Читать книгу Девочка и её мозг - Алексей Кудесин - Страница 3

– Надеюсь, тебе хватит пищи, – с отвращением сказал я.

Кожа медленно заползла в нос. Застывшие руки девушки задрожали, рот под плёнкой беззвучно разевался в тщетной попытке втянуть воздух. Глаза вылезли из орбит. Я отвернулся.

Когда все закончилось, я поглядел на упакованную девушку. Плёнка уже окружила выпученные глаза и медленно закрывала веки. В районе губ она разошлась с хлюпающим звуком.

В ноздрях появились отверстия. Девушка внутри порывалась резко вдохнуть, но мистер Слизь всегда держит пленённое тело на голодном пайке. Кислорода это касается в первую очередь. Вдыхать разрешается ровно столько, чтобы пища не умерла. Ибо мистер Слизь терпеть не может мертвечину. Кстати, именно об этом расскажут в полицейском участке, если нажмёшь тревожную кнопку и задашь вопрос. Десять из пропавших девушек уже найдены. Вернее не они, а их полуразложенные останки. Разложение шло снаружи, будто их растворили в какой-то кислоте. Хотя есть одна странность. У одной девушки не растворились губы, на них найдены вещества из пищевода, возможно перед смертью её вырвало…

Всё это я знал, потому, что жал на кнопку и выслушивал сообщение. В отличие от прочих слушателей я мог сравнить информацию с тем, что произошло на самом деле. Ибо я видел это своими глазами. Меня передёрнуло.

У мистера Слизи всё продумано. Когда воздуха не хватает, мозг затуманивается, и жертва постоянно пребывает в полусонном состоянии. Хозяину гораздо легче шевелить такое тело и говорить с помощью его губ, языка и лёгких.

– Благодарю. Хорошее угощение, – невпопад шевеля губами, проговорило сидящее напротив существо. – Пусть пока побудет куклой, полакомимся в более удобной обстановке…

Веки медленно поднялись, в глазах пленённой девушки блестел ужас, но вряд ли его способен уловить взгляд неискушённого человека. Ведь и в позе, и в выражении лица, даже в цвете кожи нет ничего, указывающего на истинное положение дел.

Мне ли этого не знать. Я подавил желание коснуться кольца гладкой кожи вокруг собственной шеи. Давно уже научился держать свои эмоции при себе. Мистер Слизь не терпит негатива в свой адрес. Человеческие болевые точки он знает получше любого доктора, а мне ни к чему наказания.

Чем лучше я стану исполнять приказы, тем дольше проживу. А там… Кто знает. Однажды мистер Слизь проколется, и у меня появится шанс. Он обязательно появится…

***

В центральной портальной двери сверкнуло голубое сияние, и сквозь изображение одной из жертв кто-то прошёл. Я обернулся и замер. По залу шествовала Она!

В ней воплотились всё мои юношеские мечты. Хрупкого телосложения, стройная и гибкая. Сизые короткие волосы подрагивают в такт шагам. Из-под чёлки смотрят внимательные синие глаза. Губы, как алая свежая роза. Под распахнутой кожаной курткой виден весьма скудный топик, который приятно обнажает плоский загорелый живот и шею с круглым медальоном.

Ниже – весьма волнующие коротенькие шортики на ремне с блестящей пряжкой и высокие кожаные сапоги. На бёдрах пристёгнуты, будто две кобуры, две крохотные сумочки. Девушка шагала, цокая каблучками, и глядела так, будто вошла в свой собственный бар, да и весь мир тоже принадлежит ей.

Не знаю на счёт мира, но я в тот момент принадлежал ей весь до последней клеточки. Она! Наконец я встретил Её! Встретил и узнал!

Впрочем, в этом мире есть существо, которое поспешило ревниво оспорить моё волнующее впечатление.

– Ты чего завис? Пульс ускорился, давление подскочило. Кого ты там увидел? – голос звучал не в ушах, как положено нормальному голосу. Он был прямо в моей голове. И к телепатии это не имело ни малейшего отношения. Сплошная физика. Голос вибрировал в костях моего черепа.

Сразу же заныла голова, и стало не хватать воздуха. Ошейник всегда становится плотнее, когда мистер Слизь прижимается к шейному позвонку, чтобы резонировать через него в кости черепа.

– Никого… – проговорил я и осёкся. Что за глупости я несу? Мистер Слизь прекрасно осязает пространство вокруг себя. Он всегда в курсе, сколько в помещении живых организмов и что они из себя представляют.

– О, так это молодая самочка? – завибрировало в голове. – Ничего себе? В таком состоянии ты всё ещё способен на тягу к самкам?

