Читать книгу Разорванное время - Алексей Калугин - Страница 8

Кийск сделал шаг за угол и удивленно замер.

– Это уже что-то новое, – произнес он, обернувшись на своих спутников.

Они прошли пять типовых кварталов, абсолютно ничем не отличающихся один от другого, и начали уже думать, что в городе нет вообще ничего, кроме одинаковых серых домов, выстроенных по прямым линиям. и вдруг очередной вывел их к широкой площади.

Расставшись с командой Баслова, Кийск решил положиться на природное чутье дравора и предложил Чжои самому выбирать дорогу. Хотя дравор и жаловался постоянно на то, что на территории дравортаков ему ориентироваться трудно, но альтернативой такому варианту мог стать разве что только поиск вслепую.

Кийск опасался, что, когда транспортные средства развезут всех дравортаков по рабочим местам, на улицах, кроме них троих, никого не останется. Однако этого не произошло. Без дела по улицам никто не прохаживался, но то и дело мимо пробегали дравортаки, спешившие куда-то со столь сосредоточенным видом, что, казалось, ничего не замечали вокруг. Временами хлопали двери встречавшихся на пути производственных зданий, впуская и выпуская то одного, то двух человек, которые, быстро перебежав улицу, скрывались в доме напротив либо оставались у дверей ждать прибытия шестиколесного вагона.

Берг обратил внимание на то, что ни у одного из встреченных ими дравортаков в руках не было никакой ноши: ни сумки, ни свертка, ни какого-нибудь инструмента. Исключением из общего правила являлись только контролеры, изредка также попадавшиеся на пути, которых безошибочно можно было распознать по гравимету, висевшему у каждого из них за спиной. Кийск наметанным глазом сразу же определил, что ремень гравимета, перепоясывавший грудь любого контролера, был слишком короток, да к тому же еще и очень туго затянут. Носить таким образом оружие было, конечно, удобно, но в случае внезапного нападения дравортаку потребовалось бы время для того, чтобы привести гравимет в боевое положение. Выслушав это замечание, Чжои высказал предположение, что гравимет в руках контролера является не средством устрашения, а чем-то вроде опознавательного знака. Из истории Чжои знал, что в давние времена, когда народ Дравора был един, оружие часто исполняло символические функции. В зависимости от того, насколько дорогим и искусно сделанным оно было, оружие указывало на общественное положение и заслуги своего обладателя.

Пару раз встретились им и механики. Чжои ощущал их приближение, когда самих механиков еще не было видно. Он старался скрыть неосознанный, почти инстинктивный страх, испытываемый перед ними, но всякий раз, когда видел механика, напрягался и бледнел.

Механики, казалось, никуда не спешили, а просто неторопливо прогуливались. Дравортаки их словно и вовсе не замечали, пробегая мимо с опущенным в землю взглядом, так, будто это были не высшие существа, а фонарные столбы.

Прав или нет был Киванов, утверждавший, что между Кийском и Лабиринтом существует некая таинственная связь, но только сейчас Кийск и сам был почти уверен, что, найдя Лабиринт, он сможет получить ответы на все свои вопросы. Он рассчитывал встретить нечто такое, при взгляде на что он сразу бы понял, что Лабиринт где-то рядом. Он не знал, что это будет. Не знал до тех пор, пока они не увидели площадь.

Площадь, как и все в городе, имела безукоризненно правильную форму. Прилегающие к ней дома четко очерчивали периметр огромного квадрата, на котором могли бы разместиться два стандартных жилых квартала. Единственными строениями на площади были две большие полусферы, возвышающиеся в самом ее центре. Серые, без окон и дверей, сделанные из того же материала, что был под ногами, они казались похожими на гигантские пузыри, вздувшиеся на ровном дорожном покрытии.

Видеть округлые формы в городе абсолютно прямых линий было все равно что встретить механика, сажающего цветы. Ясно было, что, изменяя привычные очертания зданий, дравортаки руководствовались не новыми взглядами на эстетику градостроительства, а какими-то чисто прагматическими соображениями. Нестандартная форма зданий скорее всего определялась некими свойствами того, что находилось внутри их.

