Читать книгу Начало. Хроники Андрея Гарного - Алексей Иванович Дьяченко - Страница 91

14 сентября 1986 года, воскресенье

Весь день просидел дома. Смотрел фильм «Следствие ведут знатоки». Приезжал Женька с магнитофоном и кассетами, переписывали Розенбаума и Токарева.

Сестра оставалась за хозяйку и хорошо справлялась со своими обязанностями. Приготовила завтрак, обед и ужин. Всё вкусно, – готовая жена. И когда всему научилась?

Мы с Женькой разделились, Женька читал мои новые рассказы, а я ушёл на кухню, достал свои старые черновики. Их оказалось много, не хватит недели, чтобы пересмотреть. А пересмотреть и переработать необходимо. В этих тетрадях сказки, биография нашего рода по материнской линии. Начинается с прапрадеда, прожившего сто пять лет. Добрался до пьесы «Вишнёвый сад», сегодня перед сном прочитал первое действие.

15 сентября 1986 года, понедельник

Утром гимнастика, дыхание, душ. С голосом не работал. Женька позвонил рано, у него уже закончились занятия. Встретились у станции метро «Добрынинская». Купили билеты в филиал Малого театра на спектакль «Накануне» по Тургеневу.

Очередь наблюдал в винный магазин. Длинная, злая. Водка дорогая, но берут помногу.

В фойе театра разговорились с пожилым мужчиной. Он нас уверял, что пьеса «Накануне» не для нас. Отсылал смотреть «Ящерицу» в театр Маяковского. Он ошибся. Пьеса меня потрясла. Нервы загудели, как струны, душа проснулась и стала сопереживать всему тому, что происходило на сцене.

16 сентября 1986 года, вторник

Утром, за завтраком ничего в горло не лезло. Давно такого не было. Со станции «Кунцево» на электричке доехал до Белорусского вокзала. Купил два билета в Каунас, на завтра, на семнадцать часов на 23-й скорый. На обратный поезд ни за какие деньги билетов мне не продали.

Поехал в ЦУМ, купил себе синий картуз с чёрным пластиковым козырьком и оттуда к Женьке в институт. В институте добрая женщина показала, где он учится. Забрав проявленные плёнки из лаборатории, мы с ним поехали в кино. Картина называлась «Последняя индульгенция». Наивный фильм и актёры не на своём месте. Пообедали в Диетической столовой. Рационом остались недовольны. Зашли к Борьке на Шаболовку. Почаёвничали, поговорили. Я опоздал на репетицию. Все мои партнёры по сцене как-то сразу поняли, что не держусь я за свою роль. Сказал, что связки у меня не смыкаются и репетировать я не в состоянии. Меня хотели сделать бессловесным участником спектакля. Но как только я показал билеты в Каунас, меня сразу отпустили.

Заказал разговор с Каунасом. Со мной разговорилась молодая телефонистка, сказала, что живёт на улице Инициативная. Училась в моей восемьсот третьей школе. Рассказала мне про Тамару Андреевну, нашу легендарную личность. Поговорили с ней, а заказ так и пропал. Пришлось звонить второй раз. Договорился с братом Валерой, что послезавтра он будет нас встречать на вокзале города Каунаса.

Разговаривал по телефону с Аней, она не рада, что я опять уезжаю. Отговорился тем, что билет уже куплен и брат предупреждён.

17 сентября 1986 года, среда

Проснулся в двенадцать. Мама звонила с работы, просила передать Валере баночку желе из красной смородины и несколько пакетов с гречкой. Я всё уложил в жёлтую походную сумку и взял конфет в дорогу. С Женькой встретились на «Белорусской» в центре зала в половине пятого. Наш поезд отходил в семнадцать часов шестнадцать минут. И отправился минута в минуту.

В купе чисто, красиво, на столике сахар с печеньем. Первым из двух попутчиков был молодой литовец, ехавший до Вильнюса. Представился он Стасисом, но заметив, что мы улыбнулись, поправился и отрекомендовался Станиславом. Родом из деревни, не очень хорошо говорит по-русски, но по-литовски изъясняется прекрасно. Второй попутчик, мужчина лет пятидесяти, тоже литовец. Он сначала сидел тихо и не разговаривал с нами, но чуть погодя, попив чая, разошёлся и оказался большим шутником. Юмор у них своеобразный и голос у мужичка был тоже очень смешной. Писклявый, похожий на детский, особенно когда он говорил по-русски.