– Да что ты можешь знать о человеческой любви! – яростно прошептал я. И тут же сбавил обороты. – Прости. Я был непочтителен. Это не тяга. Просто с юности именно так я представлял девушку моей мечты.

Я ощутил горечь. Чем я провинился? Девушка моей мечты предстала предо мной во плоти, а я жалкий раб самого страшного существа в этой части вселенной? Раб и сообщник в его ужасающих преступлениях.

– Хорошо, что ты понимаешь своё плохое поведение, – болью отдалось в моих висках. Удавка на шее медленно стала затягиваться. – А ещё ты должен понимать, что без внимания оно не останется.

Я вытянул шею и подавил желание ухватиться за удавку. Бесполезно. Внутри меня метнулся страх, в животе образовался ледяной комок.

– Не бойся. Ты вовремя признал свою вину, поэтому я не стану причинять боль тебе.

Я недоверчиво выдохнул. Напряжение не отпускало. В чем подвох? Мистер Слизь никогда не был добреньким.

– В наказание я просто растворю эту девицу на твоих глазах. Чтобы ты раз и навсегда избавился от своей юношеской зависимости.

В голове завибрировали страшные волны, словно мой череп без наркоза распиливали тупой пилой. Мистер Слизь изволил смеяться.

– Постой? Что это у неё в руках?

Он оборвал смех. Я тоже разглядел, что девушка несёт какой-то громоздкий предмет.

– Фэ. Что это?

Для меня всегда оставалось загадкой, каким образом мистер Слизь передавал эмоции через вибрации. То, что кусок разумной слизи может испытывать схожие с людскими эмоции меня давно не удивляло.

Девушка прошла через зал и уселась на высокий стул за барной стойкой. О, какой прекрасный у неё профиль! С громким стуком перед ней встала большая банка, а в ней…

И правда – фэ! В банке плавал розовый человеческий мозг.

– Пш-ш… Пш-ш… – раздался странный звук. Однажды на захолустной планете некой допотопной солнечной системы я слышал, как настраивали волновой приёмник. Примитивные технологии из прошлого позволяли поймать волну в ультракоротком диапазоне. Для этого долго приходилось крутить ручку и слушать треск помех. Банка с мозгом издавала схожие звуки. В какой-то момент волна была поймана, и механический голос произнёс: – Этот портальный отель один из лучших в человеческом сегменте. Только вот отчего здесь так пусто? Я думал, гостей будет больше.

Я распахнул глаза и разом позабыл о дурных мыслях. Мозг, принадлежащий девушке моей мечты… разговаривал. На девушку, впрочем, слова мозга не произвели особого впечатления. Сложив ладошки, она склонила на них свою прелестную головку и закрыла глаза.

– Конечно же я помню, какая ты лежебока, Яя, – сварливо отозвался мозг.

Яя! Какое необычное и милое имя! Яя! Век бы произносил!

– На мой взгляд твои жизненные ориентиры весьма примитивны, – сварливо продолжал мозг сквозь шуршащие помехи. – Имейся в моём распоряжении человеческое тело, как у тебя, я выдумал бы тысячу способов провести время. Ты же всегда выбираешь лишь один – неподвижно лежать и пялиться в потолок.

Я ощутил, что краснею. Хе-хе. Имея я тело, как у неё… По вискам ударила боль, я мгновенно вспомнил, в каком положении нахожусь и погрузился в бездну отчаяния.

Девушка моей мечты в опасности. Как мне помочь ей? Ведь я не могу сопротивляться мистеру Слизи. А если уж он решил…

Яя не ответила. Просто села на пуф и облокотилась о стойку. Одна из её тонких ручек свесилась так изящно, что я засмотрелся на гладкую кожу и совершенные изгибы. Девочка устремила взор в космос за окном, в распахнутых голубых глазах отразились далёкие солнца. Личико сделалось отстранённым, с губ не сходила полуулыбка.

– Ур-р. – Через позвонок передалась вибрация удовольствия мистера Слизи. – Какая прелесть! Хочу прикоснуться и поглотить её…

Голову заполнила тьма, из неё стали выплывать образы… Я поспешно вперил взгляд в черноту космоса за окном. Звезды, чужие солнца, сияющие туманности. Нельзя вспоминать. Я выгнал те воспоминания из головы. Нельзя, чтобы они вернулись. То, что хозяин творит со своей пищей… Лучше умереть, чем увидеть это ещё раз. Особенно если это повториться с моей Яей.

– О, смотри, – продолжал болтать мозг. – Омароподобный официант. Слышал о них. Это самая дешёвая органическая замена роботов. Если по правилам Содружества Миров в роботе должен присутствовать блок морали, то эти существа выполняют своё дело и не испытывают интереса ни к чему постороннему. Бывали случаи, когда при омаре убивали людей, а он как ни в чем не бывало продолжал тереть стаканы.

