Читать книгу Чернилами добра и зла - Алексей Козлов - Страница 36

Не жди меня к полуночи, кровать,

Я снова отправляюсь воровать.

Опять ты не провиснешь подо мной,

Подавлена и попрана спиной —

Плащом широким скрытая, она

С ногами и начинкой капюшона,

И сердцем, что с рождения бессонно,

Едва стемнеет и взойдёт луна,

Мелькнёт в проёме тёмного окна

Недорогой квартиры-распашонки.

Над городом роскошной нищеты,

Где светятся рекламные щиты

Под чёрными квадратами око́н,

В ночи не выходящих на балкон,

Я пролечу, невидим, нелюдим,

Чтоб зависть не разбередить в прохожих,

Ползущих, пьяных, поступью похожих

На тех ужей асфальта посреди,

Чьи головы затоплены, поди,

Желанием сменить пижамой кожу.

Их искушали яркостью витрин,

Бельём постельным, мягкостью перин

С наперником трёхцветным и орлом,

Что гордо держит в правой лапе лом.

Не устояли, вняли словесам

Лапшеобразным, постным совершенно,

Не догадавшись, кто они в сношенье,

Но, примирившись с порцией овса,

Покорно затянули пояса,

Не отличая от петли на шее.

Мой путь неблизок, а объект высок.

Не красть же из песочницы песок,

Недвижимость и движимость, и лес,

Как будто жизнь не состоится без

Поместья в Ницце с парой – ух ты! – яхт!

Без личной эcкадрильи двухмоторной,

Красивых баб, достоинство которых —

На «Ё-моё!» являться без белья,

И понимая цену бытия,

Платить собой за ПМЖ в оффшоре.

Ограбить банк способен и дебил

Или – открыть, чтоб каждого, кто был

Наивен, до подштанников раздеть

И приземлиться на Карибах, где

Недвижимую жизнь приобрести.

Я тоже вор, но своровал не это,

А всё богатство с нищенством поэтов,

И возвращаю, совестлив и тих.

Луну за искушение простив,

Похищу и верну в строке к рассвету.