Читать книгу Бронепароходы - Алексей Иванов, Алексей Викторович Иванов, Р. Габдуллин - Страница 11

Костя ей не помогал – сидел в кабинете отца и торопливо писал какие-то прощальные письма. Ольга металась по комнатам, распахивала гардеробы, выхватывала то платье, то кофту, бежала к открытым чемоданам, лежащим на полу в гостиной, а потом уносила вещи обратно и в слезах засовывала их на полки как придётся. Нет, это невозможно – оставить Кирюшу и Танечку!.. Конечно, Кики уже большой, ему почти пять лет, но Танечке нет и годика!..

Через гостиную Ольга бросилась в детскую, где светилась только лампада перед иконой, и в темноте упала на колени возле кроватки, в которой спала Таня. Ольгу душили слёзы. Пускай её убьют, но она не покинет детей!.. Елена Александровна вошла вслед за Ольгой, мягко подняла дочь на ноги и вывела в гостиную. Сергей Алексеевич бессильно сидел в кресле.

– Папа, сделай же что-нибудь! – шёпотом закричала Ольга.

– Собирайся, Лёлюшка, – тяжело ответил Строльман-старший.

Сергей Алексеевич и Елена Александровна долго не доверяли мнению Костика и сомневались в необходимости бегства, хотя Строльман-старший слышал о расстрелах в Мотовилихе. Всё изменилось после казни Андроника. Строльманы хорошо знали архиепископа. Тот был прекрасным человеком и не заслуживал смерти, даже если помог Великому князю. Большевики устроили террор. И жалости они не ведали. Что им Лёлюшка? Жена врага. К тому же она всегда была у большевиков под рукой – работала в штабе Третьей армии машинисткой. Её могли арестовать прямо за пишущей машинкой.

Ольга вдруг обняла Елену Александровну и принялась жарко целовать.

– Мамочка, милая, не гоните меня, я не поеду от детей!..

Елена Александровна еле оторвала Ольгу от себя.

– Всё будет хорошо, Олюшка, – увещевала она. – Кормилицей Танечке я возьму Анисью, за Кики сами с отцом доглядим… Так надо, родная!

– Только Володя тебя защитит, – тяжело сказал Сергей Алексеевич.

Строльманы-старшие приняли Володю Каппеля не сразу. С Олей Володя познакомился на благотворительном вечере в Дворянском собрании. И сразу сказал ей: ты будешь моей женой. Он был честным и целеустремлённым, а Оля никогда не умела управлять собой. Но Строльманы-старшие указали Володе на дверь – неимущий поручик не пара дочери инженера, который командовал гигантским сталепушечным заводом с двадцатью пятью тысячами рабочих. Володя украл Олю, увёз в какую-то деревню, и сельский поп обвенчал молодых.

Дерзкому офицерику Строльманы этого не простили.

А Володя продолжал служить. Поступил в Николаевскую академию Генерального штаба. И в конце концов на войне стал помощником начальника разведотделения Юго-Западного фронта. Не бог весть какая карьера, однако Сергей Алексеевич и Елена Александровна увидели, что у поручика Каппеля характер откован из булата. Костя, младший брат Ольги, просто влюбился в мужа сестры.

И Володя постепенно стал в семье Строльман главным.

Ольга ворвалась в кабинет Кости.

– Куда ты меня тащишь?! – шёпотом закричала она. – Что ты затеял?! Что ты вообще можешь сделать?! Ты – не Володя! Ты сам ещё ребёнок, Котька!

В кабинете горела керосиновая лампа, её огонь отражался в тёмном окне.

Костя встал из-за стола и тщательно прикрыл дверь.

– Прекрати безобразие, Лёлька! – ответил он. – Я скажу тебе по секрету, чтобы ты успокоилась и не терзала маму с папой! Это не я всё организовал! Это сделал сам Дмитрий Платоныч Якутов! Емуто ты доверяешь?

– Якутов? – изумилась Ольга. – При чём здесь он?

Костя поколебался – говорить или нет?

– Дмитрий Платоныч вывозит из Перми Великого князя Михаила, – почти беззвучно сообщил он. – Князь жив! И тебя спасают вместе с ним, поняла? Я буду сопровождать вас обоих до Володи!

Так что уймись, ради бога!

Ольга обомлела от ужаса, а потом вцепилась брату в грудь:

– Котька, дурак, вас с Якутовым расстреляют, как отца Андроника!

Костя отнял её руки.

– Через два часа нас в Перми уже не будет! Только ты сама не мешай!

Дверь в кабинет приоткрылась.

– Костя, там в дом стучат, – испуганно сказала Елена Александровна.

– Это извозчик, – пояснил Костя. – Я велел ему прибыть в полночь.

– На станцию поедете или на пристань?

– Вам с папой не надо знать этого, мама, – мягко ответил Костя.

Ольга словно преобразилась от слов Костика. Она кинулась в гостиную.

– Я сама отворю, папа! – шепнула она и выскочила в прихожую.

Костя снова сел за стол и придвинул недописанное письмо.

Накинув на плечи платок, Ольга в прихожей долго возилась с засовом. Потом потянула тугую дверь на себя. Из тёплой темноты на улице в проём вдруг вдвинулись рослые плечистые фигуры.

К лицу Ольги поднесли бумагу.

– Чека! – произнёс незнакомый грубый голос.

Ольга забилась, будто уже вырывалась, и отчаянно закричала в дом:

– Котька, беги!..

Чекистов было четверо, и возглавлял их Ганька Мясников. Он уже давно намеревался взять под арест жену подполковника Каппеля – просто так, без повода, на всякий случай. До дела дошло только сегодня. На обратном пути от Успенской женской обители чекисты завернули гружённые мануфактурой пролётки к деревянному особнячку Строльманов. И оказалось, что не зря!

Отшвырнув бабу, чекисты ломанулись в гостиную. Лампа под абажуром. На полу – раскрытые чемоданы с барахлом. Пожилая женщина, схватившись за сердце, ошарашенно прижалась к изразцам голландской печи. Барин гневно вздымается из кресла – усы и бакенбарды раздуты, как у Александра Второго. В кабинете – тоже свет. И звякает стеклом второпях распахнутое окно.

Ганька пронёсся через комнаты, выдёргивая наган из кобуры, высунулся в окно и несколько раз выстрелил в неясные тени Сибирской улицы. В доме завизжали женщины и заплакал младенец. Темнота не отозвалась на пальбу.

Раздосадованный, Ганька вернулся в гостиную к Строльманам-старшим, пнув по дороге резной стул.

– Какое вы право имеете!.. – начал было Сергей Алексеевич.

– Помолчи, папаша! – оборвал его Ганька.

Чекисты уже втолкнули в гостиную Ольгу – бледную и растрёпанную.

– Одевайся, мамзель, – зло сказал Ганька, вглядываясь ей в лицо. – Растолкуешь нам, куда собралась и что за хахали у тебя тут из окон сигают.