– Хм, – девочка приложила указательный палец к губам и показала на Омара.

– А? – прошелестел мозг. – Нет, он не обидится. Омары ничего не слышат из того, что не касается работы. Вернее слышит, но их мозг не реагирует на этот сигнал. Они примитивны до невозможности.

В голосе мозга послышалась гордость. Уж я точно не такой! Да-с!

– Что за идиот? – провибрировало в голове. – Он будто сам убеждает нас забрать её… – По ошейнику прошли едва ощутимые волны, словно лапа, державшая меня за горло, перебрала мягкими, но сильными пальцами. – Как может столь аппетитная еда путешествовать со столь отвратительной и дурно пахнущей вещью?! Фу! Брось гадость!

Пока мы говорили, наша упакованная жертва потянулась к остаткам несъеденных грибов в тарелке. Мистер Слизь вернул контроль над девушкой, со звоном упала ложка, разбрызгав капли соуса. Мистер Слизь резко отдёрнул руки и распахнул рот жертвы. Изнутри вырвалось шипение, как у рассерженной кошки.

– Утилизация! – воскликнул я и поднял руку. К нам тут же поспешил робот, напоминающий собой бочку на колёсиках.

– Убери, – бросил я, указав на стол. – Вместе с тарелкой.

Еда и остатки соуса провалилась прямо сквозь силовое поле стола. Робот подхватил тарелку манипулятором, больше похожим на гибкий шланг. На пол не упало ни капли.

– Отвратительно, – провибрировал мистер Слизь. – Терпеть не могу все эти гастрономические остроты. Они меня разъедают. Поэтому я и не лезу к ним во внутренности. Там желудочная кислота и прочие гадости…

Я даже не поморщился. Как это не цинично выглядело, первая жертва меня совершенно не интересовала. Я бы без колебаний отдал её, коли бы это спасло мою Яю. Меня оправдывает лишь то, что свою жизнь я отдал бы с той же лёгкостью. Увы, у меня нет такой возможности.

– Эй, что за мусор здесь на столе?! Яя, куда ты меня поставила?! Это ужасно! Какие-то крошки и салфетки. Ах, здесь есть роботы уборщики. Слава Галактического совету. Робот! Едь скорее сюда!

Уборщик послушно поспешил от нашего стола к барной стойке. Мозг что-то тараторит, настолько быстро, что я перестал улавливать смысл. Яя склонилась к роботу и нажала какие-то кнопки.

– Эта твоя избранница не особо любит поговорить, – иронично провибрировало в голове. – Может она немая?

В груди колыхнулось возмущение, но я удержал его в себе. Нет смысла злить хозяина. Вдруг он пощадит её?

Тем временем Яя выпрямилась и протянула руку к банке с мозгом. Робот уборщик сдёрнул манипулятором мусор со стойки и поехал дальше по залу. Девушка стукнула по стеклу ноготками. Из банки ударили лучики лазера, в воздухе повисли полупрозрачные клавиши с буковками. Яя зашевелила пальчиками, тыкая ими в изображение.

– Пш… Пш… Нам Коаксианский коктейль. Обязательно с трубочкой в виде зонтика. Далее Меркавские грибы в жгучем соусе. И десерт.

Я ошалело слушал, как банка произносит эту тираду, почти сразу за шевелением девочкиных пальчиков.

– Так и есть. Немая!

Омар повернул свою красную тушу с крохотными глазками в направлении девушки. И правда реагирует лишь на то, что касается работы.

– Может быть, у неё нет языка! – продолжал измываться над моими чувствами мистер Слизь. – Как бы ты стал целоваться с такой дефектной…

Я задрожал от ярости, она клокотала внутри, как пар в разогретом самоваре, но выпустить не наружу я не мог. Будет только хуже.

Продолговатая башка Омара едва заметно кивнула, он развернулся и неспешно заковылял к двери за спиной. Лучи перестали бить из банки, полупрозрачные клавиши исчезли, мозг передёрнулся и затарахтел:

– Как можно настолько бесцеремонно со мной обращаться? Выключила синтезатор речи без моего согласия. А ведь я единственный твой опекун. Кроме меня у тебя никого нет. Никто даже не вспомнит о твоём существовании, если я исчезну…

Я с болью глядел на это зрелище. Единственный опекун собственными речами топит свою подопечную. И тут мне пришла мысль…

– Нельзя же быть настолько идиотом. Они будто заманивают…

Постарался произнести это как можно более незаинтересованным тоном. На секунду в моей голове затихло, мистер Слизь просчитывал варианты. Потом раздался вибрирующий хохот.