Стасиса мы накормили своими продуктами, с собой у него ничего не было и он совершенно освоился в нашей компании. Стал рассказывать про службу в армии, жаловаться на то, что долго строят его дом. Вечером к нам в купе зашла проводница с чемоданчиком, представляя какую-то фирму добрых услуг. Чего в чемоданчике только не было – от мягкой игрушки «чёрный кот-проказник», до карандашей для бровей всех расцветок. А так же чулки для миниюбки.

Спать легли в полночь, оставив маленькую щель в двери для вентиляции.

18 сентября 1986 года, четверг

Всю ночь не спал, хотя все условия для хорошего сна были. Ночью проводница разбудила Стасиса, ему на два часа раньше надо было вставать. После его выхода я окончательно не мог заснуть. Перед прибытием в Каунас, замелькали домики непривычной архитектуры. Надписи на литовском языке. Вспомнилась Германия, где я служил.

В Каунасе на перроне нас встретил брат Валера. Сразу же купил нам в кассах обратный билет и разместил нас в трёхкомнатной квартире принадлежавшей заводу, где он работал. Хорошая квартира, меблированная, с телевизором и всеми необходимыми для проживания мелочами. Мы сразу посетили Старый город, ратушу и костёл, как уверяли мои родственники, самый красивый в Литве. В костёле в качестве сувенира я купил два деревянных креста с распятием и чётки.

Мы обошли весь Каунас вдоль и поперёк. Посетили выставку с витражами. Музей чертей, собранных Антанасом Жмуйдзинавичюсом. Черти из разного материала, со всех концов земли. Заходили в аптеки, тут у каждой своё лицо, свой стиль. Залезли на гору, где летом работают аттракционы. Теперь аттракционы стоят в полной тишине и покое и никем не охраняются. Пообедали в столовой. Люди всё больше говорят на литовском, по-русски неохотно изъясняются. И такое ощущение, что они на тебя за что-то сердятся. Почувствовал себя эмигрантом в чужой стране. Здесь совсем нетрудно представить себя чужим и никому не нужным. Купил себе галстук-бабочку.

Сходили на американский фильм про борцов за мир, которые закончили электрическим стулом. Картина мне понравилась.

Дома вечером пили чай с конфетами. По телевизору смотрели фильм, в котором готовилось покушение на президента США.

19 сентября 1986 года, пятница

Спал хорошо, снилось что-то приятное. Встали в двенадцать часов, позавтракали в столовой. За наш столик подсела литовка в возрасте, быстро поела и, вставая из-за стола, пожелала нам по-литовски приятного аппетита. В ларьке с сувенирами нас с готовностью обслужили. Женька купил вымпел Каунасского «Жальгиреса» на память.

Было солнечно, гуляли по старому городу и опять заглянули в костёл. Я приобрёл открытки с изображением Святой Елены и Матери Божьей. Из Старого города вышли на Лайсвес аллею. Я почему-то решил, что в переводе это – липовая аллея. Да и липы там растут. Впоследствии узнали, что Лайсвес аллея переводится как Аллея Свободы. Зашли в книжный магазин, там я купил две книги, одна из которых, через пять минут после покупки стала носительницей замечательного автографа. Следом за нами в магазин вошли Котэ Махарадзе и Софико Чаурели. Их театр им. Марджанишвили выступал в Каунасском Государственном Драматическом театре с гастролями. Я подошёл к Махарадзе и сказал, что без автографа мы его не отпустим. Он засмеялся и спросив, как меня зовут, оставил в моей книге доброе пожелание. Котэ весёлый и обаятельный человек, поговорил с нами, пригласил в театр на свой спектакль.

Но на постановку с его участием нам попасть не удалось. Сегодня мы смотрели спектакль «Хаки Адзба», на грузинском языке, сидя с наушниками на балконе. Актёры играют хорошо, но такое ощущение, что присутствуешь на эмигрантском представлении. В спектакле большевики представлены в неприглядном свете, зато белогвардейский князь, – главный герой, – верх чести и порядочности. В Москве такой вольности не увидишь.

После спектакля вернулись домой, поужинали. После программы «Время» посмотрели четвёртую серию «Противостояния».

20 сентября 1986 года, суббота

Проснулись поздно, позавтракали и поехали в город. В четырнадцать часов нас должен был ждать Валерка на вокзале. Автобус завёз куда-то в неизвестный район. Но мобилизовав все силы, мы вышли на вокзальную площадь вовремя. Встречать нас приехал не брат Валера, а брат Саша. Я его еле узнал, он изменился. Сели в его «Жигули», там нас уже ждали его жена Лиля и его дети.

