Читать книгу Игра без правил - Алексей Клёнов - Страница 8

Ким вошел в ломбард без пяти минут пять. Два запоздалых посетителя топтались у конторки. Приемщик кивнул ему головой и показал два пальца, что должно было означать пару минут. Закончив с клиентами, проводил их до двери, повесил табличку «ЗАКРЫТО» и, повернувшись к Киму, сказал, указывая на дверь за конторкой:

– Прошу.

Они вошли в небольшую затененную комнату. У круглого столика восседал седеющий импозантный мужчина средних лет, в отличном сером костюме. Ким остановился, бросил через плечо приемщику:

– Я просил о конфиденциальности…

– Не беспокойтесь. Этот человек – коллекционер церковной утвари. Он пожелал посмотреть вашу вещицу, и, если она ему понравится, он купит ее.

Хмыкнув, Ким сел за стол:

– У меня мало времени, давайте сразу приступим к делу.

Он небрежно положил крест на стол и откинулся на спинку стула. Мужчина, ни слова не говоря, взял крест и протянул руку назад. Приемщик угодливо и суетливо вложил в нее увеличительное стекло.

Тщательно изучив, мужчина положил крест на стол. Взглянув на Кима, сказал бархатистым голосом:

– Это шестнадцатый век. Древняя и очень ценная вещь. Откуда она у вас, молодой человек?

Ким прикурил, выпустил струйку дыма и только потом ответил:

– Я пришел не за этим. Меня интересует, берете вы или нет. Если нет, я ухожу.

– Ну, ну, ну. Зачем же сразу так? Это не праздное любопытство. Я давно коллекционирую, знаю практически всех хм, хм… своих коллег, но вас вижу впервые. Ответственно могу заявить, что это действительно редкая и очень ценная вещь. Такие вещи не находят на газонах. Я вовсе не хочу вмешиваться в вашу жизнь, но если у вас есть этот крест, то вполне резонно предположить, что у вас имеется и еще что-то. Я прав?

– Допустим.

– Так вот, я бы хотел, в таком случае, быть первым вашим покупателем. Ну, знаете ли, конкуренция, тщеславие… Коллекционеры – что дети. Вот моя визитка, если возникнет желание, звоните. Буду рад. А теперь по поводу этой милой вещицы. Я полагаю, что вы представляете ее примерную стоимость?

– Да, немного.

– С вами приятно иметь дело. Что вы скажете о ста восьмидесяти миллионах?

Ким, не моргнув глазом, мгновенно ответил:

– Двести.

– Сто девяносто и по рукам.

– По рукам. Но наличными.

– Разумеется.

Взяв с пола небольшой чемоданчик, мужчина открыл его, добавил из бумажника еще пачку денег и подвинул чемоданчик Киму.

– Можете не считать, я честный человек.

Ким насмешливо посмотрел на него. Открыв «кейс», проверил выборочно несколько пачек, не «куклы» ли. Убедившись, что деньги настоящие, захлопнул крышку.

– Ну что же, все в порядке. С покупкой вас.

– Благодарю. Вы не представитесь?

– В другой раз. До свидания.

– До свидания. И не забудьте о моем предложении…

Ким вышел на улицу, подошел к машине, бросил «кейс» на заднее сиденье и сел за руль. «Вот черт, а?! – подумал он. – Почти двести „лимонов“ за один крест, и даже глазом не моргнул! А на сколько же все остальное потянет? Если, конечно, это не шутка, сундучок этот. Хотя какие уж тут, к черту, шутки? А я хорош, хорош… Как держался-то, а? Как будто каждый день такие безделушки пачками толкаю. Черт!!! Двести „лимонов“! Ну, надо же. Ну, ладно, надо к Володьке ехать». Он тронул машину с места.

Володя, казалось, поджидал его у двери. Звонок еще не успел замолкнуть, а дверь уже распахнулась.

– Приветствую тебя, опальный майор.

– Привет.

– Бутылку-то принес?

– А как же.

Ким вынул из-за пояса бутылку коньяка.

– Ну, пойдем на кухню.

Выпили по первой, не чокаясь. Ким сразу взял быка за рога:

– Володь, ты как-то говорил, что у вас там, в военкомате, после стрельб патроны остаются лишние?

