Читать книгу Иди ты в отпуск! - Евгения Кретова, Алексей Ладо - Страница 2

Часть I. Наши за границей
Елена Румянцева

Оглавление

Тунисские рассказы: Альпинистка моя гуттаперчевая


Если вам нравится думать, что ваш ребенок спит в тихий час, не стоит неожиданно входить в комнату. Я себя надеждами не льстила, но увиденное потрясло и меня: Стаська самозабвенно скакала на кровати. Стоило мне отлучиться на встречу с гидом – и пожалуйста.

Кровать скрипела, матрац прогибался, но пружины не подводили – дочка подлетала почти на полметра. Темные кудряшки скакали по плечам, щеки горели и глаза сияли в полном восторге от происходящего. В прыжке она изображала что-то вроде взбесившегося воробья, молотя по воздуху руками и радостно повизгивая. Дочка только собралась проделать прыжок с переворотом, но тут увидела меня в дверях. Номер сорвался.

Стася с размаху хлопнулась на живот, и кровать подкинула ее по инерции еще пару раз.

– Ну а что? А им можно?! – Про защиту, которая лучше, когда сразу в нападение, мой ребенок знал интуитивно. Стаська обличающе ткнула пальцем в стену.

Действительно, бурный и ритмичный скрип продолжался, но в соседнем номере. Благодаря отличной слышимости – как будто в нашем. Не только дочка не теряла времени в тихий час.

– Вот когда вырастешь… – тут я споткнулась. Фраза выходила странной. Получалось, что взрослым можно все, даже прыгать на кроватях. От перспектив у ребенка заинтересованно распахнулись глаза. – О них пусть думает их мама, а я отвечаю за тебя. Пошли-ка лучше на море. В баре у бассейна детям мороженое раздают.


С парой из соседнего номера мы познакомились тем же вечером.

Стася разговорилась с ними в коридоре, непринужденно поинтересовавшись, скачут ли они на кровати вместе или по очереди. Как специалист в этом деле, посоветовала быть осторожными – все-таки они во-о-он какие большие, мебель можно и сломать.

Больше всех смутился почему-то парень. Звали его Стасом, и они со Стаськой тут же подружились. У них было много общего и кроме имени. Спустя час оба уже сидели голова к голове в соседском номере, вопили, пихали друг друга локтями и в четыре руки играли на ноутбуке.

Девушку – полную миловидную блондинку – звали Оленькой и, через полбутылки мартини, мы выяснили, что она, как и я, бухгалтер.

Не знаю, почему и как так получается, но опыт показывает: бухгалтеры притягиваются друг к другу во времени и пространстве. И верно, где еще обсуждать тягостные изменения в российском законодательстве, как не за тысячи километров от дома, на отдыхе, ближе к концу бутылки мартини? Неважно, когда случается отпуск, инициативы налоговых органов обеспечивают бухгалтеров захватывающими темами для бесед круглый год.

Мы с Оленькой как раз перешли к Бейлису, когда мне стало не хватать аргументов в споре. Время уже позднее, усталость подкралась незаметно. Ноги буквально заплетались, когда я решительно направилась в свой номер за журналом, чтобы продемонстрировать оппоненту нужную статью.

Перед дверью пришлось притормозить: ощупывание карманов показало, что карточка-ключ, вероятнее всего, остался в запертом номере. Стася так рвалась в гости к соседям, что я в спешке захлопнула нашу дверь.

Сейчас мне не найти внятного объяснения, почему я не пошла на ресепшен и не взяла второй ключ. Это действие представлялось невероятно сложным – пришлось бы спуститься с третьего этажа, объясниться с консьержем, а слов, кроме русских, почему-то никак не находилось. Как будет «ключ» на английском?

Тут нам с Оленькой пришла в голову замечательная идея – можно же перелезть с одного балкона на другой. В нашем номере как раз дверь открыта.

Все здравомыслящие в лице Стаса и Стаськи уже спали, обнимая друг друга и ноутбук. Они сопели хором, и даже в выражении лиц у них было что-то одинаково-щенячье. Остановить нас было некому.

Задуманное казалось невероятно легким в теории.

Балконы шли сплошной линией по этажу и отделялись друг от друга пластиковыми перегородками.

Горячо поддерживаемая Оленькой морально и физически, я взгромоздилась на ограждение балкона. Сидячий образ жизни и булочки на завтрак не располагают к легкости движений. Металлическая круглая планка перил оказались неожиданно скользкой и норовила вывернуться из-под ноги. Пришлось схватиться за ребро перегородки. На некоторое время это помогло.

Стоя лицом к стене отеля, я сделала пару шажочков в сторону своего балкона. Перекинула ногу за перегородку, и тут меня качнуло. Наверное, ветерок подул.

Я обняла пластиковую перегородку как родную обеими руками и замерла. Практически срослась с нею. Пляжный сарафанчик раздувался на мне подобно парусу. Перенести вес тела и оторвать вторую ногу от перил я не решалась. Перегородка была абсолютно гладкой, и, потеряй я равновесие, растопыренные по пластику пальцы никак не смогли бы меня удержать. Я страстно мечтала, чтобы на их кончиках прямо сейчас отросли присоски, но – увы. Оставалось одно – не дышать. Я не дышала.

Оленька всхлипывала на своем балконе и умоляла меня держаться.

Тем временем внизу собирались любопытные. Из-за позднего часа – не много, только те, кто засиделся в барах и теперь брел в отель. Такое вечернее шоу они пропустить не могли, и им было на что посмотреть.

