Читать книгу «Такая любовь» и другие стихи. Второе издание - Алексей Кирдянов - Страница 3

…Эту осень, это лето

прожил я счастливом сне.

Возносить кого за это,

на кого молиться мне?

Мне кажется, что это было лишь вчера…

Ты помнишь, наша глупая игра

в любовь, неведомо какую —

в обычную ли, в неземную —

в те звездные, хмельные вечера?..

Без сердца легче, ох, как легче!

Так, вроде, дышится полней…

Размытой линией очерчен

твой образ в памяти моей.

В ненастье, в ночь с надеждой вышел,

и под дождем, и на ветру

шепчу себе, и сам не слышу:

«Сотру, сотру, совсем сотру…»

Но ветер – в миг! – развеял грезы,

и ночь склоняется к концу!

И то ль дождинки, то ли слезы

текут по бледному лицу.

Осень всё тянется, тянется осень…

Легче забыть ее, чем пережить.

Если бы можно… Но ветер разносит

желтые листья – кружить им, кружить…

Как одиноко, и осень не спросит:

«Ах, почему на висках твоих проседь?»

Уходит огненно и долго

еще один тоскливый день —

играет музыка без толку,

и в доме чья-то бродит тень.

Прошлое счастье – потеря,

будущего – не видать.

На ночь и окна и двери

незачем мне закрывать.

Пусть будет в комнате ветер

всклочивать темную муть —

я всё равно до рассвета

глаз не сумею сомкнуть.

В кресло, под голые стены,

сяду, укутаюсь в плед.

Будут вошедшие тени

молча в глаза мне смотреть.

О, как знакомы их лица!

Нежность в улыбке храня,

«Что же, – спрошу, – им не спится,

им, позабывшим меня?»

В который раз всё как тогда —

ножа уперлась в сердце сталь.

И начинается беда:

однажды проклятый февраль.

I

А это было – сладкое виденье,

хотя его я проклял в черной мгле.

Оно потом вернулось вдохновеньем

и долго душу согревало мне.

II

Велик был тот – сказавший: «Время

и успокоит нас и умертвит».

И вот уже былое бремя

как пух легко… Совсем не тяготит.

Нет, будет, дорогой Сергей,

и будет вечно, как Галактика,

таинство звездное ночей,

пока на свете есть романтика.

Да, я больной от красоты,

ты не больной, ну и напрасно.

Поля, березы и цветы…

Цветы! —

              До хрипоты

кричу,

что жизнь прекрасна!

Иллюзий нет – есть волшебство:

в тебе, во мне, как в жилах – кровь.

И спросишь ты: «А где ж оно?» —

                          не в силах отыскать его…

«Ну, а любовь, – спрошу, – любовь —

                                       не волшебство?»

Да, души тел сильней во всем.

Твержу я это смело, осознав.

…А что прекрасное – в простом,

мой друг,

               ты в этом стопроцентно прав!

Как нефть – черна, черна она —

волна мелеющего моря.

И густо-желтая луна —

над молом слева, мне на горе.

Под этим небом я – чужой,

меня не принял этот город —

большой – больной, больной – большой,