Читать книгу Письмо, так и не написанное, потому что его отправлять некому - Алексей Комов - Страница 3

…Ехал я туда за приключениями. Любовными, разумеется.

Сейчас постоянно мусолится одна и та же фраза: «В СССР секса нет!», которую, по словам «звезды» отечественной журналистики, произнесла на заре перестройки некая дама во время телемоста с США. Оставим на совести самоназначенного «классика», что он, как обычно, переврал смысл сказанного женщиной (она, собственно имела ввиду показ по телевидению эротики, и ни на йоту не обманула). Того журналиста, который вырвал фразу из контекста и пустил гулять эту бессмыслицу среди коллег различных СМИ, тоже понять можно – всю сознательную (и не сознательную) жизнь, он прожил в далеких странах-государствах вместе с родителями. Поэтому, своей исторической родины почти не знал, да и, как сам признался, знать не очень хотел. Про теплые чувства здесь заикаться не приходится. Разумеется, не знал он и и про то, как любили здесь друг друга люди. Удивительно, что эту нелепицу охотно повторяют многие другие, называющие себя журналистами. Очевидно, и у них с «теплыми чувствами» к своей земле, явно напряженно. Ну да ладно. Суть от этого не менялась.

На самом деле, мы были веселы и здоровы. Мы хотели веселья и любви!

Правда, для любви чувств было мало. Взрослой любви нужны были еще места, где ею можно было бы заняться…

В Москве, того времени, с этим было напряженно. То есть, ходить по улицам или приглашать девушек в театры, это сколько угодно, если хочешь шикануть или пустить пыль в глаза. Не самим посещением во дворец Мельпомены, а тем, что смог достать билеты. Речь, понятно идет не о всяких там спектаклях в нагрузку для приезжих, а модных, куда очередь занимали за несколько дней и ночевали у касс, запасшись спальными мешками, бутербродами и большими китайскими термосами.

Проще было пойти в кино, что демократичнее и дешевле – максимум сорок копеек за билет.

Но для большего, к чему так стремились все гормоны здорового молодого (двадцати с небольшим лет) тела, условий практически не было. Так, свидания в форточном режиме. О южных похождениях своих приятелей я был наслышан.

Думать, что половина этих историй – разгулявшаяся фантазия и неудовлетворенные желания – не хотелось. Зачем? Ведь вторая-то половина – чистая правда.

Этой половины мне вполне хватало чтобы строить самые радужные планы. Пусть моралисты застрелятся или забросают меня гнилыми бананами (сейчас их в достатке) – я хотел трахаться. Хотя тогда этого слова не было, чего не скажешь о действии.

Так что, несмотря на не слишком набитый кошелек, я был полон радужных ожиданий.

Они, ожидания, оправдывались.

Мы удачно прилетели в Симферополь – днем. Изрядно пропетляв по крымскому серпантину на рычащем как бронтозавр автобусе (на такси мы явно не тянули – по 25 рублей с носа, сумасшедшие деньги!), часам к шести уже приехали на гурзуфский автовокзал. Хотя «Автовокзал» для небольшой оштукатуренной будки это слишком громкое название. Но, что это центральное место поселка, где можно встретить любого человека, которого ищешь – это уж точно. И мы через пятнадцать минут встретили добрую фею ростом не выше метра пятидесяти пяти и под центнер весом, которая после недолгих торгов изящно махнула «волшебной палочкой» ("ай, да что с вами поделаешь") и сдала нам койки по вполне доступным ценам совсем рядом с морем.

Мне особенно повезло. Рубль за сутки – даже по тем временам – фантастическая удача.

Ударив по рукам с хозяйкой, мы отправились знакомиться с нашим новым местом обитания на ближайшие два десятка дней.

Идти было совсем недолго. Вверх по лестнице со сбитыми бетонными ступенями. Потом по странной улочке, нависавшей над садом внизу.

Было просто замечательно!

Под теплыми лучами крымского солнца, Москва с её сиротским пасмурным летом, растворялась в сознании.

Вот и наш домик. На повороте узкой дороги, пробиравшейся на склон горки. А что, симпатичный домик, бревенчатый, с удобствами на улице.

Но когда мы вошли в небольшой дворик, выяснилось, что на улице не только удобства, но и собственно и я.

За полтора рубля в сутки кроме койки и крыши у меня ничего не было. Койка на самом деле оказалась простой раскладушкой, которая стояла на широком крытом крыльце.

Моим друзьям стены достались. Но не капитальные. Они разместились на веранде.

Единственная комната, настоящая, была уже занята. Но наша пышная хозяйка клятвенно обещала, что если мы захотим, как только она освободится – мы можем улучшить свои «дикарские» условия (что кстати так и не понадобилось – от добра добра не ищут).

Я уселся на свою продавленную раскладушку, огляделся и понял, что меня эти спартанские условия вполне устраивают. Не за комфортом же я приехал. Успев быстро переодеться, я бросил сумку с вещами в комнату к ребятам,

Лена тут же засуетилась по хозяйству. Вскоре мы с Ильей были накормлены.

И я был вполне готов к задуманным свершениям.

Надев жутко модные, естественно, не из магазина, местами тертые, местами голубые джинсы, я оставил семейную пару основательно обустраивать свой быт.

Наш дом стоял чуть в стороне от набережной, где и концентрировалась вся жизнь отдыхающих с редкими вкраплениями местного населения.

Спускаясь по узким улочкам вымощенным старинным булыжником я с каждым шагом погружался в отдых, незаметно отравляясь Гурзуфом (отравление до сих пор не прошло).

Шаг – и я услышал шелест легкого прибоя.

Шаг – и почувствовал запах морской воды.

А потом, вдруг я увидел пальмы, акации, гальку обкатанную волнами…