– Ты не одурачишь меня. Я вижу тебя насквозь. Хочешь вселить в меня тревогу, чтобы я не трогал эту кроху. Нет. Я не чую ничего подозрительного. Кроме них и Омара здесь никого нет.

Сердце моё упало. Конечно, я сам не верил, что это западня. Но боязливость могла победить в слизи жадность. Не победила.

– Сделать две куклы я не смогу, – начал рассуждать в моей голове мистер Слизь. – Слишком много тратится сил. Если я поставлю старой кукле такой же ошейник, как тебе, я смогу захватить новую жертву. Бывшую куклу я придушу посильнее, чтобы ничего не соображала и не вякала.

Он размышлял, а я с тоской глядел на девушку, которая забирала у Омара свой заказ. Как она беспечна. Неужели совсем ничего нельзя сделать?! И это милое создание попадёт в объятия этого чудовища?! Не надо! Не хочу!

– Гляди, ей принесли десерт, – в костях черепа довольно заурчало. – У меня тоже будет десерт. Основное блюдо и десерт!

Голова пошла кругом. Я перестал что либо соображать от отчаяния. Уверен, мистер Слизь наслаждался моей беспомощностью. Одновременно он хорошо чувствовал грань. Удавка сжала шею, я ощутил, как темнеет в глазах. Ещё чуть-чуть и я потеряю сознание.

– Пха! – я отвернулся и постарался отдышаться, не делая это слишком заметно. Этому навыку мистер Слизь научил меня в самом начале. Если ты пытаешься кричать, хрипеть, шумно дышать – будет гораздо больнее.

– То-то же! Сосредоточься! Ты понесёшь меня. Не покачусь же я сам по грязному полу. А наша куколка пусть посидит одна.

Я покорно приблизился к женщине и подставил ладонь. Беззвучно её гладкая кожа на щеках и на руках сползла и снова сделалась бугристой и безобразной. Лишь на шее осталась гладкая полоска, которая ощутима сжалась, на висках куклы выступили жилы. Лицо побледнело, рот приоткрылся, хватая воздух, и тут же закрылся вновь. Глаза распахнулись во всю ширь. Мой ошейник, наоборот, слегка ослаб. Это означает, что мистер Слизь говорит с куклой.

Удавка затянулась сильней, на миг глаза куклы выпучились, пальцы метнулись к шее и тут же безвольно упали. Удавка ослабла. Взгляд куклы со страхом и затаённой надеждой коснулся меня. Я выпрямился и изобразил каменное бесчувственное лицо. В глазах куклы потух свет надежды. Она обмякла на стуле.

– Сойдёт. Пусть сидит, хе, хе, наслаждается последними часами жизни. А ты давай, ступай…

– Что это? Только погляди на ту женщину, – воскликнул электронный голос. Мозг Яи говорил так громко, что мы слышали каждое слово. – У неё бугристая кожа на руках и пятна на лице. Такие симптомы характерны для дерматического квазилита, таким болеют в центральной части галактики. Когда мы только что вошли, я такого не заметил. Ты не помнишь?

Яя обернулась и поглядела на нас. Голову пронзила боль. В ушах взвизгнуло ультразвуком:

– Нас раскрыли!

Удавка сдавила загривок, шарик слизи начал растекаться по ладони.

– Не подходи к ней. Она может быть заразна, – продолжал тарахтеть мозг. – Не хватало мне ещё, чтобы ты подхватила что-то подобное…

Растекание слизи остановилось. Что за дурень? Сам же только что сказал…

Яя нахмурила бровки и постучала пальчиком по стеклу банки. Потом поглядела на нас, улыбнулась и как бы извиняясь, склонила голову.

– Да ладно, она всё равно не слышит, – продолжал мозг, хотя звук немного приглушил. – Ну и болезненный же у неё вид. Того и гляди грохнется в обморок. И чего этот парень не следит за ней. Я вот за тобой слежу! – в механическом голосе появились хвастливые нотки. – Если бы не я, ты бы давно пропала. Пошла по миру. Попала в детский дом. А то и куда хуже…

Поток слов вновь слился в едва разборчивый бубнеж.

Он и правда полнейший идиот! – подумал я.

– Полнейший идиот! – эхом провибрировало в голове. – Да и она такая же!

Слизь вновь собралась в шар, который удобно лежал в моей ладони.

– Не правда! Просто она добрая и… не такая как мы.

Тревога сменилась довольным урчанием. Он даже не стал меня одёргивать.

– Неси меня! Мне не терпится коснутся её гладкой кожи…

Под плотоядное урчание, как никогда тяготясь удавкой, я поднялся и обречённо сделал первый шаг.