, чем находящемуся при смерти.

Георгий, откинувшись на спину, смотрел в ночное небо и улыбался. Воистину, пути Творца неисповедимы. Жрец, уже отчаявшийся в предчувствии скорой смерти, получил не только отсрочку, но и возможность продлить своё существование в этом погибающем мире.

– Р-рау! – Исчадие вновь напомнил, что отдыхать можно по возвращении, а сейчас стоило потрудиться.

– Дружище, тебе придётся опять поделиться силой, – в дрожащем от слабости голосе старика вновь слышалась вина, – но как только удастся забрать жизнь из этой громадины, я всё верну.

В правую руку Георгия осторожно ткнулась голова зверька, добровольно отдающего часть магической энергии, имеющейся в каждой рождённой в пустошах твари. В этот раз старый жрец зачерпнул ровно столько, чтоб голова не кружилась от слабости, не больше. Медленно, с кряхтением Георгий сел и наконец-то смог рассмотреть спасённого обычным зрением. Мальчишка лет шестнадцати, не больше. Нужно быть идиотом, чтобы притащить в пустошь неопытного воина.

Поднявшись на ноги, старик двинулся к туше умирающего зверя. В лунном свете было видно, как веко твари дрогнуло и поднялось. Глаз даже в столь скудном освещении источал лютую злобу и ненависть. Кто другой, может, и побоялся бы приблизиться к ещё живому монстру, но только не Георгий. Он прекрасно видел внутренним зрением реки жизненной энергии умирающего исполина и понимал: шевелить глазами – единственное, что сейчас может делать зверь.

Приблизившись к твари вплотную, старый жрец положил ладонь на голову твари, активировал среднюю руну жизни и стал впитывать оставшуюся силу. Её было много, очень много! Посторонний взгляд наверняка бы увидел, как постепенно выпрямлялась спина старика, как разворачивались его плечи, становясь шире. А более внимательный наблюдатель подметил бы, что на лице старого жреца стали исчезать морщины, кожа немного разгладилась, а среди седых волос бороды начали появляться чёрные.

Наконец гигант хрипло, с клокотанием сделал последний вдох и сипло выдохнул. В глазах твари потухли последние искры разума, и веки опустились, чтобы больше уже никогда не открыться. В тот же момент гигантская туша стала усыхать, за считанные секунды превратившись в обтянутый кожей огромный скелет. Всего этого Георгий не видел. Опьянённый большим количеством жизненной энергии, он опустился на колени и замер. Полученная сила могла свести с ума любого, и жрец не являлся исключением. Неимоверным усилием воли ему удалось обуздать дикую звериную энергию, а избыток влить в чётки, выуженные из складок его бесформенного одеяния. Три бусины, выполненные из самоцветов, засияли мягким тёплым светом, вызвав улыбку на лице жреца.

– Рано мне ещё встречаться с Творцом, – произнёс он луне и звёздам. – Ещё есть время!