Приехав к Валерке на квартиру, сели за стол. Атмосфера была тёплая. В качестве экзотики угощали нас водкой, в которой плавал красный перчик.

Дети в доме – счастье. Они смеялись, играли во что-то, только им ведомое. После застолья смотрели слайды, которые сделал Валера в Югославии, Венгрии, в городе Таураге, где живёт Саша.

Затем Валерина жена Таня сходила к родственнику и принесла переносной телевизор. Хотели показать нам польскую программу, а свой телевизор у них не работал.

Польша показывала рекламу порошка от тараканов, цирк, мультфильмы и нудистов.

Нудисты – это такие люди, которые собираются в компании и проводят время, находясь совершенно голыми. Я впервые таких видел, смеялся и отказывался верить своим глазам.

Родственники интересовались, понравилось ли нам в Литве и в частности, в Каунасе. Трудно сказать, что понравилось. Сложное, ещё не сформировавшееся чувство бродит во мне. Главное, что получил массу новых впечатлений, новой информации. Побеседовал с людьми, – это пойдёт в мой багаж. А во что всё это выльется, время покажет.

21 сентября 1986 года, воскресенье

День отъезда из Каунаса. Утром позавтракали и отправились в путь. На электричке поехали в Вильнюс. Валерка дал в дорогу сыр с тмином, необычный на вид. В Вильнюсе купили карту города и сразу же освоились. По улице Горького, через ворота, попали в старый город. Сколько же церквей, монастырей и костёлов в этом городе! Да какие все величественные, огромные, уходящие крестами в небо.

Зашли в костёл, обратил внимание на молодую женщину, которая молилась и плакала. Все присутствующие почему-то молились и плакали.

Зашли в православную церковь, очень красивая с богатым убранством. Там я раздал милостыню. У костёлов не сидят, не просят. Достали из фотоаппарата каунасскую плёнку и полностью «отщёлкали» новую. Залезали на башню, с которой весь Вильнюс, как на ладони. Попросили, чтобы нас сфотографировали. Возвращаясь, заблудились в улочках и чуть было не получили «на пряники» от попавшихся подвыпивших ребят. Но к счастью, всё обошлось и уже через полчаса мы сидели в привокзальном ресторане.

В поезд «Вильнюс—Москва» садились сытыми и весёлыми. Познакомились с попутчиками, Борисом и Алёной. Разговорились. Они, оказывается, заметили меня в городе и приняли за литовского националиста, так как я ходил в плаще и картузе. Над чем, по-доброму, потом много смеялись.

22 сентября 1986 года, понедельник

Тысячу раз засыпал и тысячу раз просыпался. Видел множество снов долгих, как вечность и коротких, как вздохи больного. После того, как проводница включила по радио музыку и понесла чай, я встал и уже не ложился. В поезде познакомились с маленьким мальчиком Андреем, он восхищённо смотрел на мой рост, должно быть, мечтая вырасти таким же высоким. Общительный, непосредственный, давно таких детей не встречал. Он всё показывал свою игрушечную машину.

Ночью ходила проводница с чемоданчиком и навязала мне духи «Рижская сирень» и крем для бритья. Цыган подходил, спрашивал карты, почему-то был убеждён, что они у нас есть. Доехали вовремя, минута в минуту. Пунктуально ходят поезда на западном направлении.

Простились с попутчиками и с вокзала сразу в метро. Женька поехал в институт учиться, а я домой.

Побродил по комнатам в раздумье, поиграл на гитаре, и сам не заметил, как свалился на кровать и уснул. Разбудила мама, вернувшаяся с работы. Рассказала, что новый дом почти готов. Пришёл отец, сестра, – поделились своими новостями. Такое ощущение, что меня месяц дома не было, столько новостей.

Звонил Анне, хотел с ней сегодня встретиться. Она кашляет, простудилась. Так ни о чём и не договорились. Звонил Борису, он уже вышел после отпуска на работу. Просил его узнать насчёт моего трудоустройства.

Звонил Женька, смеясь, рассказал, как чуть было не заснул на лекциях. Всё-таки дорога сказывается. Смотрел по телевизору два фильма. Первый про революцию, второй «Свет в конце туннеля». Вспомнилось детство. Я этот фильм смотрел мальчишкой в кинотеатре «Бородино». Как же неуловимо летит время.