Большинство обсуждало увиденное. Единицы давали дельные советы, которые дельными никак не являлись. Двое мужчин затеяли пари на то, сколько я еще продержусь в такой шаткой позе. Оптимисты ставили на пятнадцать минут. Стартовали от пятидесяти долларов, и спор целиком захватил окружающих. На трех сотнях мне поступило предложение отцепиться наконец от дурацкого балкона. Обещали поймать, но не сообщали – каким образом. Мне почему-то не верилось.

Я не буду врать и говорить, что вся жизнь в это время проносилась у меня перед глазами. Это был бы не самый плохой вариант, который отвлек бы от затекающих рук и ног. А они уже вовсю дрожали от усталости. На самом деле я практически рыдала от полной беспомощности. Не могла дернуться ни вправо, ни влево. Впереди в меня упиралось ребро перегородки, сзади холодила трехэтажная пропасть. И главное – отпуск-то был еще не отгулян! Еще четыре дня оставалась! Ну как так-то?..


Что-то шевельнулось в темноте сбоку. Я только начала разворачивать зареванное лицо в ту сторону, как меня схватили за руку железными горячими тисками и сильно дернули. Ноги соскользнули с перил, свободная рука судорожно цеплялась за воздух… Но я не падала. Сцена из фильма «Скалолаз» снималась именно про такой момент.

– Вторую руку давай, ну! – такого свирепого лица у добродушного, похожего на сенбернара Стаса я даже представить себе не могла. – Потом меня рассмотришь! Руку, говорю, дай, идиотка!

Он меня вытянул. Хрипя и матерясь, перетащил через перила, и мы рухнули на мой балкон. Некоторое время приходили в себя, и я наслаждалась надежностью и устойчивостью напольной кафельной плитки. Запястья болели ужасно, и каким-то образом я содрала колено.

– А как ты… – начала я.

– Стася проснулась вовремя и меня разбудила. Ключ нашла у себя в кармане, – Стас, кряхтя, поднялся. – Повезло, что успел. Но, честное слово, я б тебя сам убил.

Мрачный и решительный, он ушел широкими шагами.

Посредине номера стояла Стаська, и поджатые губы намекали на то, что мало мне не покажется.

– Доча, – осторожно проговорила я. – Давай не будем рассказывать об этом бабушке. Зачем ее волновать, верно?

Ребенок смотрел с выражением «и эти люди не разрешают мне прыгать на кровати». Молчание затягивалось.

– Надувной розовый круг с фламинго. Синие бусики. И ты разрешишь мне прыгать на батуте каждый день, – отчеканила наконец дочь.

Я подавлено молчала.

За оставшиеся отпускные дни предстояло как-то нейтрализовать мелкого шантажиста, а у меня на этот счет не было абсолютно никаких идей.


В Питере мы садились в плотную облачность, как в молоко. На объявление капитана «погода в Санкт-Петербурге прекрасная, плюс восемнадцать градусов, дождь», по салону пронесся тяжкий стон пассажиров.

– Снега же нет, – жизнерадостно приободрила соседей Стаська и натянула на плечи лямки плюшевого рюкзачка. К встрече с родиной ребенок был полностью готов.

Бабушка ждала нас дома с пирогом и котлетами.

Захлебываясь впечатлениями, Стася рассказывала ей о лохматом верблюде, прозрачной медузе с синей бахромой по краям и «дядьке, который рано утром тоненько кричит на крыше и мешает спать». На минуту остановилась, чтобы перевести дух, и тут ее озарило.

– Бабу-у-уль! – шоколадные глазищи округлились и сверкнули. – Я сейчас тебе такое…

Мое сердце пропустило удар.

Деловито топая, дочка притащила свой рюкзак, уселась на пол и торжественно извлекла картонную коробку из-под печенья.

– Ну как ты там? В самолете не тошнило? Ты же моя умница, – заботливо бормотала она, осторожно извлекая содержимое. Мы с мамой приоткрыли рты и вытянули шеи. – Это Гришка. Он из Туниса. Познакомься.

Огромный таракан смотрел на нас, важно поводя усами. Не знаю, было ли ему плохо в самолете, сейчас он чувствовал себя прекрасно. Размером почти с ладонь, цвета жженого сахара с рыжеватым отливом на боках и ногами – длиннющими, как у орловского рысака. Весь вид его выражал высокомерное недовольство.

Бабушка охнула. Совсем недавно она успешно отразила нашествие соседских тараканов, и волнение тех боев еще не успело забыться. Местные насекомые не шли ни в какое сравнение с незаконным мигрантом, обозревающим свои будущие владения с высоты коробки из-под печенья. Воображение бабушки уже вовсю рисовало полчища Гришкиных наследников, захватывающих ее квартиру, дом, город, да и всю страну, чего уж там.

Таракан замер и прислушался. Видимо, внутренний голос подсказывал, что ему здесь не рады.

Они рванули одновременно – бабушка с тапком к Гришке, и Гришка прочь от бабушки, не разбирая дороги. Таракан оказался быстрее. Захочешь жить – и чемпиона по бегу обойдешь. У бабушки все-таки сказывался возраст.

Сметая все на своем пути, они ураганом пронеслись по кухне и исчезли в коридоре. Из комнаты донеслись хлопающие удары и бабушкины азартные охотничьи кличи. Гришка предусмотрительно помалкивал.

Мы с дочкой ошеломленно посмотрели друг на друга.

Без слов понятно, что Стаськина карта бита. Перед появлением тунисского таракана в питерской квартире меркло решительно все.

Я улыбнулась и вздохнула с облегчением – наш отпуск благополучно завершился и стал незабываемой историей, которую так весело рассказывать друзьям.

Иди ты в отпуск!

Подняться наверх