– Ну да, бывает частенько в белый свет, как в копеечку, палим. А что?

– Подкати цинк.

– Ого! И куда их тебе? Солить?

– На тушканчиков охотиться.

– Шутник. Совсем не меняешься. Каких тебе, 7,62 или 5,45?

– 7,62 мм. Есть? И, если можно, магазинов пустых парочку. Найдешь?

– Найду. Сейчас время такое, все запасливые стали. Это мы раньше, сдуру, расстреливали. А сейчас, пока военком не видит, берем себе сувениры. Нет-нет, да и пригодятся кому. Вот тебе понадобились. И мне приварок лишний.

– Сколько?

– Двести.

Ким невольно вздрогнул.

– Чего двести?

– Е-мое. Штук, конечно. Ты думал, рублей?

– Да нет, это я так, задумался.

Он вытащил из кармана предусмотрительно отделенную пачку денег и отсчитал двести тысяч.

Владимир вышел и через несколько минут вернулся с целым цинком патронов, грохнув его на линолеум пола. Сверху положил пустые магазины для «Калашникова».

– Вот. Правда, трассеры. Других сейчас нет.

– Пойдет.

Ким взглянул на клеймо: 7,62 мм. Сразу поднялся, заторопился:

– Ну, ладно, Володя, пойду я. Мне еще в пару мест надо зайти.

– Ну вот, в кои-то веки появился и уже бежишь. Может, еще по одной?

– Да нет, я за рулем.

– Ну и черт с тобой. Да, кстати. Сегодня, вскоре после твоего звонка, какой-то парень ко мне подкатил, о тебе спрашивал. Говорил, сослуживец твой бывший. Приехал издалека, а тебя дома нет. Я, правда, подивился, почему он ко мне пришел, да, говорит, соседи твои подсказали в военкомат сходить, мол, у тебя там знакомых полно. А в военкомате ребята на меня показали.

– Ты что, ему сказал, что я к тебе приду сегодня?

– Нет, не сказал. И где ты можешь быть, тоже, сказал, не знаю. Рожа мне его не понравилась. Он такой же морпех, как я балерина. В чем дело, Ким? Зачем «маслята» тебе?

– Я же сказал: на тушканчиков охотиться.

Добавил, заметив, что Володя насупился:

– Володь, нормально все. Зачем тебе проблемы лишние? Сам же понимаешь: меньше знаешь – дольше дышишь. Ну, лады?

– Лады. Смотри только, осторожней.

– Ладно. Ну, пока.

– Пока. Заходи. Леночке привет передать?

– Передай, передай. Скажи, что в следующий раз возьму ее с собой на льдину.

Поставив машину на охраняемую стоянку в трех кварталах от дома, Ким пошел пешком. Зашел в соседний двор, поднялся в первом подъезде девятиэтажки наверх, выбрался через люк на крышу и принялся осматривать двор у своего дома. Не обнаружив ничего подозрительного, спустился вниз и пошел к своему дому. На удивление, никого не было. «Странно, они что же, и квартиру не пасут?» Поднявшись, как обычно, пешком на свой этаж, подошел к двери своей квартиры, на ходу вынимая ключи.

Открывать не пришлось. Дверь от легкого нажатия беспрепятственно распахнулась. Насторожившись, Ким вошел готовый ко всему. Обошел всю квартиру, но везде было пусто. И только жуткий беспорядок выдавал недавнее присутствие непрошеных гостей. Все было перевернуто вверх дном. Прибираться не было ни смысла, ни желания. «Они что, идиоты, думали, что я ребят под кроватью спрятал?» Он вытащил из ящика с обувью коробку патронов. «Или в трюмо», – опять язвительно мелькнуло в голове. И тут же обожгла мысль: «Трюмо! Мать твою, трюмо!» В трюмо он хранил бумаги, и в числе прочих – договор на покупку садового участка. «Если они копались в бумагах…» Он похолодел. В договоре черным по белому был указан номер коллективного сада, улица, номер дома… Метнулся в глубину квартиры и замер. Бумаги в беспорядке валялись на полу. Наклонившись, лихорадочно стал перебирать. Договора не было. Да если бы и был… Запомнить две цифры даже этим ублюдкам под силу.