Площадь была пуста, и Кийск, заинтригованный тем, что же представляют собой здания на площади, решил подойти поближе, чтобы лучше рассмотреть загадочные купола. Как опытный охотник, притаившийся в засаде, готовый часами и сутками терпеливо ждать, чтобы в нужный момент произвести один точный выстрел, Кийск приготовился наблюдать, надеясь, что в конце концов произойдет что-то, что даст ему хотя бы намек на разгадку. Про себя он, усмехнувшись, подумал, что Баслов на его месте, наверное, уже разрабатывал бы план, как отыскать скрытый от посторонних взглядов вход в купола и незаметно проникнуть внутрь.

От мыслей его отвлек Берг.

– В чем дело? – недовольно спросил Кийск, когда парень осторожно потянул его за рукав.

– Чжои, – ответил тот и взглядом указал на дравора.

Чжои сидел на тротуаре, привалившись спиной к стене и откинув голову назад. Лицо его было бледно-серым, похожим на гипсовую маску, волосы – влажными от пота, который большими, тяжелыми каплями выступал на лбу и широкими полосами стекал по вискам, глаза бесцельно блуждали по сторонам. Все его тело сотрясалось неудержимой судорожной дрожью, от которой, казалось, должны были сместиться суставы.

Увидев такое, Кийск не на шутку перепугался. Он подбежал к дравору, присел перед ним на корточки и схватил руками за плечи.

– Чжои! – Кийск приподнял легкое тело дравора и несильно встряхнул. – Чжои, что с тобой?

Чжои попытался держать голову прямо и сфокусировать взгляд на расплывающемся, как в густом тумане, лице Кийска.

– Простите… – едва слышно пролепетал он. – Простите меня, господин Кийск…

– К черту «простите»! – заорал на него Кийск. – Что с тобой стряслось?

Чжои вяло махнул рукой в сторону серых куполов.

– Это там… Там…

– Что «там»?

Чжои снова махнул рукой и ничего не ответил.

Глаза его закатились под веки, дыхание сделалось прерывистым.

– Надо уносить Чжои отсюда, господин Кийск, – сказал Берг.

Кийск без особой надежды посмотрел по сторонам. Укрыться было негде. Вокруг находились только производственные здания, имевшие в отличие от многоподъездных жилых домов всего лишь один, редко – два входа.

Из дома напротив вышли двое дравортаков. Проходя неподалеку, они посмотрели на трех человек, присевших у стены, но, ни о чем их не спросив, продолжили свой путь.

– Давай, Толик, цепляй его…

Кийск и Берг с двух сторон подхватили Чжои под руки и потащили по улице в сторону от площади.

Чжои был в сознании, но некая таинственная сила парализовала его мышцы, превратив их в тряпки, и сдавила горло, не позволяя произнести ни слова. Силясь что-то сказать, дравор поворачивал голову то к Кийску, то к Бергу, но изо рта у него вырывались только невнятные, сипящие звуки.

Постепенно, по мере удаления от площади, Чжои начал приходить в себя. Перебирая ногами, хотя пока еще и не слишком уверенно, он все же уже старался идти сам. Кровь прилила к его лицу, смыв пугающую смертельную белизну. Лицо дравора сделалось багровым, словно пышущее жаром, но взгляд при этом стал осмысленным, способным фокусироваться на окружающих его предметах.

– Простите, господин Кийск, – снова произнес Чжои. Голос его был все еще слабым, но язык и губы полностью подчинялись ему, четко и правильно выговаривая слова. – Со мной все в порядке. Я думаю, что смогу идти сам.

– Уверен? – с сомнением спросил Кийск.

Чжои кивнул.

Они остановились.

Освободившись от поддерживавших его рук, Чжои подвигал плечами и сделал шаг, чтобы убедиться, что полностью пришел в норму.

– Все в порядке, – сказал он и смущенно улыбнулся.

– Ну, Чжои, – улыбнувшись в ответ, покачал головой Берг, – мне казалось, что ты уже концы отдаешь. Что за припадок с тобой случился? Ты чем-то болен?

– Нет, это был нейрошок.

Кийск посмотрел на часы.

– Нам уже пора возвращаться. К тому же здесь не принято беседовать с приятелями, стоя без дела на свежем воздухе. Если Чжои уже может идти сам, то обо всем поговорим по пути. Давай, Чжои, включай свой автопилот.

