Читать книгу Они приехали в Полянск - Алексей Кротов - Страница 8

Автолавка бурлила. Очередь, как обычно, полянцы занимали с утра. Каждую неделю практиковались два-три списка очередности. В эту среду списков было три. Автолавка уже подъехала, а выяснение, какой список правильный, всё продолжалось.

– Сырку бы мне российского грамм этак триста, – прошелестела Матрена Тимофеевна, которую из уважения к возрасту сосельчане пропускали без очереди.

– А может возьмете пятьсот? – пошутил румянощекий водитель и продавец Петр.

– Ошалел ты что ли? – замахала на него кошелкой восьмидесятитрехлетняя старушенция. – Этакий ты нехристь! Куда мне столько?

– Ну, в гости кого позовете, бабушка.

– Ты давай, Петька, не болтай, – вмешалась «Коробочка». – Время идет, а народу-то много.

Музыкант Дудкин, появившийся вскоре после прибытия автолавки, был прилично пьян. Он еле удерживал в руках трубу.

– Ну и в каком я списке? – заплетающимся языком еле выговорил он вопрос.

– В списке на койкоместо в вытрезвителе, – со знанием дела сообщила пьянице Симагина.

– Что пил-то, Юра? – добродушно поинтересовался почти трезвый Редькин.

– По-ше-ничную, – членораздельно ответил Дудкин.

– В одно лицо?

– С ею, – показал музыкант на трубу.

Редькин добродушно рассмеялся и покрутил пальцем у виска.

Очередь между тем продвигалась. Отоварились Синицкие, кое-что взяла Арсеньева, накупила полный рюкзак «Коробочка».

Погода весь день стояла неважная, а где-то через час после прибытия лавки начал накрапывать дождь.

Симагина выполнила свое обещание – заняла очередь для Милютиных. К автолавке из них пришли трое: Павел, Нина и Марина. Витковский с Егором остались дома – пилить дрова.

Все трое любезно поздоровались с полянцами, которые тоже ответили им вполне дружелюбно. Исключение составил только Редькин. Его очередь была следующей за Симагиными, и ему не очень-то понравилось, что новичков пропустили вперед. Музыкант же Дудкин был настолько пьян, что его не очень интересовало, кто за ним в очереди, а Цепкина к тому времени уже отбыла. Однако, как ни пьян был Дудкин, Нину Агафоновну он всё же узнал.

– Зд-драв-вству-те, – поздоровался он и попытался заглянуть ей прямо в лицо осоловевшими глазами.

– Здравствуйте и до свидания, – отвернулась от него Милютина.

– А вы передайте вашему любезному другу, что я в гости завсегда готов, – не отставал Дудкин.

– Передам, – лишь бы отвязаться бросила та. Не обращая больше внимания на Дудкина, Милютина поплотнее запахнулась в плащ и надвинула на голову крепившийся на крючках капюшон.

Пока она, муж и Марина приценивались и изучали ассортимент, на остановке появилось новое действующее лицо – Ольга. Ей, похоже, никто не занимал. Подойдя к уже прилично рассосавшейся группе полянцев, она неуверенно поинтересовалась, кто последний.

Трезвый Редькин игриво улыбнулся и показал пальцем на пьяного Дудкина. Ольга кивнула и зашла под козырек лавки. В этот момент ее увидел Милютин и предостерегающе сжал руку жены. Та сделала вид, что ничего и никого не заметила. Симагина же не преминула воспользоваться возможностью собрать побольше информации и завязала с Ольгой разговор. Из беседы она почерпнула, что Ольга пробудет в Полянске не меньше недели, что места ей нравятся и что на следующий год, если ничего не случится, она опять приедет сюда в отпуск.

Марина как раз упаковывала в объемистую хозяйственную сумку литровую бутылку нерафинированного подсолнечного масла за сто пятьдесят рублей, когда Таисия Игнатьевна неожиданно заметила, как будто появившуюся ниоткуда «Шельму».

Старуха, не спеша, подошла к остановке и приблизилась к машине. С некоторых пор полянцы особенно побаивались ее и пропускали без очереди. Полянцы, но не Таисия Игнатьевна!

– Здравствуй, Марфа, – невозмутимо поздоровалась с ней Сапфирова.

Старуха кивнула и встала рядом с Милютиными, те уже заканчивали отовариваться.

Марина обернулась и вздрогнула от неожиданности, она сразу узнала «Шельму»-Марфу, которую видела дважды: на реке и на дороге.

Пока «Шельма» загружала в две небольшие авоськи хлеб, макароны, водку, конфеты, тушенку и еще кое-какую снедь вокруг висела напряженная тишина. Даже любивший поболтать водитель Петька предпочитал помалкивать. Закончив с покупками, «Шельма» взяла авоськи и задумчиво оглядела присутствующих.

– Скоро быть беде! – надтреснутым голосом неожиданно проговорила она. – Да уж я-то вижу – темные силы сгущаются!

И как бы для верности, с силой кивнув головой, она неспеша побрела прочь.

Никто из полянцев не сказал ни слова, только пьяный Дудкин замахнулся ей в спину трубой. Нина, Марина и Павел тоже возвращались домой молча. Только уже подходя к участку, Павел замедлил шаг и обратился к жене:

– Знаешь, Нина, а у тебя с Ольгой одинаковые плащи.