Он бегом кинулся к двери. Машинально закрыл дверь на ключ и рванул вниз по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки. «Идиот! Павлин! Распушил хвост! Башку тебе оторвать. Оставил там Сергея с Оксаной. А если…» Дальше даже думать не хотелось. Добежав до стоянки, швырнул сторожу квитанцию и бросился к машине. Взревев мотором, «шестерка» завиляла между четырехколесных собратьев, пробираясь к выходу.

Гнать на предельной скорости Ким не мог. Кругом были гаишники, начался у них долбанутый месячник по профилактике ДТП. А осложнения ему сейчас были ни к чему. Сжав баранку так, что побелели костяшки пальцев, яростно матерился на каждом светофоре, в основном в свой адрес. Августовское солнце клонилось к западу, начинало вечереть, а ему еще не меньше часа езды. Сначала через весь город, потом по трассе полсотни километров.

Наконец зарябили трубы городских окраин. Ким прибавил скорость. Воздух со свистом врывался в открытое окно, яростно теребя Киму волосы, но он, казалось, этого не замечал. Билась в голове одна мысль, занимая все его внимание: «Только бы успеть, только бы успеть…»

***

Проводив машину взглядами, Сергей и Оксана вернулись в дом. Сергей подошел к столу, налил в бокал шампанского и залпом выпил.

– Дела. Вчера Кирилла поминали, сегодня Кима здравили. Как все в жизни переплетается.

– Счастье и трагедия всегда ходят рядом, – негромко заметила Оксана.

Она принялась собирать посуду, а Сергей вытащил из-под кровати автомат. Сев за стол, разобрал его, проверил. Собрав, вставил магазин и передернул затвор. Поставив на предохранитель, положил автомат на место. После этого сказал Оксане:

– Давай помогу тебе.

Собрав грязную посуду, они вышли на улицу. Оксана взялась за мытье, а Сергей обошел участок, поглядывая по сторонам. Кругом тихо. Августовский день близился к концу. Тучами вились комары в багровом мареве заката.

Закончив, Оксана пошла в дом. Сергей вошел следом за ней и запер дверь. Вскоре пришлось зажечь лампу. Сев у стола, Сергей принялся изучать билеты. С полчаса просидели в молчании. Вдалеке послышался шум мотора.

– Наверное, Ким, – сказал Сергей.

Однако машина остановилась, судя по звуку, где-то у ворот. Сергей недоуменно посмотрел на сестру:

– Что он там, со сторожем, что ли любезничает?

Прошла еще минута, шума двигателя по-прежнему не было слышно. Сергей насторожился.

– Я пойду, посмотрю, что там. Ты погаси лампу и не высовывайся.

Он подошел к двери, выскользнул на улицу и замер на крыльце, прислушиваясь. Вынув из-за пояса пистолет, снял его с предохранителя и тихо пошел вокруг дома. Со стороны сторожки грохнул выстрел. Сергей крутанулся на месте как ужаленный, и в этот момент две тени прыгнули на него из-за угла. Он выстрелил, не целясь, дважды. Один из двух охнул и схватился за бок. Второй выбил у Сергея пистолет из рук. Они схватили друг друга за горло и, хрипя от напряжения, покатились по земле. Сергею удалось перевернуться наверх, он дважды ударил противника в лицо. Тот безвольно раскинул руки и затих. Сергей вскочил, шагнул к стене, где лежал на земле пистолет. Наклонившись, поднял его, выпрямился. Сзади раздался шорох. Сергей стремительно повернулся, но выстрелить не успел. Его ударили по голове чем-то тяжелым. Теряя сознание, он еще услышал приглушенный крик Оксаны в доме и погрузился в темноту…

***

За городом Ким гнал на предельной скорости, закладывая немыслимые виражи на поворотах, и едва не пролетел в сумерках нужный поворот. Темнело быстро, пришлось включить фары. Не доезжая до поворота к садам, остановил машину, выключил двигатель, и пошел, из предосторожности, пешком, рассудив, что если парни из команды уже там, то лучше подойти незамеченным. Пошел он со стороны, противоположной центральным воротам, через лес. Скользя тенью между деревьев, прислушивался, как зверь, к каждому звуку. Служба в морской пехоте приучила инстинктивно чувствовать опасность. Не раз приходилось ему играть со смертью, и приближение опасности он чувствовал всем своим существом.