Быстрой, деловой походкой, как ходят все дравортаки, они направились в сторону, куда указал Чжои.

– Когда мы подошли к краю площади, я ощутил плотный поток сознания, источниками которого являлись купола, – начал рассказывать Чжои. – Я решил воспользоваться им, чтобы проникнуть внутрь одного из зданий. Так на своей территории поступают все драворы, когда им нужно мысленно перенестись в иное место. Мне удалось войти в поток, но он оказался слишком мощным. Информация в нем передавалась в бешеном ритме, спрессованная сверх всяких мыслимых пределов. Меня окружали изуродованные обрывки сознаний миллионов живых существ, которые метались в потоке, не находя из него выхода, потому что какая-то неведомая мне сила удерживала их, спрессовывая в плотный, бесформенный ком. Я быстро потерял направление и запаниковал. Поток подхватил меня и начал увлекать за собой, засасывать куда-то в глубину… – Чжои побледнел только при одном воспоминании о том, что произошло с ним. – Если бы вы не вынесли меня из поля действия этого потока, я скорее всего не сумел бы вырваться.

– Так, – мрачно произнес Кийск. – А поставить в известность о своих планах меня и Берга ты не счел нужным?

– Извините, господин Кийск, – в который уже раз с искренним раскаянием произнес Чжои. – Я хотел сделать как лучше… Не думал, что все так получится…

Кийск прекрасно понимал, что дравор совершил свой опрометчивый поступок только затем, чтобы доказать ему и остальным, что они не зря взяли его с собой, и все же счел нужным устроить ему серьезный выговор.

– Своим безответственным поведением ты мог всех нас подставить под удар. Прежде чем что-либо предпринять, ты обязан доложить об этом старшему группы. В данном случае таковым являюсь я, в мое отсутствие – Берг. То, чем мы здесь занимаемся, слишком серьезно и опасно, и здесь не самое подходящее место и время, чтобы изображать из себя лихого героя. Уверяю тебя, для этого еще представится случай. Если ты член группы, то в первую очередь должен думать не о себе, а о товарищах. Если собственная жизнь для тебя ничего не значит, то, прежде чем рисковать ею, подумай о том, чем может обернуться твоя гибель для остальных. Усек?

– Да, господин Кийск, – чрезвычайно серьезно произнес Чжои.

– А ты не улыбайся, – повернулся Кийск к усмехнувшемуся Бергу. – То же самое касается и тебя.

– Да я же все это знаю, – обиженно произнес Берг.

– Ну так надо было Чжои объяснить. Для чего я тебя к нему приставил? Чтобы ты ему армейские анекдоты травил?

Берг пристыженно опустил взгляд.

– Чжои, – снова обратился Кийск к дравору. – Тебе все же удалось что-нибудь узнать?

– Практически ничего, – покачал головой Чжои. – Поток сознания, в контакте с которым я находился, не выходит за пределы пространства, ограниченного стенами куполов, но источник его находится где-то в другом месте. Купола – это своего рода приемники, осуществляющие контакт с источником. Объем информации, содержащейся в потоке, колоссален, но она совершенно не систематизирована. Чтобы разобраться с ней хотя бы в самых общих чертах, потребовалось бы немало времени. А я был напуган и растерян. До сих пор не могу себе представить, кто и каким образом смог создать столь мощное психическое поле. В нем, должно быть, заключен целый мир, но мир, созданный искусственно и к тому же совершенно безумный. Простое объединение сознаний живых существ не способно дать подобного результата.

– Ты часто слышал, как мы говорили о Лабиринте. Не связано ли с ним каким-то образом то, что происходит в куполах?

– Не знаю, – подумав, ответил Чжои. – В какой-то момент мне показалось, что я оказался в зале, заполненном множеством вращающихся призматических зеркал. Это было последним, что я запомнил.

– Зеркала? – Услышав последние слова Чжои, Кийск даже на мгновение остановился. – Киванов тоже видел в Лабиринте зеркала…

Предчувствие снова не обмануло его – и здесь не обошлось без Лабиринта. Ему одному только так везет или же действительно без участия Лабиринта и лист с дерева по осени не упадет?