Внезапно он замер. За деревьями проступил силуэт машины. Он прижался к дереву и замер, всматриваясь в темноту. Минут пять стоял не шелохнувшись, пытаясь определить, есть ли в машине люди, и если есть, то сколько. Помогла нетерпеливость сторожей. В темном салоне вспыхнул огонек зажигалки, на мгновение осветив салон и лицо прикуривающего. В машине сидели двое. Ким решил выманить их из машины и убрать, не поднимая шума. Он уже поднял с земли камень, намереваясь бросить его в кусты, чтобы заинтересовать этих двоих посторонним звуком, как в садах грохнул выстрел, и почти сразу – еще два.

Двое выскочили из машины и замерли, напряженно глядя в сторону садов. Один спросил негромко:

– Как думаешь, кого пришили?

– Да уж не Серегу с сестрой. Рано еще, наши только ушли. Наверное, Сережка огрызается, он на курок всегда не думая нажимает, если надо. Жаль его, хороший боевик был. Выжмут из них все, что патрону надо, и похоронят обоих. А сестричка у него недурна. Не будь Сергей таким дураком, я бы приударил за ней.

Второй отозвался насмешливо:

– Ага, приударил. Забыл, что Серега с Блохой сделал, когда тот спьяну ее изнасиловать хотел?

– Да уж… Трахаться Блохе больше никогда не придется…

Оба заржали. В этот момент Ким тенью метнулся к ним. Один упал, не издав ни звука, получив резкий удар в горло. Второй успел выхватить пистолет, но на этом его успехи и закончились. От сильного удара по руке пистолет вылетел, и, кувыркнувшись в воздухе, упал на капот машины, издав глухой звук. Вторым ударом Ким отключил и этого парня. Сноровисто связав обоим руки их же ремнями, потащил по очереди к машине и привязал их к бамперу, прислонив спинами к решетке радиатора. Покончив с этим, подхватил пистолет и нырнул в темноту.

***

Очнулся Сергей от резких ударов по лицу. Кто-то безжалостно хлестал его по щекам. Он открыл глаза и обнаружил, что сидит привязанный к стулу. В шаге от него, тоже связанная, сидела Оксана. Кроме них в комнате находились трое. Двоих он хорошо знал, это были октябрьские ребята из одной с ним команды. Третьего он видел всего пару раз до этого вечера. Этот мужик приезжал из города к их патрону. По слухам, это был туз из городской команды. Уезжал он от патрона всегда с полным чемоданом денег. Сейчас этот сборщик податей сидел за столом и при свете керосиновой лампы, стоящей на столе, изучал купленные Кимом билеты. Заметив, что Сергей очнулся, он улыбнулся фальшиво-приветливо, хотя глаза остались холодными и жесткими.

– А, Сережа! Очнулся. Ну, здравствуй, Сережа. Как себя чувствуешь?

– Прекрасно. Как после отдыха в санатории ЦК КПСС.

– Рад за тебя, рад. Ты извини, голубчик, мальчики наши немного перестарались с тобой, но ты же сам виноват. Что же ты, Сережа, от своих друзей прячешься? Нехорошо. Мы тебя едва нашли.

– Ладно, кончай комедию ломать, добренький дядя.

Тот перестал улыбаться, сказал жестко:

– А вот тут ты, пожалуй, прав. Скажи мне, мой юный друг, а куда это вы лыжи навострили, а? Абакан, вроде, не самое подходящее место для отдыха. Может, у тебя там родственники? Нет? Так чего ты там забыл? А-а-а, понимаю, так сказать, по местам революционной и боевой славы. Детство пионерское вспомнили, да, юные следопыты? Ну, а после Абакана куда? – вкрадчиво закончил мужик.

Сергей, с ненавистью взглянув на него, отвернулся к окну. Безысходность положения угнетала. За себя он не боялся, мучили мысли об Оксане. Если они возьмутся за нее, он не выдержит, заговорит. А рассказывать, где золото, этому тихому садисту не хотелось. Мысленно Сергей выругался: «Воронов, гад, а? Раскололся!». Он не сомневался, что они взяли Кима и от него узнали, как найти этот домишко. Ведь Воронов заверил, что никто кроме них троих не знал об этом убежище. Стало жаль, что все так закончилось. В исходе сомневаться не приходилось – узнав все, что им нужно, бандиты убьют их обоих, зачем им лишние свидетели. Посмотрел на Оксану. Та была бледна, но держалась хорошо.

Откуда-то издалека снова возник голос:

– Ну что, говорить будешь? Как золото найти? Куда ехать? Сколько его там?

Сергей огрызнулся:

– А ты догадайся, козел вонючий. Я тебе…

Резкий удар в челюсть опрокинул его вместе со стулом. Его подняли, добавили еще затрещину для острастки. Сергей слизнул струйку крови с разбитой губы, сплюнул, посмотрел на всех троих мутным взглядом.

– Скоты. Вы мне руки развяжите, а там посмотрим, кто драться умеет.

– Ты поменьше хами, говори, давай. И чем быстрее, тем лучше. Или мы за сестричку твою возьмемся. Сначала по кругу ее пустим у тебя на глазах, а потом на куски рвать станем. Если хочешь, чтобы она умерла без мучений, – говори.

– Слушай, мне один черт умирать, живым вы меня не выпустите. Скажи напоследок, кто отца убил?

– Ишь ты, догадливый. Несговорчивым твой папаша оказался, так ничего от него и не узнали. Сам виноват, сказал, был бы жив. Теперь вот и вас в эту историю втянул… Ну, так что, будешь говорить, или как?

– Развяжи. Иначе хоть режь – молчать буду.

– Надо будет, и порежем, не сомневайся. Ну да ладно, уважим тебя. Так сказать – последняя просьба приговоренного.

Мужик кивнул одному из громил:

– Развяжи.

Тот возмутился:

– Да ты что? Ты Серегу не знаешь, это же зверь!

– А пушки у вас на что, идиоты! – взорвался тот. – Бараны! Уже два раза их упустили! С одним парнем и девчонкой справиться не можете. Если своих мозгов нет, так делай, что старшие говорят. Развязывай. Оружие на изготовку, один к двери, другой к окну. Давай быстро!

Парень нехотя перерезал веревки. Сергей потер занемевшие руки, покосился на пистолет. Мужик, перехватив его взгляд, усмехнулся.

– Не косись, тебе не достанется. А твой, – он похлопал по карману пиджака, – вот он.

Сергей буркнул:

– Дай сигарету.

Прикурив, подсел к столу. Прикинул расстояние до кровати, коротко посмотрел на Оксану, подмигнул ей незаметно и чуть повел глазами в сторону кровати. Она поняла, опустила в знак согласия ресницы. Рискованно, но выбирать не приходилось. Сергей мысленно похвалил сестру за мужество. Затея может не удаться, тогда смерть, и без того близкая, будет еще и мучительной.

– Значит так. Ехать надо до Абакана. Потом…

Сергей пыхнул погасшей сигаретой, протянул руку к лежащему на столе коробку спичек, и вдруг резко ударил рукой по лампе. С треском лопнуло стекло. Стало темно, послышалась яростная ругань. Сергей и Оксана упали одновременно. Оксана откинулась назад, в угол, и плашмя упала на пол. Сергей стремительно откатился к кровати и выхватил из-под ветоши не замеченный бандитами автомат. Два выстрела с разных сторон пропороли вспышками темноту, разбивая в щепки стул, на котором секунду назад сидел Сергей. Сергей, рванув предохранитель, дал по вспышкам две короткие очереди. Один бандит, взвыв от боли, выбил раму и вылетел на улицу. Второй бабахнул еще два раза подряд на вспышку автомата, но промахнулся. Третья очередь заставила его заткнуться. Потом Сергей рубанул в сторону стола. Послышался стон.

Снаружи, издалека, донеслись крики и ругань. Громыхнули подряд три выстрела. Сергей перекатился к сестре, прошептал жарко:

– Ксана, ты жива?